– Хорошо. – Каллен опустил ее на устилавший пол китайский ковер и лег рядом, ласково покусывая ей ухо. – Хорошо, – повторил он. – Я так давно хотел попросить тебя об этом!
Его рука заскользила по ее телу, сжала напрягшуюся грудь, и Саманта застонала. Он стал ласкать ее грудь губами, его влажный язык гладил ее сосок. Когда Кален вобрал сосок в себя, ее тело пружинисто изогнулось, она сдавленно вскрикнула и запустила пальцы в его длинные волосы. Пальцы ее то лихорадочно сжимались, то разжимались. Она притянула к себе его голову. От нарастающего возбуждения ее била дрожь.
Каллен поднял голову и улыбнулся, глядя ей в глаза.
– Учти: пощады не будет, – предупредил он.
В ответ Саманта только чувственно застонала.
Его руки и губы ласкали ее грудь, потом начали опускаться все ниже.
– Ты такая худенькая, тебе надо здесь немного прибавить, – он поцеловал ее бедро, – и здесь тоже, – он погладил ее подтянутый живот, – а еще здесь, – и он поцеловал ее ногу в самом верху.
– Все, что угодно! – обещала она и заметалась по ковру, когда Каллен освободил ее от трусиков.
Он не спеша снял с ее ног туфли и отбросил их в сторону, потом принялся жадно целовать пальцы на забинтованной ноге, это было почему-то необыкновенно приятно.
Но вот его губы скользнули по ноге вверх, коснулись ее влажной плоти, лаская нежные складки, и Саманта тихо ахнула от непередаваемого ощущения.
Каллен стал вбирать ее в себя – яростно и беспощадно, как и обещал. Она содрогалась всем телом, ее сотрясал взрыв за взрывом, пока сознание не затуманилось и она не почувствовала себя абсолютно беспомощной. Тогда Саманта притянула к себе его голову и прижалась губами к его губам, раздвинув их языком. Ей казалось сейчас, что они – частицы одного целого, слившиеся наконец воедино.
Оторвавшись от ее губ, Каллен с улыбкой заглянул ей в глаза:
– Это была просьба о пощаде?
Саманта медленно покачала головой.
– Нет, – сказала она. – Просто мне этого мало. Я хочу, чтобы ты освободил меня от боли, которая разрастается во мне.
– Покажи, где болит, – усмехнулся он.
– Ах так? Ты смеешься надо мной?
Саманта обхватила его руками и резко опрокинула на себя. Все ее тело раскрылось навстречу ему. Она видела только, как потемнели его глаза, слышала прерывистое дыхание, которое сливалось с ее собственным.
– О боже! – простонала она, принимая его в себя.
– Теперь лучше? – Каллен погладил ее по щеке, пальцы его слегка подрагивали.
– Намного. – Губы ее тронула улыбка.
Он почти вышел из нее затем снова медленно вошел.
– А сейчас?
– Ты на верном пути. – Кровь гулко стучала у нее в висках.
– Я просто хотел убедиться в этом, – сказал он, снова отстраняясь, а когда она потянулась к нему, с улыбкой покачал головой: – Такое лечение требует постепенности, иначе можно все испортить. – На этот раз он вошел в нее так резко и глубоко, что она вскрикнула и чуть не рыдала от счастья. – Вот теперь действительно лучше.
Это и в самом деле было так! Саманта чувствовала, как он движется в ней ровно и мощно. У нее захватило дух, ей казалось, что она сейчас лишится рассудка. Она тонула в его взгляде, словно заглядывая к нему в душу и открывая то, что прежде было скрыто. Каждый раз, принимая его в себя, она чувствовала, как рушится стена, которую она долго возводила между ними. И ей нестерпимо хотелось, чтобы эта преграда наконец пала и она смогла бы обрести то, что таилось за ней. А в ответ она отдала бы ему всю себя…
Внезапно Каллен, не отпуская ее, перевернулся на спину. Оказавшись сверху, Саманта растерянно охнула от неожиданности, но тут же инстинктивно вцепилась в его плечи.
– Теперь твоя очередь, – сказал он, и Саманта со стоном приникла к его рту.
Она начала двигаться плавными толчками, вбирая его в себя, а Каллен приподнял голову и жадно впился в ее грудь. Саманта готова была кричать от невыразимого наслаждения. Страсть вспыхнула в ней с новой силой. Она с неистовой, ненасытной жадностью влекла его в себя, словно хотела заставить его проникнуть в самую глубину ее души.
В конце концов Саманте стало казаться, что ей это удалось. Преграда в ее душе рухнула, рассыпалась на части, и на нее обрушился поток света, радости и покоя. Каллен отдавал ей все, о чем только можно было мечтать, хотя, наверное, даже сам не догадывался об этом.
Она словно приросла к нему, чувствуя силу обнимающих ее рук. Все вокруг куда-то исчезло, она видела лишь Каллена, его ставшие почти черными глаза, его пылающее лицо, которое казалось ей восхитительным.
– Да! – пронзительно вскрикнула Саманта, когда он опять ворвался в нее. Она не ощущала ничего, кроме ни с чем не сравнимого удовольствия. – О боже, – почти рыдала она, а он не сводил с нее глаз, снова и снова погружаясь в ее лоно.
