Характеризуется деятельность станции Саут-Айс, работа авиации по организации баз и промежуточных складов, разведки путей с воздуха, поддержка авиацией наземного механического и собачьего транспорта. Описаны очень интересные и сложные маршрутные топографические и геологические работы, выполненные с этих баз главным образом на собачьих упряжках. Словом, книга хорошо и достаточно подробно характеризует все стороны организации, структуры, состава, распределения работы и обязанностей между основной частью экспедиции (базировавшейся на станции Шеклтон) и вспомогательной ее частью (базировавшейся на станции Скотт), условий походов, труда и быта экспедиции.
Какие-либо дополнения в этом отношении в послесловии не нужны. Однако следует хотя бы в самых общих чертах дать краткую характеристику ее главнейших научных достижений.
Самым крупным, уникальным научным результатом, не утратившим своего значения и в наши дни, были сейсмометрические определения мощности ледникового покрова (толщины льда), проведенные группой В. Фукса. Причем эти определения проводились, несмотря на трудности, встретившиеся во время пересечения Антарктиды, строго систематически через каждые 30 миль пройденного пути (что соответствует, если идти по меридиану, 30 минутам широты). Таким образом, впервые для Антарктиды были получены достаточно достоверные систематические инструментальные данные сейсмоизмерений толщины льда ледникового покрова на огромном протяжении — от моря Уэдделла через Южный полюс до моря Росса. С моей точки зрения, неожиданные результаты этих исследований во много раз превосходят ту сенсацию, которая была вызвана самим фактом пересечения Антарктиды. Следует отметить, что в проведении этих работ есть и большая заслуга самого В. Фукса, который следил за неукоснительным их выполнением, невзирая на любые трудности.
Всем ясно, сколь необходимы данные о мощности льда при изучении материка, покрытого сплошным ледяным панцирем, и что измерение мощности льда, достигающей нескольких километров, — задача весьма трудная и сложная. Данные о толщине льда в сочетании с навигационными определениями и топографическими работами, которые также велись систематически на всем протяжении пересечения Антарктиды, позволили впервые получить профиль ледяной поверхности и лежащего под толщами льда коренного ложа от моря и до моря.
До Трансантарктической экспедиции сведения о мощности льда были отрывочны и в основном «умозрительного» характера. Средняя мощность ледникового покрова Антарктиды оценивалась различными учеными очень по-разному — от 300 метров до 1500—2000 метров. Лишь во время норвежско-британско-шведской экспедиции 1949—1952 годов, работавшей на Берегу принцессы Марты с базы Модхейм геофизиком Гордоном де Кеттевил Робином (ныне он директор Полярного института имени Скотта в Кембридже и президент Международного научного комитета по изучению Антарктики) были сделаны сейсмометрические определения толщины ледникового покрова на протяжении нескольких сот километров. Эти данные Робина были первыми инструментально измеренными данными о мощности льда в Антарктиде и показали, что представления о средней 300-метровой мощности ее ледяного покрова сильно занижены. Однако они еще не давали нам представления о распределении мощности и характере коренного подледного рельефа Антарктиды на всем профиле через Антарктический континент. Позднейшие определения мощности ледникового покрова Антарктиды, проведенные, в частности, советскими и американскими исследователями во многих походах, а затем многочисленные радиолокационные измерения с самолетов подтвердили, что средняя мощность льда антарктического ледяного покрова близка к 2000 метров .
