— Спорами, дорогая. Не утруждай себя вежливостью. Это были великолепные бои, от которых рушились замки, содрогались небеса и втянули уши. — Она откусила внушительный кусок булочки. — Разве не здорово все было?
— Нет.
Брюнетка скорчила гримасу.
— Видишь, как много мы потеряли оттого, что выросли в маленьких семьях. Торсены ведь совсем не были злы друг на друга или что-то там еще. Они просто любят попререкаться. Мне потребовалось целых полгода, чтобы это понять. Тебе просто повезло, что ты увидела все сразу же, в первый день.
— Благодарю, — сухо сказала Андреа. — Удивительно, что банкетный зал не потребовал залога, учитывая весь тот шум, что подняли Тор и Райнер. Полагаю, в следующий раз, когда они снова захотят подраться, мне придется сказать «мальчики есть мальчики» — и отослать их спать без ужина.
— Правильно, так и сделай, — ответила Джордан, и глаза ее заискрились от смеха. — Уверена, что наедине Тор только поблагодарит тебя.
Андреа сделала вид, что не поняла двусмысленности, и уселась в кресло.
— Просто не могу поверить, что Торсенов так много, — бросила она, с наслаждением сделав глоток кофе. — Сколько же все-таки? Я сбилась где-то на пятидесяти.
— Восемьдесят три и… — Джордан с ухмылкой похлопала себя по животу, — как минимум две трети. Здесь, знаешь ли, все меняется с каждым днем.
— Не сомневаюсь. — Андреа отломила большой кусок круассана и отправила в рот. — Они все, кажется, очень рады за нас.
— Так и есть. — Джордан всматривалась в лицо подруги с внезапной тревогой. — Что-то не так, Андреа?
Та вздохнула.
— Я себя чувствую настоящей мошенницей. Что они подумают, когда мы с Тором разойдемся? Им же пришлось столько всего сделать и потратить. — Она вытерла пальцы. — Этот вчерашний прием, костюмы для свадьбы, экипажи и лошади для церемонии…
— Не говоря уж о полутора днях празднества после самой свадьбы.
— Утешила. Благодарю покорно.
— Ты знаешь, я не хотела тебя поддеть. — Джордан колебалась, осторожно подбирая слова. — Столь сложная церемония — чья это была идея?
— Тора.
— И зачем, как ты думаешь?
— Он мне объяснил. Чтобы новость достигла ушей моих поставщиков и они перестали издеваться надо мной. С Торсенами за моей спиной…
— Где твой здравый смысл? — нетерпеливо прервала ее Джордан. — Формальные сообщения и несколько звонков сделали бы то же самое, тебе не кажется?
— Догадываюсь. Но он сказал, что тихая, поспешная церемония их не убедит.
— И ты купилась на это объяснение?
— А что, не должна была?
— Мне кажется, оно звучит довольно неуклюже. Андреа нахмурилась. Ей тоже так казалось, и мнение Джордан только добавило ей волнений. Если столь сложная свадьба устраивается не для того, чтобы пустить пыль в глаза ее поставщикам, тогда для чего?
— Тогда для чего он это делает? Джордан безразлично пожала плечами и откусила еще один огромный кусок круассана.
— При чем тут я? — с набитым ртом проговорила она. — Спроси своего мужа.
— Будущего мужа.
— Ну-ну. Через несколько часов этот недостаток исчезнет. Скажу тебе одну вещь. — Взгляд ее серо-голубых глаз стал озорным. — Ты единственная, кто считает этот брак временным.
Андреа вскочила на ноги, едва не перевернув чашку с кофе.
— В таком случае все вы обманываетесь, — заявила она. — Если бы не сложности в делах рынка, я бы ни за что не вышла за Тора.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Ты его не любишь?
— Нет.
— И он тебя не любит?
— Ничего подобного.
Джордан смела крошки с выступающего живота.
— Это звучит как превосходная основа для брака. Почему бы мне не приготовить тебе ванну? У меня такое впечатление, что тебе неплохо было бы охладиться.
Андреа приоткрыла рот. Джордан взглянула на нее и фыркнула. Через секунду обе разразились неудержимым хохотом.
— Ты всегда была хулиганкой, — сказала Андреа, обнимая беременную подругу. — Я рада, что ты станешь моей родственницей. Ты мне так подходишь!
— Я знаю. Здорово, что и ты это поняла. — С этими словами Джордан направилась в ванную. Она пустила воду на полную мощность и налила розовой пены для ванн. — Я бы хотела с тобой поспорить.
Андреа посмотрела на нее с подозрением.
— То есть?
— Спорю, что к моменту появления этого ребенка, скажем через два месяца, ты забудешь всю эту ерунду о временном браке. Если я выигрываю, ты присылаешь в мой магазин свои самые лучшие, самые спелые грейпфруты. Целый ящик. Бесплатно, разумеется.
— Ну конечно. А если я… выигрываю? — Андреа поперхнулась. Почему она чуть было не сказала «проигрываю»?
— Я тебе как следует наподдам в надежде, что это добавит тебе здравого смысла.
— Что-о?!
