Достойный магазин Wodolei.ru
Мне пора, Клэй, увидимся позже.
Допив пунш, Клэй взяла еще один бокал, она не спускала глаз с отца и мачехи. До сих пор ей в голову не приходило, что они могут зачать ребенка, тем более что она никогда не интересовалась возрастом Санни, полагая, что той уже за сорок, как и Маку. Что ж, в тридцать девять лет женщина вполне способна произвести на свет ребенка; даже мать Робин Рэндольф справилась с этой задачей.
Клэй подумала, что, если в доме появится младенец, она уже не будет единственной дочерью для своего отца, и от этой мысли по ее телу пробежал холодок. Она нетвердым шагом двинулась в сад.
– Не хочешь потанцевать? – окликнул ее Джордж Рэндольф.
– Спасибо, в другой раз. Что-то мне не по себе, пожалуй, прокачусь на Мультяшке.
– Может, поехать с тобой?
– Нет, Джордж, ты очень мил, но сейчас мне хочется побыть одной.
Около четверти мили она гнала Мультяшку во весь опор и только потом пустила легким галопом, постепенно перейдя на шаг, зато теперь Клэй могла мыслить ясно и отчетливо.
Она прекрасно понимала, что пришло время унять гордыню и взглянуть в лицо фактам. Мак влюблен в Санни, и теперь, если появится ребенок, Санни гарантировано пожизненное владение Уиллоуз. Что касается Одри и Бью, они скоро вступят в самостоятельную жизнь, да и Клэй тоже. Это значило, что осенью нужно будет переезжать к Нелл, поближе к колледжу.
Конечно, отец любит ее и будет любить всегда, сколько бы детей у него ни появилось, но Клэй никак не могла смириться с тем, что отныне он принадлежит не только ей. Теперь наконец пришла пора повзрослеть.
Клэй наклонилась и чмокнула Мультяшку в шею. Отец подарил ей эту кобылу на день рождения, и она сама объезжала и тренировала ее.
– Хорошая девочка. – Она похлопала лошадь по холке. – Сейчас мы вернемся в стойло, и я хорошенько тебя почищу. Любишь, когда тебя чистят?
Въезжая во двор, Клэй прислушалась к смеху гостей и музыке, доносившейся из дома. В свете японских фонарей, развешенных по всему саду, она заметила силуэты танцующих пар, и решила, что еще успеет потанцевать с Джорджем.
Потом она услышала другие звуки, раздававшиеся совсем неподалеку: глухие удары, ворчание, вскрик. Спрыгнув с Мультяшки, Клэй торопливо привязала ее к ближайшему столбу и пробежала несколько ярдов до увитого плющом амбара.
Когда ее глаза привыкли к тусклому освещению, она различила знакомую фигуру Блюджея Коула, младшего тренера. Бровь юноши разрезал глубокий шрам, из которого сочилась кровь, заливавшая его щеку, широко разевая рот, он привалился спиной к тюку сена и негромко стонал.
– Блюджей, что случилось? – спросила Клэй, но Коул, по-видимому, ее не слышал.
И тут сверху послышался пронзительный вопль. Клэй подняла глаза и увидела неясную фигуру, маячившую наверху в тени.
– Вот ты где, подонок! Уж теперь-то ты от меня не уйдешь! – Человек прыгнул с сеновала, упав прямо на испуганного чернокожего парня.
– Бью! – взвизгнула Клэй. Она попыталась оттащить брата от Блюджея, но тот, дыхнув коньячным перегаром, ударил ее локтем и она, отлетев на середину амбара, сложилась вдвое от пронзившей ее мучительной боли, продолжая с ужасом следить за происходящим. Чернокожий юноша лежал без движения, но Клэй видела, как шевелятся его губы.
– Прошу вас, мистер Бью… Я не…
Но тут Бью, схватив Блюджея, вскинул его над головой словно штангу, издав жуткий рык, швырнул в темноту.
Послышался тошнотворный хруст, и окровавленное тело рухнуло на пол.
