Генри взял из рук Ника пустой стакан и заменил его полным.
– Бери его, девочка, – сказал Генри Сэмми. – Он твой.
Ник удивленно переводил глаза с Генри на Сэмми.
– Кажется, меня заманили в ловушку, – сказал он.
– Послушай, Ник…
– Тебе лучше вообще не соваться в это дело, – предупредил Ник Генри. – Сэмми, готов поклясться, ты снова собираешься говорить о заседании НАКА…
– Да, это так. Но, пожалуйста, Ник, выслушай меня хотя бы один раз с начала до конца. Пожалуйста.
Пожалуйста. Черт бы ее побрал! Ник откинулся на спинку стула.
– Ну, хорошо, выкладывай свои козыри. Но не жди, что я изменю свое мнение.
Он не мог этого сделать, не мог отправиться с Сэмми в эту поездку. И не только потому, что это будет пустая трата времени и денег компании. Еще он не доверял самому себе, да и ей, боялся пускаться с ней вдвоем в это путешествие. Ведь там, в Чикаго, если бы Ник проявил упорство, Сэмми могла бы сдаться. Сопротивление ее становилось все слабее и слабее. И Ник не мог поручиться, что, если они снова окажутся где-нибудь вдвоем, он не предпримет попыток добиться более близких отношений.
Боже, да он и сейчас боролся с искушением кинуться на Сэмми и повалить ее на пол прямо на глазах Генри!
Сжав стакан, Ник сделал несколько глотков.
Сэмми шутливо нахмурилась и принялась ходить взад-вперед перед Ником, напряженно думая.
Ник же не мог сейчас думать ни о чем, кроме ее длинных стройных ног, скрытых до колен серым подолом юбки.
– Давай поговорим о самолетах для коммерческого использования, – сказала Сэмми.
Ник вопросительно посмотрел на Генри, который только пожал плечами, словно желая сказать: «Понятия не имею, к чему это она клонит».
– Сегодня новейшие модели строятся по старым проектам, которые сделаны на основе еще более старых. Авиапромышленники обычно смотрят на модель, которая находится в производстве, и говорят: «Как бы нам сделать ее больше, лучше, быстрее?» – Сэмми остановилась и резко обернулась к Нику. – Я права?
Ник поставил бокал на стол и скрестил руки на груди.
– Думаю, да.
Сэмми нахмурилась.
– Хорошо! – Она снова принялась ходить. – Итак, каждая следующая модель, которая появляется на авиарынке, больше, лучше и быстрее предыдущих. И дороже. И трудно вспомнить, когда же в последний раз кто-то конструировал абсолютно новый самолет на основе новейших достижений в этой области, не усовершенствовал старое, а именно создавал новое.
Ник выпрямился и взглянул на Генри.
– Что ты говорил ей? – спросил он.
– Клянусь, ничего, – ответил Генри. – А что Генри мог мне сказать?
– Не обращай внимания, – сказал Ник, снова откидываясь на спинку стула. Значит, Сэмми вовсе не намекала на «Маверик». «Маверик» был мертв так же, как Сэм Барнетт. – Продолжай.
Сэмми посмотрела на него изучающим взглядом и снова заговорила, продолжая ходить:
– И так же трудно вспомнить, когда в последний раз какая-нибудь фирма пыталась создать самолет, который стоил бы дешевле, чем те, что уже имеются на рынке.
От напряжения у Ника начала затекать шея.
– Быстрый, комфортабельный, – ведь те, кто летает в таких самолетах, любят комфорт, – но, возможно, чуть меньших размеров, чем обычные лайнеры. Например, на шесть пассажиров. Поменьше, подешевле, но сделанный по последнему слову техники.
Ник покачал головой. Сэмми опоздала со своей идеей лет на пять. Он не хотел прерывать ее речь – Сэмми выглядела сейчас такой живой, глаза ее светились от возбуждения, на щеках горел румянец. Каждое движение было грациозным, уверенным, полным скрытой энергии. Но она должна понять, что не ей первой пришла в голову эта идея.
