При упоминании имени сестры я на миг замираю, затем медленно допиваю то, что осталось в моем бокале, ставлю его на стол и инстинктивно оцениваю, далеко ли до двери.— Откуда вам известно? — Мне едва удается расслышать свой голос.— У вас неважные детективные способности, — отвечает М., помешивая ложкой соус. — Вы появлялись возле меня слишком часто, чтобы это могло быть совпадением. Кроме того, Фрэнни показывала мне вашу фотографию.Не отрывая от меня глаз, он пробует соус и, нахмурившись, добавляет щепотку каких-то специй, затем закрывает крышку и, прислонившись к стене, улыбается:— Вообще-то она много рассказывала мне о вас. Наверняка больше, чем вам бы того хотелось.Я потрясена. Так он с самого начала знал, кто я такая! Мы молча смотрим друг на друга; затем М., увидев, что мой бокал опустел, берет бутылку вина, откупоривает ее и делает шаг мне навстречу. Заметив, как я напряглась, он смеется и наливает мне еще вина.— И что же вы собирались сделать? — говорит он таким тоном, будто спрашивает, который час. — Зачем вы здесь?Я говорю ему правду:— Хочу больше узнать о вас. Думаю, это вы убили мою сестру.От моих слов М. не только не приходит в ярость, но недоуменно приподнимает бровь.— Вы, конечно, в курсе, что полиция не разделяет вашего мнения?— У них нет улик — вот все, что я могу на это сказать. М. задумчиво кивает:— Значит, вы пришли изобличить убийцу? — Он явно издевается надо мной.— Да, — едва сдерживая гнев, говорю я.— А если я поклянусь, что не убивал ее, вы мне поверите?— Нет.— Что ж, я так и думал.Подойдя к холодильнику, М. извлекает из него помидоры и маринованные грибы. Помыв помидоры, он начинает резать их на маленькие дольки.Его безмятежность приводит меня в бешенство.— Фрэнни вела дневник, — надеясь вывести М. из себя, говорю я. — Она кое-что написала там о вас. Я знаю, что вы делали с ней.— «Файл Фрэнни», — не отрываясь от работы, говорит он. — Полицейские, разумеется, об этом упоминали, но я и так знал от самой Фрэнни. — Он поднимает на меня затуманенный взгляд. — И все же я сомневаюсь в вашей способности вообразить, что я с ней делал, иначе вы не пришли бы сюда.— Я хочу все выяснить.— В самом деле? — Его слова звучат как вызов. Взяв деревянную чашу для салата, М. вываливает туда помидоры и грибы. — И как вы собираетесь это сделать?Я не знаю, что сказать. Мой план состоял в том, чтобы стать на место Фрэнни и так разнюхать об М. все, что можно, заставив его как-то выдать себя. Что мне теперь делать, неизвестно. М. тем временем продолжает как ни в чем не бывало заниматься салатом.— Если вы действительно считаете, что я убил Фрэнни, то должны держаться от меня подальше. — Равнодушно глядя на меня, он отпивает глоток вина. — Я ведь могу точно так же убить и вас.Я уже думала об этом. Он умный человек, и в этом моя защита. В полиции знают о моем страстном желании отправить его за решетку, и если со мной что-либо случится, подозрение в первую очередь падет на него. Это уже не простое совпадение — две сестры плюс один и тот же мужчина.Когда я говорю ему об этом, он кивает:— Да, если вы умрете, мне надо будет запастись хорошим алиби, не так ли?Услышав это, я цепенею. Хотя тело Фрэнни уже сильно разложилось, коронер округа Йоло по ряду специальных тестов и таких материалов, как чек из магазина, почта в почтовом ящике, раскрытая газета на столе, сумел с точностью до нескольких часов установить время ее смерти. В этот момент М., по его словам, находился один у себя дома, но алиби у него не было.