— Воспоминания, — тихо сказала она. — С этим местом столько связано…
Он кивнул:
— Мы здесь неплохо поработали, многим детишкам помогли. Но теперь мы можем сделать больше, и я понимаю, почему ты плачешь.
— Наверное, старею, боюсь перемен.
Кэл рассмеялся, подошел к ней и одной рукой обнял ее за плечи.
— Не может такого быть. Просто ты стала мягче. Стала мягче… Наверное, так оно и есть. Они все за эти годы стали мягче, податливее, научились гнуться, не ломаясь. Даже Кэл стал мягче. Он по-прежнему был предан делу, но стал Бодлее гибким, не таким бескомпромиссным. Каким-то образом им удалось выжить в этом безумном мире.
— Может, ты и прав, — задумчиво сказала она. — Но стареть все равно страшно. Я замечаю, что с каждым годом становлюсь все больше похожей на свою маму. Господи, я даже предупреждаю дочек, что необходимо вытереть сиденье туалета, прежде чем садиться.
Кэл снова рассмеялся, и Рейчел внезапно почувствовала большую нежность. Он был одним из ее давнишних друзей, и сейчас ей нужна была его поддержка.
— Я в самом деле напугана, Кэл. Иногда просыпаюсь ночью, начинаю думать о будущем — и впадаю в панику. Я уже далеко не всегда уверена, что правильно, а что нет. Все, что раньше казалось черным или белым, теперь выглядит каким-то серым.
Она подразумевала нечто большее, чем ситуация в школе, и Кэл ее понял. Он взял ее руку и мягко сжал пальцы.
— Со мной то же самое, Рейчел. Когда я утром смотрю в зеркало, то иногда не могу понять, кто этот парень, который смотрит на меня. Я замечаю седину и удивляюсь, когда это я успел так состариться.
Она улыбнулась:
— Жаль, что нельзя остановить время. Пусть бы все оставалось таким, как сегодня.
— Да ты через неделю повесишься с тоски!
Рейчел подумала о своих отношениях с Брайаном, растущем холоде между ними и покачала головой.
— Как раз сейчас немного скуки мне бы не помешало. Кэл взглянул на нее, стараясь понять, что она скрывает за этими словами.
— Хочешь поговорить?
Ей очень хотелось вылить на него все свои печали и разочарования, но это было бы непорядочно по отношению к Брайану. Кто дач ей право рассказывать об их личной жизни постороннему человеку?
— Не сейчас, — сказала она. — Но спасибо за заботу. Он кивнул и отпустил ее руку.
— Тогда я, пожалуй, пойду домой. День выдался чертовски длинным.
— Иди. Я тут все закрою.
Оставшись одна, Рейчел внезапно почувствовала себя неуютно. Без Кэла длинные тени на стенах казались страшными. Потом она услышала шорох в холле, и по спине побежали мурашки.
— Кэл, это ты? — спросила она.
Никто не ответил. С бьющимся сердцем Рейчел подошла к двери и уставилась в темноту.
— Кто здесь? — крикнула она, чувствуя, что от страха во рту пересохло.
— Всего лишь я, лапочка.
Рейчел замерла при виде вышедшего из тени Мика Тревиса.
— Такую леди, как вы, трудно застать в одиночестве, — ехидно усмехнулся он.
— Что вам надо?
— Ты знаешь, что мне надо, Рейчел. Я хочу знать, что случилось с Риком Конти.
Она почувствовала его дыхание на своем лице и попятилась, но он быстро схватил ее за руку.
— Некуда спешить, лапочка. Ты никуда не уйдешь, пока я не получу ответы на свои вопросы.
— Оставьте меня в покое!
От страха голос ее стал очень высоким и каким-то жалким. В полутьме Мик выглядел угрожающе, а в его глазах ей почудилась искорка безумия. Может, эта навязчивая идея довела его до помешательства? Может, он хочет убить ее?
Она попыталась вырвать руку, но он держал ее, как в стальных тисках.
— Я никогда не оставлю тебя в покое, Рейчел. Никогда не позволю тебе забыть, что ты сделала.
— О чем вы говорите? Я ничего не сделала! Мик резко дернул ер за руку.
— Кончай болтать ерунду! Ты и твои подружки убили Рика Конти. Я даже знаю, как и почему.
— Вы сошли с ума!
— Ты тоже сошла с ума, если думаешь, что тебе удастся отвертеться.
Рейчел смотрела в его безумные глаза, и ей казалось, что она катится по склону горы все быстрее и быстрее и падает в бездонную яму в центре земли. Она уже готова была все ему рассказать, но ее остановили остатки трезвого разума. Она бросилась на него и вырвалась.
— Держитесь от меня подальше! — крикнула Рейчел, вырывая руку. Ее лицо заливал пот, дышала она прерывисто и с трудом. — Я никогда вам ничего не расскажу, подонок!
Но Мик не собирался сдаваться. Вместо этого он придвинулся так близко, что она ощутила жар, исходящий от его тела.