– Я скажу тебе, когда придумали такой самолет. Совсем недавно. Ты почти в деталях описываешь «Сверинген-SJ30» и новый «Ситейшн Джет» компании «Сессна».
– Очень хорошо. – Сэмми присела в шутливом реверансе. – Два–ноль в твою пользу. Но подумай, Ник, ведь это только две модели. Только две модели, из которых сможет выбирать потребитель, когда появится потребность в небольших пассажирских самолетах. Две. И потом, когда они выйдут наконец на рынок, «SJ30» будет стоить больше двух с половиной миллионов, а «Ситейшн Джет» – около трех. Это дешево по сравнению с ценами их конкурентов. Но мы можем выпустить модель еще дешевле.
– Меньше двух с половиной миллионов за быстрый комфортабельный самолет на шесть пассажирских мест? Ты, наверное, забыла включить сюда стоимость моторов?
Сэмми положила руки на бедра.
– Уж можешь мне поверить. Во-первых, мы меньше, чем «Сверинген» и «Сессна», а значит, у нас меньше накладные расходы, хотя и имеются большие ресурсы. Несколько лет назад Барнетт чуть не сделал то же самое.
При упоминании имени Барнетта напряжение Ника достигло предела.
– Но, представь себе, – покачала головой Сэмми, – всего через полгода после того, как федеральное управление гражданской авиации выдало сертификат на его новый «Маверик», он погиб в автомобильной катастрофе.
Ник стиснул зубы и посмотрел на Генри. Тот снова пожал плечами и покачал головой.
– Просто чудовищно, что никто до сих пор не вышел на его наследников и не попытался купить чертежи. «Маверик» – само совершенство, это то, что нам нужно. Конечно, модель надо будет немного усовершенствовать.
– Какие еще усовершенствования? – упрямо произнес Ник. – Ты сама только что сказала, что «Маверик» – само совершенство. Он совершенен настолько, насколько может быть совершенен самолет.
– Да, но так было несколько лет назад. Сейчас цена его производства наверняка возросла и превысит два с половиной миллиона. Но мы могли бы снизить ее, заменив бортовое электронное оборудование с дистанционным управлением на обычное, кнопочное.
– Вы только послушайте ее, – буквально закричал Ник. – Она говорит так, словно всю жизнь строила самолеты.
Сэмми улыбнулась.
– Спасибо за комплимент, сэр, но все это просто результат добросовестных исследований.
Да, Сэмми действительно поработала хорошо, очень хорошо, но Ник не стал произносить этого вслух – она и так уже сумела поднять свою профессиональную репутацию так, что дальше некуда. Но Нику вовсе не хотелось сообщать ей об этом.
– Хорошая мысль, но «Маверик» недоступен для нас. А я-то думал, что ты хочешь, чтобы мы возобновили выпуск «Скайберда-2000».
– Хочу, но я трезво смотрю в будущее. К тому же мы не можем начать его выпуск до тех пор, пока не примут новый закон об ответственности потребителей. Если бы кто-нибудь знал, кто был конструктором Барнетта, мы бы наняли этого человека. Но поскольку эта загадочная личность исчезла, надо найти кого-то еще или же сделать это самим. Я слышала краем уха, что ты увлекался чем-то в этом роде.
– Увлекался – хорошее слово, – сказал Генри.
Ник, прищурившись, взглянул на отца.
– У тебя что, нет других дел, кроме как торчать тут?
Генри улыбнулся.
– Думаю, я сумею найти себе занятие. – Он подмигнул Сэмми. – Это означает, что он готов сдаться, но не хочет делать это при свидетелях. Давай, девочка!
Когда шаги Генри затихли в коридоре, Ник снова повернулся к Сэмми.
– Но какое все это имеет отношение к поездке в Новый Орлеан?
