— Благодарю вас, Мартин, — только и сказал он. Дежурная улыбка блуждала по его лицу, но общее сосредоточенное выражение всей фигуры говорило, что ничто не сможет нарушить его планов. — Я убежден, что никто здесь, в Малибу, не хочет взлететь на воздух. К счастью, в студенческом корпусе университета в Пеппердине нет пока ракетной базы. Кое-что у нас, правда, есть. Но все это не имеет никакого отношения к ядерному оружию.
Латхам подождал, пока стихнут тихие смешки. Вдруг показалось, что из-за спины этого богача выглядывает мальчишка-озорник. Но все было так мило, что никто даже не подумал рассердиться. Кроме того, многим гостям было по душе растущее напряжение в Пеппердине. Жители, города Малибу вели настоящее сражение со своим университетом. С одной стороны, делались попытки расширить учебную площадь университета и благоустроить береговую полосу. С другой стороны, домохозяева, не желали ничего менять. Пока перевес был на стороне университета, несмотря на шумную кампанию противников.
Латхам вновь вернулся к мыслям о своей новой гостиной. Прикинул, не повредит ли камин полотнам Хокки и Босха? Впрочем, очевидно, ничего плохого не случится, подумал он.
— И я знаю, что мы выполним обязательства по отношению к бездомным и даже, в известной степени, к чужестранцам, если они у нас появятся…
Дик Латхам продолжал говорить, а в то же время не переставал размышлять. Большинство из гостей, которые сейчас его слушали, состояли в партии демократов. В Малибу были, конечно, республиканцы, к числу которых принадлежал и сам Дик. Так, демократы беспокоятся о бездомных. Отлично. Но из этого вовсе не следует, что ими надо заселить прекрасные пляжи Малибу. К тому же это обострит отношения со старожилами. А чужестранцами, без сомнения, окажутся мексиканцы. С ними уже возникли проблемы, когда они просочились из Лос-Анджелеса со своими стилетами и бешеными ритмами, которые они, напиваясь до одури в кабачках, лихо отплясывали. Все это создавало источник постоянной напряженности. Да, это так. Но ведь есть в Малибу парки, которые надо поддерживать в чистоте, кухни, которые требуют уборки. Кто будет мыть машины, ухаживать за садами, поливая их в жару? Кто будет убирать бесконечные пляжи Малибу в суровую зиму, когда штормы буквально переворачивают все вверх дном? Ну и кто-то же должен ухаживать за посетителями ресторана «Малибу Адобе», который открыл бывший мэр Али Макгроу. Но все же проблема с появлением иностранцев в Малибу не так проста для решения.
— Я думаю, мы все пожалеем, что самим нам, жителям Малибу, вряд ли будет под силу решить проблему, которая мне представляется общенациональной задачей. Я уверен, что немногие из вас с радостью прочитают в газетах призывы к бездомным посетить наш маленький Малибу и усесться на нашу не слишком толстую шею. Мне думается, что Мартин, Чарли и Эмилио могли бы подыскать для них более удобное местечко, скажем, в Пойнт-Думе…
Это предложение вызвало громкий смех Чарли Шина. Он очень любил и уважал своего отца, нового мэра Малибу, но отнюдь не разделял его убеждения. Эмилио Эстивес, вероятно, самый занятой человек во всем Голливуде, был известен еще и тем, что никогда громко не смеялся. Сейчас же и он не удержался от легкой улыбки.
— Но мы могли бы полностью согласиться с последним пожеланием нашего дорогого Мартина Шина. Конечно, любая жизнь для нас священна, тут и говорить нечего, И не имеет никакого значения, какая она — дикая или нет. И даже жизнь койота, который только что разорвал и слопал вашу любимую собачку…
Тут Дик Латхам позволил себе громко засмеяться. Его загорелое лицо просто извергало мощные потоки обаяния. Глаза затмевали голубизну океана у него за плечами. Белые зубы, казалось, освещали пляжные дюны ярче, чем само солнце. Седина на висках, нажитая за пятьдесят лет жизни, лишь усиливала его шарм. Далее то, как Дик говорил, привлекало к нему людей. Завораживал его смех. Тот, кто услышал его хоть раз в жизни, неважно, мужчина или женщина, навсегда отдавали ему свое сердце, И вот сейчас все эти чары были пущены в ход.
Собравшиеся смотрели на него, и многие из них знали, что его достоинства вовсе не ограничивались выдающейся внешностью и манерой держаться. Он был не просто человеком вкуса во всем — от брюк от Вилкинсона до дорогих запонок. Дик Латхам слыл одним из умнейших и богатейших людей Америки. И он знал, как приманить и прикормить неверную птицу счастья и удачи, чтобы приумножить свои капиталы. Но не все знали еще одну вещь. Дик Латхам был очень одинок.
Ричард Латхам резко вернулся к серьезному и деловому тону, как если бы просто перекрыл кран и закрыл струю смеха.