— Как долго ты сможешь жить с ощущением вины, Рейчел? В один прекрасный день ты расколешься, как яйцо, и тогда я буду там и дождусь, я этого момента не упущу. Я добьюсь, чтобы ты получила по заслугам!
Теперь Рейчел понимала, что им движет извращенная потребность отомстить и что эта его безумная игра с ними никогда не кончится. К тому же он изменил правила. Теперь он не просто пытается напугать ее, он хочет заставить ее признаться под действием чувства вины.
— Мне не в чем себя винить, — сказала она хрипло. — Вам придется с этим смириться и оставить меня в покое.
Мик покачал головой:
— Я тебе не верю. Ты убила человека, черт побери, и я собираюсь это доказать, сколько бы времени на это ни ушло! — В его глазах горела ненависть. — Я еще вернусь, Рейчел, и буду продолжать возвращаться, пока не увижу тебя и твоих подружек на скамье подсудимых, где вам самое место.
Расширенными от ужаса глазами Рейчел смотрела, как он исчезает в темноте, подобно призраку. Только легкий запах лосьона после бритья говорил о том, что он только что здесь стоял. А еще остался страх, сжимающий ей сердце. Рейчел всегда надеялась, что рано или поздно Мику Тревису надоест их преследовать, но теперь она поняла, что он по-настоящему одержим. И ее собственным кошмарам никогда не будет конца.
Рейчел очень старалась выбросить Мика Тревиса из головы, но он всегда присутствовал где-то на окраине ее сознания, подобно пятну, которое никак не вывести. Через несколько дней после его визита она все еще так нервничала, что оставила нераспечатанные коробки в своем новом офисе и вышла на улицу подышать.
Был великолепный весенний день. Даже жалкие улицы Гарлема выглядели свежими и чистыми под ослепительным солнцем. Люди, которые всю зиму теснились в маленьких квартирах, вышли на улицы — целый поток черных болтающих и смеющихся лиц. На углах уже стояли уличные торговцы, и в воздухе пахло жареными ребрышками и сосисками. Гарлем как будто просыпался от летаргического сна и начинал новую жизнь после длинной и скучной зимы.
Рейчел стояла на пороге и смотрела, как мимо идут люди. Ей вдруг захотелось присоединиться к ним, затеряться в толпе, забыть про оставленную работу. Она перекинула сумку через плечо и не спеша направилась к Ленокс-авеню.
Так она ходила несколько часов, чувствуя, как отпускает напряжение. Иногда она останавливалась у витрин или возле какого-нибудь уличного музыканта. Когда солнце начало садиться и стало прохладно, она отправилась домой, чувствуя себя значительно лучше.
Но ее настроение быстро испортилось, когда она увидела Брайана, сидящего за кухонным столом вместе с Клитусом Макдональдом и еще тремя незнакомыми ей людьми. Похоже, они что-то горячо обсуждали, и Рейчел сразу забеспокоились. На первый взгляд Клитус был довольно приятным человеком, но она всегда ощущала в нем скрытую враждебность, вызванную, очевидно, ее либеральными политическими взглядами. Его неожиданное появление у нее на кухне показалось ей тревожным признаком.
— Где тебя носит? — раздраженно спросил Брайан. — Я тебе весь день пытался дозвониться.
Рейчел стало стыдно за его резкость в присутствии посторонних, и она обозлилась:
— Зачем? Что-нибудь случилось?
— Сегодня утром умер Джо Де Фазио.
— Господи, как же так? — растерянно пробормотала она, не в состоянии себе представить толстенького окружного прокурора мертвым.
— Инфаркт, — сказал Клитус. — Упал — и привет.
Рейчел повернулась к нему, пораженная его грубостью» Впрочем, она знала, что он крайне противоречивый человек — почтенный судья на публике и жуткий тиран в обычной жизни.
— Мне очень жаль, — вздохнула Рейчел. — Что же теперь будет?
— Вот это мы и пытаемся решить, — сказал Брайан. — Партия хочет, чтобы я баллотировался на эту должность в ноябре.
Рейчел без сил опустилась на стул, мельком заметив на столе бутылку виски. Вся сцена внезапно напомнила ей старый фильм, в котором банда коррумпированных боссов встречается за стаканом виски, чтобы решить судьбу города. Эти люди сговаривались, как бы сделать Брайана следующим окружным прокурором.
— Но ты слишком молод, — заикаясь, произнесла она. — Ты же говорил, что должны пройти годы, прежде чем ты сможешь выставить свою кандидатуру…
— Я действительно так думал еще вчера. Де Фазио наверняка бы переизбрали, но теперь дорога открыта. Это мой шанс, Рейчел! Судьба — или что там еще — преподнесла мне эту возможность на блюдечке.
И мы бы хотели поговорить об этом с тобой, — вмешался Клитус. — Брайан, чтобы победить, должен заручиться твоей полной поддержкой. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Рейчел слишком хорошо его понимала. По мнению соратников Брайана, она была политическим альбатросом — слишком либеральной, слишком резкой и… некрасивой. Клитус хотел, чтобы она сменила окраску, подобно хамелеону, а Брайан слушал это и не вмешивался. Она вдруг почувствовала себя преданной, как будто ей вонзили нож в спину.