– Там мы сможем выяснить, не собирается ли еще кто-нибудь вступить в игру. Первая компания, которая создаст самолет дешевле «SJ30» и «Ситейшн Джет», захватит подавляющую часть рынка. Только надо действовать быстро. Те, кто промедлит, останутся ни с чем. Прежде чем принимать решения и строить планы, надо узнать, кто планирует что-либо похожее.
– Но это вовсе не значит, что надо лететь мне.
– Черт побери, Ник! – почти что закричала Сэмми.
Она подошла совсем близко, взялась за подлокотники кресла Ника и наклонилась над ним. Волосы Сэмми коснулись его щеки. Запах ее духов кружил ему голову. Губы и эта чертова родинка дразнили своей близостью. А огонь, горевший в глазах Сэмми, действовал просто ошеломляюще – он и до этого хотел Сэмми, но теперь это был самый настоящий взрыв желания.
– Ник! – сказала Сэмми, ловя глазами его взгляд. – Ты нужен мне там. Одна я не смогу учесть все. И потом, ты знаешь всех этих людей, а я нет. Они скажут тебе такое, чего никогда не скажут мне. Ты можешь задавать вопросы, на которые мне никто не станет отвечать. Ну пожалуйста, Ник, скажи, что поедешь со мной. Скажи это!
У Ника засосало под ложечкой. Она была права. Он действительно был нужен ей там, на выставке. Но ему хотелось быть так же необходимым ей в жизни.
Ник не мог доверять своим выводам, когда дело касалось Сэмми. Почему он готов сдаться – в интересах компании или ради собственных эгоистических желаний?
Сэмми наклонилась еще ниже, теперь дыхание ее сливалось с дыханием Ника.
– Скажи, Ник!
«Быстро скажи это, и пусть она отойдет!»
– Хорошо. Я поеду. Хотя мне не стоит этого делать.
– Почему?
Она не отошла. Самообладание покинуло Ника.
– Вот почему, черт побери! – Он схватил Сэмми за руки и притянул ее к себе.
Сэмми почувствовала, что падает и тонет в глубине его синих глаз, хотя на самом деле она просто упала на колени Ника. Крик изумления, вырвавшийся у Сэмми, тут же затих, когда губы их встретились.
«Да, – подумала она. – Да, Ник! Да!»
На этот раз она ничего не станет ему запрещать, не будет прислушиваться к голосу здравого смысла, задумываться о будущем. На этот раз Сэмми позволит поцеловать себя и ответит на его поцелуй. Только один раз!
Сэмми обвила руками шею Ника. Ник замер, удивленный, затем тихо застонал. Обняв Сэмми за плечи, он крепко прижал ее к груди.
Он хотел ее. Она больше не может это отрицать, так же как не может отрицать, что тоже хочет его. Он хотел горячо и страстно ее, только ее. Сэмми неожиданно поняла это. Она почувствовала это по тому, как ласкал он языком ее язык, как дрожали его руки, обнимая ее за спину, как напряглась под ее бедром мужская плоть Ника.
Где-то в глубине Сэмми почувствовала боль. Она крепко зажмурила глаза, чтобы удержать в себе все, что только что поняла, и потонула, растворилась в мире его губ, его рук, рождавших в ней дикое, неистовое желание, зажигавших ее своим огнем. Сэмми, которая была выше многих своих знакомых, чувствовала себя в объятиях этого мужчины слабой и ранимой. И в то же время Сэмми чувствовала себя такой сильной, словно может завоевать весь мир.
Ник ослабил объятия и слегка откинулся назад.
Сэмми не хотелось отпускать его, но она понимала, что не может сидеть вот так вечно у него на коленях, целовать и обнимать его.
Когда губы их разомкнулись, Сэмми до боли захотелось, чтобы Ник поцеловал ее снова, но она понимала, что этого не будет. Открыв глаза, Сэмми увидела, что Ник смотрит на нее.
– Вот это да! – раздался за спиной голос Генри.
Сэмми вздрогнула и покраснела.