Замерев от страха, Клэй не смела пошевелиться, в то время как Бью, облокотившись о штабель брикетов с сеном, жадно хватал воздух ртом.
– Думай!.. Думай!.. – повторял он между вдохами. Внезапно заметив Клэй, Бью рывком повернулся и вперил в нее безумный взгляд.
– Ну, ты… – медленно произнес он. – Чего так на меня уставилась?
Клэй словно ударило током, сорвавшись с места, она побежала изо всех сил, пронзительно крича на ходу, успевая лишь заметить, что со всех сторон к ней сбегаются люди.
– Что случилось?
– Быстрее! Позовите Мака…
– Клэй, я здесь! Что стряслось? – Мак Фитцджеральд схватил дочь и крепко прижал ее к себе. – Успокойся и объясни все по порядку…
– Амбар… – хрипло пробормотала Клэй. Ее горло саднило, и ей было тяжело говорить. – Там Блюджей…
Мак и еще десяток мужчин ринулись к конюшне, остальные гости, сбежавшиеся на крик, молча стояли у кромки сада.
Бью Йейтс неторопливо вышел из амбара навстречу Маку.
– Позовите врача. Он здорово ушибся.
– Эй, кто-нибудь, сходите в дом и принесите мою сумку! – крикнул находившийся среди гостей доктор Лонг.
– Мак… Мне очень жаль… Я не хотел его бить так сильно… – Теперь Бью казался совершенно трезвым и рассудительным.
– Расскажи толком, что произошло? – Мак нахмурился.
– Точно не знаю. Я пришел сюда, хотел побыть в тишине. Просто немножко выпил, и у меня разболелась голова.
– Ну а дальше? – негромко спросил Мак.
– Потом услышал голоса из амбара и вошел, чтобы посмотреть, что там и как… и увидел Клэй… с Блюджеем. Блюджей пытался ее поцеловать, а Клэй вырывалась. Я велел ему прекратить, но Блюджей набросился на меня. Мы стали бороться, и… наверное, он ушибся головой, потому и лежит без сознания.
– Все было совсем не так! – Клэй показалось, что сердце ее сейчас разорвется от ненависти к этому мерзкому ублюдку. – Я ездила на прогулку, а когда вернулась, Бью избивал Блюджея. Он не остановился даже тогда…
– Перестань, Клэй. – Голос Бью звучал спокойно и уверенно. – Могла бы поблагодарить меня за то, что я вступился за твою честь.
– Мерзавец! Я вовсе не была в амбаре…
В этот момент из дверей амбара вышел доктор Лонг:
– Надо вызвать окружного коронера. Парень мертв – кровоизлияние в мозг.
Очнувшись двенадцать часов спустя, Клэй увидела у своей постели Нелл Смит. Задвинутые шторы преграждали дорогу лучам полуденного солнца, и в комнате царили полумрак и тишина, только маленький настольный вентилятор негромко жужжал, разгоняя застоявшийся воздух.
– Ох-х… – Клэй попыталась сесть в кровати, но ее голову тут же пронзила резкая боль.
– Успокойся, милая. Все будет хорошо.
В это мгновение Клэй вспомнила о событиях минувшей ночи.
– Блюджей мертв… Но этого не может быть! Скажи мне, что это неправда! – Слезы брызнули из ее глаз, потекли по щекам…
Нелл осторожно положила руку ей на плечо:
– Я понимаю, это был настоящий кошмар. Вот, доктор Лонг оставил лекарство, ты должна его принять…
– Не нужно никакого лекарства, лучше скажи, где папа?
– У адвоката. Он скоро вернется.
– А ты давно здесь?
Нелл улыбнулась:
– Твой отец позвонил мне в полночь.
– Ох, Нелл… – Клэй опять заплакала.
– Что же все-таки там произошло; ты можешь рассказать мне об этом?
Клэй кивнула:
– Думаю, да. – Она подробно пересказала Нелл все, чему стала свидетелем. – Бью солгал. Он сказал, что защищал меня, что мы с Блюджеем… Но Нелл, ты ведь знаешь Блюджея; мы вместе выросли, и он никогда бы… и вот теперь он мертв.
