Работы много, но мы ее вытянем; мое личное мнение – мы можем добиться выдвижения твоей кандидатуры. Но за все это ты должен кое-что сделать для меня.– Должность Государственного секретаря? – спросил Винс с улыбкой. – Посла при дворе?– Это не для меня, – серьезно ответил Белуа. – Может быть, это мне и понравилось бы, но я никогда не ходил в колледж, не всегда правильно выражаюсь и паршиво выгляжу в смокинге. Кроме того, я никогда не проходил проверки квалификации; вся эта чепуха выбивает у меня почву из-под ног. Странно, я никогда не говорил об этом ни тебе, ни жене, никому. Чудно: занимаешься делами и не знаешь, что будет через пятнадцать, двадцать, тридцать лет, может больше, как будто носишь эту бомбу в кармане, не зная, что это такое, а потом вдруг получаешь предупреждение и узнаешь, что она взорвется, если ты сделаешь то-то и то-то, и всегда это именно то, что чертовски хочешь сделать именно это, только теперь у тебя нет никакой возможности сделать это. Никогда. Ты понимаешь?– Мне кажется, это деньги, – сказал Винс, так как Белуа молчал. – Сколько?– Иди к черту, Винс. Я говорю не о деньгах. Я говорю о чем-то классном, о чем-то, подобном положению посла, но лучше, потому что никому не будет дела до того, кто я такой.Винс посмотрел на него, как на ребенка.– Нельзя купить класс.– Некоторые могут. Я, наверное, не мог бы. Но я могу владеть классом. Вот что я хочу за все это. Послушай, Винс. Я хочу владеть «Тамарак Компани».Винс уставился на него.– Что?– Почему бы и нет? Это так же классно, как и то, что ты можешь иметь. И мне нужно что-то в таком роде. Я скучаю по «Лейк-Форест Девелопмент», это было лучшее, чем я когда-либо занимался. Лоррена говорит, мне нужно найти себе какое-то занятие, чтобы не сидеть дома, встряхнуться. Это будет здорово, Винс, и классно, это Тамарак. Конечно, у них должны быть проблемы с Управлением по охране окружающей среды, которое хочет взять образцы почвы на старых рудничных выработках – вся восточная часть города, верно? Если они решат, что там просачиваются опасные минералы, у города возникнет масса проблем. Я знаю, я этим интересовался. Владельцам домов придется платить за очистку почвы на своих дворах, а это им не понравится. И сразу же обнаружится куча народа, у которых колет то тут, то там, и они обвинят в этом загрязнение от рудничных выработок, а значит и компанию, что ими владеет, то есть твою семью. Так что придется переселять людей в другую часть города, производить очистку и заново отстраивать... много неприятностей, много денег. Кто, черт возьми, натравил Управление на твою семью? У кого-то зуб против них? Или какой-нибудь бойскаут в правительстве решил отличиться и выбрал для этого модный курорт. Ладно, так или иначе, а я не передумал заполучить его. Стоит только упомянуть название Тамарак по какому-либо поводу и люди сразу навостряют уши. Они начинают думать о кинозвездах, телезвездах, экс-королях – да что там, о настоящих королях тоже – все эти деньги, блеск и возбуждение. Они думают, это райское местечко. Так оно и есть. И я хочу его. А твой брат Чарльз хочет продать. Он здорово обделался в Иллинойсе и ему нужны деньги. Ничего нового я тебе об этом не расскажу.– Если мой брат хочет продать Тамарак, позвони ему и сделай свои предложения.– Нет, ты еще не уловил, что должен сделать, пока я тружусь, смазывая тебе колеса на пути к Белому дому. Ты можешь позаботиться об этом дельце ради меня, все что я хочу, не больше. Поговори со своими родственниками насчет продажи, некоторые не хотят продавать. И договорись, чтобы продали дешево. Я не хочу переплачивать; я много раз делал это, и мне это не нравится, тогда я чувствую себя так, будто надо мной смеются. Тебе это раз плюнуть, Винс, ты там пользуешься влиянием. Большой сенатор, слава, влияние, телевидение, все такое. Семьи заглатывают это только так. Ну вот, к чему мы пришли. Я собираюсь купить «Тамарак Компани» за хорошенькую цену и поскорее; я не хочу ждать. А перед тобой расстелют красную дорожку к Белому дому. Даю тебе слово, Винс, ты будешь президентом. Президент Соединенных Штатов Америки Винсент Четем. У нас впереди великие времена, я гарантирую.Винс налил себе еще виски.– Я подумаю об этом.– Нет, нет, мне надо знать, что ты сделаешь это, Винс. Ты хотел знать о моей сегодняшней встрече; я тебе мигом рассказал. Так чего же я хочу от...Зазвонил телефон. Винс снял трубку с аппарата на своем письменном столе и услышал голос Доры.– Это моя дочь, – сказал он Белуа. – Продолжим завтра.– Мы должны решить сегодня.– Семь тридцать. За завтраком. И приведи кого-нибудь, кто знает побольше о том, что нам предстоит сделать. Но не гангстера; одного-двоих парней, которые могут предложить что-то дельное, а не одни пропагандистские лозунги.