Страсть Каллена не знала жалости. Он был свиреп, как ураган, сметающий все на своем пути, и Саманта отдавалась ему с такой же неистовой силой.
– Еще, еще! – повторяла она, смеясь и рыдая от счастья.
Каллен открывал ей какие-то неведомые истины, вздымая на вершину блаженства. Ей казалось, что в ее душе забил крохотный родник, который постепенно набрал силу, превратившись в бешеный поток, и от него не было спасения…
Потом Каллен еще долго обнимал и целовал ее, нашептывая ласковые слова, которые она уже едва слышала: сон раскрывал им свои объятия.
Первое, что Саманта ощутила, когда очнулась, было тепло и несказанное блаженство. Однако в следующее мгновение она чуть не закричала от ужаса. Каллен держал ее в объятиях! Она только что в этой комнате любила Каллена, а Уитни была совсем рядом!
Ее первым побуждением было вскочить, схватить одежду и бежать прочь, но она побоялась, что Каллен проснется и начнет останавливать ее. Холодея от страха, оглушенная стуком собственного сердца, Саманта медленно и осторожно начала высвобождаться из его объятий, отодвигаясь от его такого маняще теплого, великолепного тела. Она даже задержала дыхание, боясь звуком или неловким движением разбудить его.
При этом она смотрела не отрываясь на его прекрасное, спокойное лицо и чуть не рыдала. Боже, что же она наделала?!
Выскользнув наконец из его рук, Саманта замерла, проверяя, не почувствовал ли он, что его больше не греет ее тепло. Но Каллен не пошевелился. Тогда она осторожно встала, чувствуя тупую боль в ноге, и, стараясь двигаться бесшумно, начала торопливо одеваться. В эту минуту она ругала себя самыми последними словами, которые знала.
– Сэм? – сонно позвал Каллен. – Сэм…
Господи! Как же ей это вынести?!
– Д-давай считать, что это моя вина, я очень жалею, больше такое не повторится. Я ничего не скажу Уитни, если ты будешь молчать. – Она выпалила все это на одном дыхании, пятясь к двери.
– О чем ты говоришь? – Каллен вскочил и помотал головой, чтобы как следует проснуться. – И куда ты собралась?
– Это была самая ужасная ошибка в моей жизни! – Саманте все-таки не удалось сдержать слез. – Просто не знаю, как это получилось, раньше я никогда никого не соблазняла…
– Ты называешь ошибкой то, что мы сейчас вместе пережили?
– Конечно! – Она смотрела на него сквозь слезы. – Я ведь знала, что ты любишь Уитни, а она любит тебя. Мне не следовало все портить.
– Саманта…
Но она не слушала его, ей казалось, будто что-то в ней надломилось.
– Как я могла предать Уитни? Как я могла предать тебя?! Ты доверял мне, а я воспользовалась этим и соблазнила тебя… Я падшая, развратная женщина. Ведь я же знала, что ты хочешь совсем другого!
– Как ты можешь говорить за меня? Да я наслаждался каждой минутой…
Но она упрямо трясла головой, запрещая себе думать, что ей стоит протянуть руку – и она сможет коснуться его.
– То, что тебе понравилось со мной, не имеет никакого значения. Все равно во всем виновата я. – Слезы струились по ее лицу, мешая ясно видеть. – Я подтолкнула тебя к этому. Я первая тебя поцеловала, я сама сняла с тебя одежду… Я тебя предала! Боже, какое же я чудовище, если поступила так с теми, кого люблю!
– Саманта, ты не чудовище. – Каллен нежно взял в ладони ее лицо.
Она до сих пор чувствовала его поцелуи на своих губах, в ее ушах еще звучали его страстные слова… Его прикосновение разрывало ей сердце. Ведь о нем и только о нем она мечтала столько лет – и вот теперь навсегда отталкивает!
– Клянусь, Каллен, я обязательно все исправлю. Я постараюсь образумить Уитни, чтобы вы как можно скорее предстали перед судьей Паркер.
– Я не понимаю…
– Конечно, если тебе больше нравится свадебная церемония в церкви, прекрасно, – торопливо говорила она. – Уитни все равно, для нее главное – надеть умопомрачительное платье. Она составила целую коллекцию из вырезок со свадебными нарядами. Ей наверняка захочется пригласить массу гостей…
– Саманта, любимая, замолчи. – Он приложил палец к ее губам. – Я вовсе не хочу жениться на Уитни. Мне нужна ты!
Но она поспешно высвободилась из его рук и вытерла слезы.
– Не надо глупостей, – решительно заявила она. – Это было обыкновенное влечение, мы с тобой просто не сдержались. Ты ничего мне не должен. А теперь пора вернуться к реальной жизни. Ты любишь Уитни – и ты на ней женишься, как всегда хотел.
– Ты ошибаешься, – ответил Каллен, и Саманта отвела взгляд: нежность в его глазах совершенно обезоруживала ее. – Я всегда любил только тебя.