– Да, я знаю. Пожалуй, тебе стоит выпить таблетку и попытаться поспать еще.
В дверь негромко постучали, затем в комнату осторожно вошел Мак Фитцджеральд. Лицо его заросло щетиной; казалось, он не ложился всю ночь. Подойдя к дочери, он обнял ее и поцеловал.
– Как ты себя чувствуешь, девочка?
– Хуже не бывает.
– Нелл, я бы хотел на несколько минут остаться с Клэй наедине.
– Я понимаю. Пойду помогу Ноне приготовить завтрак…
Когда Нелл вышла, Мак ласково посмотрел на дочь:
– Ты можешь говорить, или мне подождать? Клэй пожала плечами:
– Сейчас или потом – какая разница? Теперь все кажется мне таким нереальным.
– Мы с Джеком Расселом пытаемся отыскать способ уладить это дело…
– Вот как. А Бью? Где он?
– Дорожная полиция задержала его в Кальпипере. Он уехал вчера вечером сразу же после того, как ты лишилась чувств. По его словам, он был вынужден убить чернокожего ради самозащиты…
– Но, папа! Бью просто грязный лжец, а теперь еще и убийца.
Мак вздохнул:
– Я верю тебе, милая, но Джордж Рэндольф видел, как ты шла к конюшне, а Одри утверждает, что в это время за тобой крался Блюджей.
– Одри? Да она просто пытается выгородить Бью, потому что он ее брат…
– Клэй, постарайся взять себя в руки, я лишь излагаю тебе очередность событий, происходивших после полуночи.
– Но ты-то мне веришь, папа? Ты веришь мне? Мак замялся, затем не слишком решительно произнес:
– Конечно, верю. Мне пора, а ты постарайся что-нибудь съесть и выпей успокаивающее. Завтра, когда ты немного окрепнешь, сюда приедет Джек, чтобы побеседовать с тобой. Он будет защищать Бью – ведь твоему сводному брату предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве…
– Защищать Бью? Но ведь он…
– Теперь мы одна семья, Клэй. Бью – единственный сын Санни, и она очень расстроена…
Только тут Клэй с полной отчетливостью осознала, что происходит. Конечно же, Санни встала на сторону Бью, и ей не стоило большого труда убедить Мака, что Клэй лжет.
– Я говорю правду. Бью избивал Блюджея, когда я вернулась с прогулки…
– Конечно, милая. – На лице Мака появилось озадаченное выражение. – Но зачем тебе понадобилось скакать на лошади в самый разгар праздника?
– Затем… – Клэй не хотелось пересказывать догадку Одри о беременности Санни. – Затем, что у меня вовсе не было настроения веселиться. Папа, ты должен поверить мне!
– Я верю, верю. А теперь отдохни, увидимся позже.
Санни Фитцджеральд сидела в постели с чашкой травяного чая, на лице ее не было косметики, и поэтому всякий раз, когда она пыталась улыбнуться, кожа вокруг ее глаз собиралась крохотными морщинками.
– Входи, Клэй, и садись, мне нужно обсудить с тобой нечто важное. Во-первых, твой отец сказал, что ты продолжаешь настаивать на том, что вошла в амбар, когда Бью избивал чернокожего мальчишку.
– Но это чистая правда!
– Бью мой сын. – Голос мачехи затих, и они несколько секунд сидели молча, прежде чем Санни снова заговорила. – Я люблю его так же крепко, как твой отец любит тебя. И так уж случилось, что я верю его словам. Мы сможем добиться для Бью условного приговора за убийство с целью самозащиты. Но если ты заупрямишься, его обвинят в намеренном убийстве.
– Пусть заявит о том, что был в состоянии временного умопомрачения. Он ведь действительно постоянно не в себе, и вы это отлично знаете.
– С чего ты это взяла! – злобно выкрикнула Санни, но тут же понизила голос: – Осмотр трупа и предварительные слушания назначены на пятницу. Я хочу заключить с тобой сделку, Клэй.