— То есть, я хотела сказать, я нахожу тебе еще двоих клиентов.
Двоих клиентов. Невозможно отказаться от такого предложения.
— Решено.
Джордан усмехнулась.
— Так и чувствую вкус твоих грейпфрутов. Ваша ванна, мадам, к вашим услугам. — Она сделала на удивление изящный для своей округлившейся фигуры реверанс и исчезла из спальни.
Андреа забралась в ванну и окунулась в розовую ароматную пену. Джордан прекрасный друг, хоть и чуть романтичнее, чем нужно в данном случае.
Она набрала в ладони пену и тихонько подула. Пузырьки взлетели высоко в воздух. Тор не любит ее. Он ее хочет — в этом сомневаться не приходится. Но это не любовь.
Она снова подула на ладони. На этот раз пузырьки были гораздо меньше, они заплясали вокруг нее. Что бы он ни говорил, бизнес — вся его жизнь, так жил и ее отец. Даже представить себе невозможно, что всему происходящему может быть другое объяснение.
Она прекрасно знает Тора. Не окажись его контракт с Милане под угрозой, он бы на ней не женился. Сначала бизнес, потом удовольствия. В этом весь Тор. Она подула в последний раз, и последние пузырьки унеслись в воздух, оставив ее ладони пустыми. Такой же пустой будет и ее замужняя жизнь.
Она опустилась поглубже в воду и закрыла глаза. Воображение отметало любые ее попытки сохранить спокойствие. В голове проносились будоражившие ее образы. Вот Джордан со спящим младенцем на руках взбирается на груду ящиков с грейпфрутами, и на лице у нее играет довольная улыбка. Вот Тор смотрит на нее точно с таким же выражением, с каким Райнер смотрит всегда на свою жену. А вот празднование пятой, потом десятой, пятнадцатой годовщины свадьбы…
Ухо ее щекотали, лопаясь, пузыри, такие же эфемерные, как и ее мечты. Посмотри фактам в лицо, яростно велела она себе. Этого никогда не случится. Но эти приказы не остановили тоскливую слезинку, выкатившуюся из-под ресниц.
Слезинка медленно проползла по щеке и упала в теплую розовую пену.
К десяти часам ее спальня была переполнена будущими родственницами. Все они горели желанием помочь, что-то советовали по поводу прически, макияжа, платья и украшений. Наконец, с помощью нескольких твердых фраз по-норвежски, Соня выпроводила женщин за дверь.
— Не обращай на них внимания, — сказала она Андреа. — Все они обожают Тора и хотят хоть что-нибудь сделать для его невесты.
— Все в порядке, — заверила ее Андреа. Она осторожно провела пальцами по переднику своего bunad, взглянула на себя в зеркало и не могла поверить своим глазам — так сильно она изменилась.
Соня заплела ее локоны в изящную косу. Красоту этой прически подчеркивала вышитая корона невесты. Андреа дотронулась до кончиков ярко-красного пояса, чувствуя, что щеки у нее стали почти такого же цвета. Волнение и даже страх светились в ее огромных карих глазах, еще сильнее потемневших от наплыва чувств.
— Как я выгляжу? — спросила она, смущаясь, пожалуй, как никогда в жизни. Соня ободрила ее улыбкой.
— Потрясающе. Хорошо, что ты высокая и стройная. Несколько стежков — и платье село превосходно. — Она в последний раз одернула юбку. — Конечно, Тору ты показалась бы прекрасной в любом наряде. Но в этом… Он будет очень доволен.
Андреа отвернулась к зеркалу, чтобы подкрасить губы. Она хотела, чтобы Тор был доволен. Она хотела, чтобы он смотрел на нее с пылким желанием в ярко-синих глазах, хотела увидеть жар страсти, « разливающийся на высоких скулах. Она хотела услышать его севший внезапно голос, когда он с ней заговорит, и знать, что это она так тронула его сердце — больше, чем какая-либо другая женщина.
Она положила помаду на подзеркальник дрожащей рукой. Смотри в лицо фактам. Она хотела невозможного, и эта мысль пугала ее. Для нее не должно иметь значения, что он думает или чувствует. Ее счастье не должно зависеть от этого. Так зачем же попусту мечтать?
— Время отправляться, — крикнула из-за двери Джордан. — Райнер говорит, что все уже выстроились для процессии. Полиция сообщает, что улицы блокированы и готовы к параду!
Итак, началось. Андреа глубоко вздохнула и вышла из комнаты. Широкая юбка грациозно обвивала на каждом шагу ее ноги в белых чулках. Выйдя из дома, она последовала за Соней к началу процессии, к скоплению экипажей, кабриолетов и лошадей.
Великолепие зрелища поразило ее. Куда бы она ни бросила взгляд — всюду шумная, праздничная толпа людей в нарядных костюмах, украшенных драгоценностями. Экипажи уже были забиты детьми и теми, кто не мог ехать верхом или идти пешком. Лошади, запряженные и оседланные, терпеливо ожидали седоков. Сложная разукрашенная упряжь и новенькие кожаные седла блестели в лучах яркого солнца.