– Ты мог бы перезвонить ей через пять минут максимум.– Черт побери, я хочу поговорить со своей дочерью! И ничто мне не помешает!Белуа, наконец, отстал.– Какая преданность, – сказал он со вздохом. – Хороший семьянин, хороший отец, законопослушный, заботливый, достойный доверия человек. Женщины это особенно ценят. Ладно, до завтра.– Руководитель моей предвыборной кампании, – сказал Винс в телефон. Он подождал, пока не хлопнула входная дверь. – Мне понадобится другой, большего масштаба для того, что предстоит. Послушай: это тебе должно понравиться...– Папа, – сказала Дора. – Я наконец-то познакомилась с моей кузиной Анной.Винс опустился на стул около стола.– О чем это ты?– О моей кузине. Знаешь, папа, ты, конечно, никогда не говорил о ней, но это же не значит, что она не существует. Я встретилась с нею на прошлой неделе. Теперь ее зовут Анна Гарнетт; она сменила фамилию, когда уехала, когда ей было пятнадцать. Почему никто никогда не говорил о ней? Я ее спросила, но не смогла получить прямого ответа.«Гарнетт, – подумал Винс. – Фамилия ее матери. Это никогда не приходило в голову ни Итану, ни Чарльзу, ни тем ослам детективам, которых они нанимали».– Откуда ты это узнала?– Она мне рассказала. Я познакомилась с нею у Гейл, в их тамаракском доме. Анна была на похоронах; ты видел, помнишь, я показала тебе и сказала, что все на нее смотрят?– Она была у Гейл?– Я только что сказала, что она там была.– Я об этом ничего не знаю.? Гейл знала, где она, когда я пришла туда, Анна сидела на террасе и обедала. С нею связан какой-то скандал или что-то еще? Она интересная женщина – хотя и не в твоем вкусе: очень сильная и уверенная в себе, гордая. И очень проницательная, и порядочная. Поэтому я и наняла ее.– Наняла ее?– Она мой адвокат. Я говорила тебе, что отказала одному...– Черт побери! – Винс вскочил со стула, потянув телефон вместе с собой. – Что ты, совсем ненормальная? Я говорил тебе...– Не говори со мной так, папа. Я повешу трубку.Он перевел дыхание.– Я говорил тебе не начинать этот процесс. Я думал ты так и сделала.– Конечно, я этого не сделала. Почему это я не должна его начинать?– Когда ты отказалась от того идиота адвоката, то не бросила эту затею?– Нет, я отказалась только от него. Он не принял мою сторону. Мне нужен кто-то, кто бы симпатизировал мне. С самого начала мне следовало обратиться к женщине. Мужчины не понимают таких вещей. Посмотри на себя: ты не беспокоишься, справедливо со мной поступили или нет. Тебе не нравился Джош, тебе никогда не нравилось то, что я делаю.– Не хнычь, ты знаешь, я это ненавижу. Подожди минуту. – Винс переключил вызов на портативный телефон и начал мерить комнату шагами. Свет люстры слепил глаза, он выключил ее и постоял спокойно, пока глаза не привыкли к темноте. Судебный процесс. И Анна.Судебный процесс. Секс и деньги.И Анна.«Даю тебе слово: ты будешь президентом, Винс. Президент Соединенных Штатов Америки Винсент Четем».– Подожди минуту, – снова сказал он.«Н а протяжении этих лет страна выбирала президентов с любовницами, президентов с незаконными детьми... Много чего происходило в прошлом».В этом он был уверен.Процесс, который затеяла Дора, следовало прекратить. Когда судебный процесс был только процессом Доры, уже было плохо; он знал, какую опасность он может таить, и категорически запретил ей начинать тяжбу. Но теперь стало гораздо хуже. Теперь опасность нависла над ним, как большая птица. Адвокат Доры. Советник Доры. Наперсница Доры. Злобная, мстительная женщина, вползающая в жизнь его дочери, вползающая в семью, чтобы настроить всех против него. А потом... когда только?.. выступающая перед журналистами. Чтобы восстановить против него весь мир.Ее нужно было остановить. Их обеих, и ее и Дору, нужно остановить. Но судя по всему, Дора ничего не знала. Пока не знала. Винс перестал ходить по комнате и постарался сделать свой голос звучным и теплым.– Дора, мы уже говорили об этом. И я уверен, ты поняла все, что я сказал, и еще многое из того, что я не сказал. Мне никогда не требовалось что-то досказывать до конца, беседуя с тобой. Ты не можешь обращаться в суд, и разумеется не по такому поводу: на нас смотрят люди...– Это на т е б я смотрят люди, а я невидима.– Ты слишком умна, чтобы говорить такие вещи. Ты знаешь, у меня есть враги, которые только и ждут чего-нибудь в таком роде. Моя дочь, в суде, на скандальном процессе. – Он издал теплый, доверительный смешок. – Вот такая комбинация. Секс и деньги, и отец – политик. Ты знаешь, пресса набросится на это моментально. Журналисты не упустят шанса высказать всякие фальшивые намеки на то, достоин ли я быть сенатором. Дора, послушай меня. Этот город полон врагов! Вся страна полна ими! Они примутся писать в газетах передовицы о семейном окружении, о воспитании детей, о морали, Боже мой! Они будут ставить мне в вину все, что ты наделала, у них будет такой козырь. А У меня в следующем году выборы!