– Что? Какую еще сделку? – Клэй не верила своим ушам.
– Я прошу тебя изменить показания… и подтвердить слова Бью – тогда мы сможем замять это отвратительное дело. Адвокаты твоего отца сумеют добиться краткосрочного слушания с э-э-э… сговорчивым судьей, и все пройдет тихо, без сенсаций и шумихи в прессе. Санни устремила на падчерицу жесткий взгляд. – Тебе ведь не захочется выступать в суде, рассказывать о своей дружбе с Блюджеем и о том, что случилось…
– При чем здесь моя дружба с Блюджеем! Мне нечего скрывать, и я не собираюсь порочить память о нем, чтобы выгородить вашего сынка! – Слова давались Клэй с трудом, столь сильно было ее негодование.
– Если не хочешь позаботиться о Бью, тогда подумай о своем отце и о том, как отразится на нем эта история…
Клэй заколебалась.
– Но ведь это лжесвидетельство, – наконец выдавила она, – и, как вам известно, оно карается законом. Стоит кому-нибудь пронюхать, что я солгала, и меня посадят в тюрьму. А может, вы именно этого и добиваетесь? Подставить меня, чтобы выгородить своего сынка?
– Лжесвидетельство становится преступлением только тогда, когда кто-то может и хочет обвинить тебя в обмане. Если же ты подтвердишь показания Бью, у суда не возникнет и тени сомнений.
– Но Бью сознательно убил Блюджея, в этом у меня нет никаких сомнений!
Санни откинулась на подушку и смежила веки.
– Клэй, я должна сообщить тебе кое-что, – она сокрушенно вздохнула. – Только пусть это останется между нами. Твой отец…
Клэй вздрогнула – ее нервы и так уже были на пределе.
– О чем это вы? И при чем тут мой отец?
– Я пообещала Маку не рассказывать никому, особенно тебе, но при нынешних обстоятельствах… – Санни сделала паузу.
– Да говорите же!
– Когда мы были в Саратоге, у него начались боли в груди. По пути домой мы задержались в Манхэттене, и Мак обратился к специалисту из пресвитерианского госпиталя при Колумбийском университете. Так вот, у него нашли идиопатическую миокардиопатию, одну из разновидностей порока сердца. Университетский врач прописал ему какие-то таблетки, но…
– Это серьезно? – испуганно спросила Клэй. – Он в самом деле может умереть?
Санни медленно кивнула:
– Впрочем, он может дожить до преклонных лет, если… Во-первых, ему следует поменьше думать о своей болезни и побольше отдыхать. Ты сама знаешь, как трудно удержать твоего отца на месте хотя бы пять минут. Во-вторых…
Клэй подалась вперед:
– Что?
– Во-вторых, ему следует избегать всевозможных волнений. То, что случилось, сильно обеспокоило его, а уж если эта история получит дальнейшее развитие суд, огласка, то психологический шок может его убить.
Клэй покачала головой:
– Я вам не верю. Папа всегда был таким здоровяком. – Но тут она вспомнила, каким изможденным показался ей отец, когда зашел утром.
– Клэй, я тебя не обманываю. Если ты будешь стоять на своем и свидетельствовать против Бью, ты можешь убить отца. Я назову тебе имя кардиолога, и ты можешь сама поговорить с ним.
Клэй чувствовала себя так, будто ее разрезали пополам, мысли ее смешались. Блюджей, друг ее детства, общий любимец, мертв, у отца открылась болезнь сердца, он тоже может умереть, и она должна пожертвовать кем-то из них: предать память друга и спасти отца, или…
– Я понимаю, это тяжелый удар для тебя, но я решила, что ты должна знать правду. – Санни закурила сигарету и словно невзначай бросила: – У меня есть еще одна новость. Я беременна.
– Это мне уже известно.