Его равнодушие бесит меня. Сейчас я презираю этого человека даже больше, чем боюсь.— Зачем тогда вы пригласили меня на ужин, и если знали, кто я, почему сразу об этом не сказали?— Именно вы начали эту шараду, я только подыгрывал. — Добавив приправу, М. начинает помешивать салат. — Пожалуй, я сделал это, чтобы развлечься. По той же самой причине мне захотелось встречаться с Фрэнни.Я съеживаюсь от страха — он говорит о моей сестре, словно о каком-то насекомом.— А вы предпочли бы, чтобы я солгал? Хотите, чтобы я сказал, будто она значила для меня больше, чем на самом деле?Я молчу.М. терпеливо вздыхает:— Со дня ее смерти прошел уже почти год. Неужели я должен ее до сих пор оплакивать? Жизнь продолжается.— Если вы ее убили, будьте уверены, я это выясню.— Как? — спрашивает он. — Может, вы рассчитывали, что вот так просто придете сюда и устроите мне ловушку? Вы действительно считаете себя достойным соперником? — М. качает головой. — Поверьте, мне нечего вас бояться.Я молчу.— Смерть вашей сестры — это трагедия, — продолжает он, — но я не имею к ней никакого отношения. Никакого.— В самом деле?Теперь замолкает он. Из-под крышки кастрюли вырывается пар, М. протягивает руку и уменьшает огонь.— Давайте я скажу, что об этом думаю, — наконец раздается его голос. — Вам нужно кого-то обвинить. Вы хотите отомстить за Фрэнни. Это понятно — такова человеческая природа. Но пожалуй, есть нечто такое, что могу вам дать только я, — а именно ответы на ваши вопросы. Вот почему вы здесь. За пять месяцев, проведенных с вашей сестрой, я узнал о ней больше, чем вы за всю свою жизнь. По сути, вы не знали ее вообще и теперь испытываете чувство вины. Вы здесь для того, чтобы искупить свою вину перед ней.— Это неправда, — выдавливаю я. — Вы сами не понимаете, о чем говорите.— Да? Тогда объясните мне, зачем вы здесь?На миг я теряюсь, но тут же справляюсь с собой.— Вы все расскажете. Мне не в чем себя винить. Не я плохо обращалась с ней, и не я виновата, что дневник Фрэнни превратился в пособие по садизму. — Увидев, что мои кулаки сжаты, я стараюсь успокоиться. — Однако в одном вы правы — мне нужны ответы на некоторые вопросы. Я пришла сюда для того, чтобы заполнить оставшиеся пробелы, чтобы больше узнать о вас и выяснить, кто убил Фрэнни.— Вы даже не представляете себе, во что влезаете, — с минуту помолчав, говорит М.— Я собираюсь использовать все возможности.— Ну хорошо. — Он смотрит на меня ровным, немигающим взглядом. — Если желаете, мы сыграем в вашу игру. Толь ко сначала сделайте одолжение и выслушайте еще одно предупреждение: вам не понравятся ответы на те вопросы, которые вы хотите мне задать. Для вас лучше было бы отправиться домой и жить прежней жизнью, начисто забыв обо мне.Я не удостаиваю его ответом.М. ждет, предоставляя мне время на то, чтобы передумать, но я предпочитаю проигнорировать его предупреждение.— Очень хорошо, — наконец говорит он. — Я не убивал Фрэнни, но могу заполнить пробелы, которые вас так волнуют. Вам нужна информация, вы хотите знать, что действительно произошло между Фрэнни и мной? Я вам расскажу. Но за ваше любопытство вам придется дорого заплатить.Заметив, что я смотрю на него с недоумением, М. улыбается.— Что вы имеете в виду? — Мне становится не по себе. — Чем заплатить?— Временем. Частью вашей жизни. Его ответ меня озадачивает.— И не думайте, что получите все ответы сейчас же за ужином, — продолжает он. — Это займет много времени — возможно, несколько месяцев. Сегодня вы точно ничего не выясните. Вам лучше думать о нашем альянсе как о непрерывном процессе поиска истины.