Друзья Кейси, еще никогда не видевшие Аврору, неожиданно для меня принесли ей множество подарков. Аори, которой должно было исполниться два года, все время целовала спящую девочку и повторяла: «Бейби Эбби». Всем было весело. Стелла Лоренцо объявила о том, что обручена с Тимом Даунером из журнала «Санди». Я обняла ее, сказав:
— Вот и встретились два одиночества…
— Если у мужчины разбитое сердце, то жди беды и в самый «ответственный» момент брачной ночи, — со смехом произнесла Кейси.
— Да это встречается сплошь и рядом в Шебойгане! — воскликнула я.
Кейси вспыхнула. Мы все рассмеялись. — Стелла, ты будешь хорошей женой, — сказала я.
— Я долго репетировала, — ответила она.
— Я хотела сказать: ты будешь хорошей женой не потому, что у тебя красивые карие глаза и большая грудь, что тоже не повредит, а потому, что у тебя доброе сердце. Я знаю по опыту нашем общей работы, что ты научилась видеть хорошее в обычном, а трудности преодолевать с легкостью и грацией.
— Но это же описание идеальной женщины! — отреагировала Кейси. — Стелла, я знаю, что мой вопрос застанет тебя врасплох, но, может, у тебя есть сестра-лесбиянка? Мы расхохотались, и я отправилась за тортом. Именно в этот момент, возвращаясь из кухни с блюдом в форме солнца, я зацепилась за что-то невидимое глазу, уронила тарелку и упала на нее, превратив все в месиво.
Я разрыдалась так, что не могла остановиться. Если я пробовала засмеяться, то это только вызывало у меня новый приступ слез. Словно по сигналу, женщины собрались вокруг меня и начали утешать, рассказывая, что у них есть друзья или родственницы, которые вот точно так же, после сорока, становились эмоционально ранимыми. Но у них это все протекало гораздо хуже, чем можно было бы себе представить. А торт? Так его никто уже и не собирался есть, потому что все насытились ореховой смесью. Стелла опустилась на колени и стала собирать с ковра куски торта. Только Кейси хранила молчание, а потом с серьезным видом взяла меня за руку и предложила сходить к доктору. Она сказала, что нет повода беспокоиться, но это может быть анемия или воспаление уха, которое надо бы диагностировать, а потом скорректировать курс лечения.
Прошло много времени, прежде чем она призналась мне, что наблюдала за тем, как я танцую и хожу, уверенная, что воспаление уха не имеет к моему состоянию никакого отношения.
Так или иначе, но мне невозможно было представить себя одинокой мамой, пока Лео в очередной раз отдыхал.
— Ты что, издеваешься? — возмутилась я. — Что ты намерен делать? Где? Как долго? Надеюсь, ты не собираешься проводить целую неделю вне дома?!
— Я планировал отсутствовать всего месяц, а потом, может, не больше двух недель, — ответил Лео.
Я подумала: «Неужели я действительно слышу это?»
— Понимаешь, я собирался отправиться в верхний Нью-Йорк.
Он рассказал, что уже связался с несколькими людьми, с которыми постоянно поддерживает связь по электронной почте, и они договорились встретиться. Лео предложил и мне отправиться с ним, но тут же, торопливо добавил, что знает, как я стремлюсь поскорее выйти на работу, поэтому уже поговорил с родителями, которые теперь постоянно жили в загородном домике, чтобы они помогали мне по дому и уходу за детьми.
— Но как ты могла не разобраться уже в тот момент? — спрашивала меня позже Кейси. — Это ведь точно такая же ситуация, как в том письме от Взволнованной из Преервилла, или как там ее, у которой муж с ее сестрой выезжали на велосипедные прогулки, потому что они оба так любили велоспорт!
— Нет, это нельзя сравнивать, — упрямо твердила я, зная, что на самом деле и я могла бы подписаться под историей Неразумной из Шебойгана. — У него был трудный период, какой бывает у женщин перед наступлением менопаузы. Но многие проходят через это, и ничего особенного не случается.
Лео написал мне и прислал фотографии своей «группы по интересам», в которой двадцать человек могли обсуждать какую-нибудь купленную вскладчину заумную книгу в твердой обложке. Они проводили совместные ужины и занятия по йоге. Судя по его письмам, он был преисполнен энтузиазма.
Тем не менее, когда спустя двадцать четыре дня его самолет приземлился, я ощутила, что он очень скучал по дому. После пережитых приключений он с трепетом смотрел на нас. Лео приехал загоревший, а на его лице, как мне показалось, исчезла добрая половина морщин. Мой муж был так благодарен судьбе, за то, что у него есть дети! Он постоянно звал их, только чтобы убедиться, что они прибегут. Он сказал мне, что я с Аори на руках напоминаю ему Мадонну с младенцем. Мы любили друг друга в ту ночь с какой-то исступленной яростью, совсем не как супруги с большим стажем. Наблюдая затем, как заснула Аврора, Лео плакал. Он сказал, что ее волосы отливают черным блеском в темноте и ничто не способно вернуть ему тот месяц, который он провел вне семьи, но он не смог бы оценить это, если бы, не пришлось расстаться со мной.