Участники Британской трансантарктической экспедиции 1955—1958 годов во время наземных и воздушных маршрутов с баз и станций, а также и на самих станциях проводили целый ряд других научных работ: геологические и гляциологические исследования, топографические съемки, гравиметрические определения, метеорологические наблюдения и пр. Результаты этой деятельности представляют достаточно большую научную ценность и внесли много новых данных о еще и сейчас малоизученном, а тогда почти совсем неизвестном материке. Из всех этих исследований мне хочется выделить геологические и топографические работы, особенно в так называемых «сухих долинах» (т. е. в долинах, не покрытых льдом) горного обрамления моря Росса. По существу были обследованы и все крупные ледники, спускающиеся с полярного плато через Трансантарктические горы на шельфовый ледник Росса, в том числе и самый большой ледник Бирдмора, по которому поднимался Р. Скотт для выхода на ледниковое плато при своем последнем походе к Южному полюсу. Многие проблемы, связанные с происхождением «сухих долин», с находкой в одной из них «мумии» тюленя, и другие вопросы представляют исключительный интерес и не могут считаться выясненными до конца еще и в наши дни. Все эти работы были выполнены двумя полевыми маршрутными партиями Новозеландской вспомогательной части Трансантарктической экспедиции, базировавшейся на станции Скотт. Партии передвигались главным образом на собачьих упряжках. В их состав входили шесть человек и четыре упряжки. Работа, проделанная этими партиями, колоссальна. Достаточно сказать, что общий путь, пройденный ими, близок к 2600 милям (или 4200 километрам ). Правда, партии пользовались промежуточными складами (в создании которых они сами принимали не последнее участие), а также поддержкой с самолетов, но при всем этом их работа, безусловно, заслуживает самой высокой оценки. Период деятельности Трансантарктической экспедиции совпал с началом нового этапа в изучении Антарктиды, предусматривавшегося программой научных исследований Международного геофизического года (или сокращенно МГГ), Мероприятия, цели и результаты МГГ сейчас хорошо всем известны, поэтому я лишь напомню, что поскольку программа МГГ включала изучение в планетарном масштабе различных геофизических процессов и явлений, свойственных нашей планете (ее твердой части, ледяного покрова, водной оболочки и атмосферы) и связи этих процессов с явлениями на Солнце, то осуществить подобную программу было возможно лишь при условии, если работы будут вестись на всей территории Земли и будут иметь действительно международный характер. Антарктика как почти неизученная часть нашей планеты и как «фокус» многих геофизических проблем представляла особый интерес при проведении МГГ. Поэтому широкий комплекс исследований в Антарктиде для целей МГГ был совершенно необходим. Период для проведения МГГ был выбран с 1 июля 1957 года по 1 января 1959 года. Впоследствии этот срок был продлен еще на год — до 1 января 1960 года.
В 1955 году на третьей ассамблее Специального Комитета МГГ была принята единая программа широкого комплекса геофизических исследований в Антарктиде (по метеорологии, изучению верхних слоев атмосферы, по магнетизму, изучению полярных сияний, ионосферы, по гляциологии, по сейсмологии, океанологии, по изучению космических лучей и т. д.). Для координации исследований в Антарктике Специальным Комитетом МГГ созывались особые конференции по Антарктике. Первая из них состоялась в июне 1955 года в Париже. На ней были рекомендованы основные районы работ в Антарктиде в период МГГ и было намечено их распределение между различными странами. Как известно, в МГГ принимали участие более 60 государств, всего работало 5896 станций (из них 496 советских). Научные исследования в Антарктиде велись одновременно 12 государствами на 48 станциях, не считая экспедиций и маршрутов, которые проводились с этих станций. Из приведенного ясно видно то одновременное очень широкое развитие большего комплекса исследований, которые начались в Антарктиде в 1955— 1956 годы и были полностью развернуты в период МГГ в 1957—1958 годах. Если перед МГГ в Антарктиде проводились исследования только отдельными экспедициями и обычно отдельными государствами, среди которых следует отметить известные всем американские экспедиции под руководством адмирала Ричарда Бэрда, австралийскую экспедицию, возглавлявшуюся Дугласом Моусоном, уже упомянутую раньше норвежско-британско-шведскую экспедицию 1949—1952 годов, положившую начало изучению ледникового покрова в глубинных частях материка, то с началом МГГ начался планомерный научный штурм Антарктиды на очень широком фронте — началась другая эпоха в изучении шестого континента.
Конечно, такое широкое развитие исследований Антарктиды стало возможным лишь потому, что появились технические средства, которые делали реальным осуществление подобных исследований. Это в первую очередь радиосвязь и транспортные средства — авиация (включая вертолеты) и наземный бездорожный механический транспорт — вездеходы различных систем, приспособленные для работы при очень низких температурах и на снежно-ледяной поверхности, иногда специально сконструированные для работ именно в Арктике и Антарктике, так называемые снегоходы. Все это учитывали и понимали организаторы МГГ, проектируя широкое комплексное международное изучение Антарктиды, и благодаря этому они были уверены в реальной возможности осуществления своих программ.