— Что ты имеешь в виду, Клитус? Ты предлагаешь мне сделать лоботомию?
Троица незнакомых мужчин расхохоталась, но Клитус нахмурился, а Брайан гневно взглянул на нее.
— Ради бога, Рейчел, тут не до шуток! Я прошу тебя помочь мне на выборах. Неужели это слишком много?
Рейчел показалось, что ею гнев, как змея, обвился вокруг се груди и сжал легкие, не давая дышать.
— Не знаю, — тихо сказала она. — Это зависит от того, чего конкретно вы от меня ждете.
Внезапно Брайан растерялся, будто и в самом деле еще не определил — чего же он от нее хочет? Но тут на помощь ему устремился Клитус:
— Битва будет тяжелой. Люди устали от политики и никому больше не доверяют. Если мы хотим победить, то должны убедить избирателей, что Брайан — тот человек, которому можно доверять, и что он очистит город от скверны. Мы хотим, чтобы люди видели в нем надежного семьянина, человека, который лично заинтересован в борьбе с преступностью. А это значит, что ты должна появляться на публике, Рейчел. Говорить правильные веши репортерам и держать свои радикальные идеи при себе. Тебе придется научиться играть в эту игру.
— Вы хотите сказать, что я должна притвориться не тем, кто я есть на самом деле?
Брайан грохнул кулаком по столу.
— Господи, ну почему ты из всего делаешь моральную проблему? Мне нужна твоя поддержка — и все! — Он некоторое время смотрел на нее, о чем-то размышляя, потом перегнулся через стол. — А может, ты против меня? В этом все дело? Ты считаешь, что кто-то другой подойдет на эту должность больше?
— Нет, конечно — нет! Все дело во мне. Я не уверена, что гожусь в жены политику. — Она взглянула на Клитуса. — И я никогда не умела притворяться.
— Тогда придется научиться, — отрезал Клитус. — Иначе подведешь собственного мужа. А я не думаю, что ты этого хочешь.
Рейчел чувствовала себя в ловушке и ненавидела Клитуса за то, что он намеренно противопоставляет ее мужу. После напряженной паузы она повернулась к Брайану:
— Если ты решишь выдвигать свою кандидатуру, ты знаешь, что я тебя поддержу.
Брайан улыбнулся, но этой улыбке явно не хватало искренности.
— Чудесно. Я знал, что могу на тебя положиться.
Рейчел ждала чего-нибудь еще — теплой нотки в голосе, мягкой улыбки… Так ничего и не дождавшись, она встала и отодвинула стул.
— Если я вам больше не нужна, я, пожалуй, пойду наверх и отдохну.
— Да, разумеется, — сказал Брайан. — Может, позднее сходим с девочками в пиццерию.
Рейчел кивнула, заставила себя улыбнуться Клитусу и его соратникам и вышла из комнаты. Наверху она услышала, как Джесс и Эми смеются в своей комнате, но вместо того чтобы, как обычно, зайти и обнять их, она тихонько прошла в спальню и закрыла дверь. Стянув с себя юбку и блузку, она растянулась на неприбранной кровати и уставилась в потолок. Почему ее так расстроило желание Брайана баллотироваться на пост окружного прокурора? Он никогда не скрывал, что хочет сделать карьеру, но ей казалось, что все это еще далеко, в неопределенном будущем. А теперь он хочет, чтобы она скрыла свою настоящую сущность за улыбкой куклы Барби…
Рейчел было жутко обидно. После стольких лет совместной жизни ее муж говорит ей, что она мешает его карьере! Господи, неужели он всегда был о ней такого мнения? А может, он ее просто разлюбил? И сохраняет брак только из чувства ответственности? А она, как последняя дура, так переживает.
Рейчел вздрогнула и натянула смятую простыню до подбородка, но теплее ей не стало. Этот холод рождался внутри, поднимался из колодца обиды и гнева. Она мельком подумала, что, может быть, стоит собрать вещи и уйти, но через секунду поняла, что это невозможно. Оставить Брайана — все равно что разрезать себя пополам. Она не сможет жить без него.
Так что выбора не было. Если она хочет спасти свой брак, ей надо проглотить обиду и делать все необходимое, чтобы поддержать своего мужа…
Несколько следующих недель Рейчел упорно старалась залатать прорехи в своем браке, но к Брайану невозможно было пробиться. Он полностью погрузился в свою кампанию, редко бывал дома, а те несколько часов, которые они проводили вместе, всегда были напряженными. Она начала ненавидеть собственную искусственную улыбку, фальшивый оптимизм в голосе, но боялась, что эти ее потуги — единственное, что еще держит их вместе…
Субботнее утро выдалось чудесным, за окном на тополе пели птицы, но Рейчел все равно была на взводе. Она не могла отделаться от беспокойных мыслей, даже когда разбирала грязное белье в спальне, складывая его в отдельные кучки.
Потом она услышала, как Брайан свистит в душе, и напряжение слегка ослабло. Может быть, ей все-таки удастся достучаться до него, то с сегодняшнего дня начнется новая жизнь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40