– Неужели? А ты наблюдательна. Так вот, твой отец просто без ума от счастья. Для человека его лет, ребенок которого уже стал взрослым, рождение младенца и новая семья – это нечто вроде второй жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Допив пунш, Клэй взяла еще один бокал, она не спускала глаз с отца и мачехи. До сих пор ей в голову не приходило, что они могут зачать ребенка, тем более что она никогда не интересовалась возрастом Санни, полагая, что той уже за сорок, как и Маку. Что ж, в тридцать девять лет женщина вполне способна произвести на свет ребенка; даже мать Робин Рэндольф справилась с этой задачей.
Клэй подумала, что, если в доме появится младенец, она уже не будет единственной дочерью для своего отца, и от этой мысли по ее телу пробежал холодок. Она нетвердым шагом двинулась в сад.
– Не хочешь потанцевать? – окликнул ее Джордж Рэндольф.
– Спасибо, в другой раз. Что-то мне не по себе, пожалуй, прокачусь на Мультяшке.
– Может, поехать с тобой?
– Нет, Джордж, ты очень мил, но сейчас мне хочется побыть одной.
Около четверти мили она гнала Мультяшку во весь опор и только потом пустила легким галопом, постепенно перейдя на шаг, зато теперь Клэй могла мыслить ясно и отчетливо.
Она прекрасно понимала, что пришло время унять гордыню и взглянуть в лицо фактам. Мак влюблен в Санни, и теперь, если появится ребенок, Санни гарантировано пожизненное владение Уиллоуз. Что касается Одри и Бью, они скоро вступят в самостоятельную жизнь, да и Клэй тоже. Это значило, что осенью нужно будет переезжать к Нелл, поближе к колледжу.
Конечно, отец любит ее и будет любить всегда, сколько бы детей у него ни появилось, но Клэй никак не могла смириться с тем, что отныне он принадлежит не только ей. Теперь наконец пришла пора повзрослеть.
Клэй наклонилась и чмокнула Мультяшку в шею. Отец подарил ей эту кобылу на день рождения, и она сама объезжала и тренировала ее.
– Хорошая девочка. – Она похлопала лошадь по холке. – Сейчас мы вернемся в стойло, и я хорошенько тебя почищу. Любишь, когда тебя чистят?
Въезжая во двор, Клэй прислушалась к смеху гостей и музыке, доносившейся из дома. В свете японских фонарей, развешенных по всему саду, она заметила силуэты танцующих пар, и решила, что еще успеет потанцевать с Джорджем.
Потом она услышала другие звуки, раздававшиеся совсем неподалеку: глухие удары, ворчание, вскрик. Спрыгнув с Мультяшки, Клэй торопливо привязала ее к ближайшему столбу и пробежала несколько ярдов до увитого плющом амбара.
Когда ее глаза привыкли к тусклому освещению, она различила знакомую фигуру Блюджея Коула, младшего тренера. Бровь юноши разрезал глубокий шрам, из которого сочилась кровь, заливавшая его щеку, широко разевая рот, он привалился спиной к тюку сена и негромко стонал.
– Блюджей, что случилось? – спросила Клэй, но Коул, по-видимому, ее не слышал.
И тут сверху послышался пронзительный вопль. Клэй подняла глаза и увидела неясную фигуру, маячившую наверху в тени.
– Вот ты где, подонок! Уж теперь-то ты от меня не уйдешь! – Человек прыгнул с сеновала, упав прямо на испуганного чернокожего парня.
– Бью! – взвизгнула Клэй. Она попыталась оттащить брата от Блюджея, но тот, дыхнув коньячным перегаром, ударил ее локтем и она, отлетев на середину амбара, сложилась вдвое от пронзившей ее мучительной боли, продолжая с ужасом следить за происходящим. Чернокожий юноша лежал без движения, но Клэй видела, как шевелятся его губы.
– Прошу вас, мистер Бью… Я не…
Но тут Бью, схватив Блюджея, вскинул его над головой словно штангу, издав жуткий рык, швырнул в темноту.
Послышался тошнотворный хруст, и окровавленное тело рухнуло на пол.