Напомню, что уже в феврале 1956 года была открыта первая советская антарктическая станция Мирный, а в конце того же года была организована с использованием механического транспорта и авиации и первая внутриконтиненталь-ная станция — советская станция Пионерская, расположенная на высоте около 2700 метров над уровнем моря. Одновременно с организацией станции Шеклтон вблизи от нее была открыта английская же станция Халли-Бей, работавшая по программе МГГ. Еще ближе к станции Шеклтон, на том же шельфовом леднике Фильхнера, в 1956 году была создана американская станция Элсуэрт, которая оказывала своей авиацией некоторую помощь Трансантарктической экспедиции В. Фукса.
В 1957 году американцами под руководством адмирала Дюфека (он руководил в течение ряда лет американскими работами в Антарктике), с воздуха (сбрасывая все нужное на парашютах), была организована на Южном географическом полюсе станция, получившая название Амундсен — Скотт. Эта станция и американская авиация, базировавшаяся на станции Мак-Мердо (на берегу моря Росса, рядом со станцией Скотт), также оказывали существенную поддержку и помощь Трансантарктической экспедиции. В декабре 1957 года была открыта внутриконтинентальная советская станция Восток вблизи геомагнитного полюса. Район станции Восток оказался полюсом холода нашей планеты — здесь был зарегистрирован абсолютный минимум температуры, равный —88, 3° Цельсия. Затем в декабре 1958 года в самом центре Антарктического континента была открыта станция Советская — на Полюсе недоступности, на высоте около 3800 метров над уровнем моря. Все необходимое на эту станцию было доставлено саннотракторным поездом.
Перечень организованных в этот период станций можно было бы значительно продолжить, но и приведенного достаточно, чтобы представить себе размах исследований, которые проводились в это время в Антарктиде. Помимо работ на станциях, одновременно базируясь на них, проводились и многочисленные маршрутные исследования. Как органазация самих внутриконтинентальных станций, так и маршрутные экспедиционные работы велись с помощью бездорожного механизированного транспорта (в основном на гусеничном ходу) и авиации. Санные собачьи упряжки — главное средство передвижения в недалеком прошлом — использовались в очень ограниченных масштабах и, как правило, лишь в роли вспомогательных, сугубо второстепенных средств.
Все написанное относительно объема и характера исследований в Антарктике в период МГГ (начиная, собственно, с 1956 года), направлено отнюдь не на то, чтобы как-то умалить значение работ Трансантарктической экспедиции Содружества Наций и самого факта первого наземного пересечения на механическом транспорте группой, возглавляемой В. Фуксом, материка Антарктиды, а лишь для того, чтобы было понятно, почему экспедиция В. Фукса была включена в программу МГГ и чтобы у читателей сложилось более полное впечатление о той общей обстановке необычного развития исследований в Антарктиде, которые совпали по времени с работами Трансантарктической экспедиции.
Попытки применить механический транспорт в Антарктике делались давно. Еще Эрнест Шеклтон в экспедиции 1908—1909 годов к Южному полюсу (до которого он не дошел только 179 километров ) пытался использовать 15-сильный автомобиль «Аррау-Джонстон». Но, как не трудно догадаться, эта попытка была неудачной. Далее Роберт Скотт в своей последней экспедиции к Южному полюсу в 1910— 1912 годах попытался использовать механические сани на гусеничном ходу, но тоже без особого успеха, так как на этих санях можно выполнять лишь некоторые вспомогательные работы. Затем были попытки использовать Вэрдом и Моусоном аэросани, — но они также не увенчались успехом. Только после второй мировой войны наземный механический бездорожный транспорт достиг такого технического развития, что стало возможным рассчитывать на его успешное применение в условиях низких температур и огромных ледяных пространств Антарктиды. Как известно, возможность и «рентабельность» применения авиации для исследования Антарктиды выявились раньше — в конце 20-х — начале 30-х годов нашего века, можно считать, что со времени первых экспедиций адмирала Бэрда.
При проектировании такого грандиозного похода на механическом бездорожном транспорте, беспрецедентного в антарктических условиях, каким являлся поход группы В. Фукса, безусловно, не было полной уверенности в его осуществлении. Поэтому механический транспорт был, на всякий случай дублирован собачьими упряжками. Эта предосторожность, при условии поддержки санных партий самолетами, имевшимися в распоряжении экспедиции, имела реальное основание, но я уверен, что В.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48