– Ты ужасно разволновался из-за этого, – сказала Дора. – Гораздо больше, чем недели две назад. То есть, я имею в виду, ты особенно не радовался моему процессу против Джоша, но сейчас просто с ума сходишь. В чем я провинилась?Он перевел дыхание.– Я рассержен и пытаюсь заставить тебя понять. Обычно, ты больше беспокоишься о моих делах, Дора, более чувствительна к тому, что касается меня. Я разочаровался в тебе. Почему этот процесс для тебя так важен, что ты готова выдать меня врагам? Ведь тебе не нужна известность, ты никогда не заботилась об этом. Деньги? Я дам столько, сколько ты думаешь получить от него. Послушай, прогони этого адвоката, забудь все. Приезжай в Вашингтон. В сентябре я начну непрерывную кампанию, и на моих приемах я не хотел бы видеть хозяйкой никого, кроме моей милой дочери. Ты познакомишься с несколькими влиятельными мужчинами, самыми влиятельными в стране, и я найду тебе самых подходящих холостяков... пора бы тебе познакомиться с кем-то достойным. Как насчет этого? Сделаешь это для меня?– Нет, – решительно сказала Дора. – Мне очень жаль, папа, мне не хочется тебя разочаровывать, но я должна сделать это. Это не деньги и не известность, а просто то, что я должна сделать. – Оба помолчали. – Я должна причинить ему боль, – выпалила она. – И не успокоюсь, пока не сделаю это. И Анна поможет мне. Она жесткая, умная и, как мне кажется, не любит мужчин. Именно то, чего я хочу.– Почему она взялась за твое дело? – спросил Винс в следующее мгновение.– Почему? Почему бы и нет? Она – адвокат. Я – клиент.– Почему она сделала тебя своим клиентом?– Наверное, ей понравился мой случай. Или я. Какая разница?Винс вернулся к столу. Он сел и положил перед собой блокнот.– Она носит фамилию Гарнетт?– Это ее фамилия. А что?– Название ее фирмы?– Энгл, Саксон и Джаут. Папа, что с тобой? Она родственница; она твоя племянница. И ты еще не рассказал мне, почему никто никогда не говорил о ней. Что тогда случилось? Это было, действительно, что-то скандальное? Может быть, по сравнению с этим мой маленький скандальный процесс будет выглядеть, как невинный земляной орех? Ну-ка, папа, что это был за скандал?– Не было никакого скандала, – он положил карандаш поперек фамилии Анны и названия фирмы, написанных его острым почерком. – Я не знаю, почему другие не говорят о ней; мы с твоей матерью не говорили, потому что Анна ничего не значила для нас. Мы лишь мимоходом узнали, что Анна уехала. Насколько я помню, она много лгала. Я даже не знаю точно, когда исчезла. Я занимался компанией, твоей матерью, у меня были проблемы, и нашлись более важные дела, чем обращать внимание на подростка-психопатку.– Психопатка? – переспросила Дора.– Ну да, ненормальная, – небрежно ответил Винс. ? Какой бы она ни была, однажды сбежала, вот и все. Все мы были заняты другими делами, и не стоило тратить время, чтобы узнать, где она. Анна была неприметная, никакого намека на ум, силу или еще что-то, показавшееся тебе впечатляющим. Мне кажется, именно поэтому никто не говорил о ней. Странно, что объявилась сейчас, возникла из ниоткуда. Говорила она, что делала после своего бегства?– Я не спрашивала. Мы беседовали только обо мне.Винс кивнул сам себе. Дора всегда думала в первую очередь о себе. В точности, как ее мать.– Если ты увидишь ее снова...– Конечно, я собираюсь увидеть ее снова: она мой адвокат.– Ты не откажешься от этого каприза?– Я тебе сказала, что это больше, чем каприз; я серьезно настроена. И ты не привел мне ни одного достойного довода, чтобы отказаться от процесса.– У меня есть шанс стать президентом. – Слова вырвались сами собой. – Разумеется, это конфиденциально, но в партии поговаривают обо мне. Через три года. И перспективы обнадеживающие. Или будут такими, если моя дочь не свихнется на этом деле. Причинить ему боль. А как насчет того, чтобы мне причинить боль? Именно этим ты сейчас и занимаешься.Наступило продолжительное молчание.– Они в самом деле хотят, чтобы ты был президентом?– Так говорят. И думают, что я справлюсь с этим. Разве это тебе не понравилось бы? Быть хозяйкой в Белом доме.– Ты не собираешься жениться снова? У тебя впереди еще три года.«Вот сука», – подумал Винс. Но и это ему нравилось в ней, что его дочь так быстро схватывала, что надо делать. Это у нее от него.– Я об этом не думал. Я бы предпочел, чтобы дочь была у меня хозяйкой; ты самая эффектная женщина, которую я знаю. И ты была бы рада, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90