Замерев от страха, Клэй не смела пошевелиться, в то время как Бью, облокотившись о штабель брикетов с сеном, жадно хватал воздух ртом.
– Думай!.. Думай!.. – повторял он между вдохами. Внезапно заметив Клэй, Бью рывком повернулся и вперил в нее безумный взгляд.
– Ну, ты… – медленно произнес он. – Чего так на меня уставилась?
Клэй словно ударило током, сорвавшись с места, она побежала изо всех сил, пронзительно крича на ходу, успевая лишь заметить, что со всех сторон к ней сбегаются люди.
– Что случилось?
– Быстрее! Позовите Мака…
– Клэй, я здесь! Что стряслось? – Мак Фитцджеральд схватил дочь и крепко прижал ее к себе. – Успокойся и объясни все по порядку…
– Амбар… – хрипло пробормотала Клэй. Ее горло саднило, и ей было тяжело говорить. – Там Блюджей…
Мак и еще десяток мужчин ринулись к конюшне, остальные гости, сбежавшиеся на крик, молча стояли у кромки сада.
Бью Йейтс неторопливо вышел из амбара навстречу Маку.
– Позовите врача. Он здорово ушибся.
– Эй, кто-нибудь, сходите в дом и принесите мою сумку! – крикнул находившийся среди гостей доктор Лонг.
– Мак… Мне очень жаль… Я не хотел его бить так сильно… – Теперь Бью казался совершенно трезвым и рассудительным.
– Расскажи толком, что произошло? – Мак нахмурился.
– Точно не знаю. Я пришел сюда, хотел побыть в тишине. Просто немножко выпил, и у меня разболелась голова.
– Ну а дальше? – негромко спросил Мак.
– Потом услышал голоса из амбара и вошел, чтобы посмотреть, что там и как… и увидел Клэй… с Блюджеем. Блюджей пытался ее поцеловать, а Клэй вырывалась. Я велел ему прекратить, но Блюджей набросился на меня. Мы стали бороться, и… наверное, он ушибся головой, потому и лежит без сознания.
– Все было совсем не так! – Клэй показалось, что сердце ее сейчас разорвется от ненависти к этому мерзкому ублюдку. – Я ездила на прогулку, а когда вернулась, Бью избивал Блюджея. Он не остановился даже тогда…
– Перестань, Клэй. – Голос Бью звучал спокойно и уверенно. – Могла бы поблагодарить меня за то, что я вступился за твою честь.
– Мерзавец! Я вовсе не была в амбаре…
В этот момент из дверей амбара вышел доктор Лонг:
– Надо вызвать окружного коронера. Парень мертв – кровоизлияние в мозг.
Очнувшись двенадцать часов спустя, Клэй увидела у своей постели Нелл Смит. Задвинутые шторы преграждали дорогу лучам полуденного солнца, и в комнате царили полумрак и тишина, только маленький настольный вентилятор негромко жужжал, разгоняя застоявшийся воздух.
– Ох-х… – Клэй попыталась сесть в кровати, но ее голову тут же пронзила резкая боль.
– Успокойся, милая. Все будет хорошо.
В это мгновение Клэй вспомнила о событиях минувшей ночи.
– Блюджей мертв… Но этого не может быть! Скажи мне, что это неправда! – Слезы брызнули из ее глаз, потекли по щекам…
Нелл осторожно положила руку ей на плечо:
– Я понимаю, это был настоящий кошмар. Вот, доктор Лонг оставил лекарство, ты должна его принять…
– Не нужно никакого лекарства, лучше скажи, где папа?
– У адвоката. Он скоро вернется.
– А ты давно здесь?
Нелл улыбнулась:
– Твой отец позвонил мне в полночь.
– Ох, Нелл… – Клэй опять заплакала.
– Что же все-таки там произошло; ты можешь рассказать мне об этом?
Клэй кивнула:
– Думаю, да. – Она подробно пересказала Нелл все, чему стала свидетелем. – Бью солгал. Он сказал, что защищал меня, что мы с Блюджеем… Но Нелл, ты ведь знаешь Блюджея; мы вместе выросли, и он никогда бы… и вот теперь он мертв.