— Что бы я действительно хотел сделать в ответ на щедрое и, несомненно, бескорыстное предложение нового мэра Мартина Шина, так это поблагодарить вас за то, что вы пришли в мой дом. До сих пор я не был знаком со многими из вас лично. Но ваша слава, ваши таланты и добрые сердца, отданные на благо нашего общего дела, позволяют мне сделать вывод, что я вас всех уже достаточно узнал.
Дик всмотрелся в присутствующих. Так, польсти им. Побольше, посильнее, не повредит. Кто хоть однажды попробовал вкус славы, отравлен на всю жизнь. И тут маслом каши не испортишь. Дик Латхам знал, что делал. Всем им, чтобы пробиться в своё время в мире кино, потребовалось не терять веру в себя даже тогда, когда в них никто уже не верил… Большинство его гостей знали годы нужды, лишений и унижений, поэтому падки на лесть. И сейчас он льстил этим людям во имя своей цели.
— Никто еще не смог обвинить Джи-Ар в том, что у него доброе сердце, — со смехом подал голос из задних рядов Ларри Хагман. Этот человек, казалось, уже целую вечность жил в Малибу. Вряд ли можно было найти кого-либо еще, кто сделал бы больше для местного общества.
— В таком случае я обвиняю, — поддержал игру Дик Латхам. — Я вижу, как вы из кожи вон лезете, стараясь помочь сохранить отделение «скорой помощи» в Малибу. Человек, у которого в жилах течет рыбья кровь, никогда не стал бы так надрываться…
Его снова заглушили энергичные аплодисменты. Скорая медицинская помощь Малибу оказывала помощь круглосуточно. Но сейчас она была на грани закрытия. Местные старожилы — Джон Кэрсон, Дин Кэннон, Оливия Ньютон-Джон и Майкл Лэндон помогали Хагману собирать деньги на оплату работы ночной бесплатной медицинской службы Малибу. Дик Латхам слегка приподнял руку в немного застенчивом жесте. Но этот жест ничего общего не имел с протянутой рукой школьника на уроке — столько в нем чувствовалось уверенности и силы. Он получил еще очко в свой актив. Пока все идет прекрасно. Он выполнил свою задачу — покорил их! Более того, ему, возможно, удалось их привлечь на свою сторону.
— Вы знаете, что я ваш новый сосед в Малибу. Я уже успел полюбить это место всей душой. Я разделяю вашу озабоченность его будущим. Сегодня я собрал вас здесь для того, чтобы сказать: весь мой капитал, весь мой опыт и знания я отдаю в ваше распоряжение во имя одной цели — чтобы Малибу состоялся как город! В то же время я хочу помочь вам отстоять Малибу от грязных рук тех, для кого он просто источник обогащения. От тех, кому наплевать на этот один из красивейших уголков мира.
Это был кульминационный момент замысла Ричарда Латхама. Его слова «весь мой капитал» были много больше, чем просто слова. За ними стояли десять миллиардов долларов. Его адвокаты уже были готовы обмерить все границы Малибу от Сансет-Бульвара до границ с графством Вентура. Президент США мог бы позавидовать внушительному списку средств массовой информации — журналов и газет, радио и телевидения — на который распространяется влияние Латхама. И сегодня эта самая финансовая мощь предлагала обитателям Малибу свою помощь и обязывалась выступить на их стороне. Войну можно было считать уже выигранной. Это был волшебный миг. Но Латхам продолжал наступление.
— Этот небольшой домик, в котором вы сейчас находитесь, станет моим личным вкладом в новый Малибу. — Тут Дик сделал заранее рассчитанную паузу, чтобы умеющая считать публика, произведя кое-какие быстрые расчеты, смогла оценить его вклад в шесть миллионов долларов.
— Есть еще одна новость для вас, — продолжал развивать наступление Латхам. — Я веду переговоры о покупке примерно тысячи акров земли в разных местах гор Санта-Моника. Я вам обещаю, что почти полностью эти земли станут частью города Малибу.
Само собой подразумевалось, что на этих землях будут бережно хранить и восстанавливать бесценную окружающую среду.
— Мы должны ухаживать за нашей землей с тем же старанием и любовью, как если бы ухаживали за своим телом, — расставил все точки над «i» Дик Латхам.
И тут они мгновенно раздели его своими глазами. Как же выглядит тело этого Героя, посланного им Небесами для защиты их собственности от возможных будущих потрясений? Это интересовало собравшихся больше всего. Собственно говоря, ради этого они приехали сюда, многие за много миль от тех мест, где проживали в уюте и безопасности, недосягаемые пока что для надоедливых глаз туристов, уже наводнивших Беверли-Хиллз и Бель-Эйр. В Малибу еще не существовало карт с подробными указателями, в каком доме и какая знаменитость проживает. Еще не было переполненных автобусов с горланящей публикой, для которой верхом наслаждения было пробраться на частную территорию и нарушить чей-либо покой. Девять миллионов посетителей, ежегодно обрушивающихся на города Зума, Топанга и Лео Каррильо, пока не тревожили обитателей Малибу — Ширли Маклэйна, Бенатаров с Ван Халенами, Стинга и Роба Лоуза, превратившими этот край в звездную столицу Западного Хэмпшира.