– Уходи, Генри! – сказал Ник, не сводя глаз с лица Сэмми.
– Уже ушел.
Сэмми слышала смех Генри, удалявшегося по коридору в направлении кухни. Она хотела положить голову на плечо Ника. Ей нужно было несколько секунд, чтобы перевести дыхание и чтобы мир вокруг перестал вращаться.
Но Ник остановил ее, подставив руку ей под щеку.
– Сэмми, – хрипло прошептал он, – я не могу пообещать, что это не случится снова. Я не могу больше лгать тебе и себе.
Тело ее затрепетало в ответ, но что могла она ответить на словах? Разве могла она сказать, что все хорошо, что она все понимает, на все согласна? Все это было именно так, но Сэмми не могла заставить себя произнести это вслух.
– Ты еще хочешь, чтобы я поехал с тобой в Новый Орлеан?
Сэмми опустила глаза.
– Да, но…
– Но никаких посягательств, никаких обещаний и никаких попыток добиться большего?
– Что-то в этом роде.
Ник коснулся шершавым пальцем щеки Сэмми.
– Я постараюсь, Саманта.
То, как он произнес ее имя – полностью, тихо и мягко, – вызвало в Сэмми блаженную слабость. Если бы он произнес какое-нибудь другое слово, она бы, наверное, разразилась слезами.
– Я… мне лучше уйти. – Сэмми осторожно слезла с колен Ника. – Попрощайся за меня с Генри.
Не оглядываясь, Сэмми взяла свою сумочку и вышла. На полпути к дому она разрыдалась.
«Что же теперь делать?» – плакала Сэмми.
Ник отрешенно смотрел прямо перед собой. Его руки и рубашка все еще хранили едва уловимый аромат Сэмми.
– Ты хоть понимаешь, что делаешь?
Голос Генри испугал его. Ник встал и снова наполнил свой бокал. Что ж, сегодня он нанесет серьезный удар по запасам виски в этом доме!
– А разве кто-нибудь из мужчин знает, что делает, когда речь идет о женщине?
Генри налил в бокал немного виски.
– Неплохо сказано. Но Сэмми необыкновенная женщина. Ты не должен обижать ее, понимаешь?
– Я стараюсь изо всех сил. – «Вот только не знаю, хватит ли этих сил», – подумал с сомнением Ник.
Он посмотрел на бокал в руках отца.
– Тебе не вредно после инфаркта?
Генри только отмахнулся.
– Не беспокойся на этот счет. Почему ты не сказал Сэмми о «Маверике»?
– А что говорить? Он мертв так же, как Сэм Барнетт.
Генри ничего не ответил. Ник повернулся и внимательно посмотрел на него. Генри сидел, глядя прямо перед собой и склонив голову набок. Потом он покачал головой.
– Раз ты говоришь – тебе виднее.
– Я не хочу, чтобы ты что-то говорил Сэмми.
– Я?
– Да, ты.
Генри улыбнулся.
– Как скажешь, Ник.
У Ника почему-то было ощущение, что Генри чего-то недоговаривает, главные козыри он держит в рукаве.
11
До поездки в Новый Орлеан оставалось полторы недели. Все это время Сэмми избегала Ника. Она старалась не оказываться с ним в одной комнате, когда же это было невозможно, то следила за тем, чтобы они хотя бы не были наедине.
Все это отнимало очень много сил, и к тому же Сэмми не переставала думать о Нике. Мысли эти занимали ее до такой степени, что она чуть не пропустила очередное совещание руководства. Если бы она не ударилась локтем о край стола, не выронила при этом карандаш и не полезла за ним в корзину для бумаг, она бы ни за что не заметила записку, лежавшую в корзине под пустой коробкой из-под апельсинового сока.
Сок? Но она давно уже не пила сок у себя в кабинете.
Сэмми подняла трубку и позвонила Дарле.
– Ты видела сегодня, чтобы кто-нибудь входил в мой кабинет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28