— Я был измучен, выпотрошен, Джулиана, — сказал он, когда мы ночью в одном белье стояли на кухне, поджарив тосты и намазав их ореховым шоколадным маслом. — Я устал быть хорошим мальчиком. Но все же, я хороший, Джулиана, — это у меня на генетическом уровне.
— Многие сворачивают с предназначенного пути, Лео. Но возвращаются. Зачем становиться бунтовщиком?
— Но я однажды мечтал именно об этом, — заметил он в ответ.
— Мы все однажды проходим через это, — обнимая его за плечи, проговорила я. — Если бы ты видел себя бунтовщиком, то стал бы им.
—Но ко мне всегда предъявлялись высокие требования, а я не мог подвести тебя, родителей, детей, — криво улыбаясь, сказал Лео. — Единственный раз, когда я отступил от правил, — это когда встретил одну барышню, танцующую балет.
Я должна была спросить его, от чего он так устал? Я должна была спросить, устал ли он от меня? Я должна была просмотреть его электронную почту, особенно учитывая тот факт, что он выбрал себе пароль «Абсолютная свобода».
Спустя две недели Лео решил, что собрания в молитвенном доме слишком консервативны по форме, и предложил в ближайшее воскресенье посетить тибетский центр.
Я воспротивилась. Воскресные дни были для меня, как… священный ритуал. Мне нравилось проводить их за подготовкой своей колонки и чтением «Тайме». Я предложила ему поехать самому и взять Аврору Бореалис.
— Они услышат это имя и упадут в обморок, — добавила я. — Может, она там познакомится с какими-нибудь милыми шведскими детьми, чьи имена еще более экзотические: например, Тензиг или Соргей.
Но он воспринял мои слова без тени улыбки.
Лео принес мне книги по квантовой механике и креативности мышления, где утверждалось, что все можно объяснить, руководствуясь законами физики. Я купила ему в ответ книгу о том, почему люди склонны верить в небылицы. Он приобрел музыкальные математические кубики для Аори. Я купила телевизор с широким экраном, что в нашей семье было равносильно покупке космического корабля (Гейб и Каролина, скажу без преувеличения, стали на колени, преисполнившись благодарностью, и я прижала их головы к себе).
Когда Аори была готова к детскому саду (я понимала, что они берут двойную плату за смешные вещи: за то, что используют мелки вместо фломастеров, а дважды в неделю в детский сад приходит учитель хореографии, но ребенку-то было только полтора года), Лео предложил мне посидеть с девочкой дома. Он сказал, что я могла бы бросить собственную рубрику, взять пару учеников и заниматься воспитанием дочери в домашних условиях. Я предложила ему самому реализовать столь блестящий план и самому посидеть дома вместо меня.
— Если уж кому-то и требовалось мое постоянное присутствие дома, то это Гейбу, — сказала я. — Ты хоть имеешь представление, сколько ему пришлось пережить по вине жестоких детей или нетактичных учителей? Восемь лет страданий, оттого что он умнее любого другого, но не может справиться с письменными работами. Почему тебя это не беспокоило? Почему тогда тебя не занимал вопрос выбора школы и формы обучения?
— Но именно поэтому я не хочу повторять те же самые ошибки, Джулиана, — мягко возразил Лео. — Я знал, что мой план тебя не устроит. — Он вытащил исписанный лист бумаги. — Поэтому я кое-что рассчитал. Бюджет семьи и мое участие в воспитании детей. Когда Аврора родилась, ты перешла на частичную занятость, а я тянул основную нагрузку. Думаю, что будет справедливо ждать от тебя некоторой компенсации в виде работы по дому.
— Да пошел ты к черту! — ответила я ему. — Я уже все тебе давно компенсировала. Лео, ты воспользуешься смягчающей жидкостью при стирке полотенец?
— Ну, конечно, кому же нужны ветхие полотенца?
— Стоп! Ответ неверный. Если ты будешь пользоваться смягчающей жидкостью, то полотенца потеряют способность впитывать, а тогда зачем тебе такие полотенца?
— Но, Джулиана, Гейб и Кара ходили в школу в другое время. Сейчас школа превратилась в отражение того, до чего мы довели мир своей любовью к нездоровой еде и погоней за деньгами…
Я оставила его читать эту бесконечную лекцию, а сама взяла велосипед и отправилась к Кейси. Мы провели весь день вместе, выпив не одну «Маргариту». Я убеждала себя, что Лео одумается, что это еще одна причуда, привычная старая странность.
Да, это было проявление его странности. Но оказалось, что на этот раз сценарий кардинально изменился и от «старой привычной» жизни не осталось и следа.