Победа кажется слишком легкой.— Ну а вам-то это зачем? — подозрительно спрашиваю я. — Почему вы готовы так поступить?М. долго молчит.— Я же сказал — хочу развлечься. Других причин нет.— Выходит, для вас это просто игра?— Именно так. — Он подает мне бокал с вином. — Вам и вправду очень хочется все узнать?Я отпиваю глоток. Кажется, мне пора уходить. Наши с М. жизни тесно переплелись с того самого дня, когда Фрэнни умерла, и я знаю, что он не станет ни в чем сознаваться, но ведь и самые умные люди делают ошибки. Пусть он поиграет, пусть поразвлекается как может — это только поможет мне затянуть покрепче петлю на его шее.— Вы попали в точку.М. берет чашу с салатом и направляется с ней в столовую.— Это похоже на вызов. — Проходя мимо меня, он неожиданно подмигнул мне. — Милая Фрэнни вызов никому бросить не могла.«Вот и отлично. Зато теперь моя очередь, и к такому вызову ты не готов», — думаю я, отправляясь вслед за ним в столовую. Глава 7 За свою жизнь я слишком часто бывала на похоронах близких — когда хоронили Билли, моего отца с матерью, а потом Фрэнни. Все они теперь лежат рядом на кладбище в Дэвисе. Если бы не Ян, я не справилась бы с похоронами Фрэнни. Мы тогда не были любовниками, но в то утро он пришел, чтобы узнать, нужна ли мне помощь. Это было очень кстати. Моя лучшая подруга Мэйзи, которая тоже работает в «Пчеле», предлагала остаться со мной, но я отправила ее восвояси, желая побыть наедине со своим горем. Смерть родителей и Билли я перенесла без чьей-либо помощи и думала, что теперь тоже справлюсь сама. Однако в самый день похорон я сломалась.Моим пристанищем в Сакраменто тогда был маленький дом вблизи парка Мак-Кинли. Когда в то утро без приглашения явился Ян, я была все еще не одета, а о душевном состоянии и говорить не приходится. Заполнив своим телом дверной проем, Ян заслонил собой утреннее солнце. На нем был черный костюм, волосы тщательно расчесаны, и, несмотря на свой не малый рост, он походил на мальчишку, боявшегося, что сейчас его отошлют обратно.Пока я одевалась, он ждал в гостиной. Гардероб в спальне был чересчур мал, в половину стены, его белые дверцы раскладывались и складывались, словно мехи аккордеона. Переполненная отчаянием, я вдруг стала бросать на пол свою одежду, а потом перешла к туалетному столику.И тут на шум прибежал Ян.— Не знаю, что надеть. — Мне в самом деле никак не удавалось сосредоточиться.Стараясь утешить, он попытался обнять меня, но я его от толкнула:— Оставь меня в покое! Я хочу, чтобы ты ушел!Лицо его исказилось от боли. Сев на мою постель, Ян на чал собирать свитеры, комбинации и лифчики, которые я разбросала по полу.— Ты не понимаешь, что я чувствую! Она не должна была умереть вот так. — Голос мой дрожал.Ян встал и робко протянул ко мне руки. Прижав к груди, он принялся гладить меня по голове.Не издавая ни звука, я стояла, прижавшись к груди мужчины, до этого момента почти мне незнакомого. Своей ладонью, громадной, как у Титана, он ерошил мои волосы, приводя их в еще больший беспорядок.— Поверь, мне не все равно, что ты чувствуешь. — Он снова провел рукой по моим волосам. — Прошло очень много времени со смерти Черил, но я все еще это переживаю. В тот день, когда ее убили, мы поссорились. Я так на нее злился! — Ян покачал головой. — Одно могу сказать точно: постепенно тебе станет легче.— Нет! — Я покачала головой. — Легче не будет. Я этого не допущу — до тех пор, пока не узнаю, кто ее убил.