– Каллен, – она старалась говорить убедительно, – ты двенадцать лет мечтал об Уитни, поэтому меня любить не мог.
– Я действительно мечтал о ней, но это была только игра воображения. А ты открыла для меня правду. – Он ласково погладил ее по щеке, она даже не успела отстраниться. – Я люблю тебя, Саманта, и всегда любил. Для меня нет никого лучше тебя. Поверь, я тебя не разочарую, если ты дашь мне шанс. Я хочу, чтобы ты навсегда вошла в мою жизнь.
– Нет! – От волнения она никак не могла открыть замок. – Постарайся понять: на нас нашло затмение, мы потеряли голову. Поэтому все, что случилось, ничего не значит, и забудем об этом. Ты женишься на Уитни, вы отправитесь в свадебное путешествие, а когда вернетесь, я останусь для тебя просто соседкой. И жизнь снова войдет в свое нормальное русло.
– Сэм…
Ей наконец удалось распахнуть дверь, и она вылетела в коридор. Каллен попытался ее удержать и схватил за руку, но она вырвалась. Ей хотелось только одного: бежать, бежать из этого дома, от Каллена как можно дальше – пока у нее еще хватало сил не сдаться, не поверить в то, что он говорил.
Саманта шла по коридору, все ускоряя шаги, хотя и уговаривала себя не торопиться: Каллен едва ли отважился бы пуститься за ней вдогонку раздетым. Но все-таки она не хотела рисковать и мраморный холл пересекла почти бегом – на ее счастье, там никого не было.
Выскочив наружу, она осознала это только после того, как солнце ослепило ее. Кроме того, глаза ей застилали слезы, так что она с трудом добралась до своей машины. Руки у нее дрожали, и она довольно долго провозилась с замком, при этом лихорадочно соображая, сколько времени необходимо вышедшему из себя мужчине, чтобы одеться.
Усевшись наконец на сиденье, Саманта оглянулась, но Каллена видно не было. Мысленно благодаря бога, она завела машину, подала назад, едва не врезавшись в «Мерседес» Баррисфордов, и на бешеной скорости помчалась прочь.
17
Каллен поспешно натягивал одежду, испытывая одновременно ярость, страх и ликование. Когда он выскочил на крыльцо, черный автомобиль Ларков уже исчез за поворотом, и Каллен выругался от досады. Он стоял, щурясь на солнце, все еще чувствуя на губах вкус Саманты; тепло ее тела до сих пор согревало его.
Второй раз она ускользнула от него! Но третьего раза не будет. Сэм ошибалась, когда в начале лета убеждала его, что женщина может скрывать от мужчины свои чувства. Теперь он знал правду. Она любила его – он читал это в ее глазах, ее голос говорил об этом. Он не сомневался в ее любви – так же, как в своей собственной. Нет, он не позволит ей больше таиться от него!
Каллен пошел в гостиную, нетерпеливо поглядывая на часы. Еще несколько минут – и Саманта должна была появиться дома. Когда он наконец набрал номер, трубку сняла горничная.
– Это Каллен Маккензи. – Он старался говорить спокойно. – Саманта вернулась?
– Нет, – ответила девушка. – В доме никого, кроме меня.
– Черт! Спасибо.
Каллен повесил трубку, дрожа от разочарования. Саманта была способна умчаться куда угодно, а он не мог отправиться искать ее в разгар праздника! Они и так уединились слишком надолго. Каллен живо вообразил себе, что стоит ему появиться в зале, как все мужчины и большинство женщин сразу поймут, в чем дело. Может быть, уже и сейчас многие шепчутся, что он занимался любовью с Самантой. Он хотел только одного – обнимать Саманту, но знал, что ему надо принять душ и продолжать разыгрывать из себя радушного хозяина.
Через четверть часа Каллен вошел в гостиную, взял предложенное Уильямсом шампанское и окинул взглядом зал. Ему казалось, что он смотрит на мир другими глазами. И себя он тоже оценивал по-другому. Ему нравились эти изменения – вот только бегство Саманты огорчало.
Впрочем, что-то еще было не так… Каллен почувствовал на себе чей-то взгляд и, оглянувшись, увидел Уитни. Она, как обычно, была в обществе Мисси Баррисфорд, но держалась как-то странно напряженно, и в ее голубых глазах, обращенных на него, он прочел страх. Ему показалось, что Уитни стоит на краю пропасти, изо всех сил стараясь удержаться. Каллен чувствовал, что может спасти ее, но не понимал – от чего. А главное, он не был уверен, хотелось ли ей, чтобы ее спасали…
– Как дела? – приветливо спросил он, подойдя к Уитни. В этот вечер она казалась ему какой-то особенно хрупкой.
– Все прекрасно. А как хорошо Эрин хранила секрет! – с деланным оживлением проговорила Уитни. – Кто-нибудь из вас догадывался?
Каллен понял, что тоже смотрит на нее другими глазами. Уитни по-прежнему была красива – но не более того; он видел в ней всего лишь старую приятельницу. Каллен едва не рассмеялся. Каким же он был дураком!
– Нет, я и подумать не мог, – ответил он.
– Надо отдать должное Эрин, – заметила Мисси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38