Группа «Икс-рэй вижн» осталась довольна тем, что увидела и услышала. Если этот Дик Латхам будет присматривать за холмами Малибу с тем же прилежанием, с каким он заботился о себе, то им нечего опасаться за будущее Малибу. Весь вид миллионера подтверждал этот вывод. Здоровьем Бог его не обидел. Квадратные широкие плечи, могучий торс клином сужался к крепкому животу, узкие бедра. Он был высок, со всеми классическими признаками атлета. Выразительные загорелые руки оканчивались аккуратно подстриженными и ухоженными ногтями. Была ли хоть доля правды в слухах, окружавших того мужчину? Поговаривали, что он был любовником многих женщин. Но не отвечал им взаимностью. Все, что его интересовало — добиться женской покорности и наслаждаться своей властью над ними. Правдивы ли были другие многочисленные рассказы о его жертвах, пытавшихся покончить с собой из-за неразделенной любви, впадавших в нервные срывы и истерики?.. Все это роилось н головах гостей Дика Латхама, с любопытством разглядывавших его. Голди Хоун и Курт Рассел вместе с другим соседом Дика Латхама в Малибу желали знать все наверняка. Обитатели же других окрестных домов, что стояли через песчаную гряду — Стивен Спилберг и Кэти Кэпшоу — терялись в догадках, кто будет следующей жертвой этого богача.
А Ричард Латхам еще не кончил свой натиск. Как опытный импрессарио, он приберег самое важное на конец.
— У меня есть еще кое-что, что вам следует узнать перед тем, как мы перейдем к шампанскому. Недавно я сделал вложения, и вы будете первыми, кто узнает, куда и зачем. Я выражаю искреннюю надежду, что многие из вас смогут со мной поработать в будущем.
Работать с ним? Работать на него? Это означало, что у каждого из присутствующих появился реальный шанс получить работу и стать новой звездой. Это было настолько здорово, что этого просто не могло быть. И тем не менее дело обстояло именно таким образом.
— Два дня назад я купил студию «Космос». Как вы знаете, в последнее время у них неважно шли дела. Порой они просто пускали пузыри. Теперь же, с вашей помощью, я надеюсь, что смогу превратить это убыточное заведение в самую лучшую студию Голливуда. Заранее вам благе дарен.
Тут Латхам сделал неуловимый жест, как бы говорящий, что теперь со всеми формальностями покончено. Мгновенно со стороны терракотовой террасы, слегка занесенной белым пляжным песком, открылись решетчатые французские двери и появились официанты в красных пиджаках. На серебряных подносах они разносили бокалы с шампанским. Все присутствующие поднялись со своих мест. Латхам, несомненно, стал триумфатором. Даже если бы сейчас небеса разверзлись, и оттуда поступило бы прямое распоряжение Всемогущего Господа, согласно которому Латхам стал бы его правой рукой на Земле, то и тогда потрясение было бы куда меньшим!
На Латхама уже смотрели как на потенциального избавителя от всяческих напастей, включая и нашествие крыс или тараканов. И тому была веская причина. В графстве Лос-Анджелес всего было в избытке — солнца, красивых женщин, сильных мужчин… Не было лишь одной вещи — работы. На каждый действительно работающий контракт приходилось несколько тысяч неоправдавшихся надежд соискателей работы. А действительно удачно завершившееся дело было такой редкостью, что все подобные сделки становились известными наперечет. Самым часто употребляемым словом в этом земном раю было короткое слово «нет». Ну а если нет самого главного — работы, то откуда взяться славе, известности и влиянию в обществе? Ходили упорные слухи, что «Космос» был на грани банкротства. Но если все обстоит так, как об этом поведал новый владелец «Космоса» Дик Латхам, то студия вновь возродится, словно птица-Феникс.
Трудно выразить словами силу коллективной работы мысли гостей Латхама. Комната казалось, излучала импульс высокой энергии. Каждый из присутствовавших мысленно поклялся что немедленно свяжется со своим коммерческим агентом, как только доберется до дома. «Космос» был главным козырем в игре. За одну ночь Латхам превратился в фигуру номер один в раскладе городских сил. И по крайней мере, дюжина прекрасных дам решила попытать счастья с этим роковым мужчиной, несмотря на его славу «сердцееда».
Дик поднял хрустальный бокал с пенящимся шампанским. У него не было особого пристрастия к спиртному, но все в комнате произносили здравицу в его честь, и он выпил вместе со всеми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64