– Да, я знаю. Пожалуй, тебе стоит выпить таблетку и попытаться поспать еще.
В дверь негромко постучали, затем в комнату осторожно вошел Мак Фитцджеральд. Лицо его заросло щетиной; казалось, он не ложился всю ночь. Подойдя к дочери, он обнял ее и поцеловал.
– Как ты себя чувствуешь, девочка?
– Хуже не бывает.
– Нелл, я бы хотел на несколько минут остаться с Клэй наедине.
– Я понимаю. Пойду помогу Ноне приготовить завтрак…
Когда Нелл вышла, Мак ласково посмотрел на дочь:
– Ты можешь говорить, или мне подождать? Клэй пожала плечами:
– Сейчас или потом – какая разница? Теперь все кажется мне таким нереальным.
– Мы с Джеком Расселом пытаемся отыскать способ уладить это дело…
– Вот как. А Бью? Где он?
– Дорожная полиция задержала его в Кальпипере. Он уехал вчера вечером сразу же после того, как ты лишилась чувств. По его словам, он был вынужден убить чернокожего ради самозащиты…
– Но, папа! Бью просто грязный лжец, а теперь еще и убийца.
Мак вздохнул:
– Я верю тебе, милая, но Джордж Рэндольф видел, как ты шла к конюшне, а Одри утверждает, что в это время за тобой крался Блюджей.
– Одри? Да она просто пытается выгородить Бью, потому что он ее брат…
– Клэй, постарайся взять себя в руки, я лишь излагаю тебе очередность событий, происходивших после полуночи.
– Но ты-то мне веришь, папа? Ты веришь мне? Мак замялся, затем не слишком решительно произнес:
– Конечно, верю. Мне пора, а ты постарайся что-нибудь съесть и выпей успокаивающее. Завтра, когда ты немного окрепнешь, сюда приедет Джек, чтобы побеседовать с тобой. Он будет защищать Бью – ведь твоему сводному брату предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве…
– Защищать Бью? Но ведь он…
– Теперь мы одна семья, Клэй. Бью – единственный сын Санни, и она очень расстроена…
Только тут Клэй с полной отчетливостью осознала, что происходит. Конечно же, Санни встала на сторону Бью, и ей не стоило большого труда убедить Мака, что Клэй лжет.
– Я говорю правду. Бью избивал Блюджея, когда я вернулась с прогулки…
– Конечно, милая. – На лице Мака появилось озадаченное выражение. – Но зачем тебе понадобилось скакать на лошади в самый разгар праздника?
– Затем… – Клэй не хотелось пересказывать догадку Одри о беременности Санни. – Затем, что у меня вовсе не было настроения веселиться. Папа, ты должен поверить мне!
– Я верю, верю. А теперь отдохни, увидимся позже.
Санни Фитцджеральд сидела в постели с чашкой травяного чая, на лице ее не было косметики, и поэтому всякий раз, когда она пыталась улыбнуться, кожа вокруг ее глаз собиралась крохотными морщинками.
– Входи, Клэй, и садись, мне нужно обсудить с тобой нечто важное. Во-первых, твой отец сказал, что ты продолжаешь настаивать на том, что вошла в амбар, когда Бью избивал чернокожего мальчишку.
– Но это чистая правда!
– Бью мой сын. – Голос мачехи затих, и они несколько секунд сидели молча, прежде чем Санни снова заговорила. – Я люблю его так же крепко, как твой отец любит тебя. И так уж случилось, что я верю его словам. Мы сможем добиться для Бью условного приговора за убийство с целью самозащиты. Но если ты заупрямишься, его обвинят в намеренном убийстве.
– Пусть заявит о том, что был в состоянии временного умопомрачения. Он ведь действительно постоянно не в себе, и вы это отлично знаете.
– С чего ты это взяла! – злобно выкрикнула Санни, но тут же понизила голос: – Осмотр трупа и предварительные слушания назначены на пятницу. Я хочу заключить с тобой сделку, Клэй.