Она усмехнулась, обнаружив, что кто-то позаботился даже об официальных «дворниках», которые должны были следовать за процессией и убирать лошадиные сюрпризы. Из толпы ее окликнул Марко, и она помахала ему, отметив, что рядом с ним стоят еще несколько ее работников. Слава Богу, что в этом скопище народа нашлись знакомые лица!
Потом она увидела Тора.
Он стоял рядом с парой отливающих блеском коней. Лицо у него было серьезным, отрешенным, глаза светились чистой голубизной сиэтлского неба. Она обратила внимание на его костюм и поразилась тому, как естественно сидят на нем темно-зеленые панталоны и красный камзол с серебряными пуговицами. Ноги его обтягивали белые чулки, почти такие же, как у нее самой. Камзол, плотно обливший сильные широкие плечи, был не застегнут.
Как будто почувствовав на себе ее пристальный взгляд, он посмотрел в ее сторону и замер. Одним восхищенным взглядом он охватил ее всю, и лицо его как-то по-особенному просияло. Она остановилась, поскольку не совсем понимала, что ей нужно делать, — и оттого вдруг смутилась.
Как будто почувствовав ее неуверенность, он подошел к ней и встал рядом, высокий и уверенный.
— God mom, Kjoereste, — сказал он, склонившись в легком поклоне.
Kjcereste. Она слышала, как Аларик произносил это слово. Любовь моя — объяснила ей тогда Соня.
— God mom, mannen man, — ответила она и присела в реверансе.
Глаза его потемнели, и он сделал еще один шаг к ней. Она вскинула голову и почти утонула в его взгляде.
— Муж. Мне нравится, как это звучит, — пробормотал он. — Ты прекрасна.
Она вспыхнула, не в силах вымолвить ни слова. Он предложил ей руку, и она положила свою ладонь на его локоть, направляясь вместе с ним к своему месту в свадебной процессии. Подойдя к своей лошади, она погладила, грустно усмехнувшись, ее бархатный нос. Наконец-то Тор посмотрел на нее с тем желанием, с той страстью, о которых она мечтала, а она не смогла ответить. Что с ней приключилось?
— Чудесные лошади. Что за порода? — спросила она не только из любопытства, но и из-за отчаянного желания сказать что-то… хоть что-нибудь.
— Это норвежские фьордовые лошади, очень редкие здесь.
Она нахмурилась. Похоже, они невероятно дороги.
— Где ты их взял?
— У двоюродного брата, который живет в Британской Колумбии.
Она немного успокоилась.
— Еще один двоюродный брат?
— Звучит пугающе, не так ли? — признал Тор, поглаживая покорное животное. — Он выращивает этих красавцев и прислал нам двух для сегодняшнего парада — как свадебный подарок. — Он представил ей юношу, который держал поводья:
— Это его сын, Эрик. Он будет вести твою лошадь.
Андреа вздохнула с облегчением. Она уже знала, что ездить в дамском седле не так-то просто. С тех пор как ей рассказали о подробностях свадебной церемонии, она с ужасом думала об этой ее части. Ее преследовала мысль, что она свалится с лошади на тротуар с задранными выше головы юбками. Может быть, Эрику удастся предотвратить такую неприятность. А лучше всего было бы, если бы Эрик ехал верхом, а она вела бы лошадь.
Не успела она высказать свое предложение, как Тор опустил ладони ей на талию и одним легчайшим движением приподнял ее и усадил на лошадь. Он подождал, лукаво улыбаясь, пока она усядется в седле поудобнее. Потом не спеша стал расправлять ей передник и юбки.
— Теперь ты будешь выглядеть просто великолепно, — бормотал он, как будто извиняясь за столь продолжительное внимание к ее одежде.
Она вся дрожала от прикосновений его горячих жестких пальцев к ее затянутым в чулки икрам и лодыжкам.
— Пожалуйста, не надо, — прошептала она, пугливо оглядываясь вокруг. — Люди же смотрят.
— Мы не всегда будем в центре внимания, — тихо сказал он. — Что ты тогда ответишь? Да!
— «Нет». Может быть.
— Посмотрим, когда придет время, ладно? — С видимой неохотой он отошел от нее и вскочил в седло своей лошади. Животное замотало головой, и колокольчики, прикрепленные к поводьям, нежно зазвенели в чистом утреннем воздухе. — Тронемся через несколько секунд — во всей церемонии есть определенный порядок, закрепленный традицией.
Как будто услышав его слова, гости начали выстраиваться в шеренгу. Неожиданно в оживленные крики и смех ворвались звуки скрипки.
Андреа обернулась и увидела впереди процессии человека со скрипкой в руках. Через несколько минут он заиграл веселый марш и, пританцовывая, двинулся вперед по свободной улице. Щелкнули вожжи, и повозка с огромным бочонком на ней, управляемая Цезарем Милане, потянулась следом за скрипачом.
— Почему Цезарь поехал первым? — задала она вопрос.
— Он — Kjo Kemeister, хозяин церемонии. В Норвегии эту роль исполняет уважаемое лицо — известный землевладелец или преуспевающий торговец.
Она многозначительно взглянула на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22