Вдруг Ян резко меня оттолкнул. Я с удивлением посмотрела на него и увидела в его глазах странное выражение — возможно, гнев, но не только.— Ты ничего не станешь выяснять, — сжав кулаки, сказал он. — Этим займется полиция. Тебе ясно?Ошеломленная этой вспышкой, я ничего не ответила.— Ясно? — повысив голос, повторил он.Я в недоумении отпрянула от него, оскорбленная тем, что он кричит на меня в такую минуту.Видимо, Ян тут же пожалел о том, что сделал.— Прости меня, я не хотел тебя сердить. Просто… — Он немного помолчал. — Черил значила для меня слишком много. То, как она умерла, было ужасно. А теперь, в эти дни… — Его голос дрогнул. — Может, я и перестраховщик, но не хочу, что бы с тобой тоже что-либо случилось. Искать убийцу Фрэнни опасно. Теперь ты поняла?Я кивнула, все еще смущенная его вспышкой. Нужно было собираться, но я не могла сдвинуться с места. Чувство потери нахлынуло на меня с новой силой, и, чтобы не заплакать, я закусила губу.— Не надо, — твердо сказал Ян. — У тебя идет кровь. — Он вытер мои губы своим носовым платком, и тут произошло чудо — его твердое «Не надо!» прогнало боль, мысли о Фрэнни ушли куда-то далеко. Я уже ничего не чувствовала. Словно кукла, я стояла, оцепенев, перед Яном, а он одевал меня, разговаривая со мной, как с ребенком.На похоронах Ян все время держал меня за руку. Я была не в себе и не обращала никакого внимания на священника — мне казалось, что если я отпущу руку Яна, то совсем лишусь сил. Странно, но я искала опору именно в нем, а не в своей старой подруге Мэйзи. Мне вспомнилась Черил Мэнсфилд — возможно, именно ее смерть сблизила нас. Кроме Яна, никто из присутствующих по-настоящему не понимал моих чувств — убийство близкого тебе человека переживаешь совсем иначе, чем смерть от болезни или несчастного случая.Я ожидала, что на церемонию придут всего несколько человек — друзья мои и Фрэнни, однако людей оказалось гораздо больше; многих я прежде вообще никогда не видела. Здесь были мои друзья и коллеги из «Пчелы», соседи и немногочисленные подруги сестры. Но кто же остальные? Продавщицы магазинов, где она делала покупки? Почтальон, который приносил ей газету? Просто любопытные? Или же у Фрэнни в Сакраменто и Дэвисе было множество знакомых, о существовании которых я даже не подозревала? Солидный мужчина в очень дорогом костюме; жмущиеся друг к другу девочки в коричневой школьной форме; чрезвычайно толстая женщина, которой, вероятно, трудно ходить; двое в инвалидных колясках — кто все эти люди? Оттого, что мне не было известно об этой — самой важной — стороне ее жизни, я чувствовала себя обделенной точно так же, как чувствовала себя обделенной из-за самой ее смерти.После похорон несколько человек из числа ближайших друзей приехали ко мне домой. Я молча сидела на кушетке рядом с Яном, который по-прежнему держал меня за руку. Заботу о еде и напитках взяла на себя Мэйзи. Она на несколько лет старше меня и килограммов на двадцать тяжелее, с толстыми лодыжками и дочерна загоревшей кожей. Принеся нам с Яном еду, Мэйзи похлопала меня по руке и вернулась на кухню.Сидя в гостиной, собравшиеся тихо перешептывались между собой; время от времени они подходили ко мне и говорили что-либо хорошее о Фрэнни. Я только улыбалась в ответ, не произнося ни слова, и Яну приходилось от моего имени всех благодарить. Если бы я заговорила, то не сдержала бы слез, а слезы я ненавижу.Мало-помалу я вышла из оцепенения и прислушалась. Все по-прежнему вспоминали о сестре, и мне ужасно захотелось, чтобы эти люди тут же отправились домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45