– Что? Какую еще сделку? – Клэй не верила своим ушам.
– Я прошу тебя изменить показания… и подтвердить слова Бью – тогда мы сможем замять это отвратительное дело. Адвокаты твоего отца сумеют добиться краткосрочного слушания с э-э-э… сговорчивым судьей, и все пройдет тихо, без сенсаций и шумихи в прессе. Санни устремила на падчерицу жесткий взгляд. – Тебе ведь не захочется выступать в суде, рассказывать о своей дружбе с Блюджеем и о том, что случилось…
– При чем здесь моя дружба с Блюджеем! Мне нечего скрывать, и я не собираюсь порочить память о нем, чтобы выгородить вашего сынка! – Слова давались Клэй с трудом, столь сильно было ее негодование.
– Если не хочешь позаботиться о Бью, тогда подумай о своем отце и о том, как отразится на нем эта история…
Клэй заколебалась.
– Но ведь это лжесвидетельство, – наконец выдавила она, – и, как вам известно, оно карается законом. Стоит кому-нибудь пронюхать, что я солгала, и меня посадят в тюрьму. А может, вы именно этого и добиваетесь? Подставить меня, чтобы выгородить своего сынка?
– Лжесвидетельство становится преступлением только тогда, когда кто-то может и хочет обвинить тебя в обмане. Если же ты подтвердишь показания Бью, у суда не возникнет и тени сомнений.
– Но Бью сознательно убил Блюджея, в этом у меня нет никаких сомнений!
Санни откинулась на подушку и смежила веки.
– Клэй, я должна сообщить тебе кое-что, – она сокрушенно вздохнула. – Только пусть это останется между нами. Твой отец…
Клэй вздрогнула – ее нервы и так уже были на пределе.
– О чем это вы? И при чем тут мой отец?
– Я пообещала Маку не рассказывать никому, особенно тебе, но при нынешних обстоятельствах… – Санни сделала паузу.
– Да говорите же!
– Когда мы были в Саратоге, у него начались боли в груди. По пути домой мы задержались в Манхэттене, и Мак обратился к специалисту из пресвитерианского госпиталя при Колумбийском университете. Так вот, у него нашли идиопатическую миокардиопатию, одну из разновидностей порока сердца. Университетский врач прописал ему какие-то таблетки, но…
– Это серьезно? – испуганно спросила Клэй. – Он в самом деле может умереть?
Санни медленно кивнула:
– Впрочем, он может дожить до преклонных лет, если… Во-первых, ему следует поменьше думать о своей болезни и побольше отдыхать. Ты сама знаешь, как трудно удержать твоего отца на месте хотя бы пять минут. Во-вторых…
Клэй подалась вперед:
– Что?
– Во-вторых, ему следует избегать всевозможных волнений. То, что случилось, сильно обеспокоило его, а уж если эта история получит дальнейшее развитие суд, огласка, то психологический шок может его убить.
Клэй покачала головой:
– Я вам не верю. Папа всегда был таким здоровяком. – Но тут она вспомнила, каким изможденным показался ей отец, когда зашел утром.
– Клэй, я тебя не обманываю. Если ты будешь стоять на своем и свидетельствовать против Бью, ты можешь убить отца. Я назову тебе имя кардиолога, и ты можешь сама поговорить с ним.
Клэй чувствовала себя так, будто ее разрезали пополам, мысли ее смешались. Блюджей, друг ее детства, общий любимец, мертв, у отца открылась болезнь сердца, он тоже может умереть, и она должна пожертвовать кем-то из них: предать память друга и спасти отца, или…
– Я понимаю, это тяжелый удар для тебя, но я решила, что ты должна знать правду. – Санни закурила сигарету и словно невзначай бросила: – У меня есть еще одна новость. Я беременна.
– Это мне уже известно.
– Неужели? А ты наблюдательна. Так вот, твой отец просто без ума от счастья. Для человека его лет, ребенок которого уже стал взрослым, рождение младенца и новая семья – это нечто вроде второй жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39