Глава шестая
Экклезиаст
Излишек багажа
От Джей А. Джиллис
«Шебойган Ньюс-Кларион»
«Дорогая Джей,
Я, наконец, восстала против неверности своего мужа. Он предлагает собственный выход из ситуации — открытый брак, в котором каждый из партнеров волен сам определять, как будет протекать его сексуальная жизнь. Он полагает, что только это и может спасти наш союз от скуки. Я не разделяю его уверенности. У нас растут двое маленьких детей, и я бы хотела сохранить полную семью. Что же делать?
Озлобленная из Ланкастера».

«Дорогая Озлобленная,
В вашем случае не мешает обратить внимание на поведение мужа, которым он явно демонстрирует свое нежелание сохранить брак. Вам не стоит экспериментировать с новыми романами. Вместо этого лучше обратиться к семейному психологу, который работает с супружескими парами. Обязательным условием должно быть ваше общее присутствие, иначе психологу не удастся установить причину начавшегося распада вашего брака. Приготовьтесь к тому, что откроете для себя много нового, а иногда — неожиданного. Возможно, ваш муж ощущает себя сексуально обделенным, и, вполне вероятно, причина его ощущений кроется в далеком прошлом, а не в настоящих отношениях с вами. Свободные браки, кстати, как правило, заканчиваются разводом и не способствуют гармонизации отношений семейной пары. Постарайтесь договориться о порядке и характере встреч со специалистом. Прошу вас, держите меня в курсе.
Джей».
* * *
Как раз, перед тем, как начался осенний семестр в университете, Лео пригласил меня в ресторан.
Мы не успели приступить к салатам, как он мне объявил:
— Я собираюсь на пенсию.
— Мы уже не раз говорили об этом, — сказала я, аккуратно подвигая креветку к брокколи.
— Ты не поняла — я собираюсь на пенсию сейчас, — ответил Лео, начиная поглощать свои макароны с сыром.
— Сейчас. То есть именно сейчас?
— Я имею в виду, что в этом году.
— Лео, тебе ведь нет даже пятидесяти.
— Но я же говорил, что ожидаются сокращения, рано или поздно они коснутся и меня. Если я сейчас приму предложение уйти на пенсию, то мне оплатят несколько лет, а затем начислят приличную пенсию. Я получу льготы, как у военнослужащих. Плюс стоматологическое обслуживание, услуги психотерапевта…
— О да. Нам понадобятся услуги психотерапевта, а может, даже психиатра. Ты знаешь, сколько я зарабатываю, Лео? — Я только недавно получила повышение. — Двадцать две тысячи в год.
— У тебя есть еще страховка.
— Рассчитанная на случай катастроф и стихийных бедствий.
— Но ты и дети… Все будет в порядке. У нас имеются сбережения. Мы будем вкладывать деньги, ведь я могу посоветоваться с папой. Я не собираюсь сидеть сложа руки. Есть еще моя работа в экологических организациях…
— Это обещает бешеную прибыль.
— Но сначала мне нужен перерыв. Я знаю, что ты сейчас устроишь сцену, но ты должна отнестись ко мне с пониманием. Я должен уехать. Обещаю, что буду звонить по телефону ежедневно. Я собираюсь поселиться в коммуне возле Гудзона с людьми, которые уже давно мне пишут. До этого мне надо будет заехать к нескольким друзьям, которые живут в Массачусетсе и Пенсильвании. Я все спланировал. Возможно, некоторое время мне придется провести у них. Платежи будут осуществляться автоматически — я уже об этом позаботился.
— А ты уже спланировал процедуру нашего развода? Потому что, выражаясь нормальным языком, ты бросаешь меня и детей, Лео.
Мне казалось, что воздух между нами наполнился миллионом снежинок и начал дрожать. У меня стало двоиться в глазах — так мой организм реагировал на стресс. Я тряхнула головой, чтобы все пришло в норму. Между мной и Лео выросла стена, которая грозила раздавить меня своей мощью.
Мой муж посмотрел на меня с самым серьезным видом. Его большие карие глаза хранили задумчивое выражение.
— Именно этого я и стараюсь избежать, Джулиана. Я не хочу, чтобы наша семья перестала существовать, я не хочу, чтобы мы стали чужими людьми, живущими под одной крышей, и именно поэтому мне нужно уехать. На некоторое время. Я устал от индивидуальных домашних заданий Гейба, от рева музыки, от постоянных капризов Аори. Я хочу, чтобы наш брак обновился, но для этого требуется время, которое нам лучше провести в разлуке. Я больше не выдерживаю ежедневного напряжения. Рутина затягивает меня.
Вы знаете, что смех иногда невозможно контролировать. Это инструмент выживания. Это как голод, как сексуальное желание. Я рассмеялась. То, что обрисовал Лео, выглядело так, словно он жил в окружении семи детей-инвалидов и жены-наркоманки.
— Итак, тебе надо уехать? — уточнила я. — Надолго?
— Не больше чем на шесть месяцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52