– Помнишь, Джонатан, ты говорил нам, что покажешь, как обращаться с гароттой?
«Умница Анни, – подумал Джонатан, – она знает, чем можно вернуть меня к руководству командой». Только он мог научить их убивать.
Воспользовавшись куском тонкого провода, Джонатан соорудил гаротту, привязав его концы к деревянным палочкам толщиной с большой палец. Он взглянул на женщин:
– Готовы? Метод совершенно бесшумен. Если противник не услышал, как вы подкрадываетесь к нему сзади, то он не успеет произнести ни слова. Единственное, о чем следует помнить: перед тем как подойти к нему, вы должны скрестить руки, чтобы провод образовал петлю, – продолжая говорить, он продемонстрировал упражнение на Пэтти. – Подкрадываетесь к нему сзади со скрещенными руками, так, чтобы локти соприкасались. По счету «раз» накидываете петлю ему на голову. По счету «два» резко разводите руки так далеко, как сможете. Этот метод не годится для невысоких людей вроде Сюзи, разве что противник тоже мал ростом либо сидит, – добавил он.
После упражнения с гароттой Анни предложила:
– Давайте соберем немного древесины и посмотрим, какое дерево лучше плавает.
За ее словами последовала оглушительная тишина. Анни проигнорировала ее.
– Посмотрим, что у нас получится, – сказала она.
Джонатан остался в хижине. Будь он проклят, если снова ввяжется в эту историю.
В ручье, текущем за лагерем, женщины экспериментировали с различными породами дерева.
– Бамбук плавает лучше всего, – заключила Кэри.
Пока они сидели на корточках на берегу ручья и наблюдали, как ветки, участвующие в эксперименте, крутясь, уплывают вниз по течению, сзади подошел Джонатан.
– Я видел, как местные жители пользуются маленькими бамбуковыми плотами, чтобы сплавляться по реке, – сказал он. По всей вероятности, он сумел взять себя в руки. – Я считал бамбук слишком хрупким для большого плота. Думал, что наш вес потопит его, но можно провести небольшой опыт. Не для настоящего плавания, само собой, – просто посмотрим, будет ли он плавать.
– Почему бы нам не взять одну из наших кроватей? – предложила Кэри.
Они с нетерпением дожидались ночи, чтобы проверить свои предположения.
Перед самыми сумерками все направились к пляжу. Джонатан привязал поперечные перекладины к обоим концам бамбуковой кровати Кэри размером шесть на три фута.
Пока остальные придерживали плот, Джонатан усадил Анни и вручил ей одно из весел. Анни была немногим тяжелее Сюзи, но плавала гораздо лучше.
– О'кей, отпускай, – крикнула Анни.
Все с напряженным вниманием наблюдали, как Анни отплывает прочь, увлекаемая течением.
На залитом лунным светом пляже, всего лишь двадцать четыре часа назад являвшем собой картину отчаяния, царила оживленная атмосфера.
Анни быстро справилась с легким плотом и начала грести к южному концу пляжа. Все, кроме Сюзи, наблюдавшей с дерева за окрестностями, двинулись вдоль пляжа, стараясь поспевать за плотом. Наконец Анни подгребла к берегу.
– Теперь серьезная проверка, – сказал Джонатан. – Посмотрим, выдержит ли он мой вес.
Женщины придерживали плавающую бамбуковую кровать, пока он залезал на нее.
– Не рассчитывай остаться сухим, – предупредила Анни.
Через десять минут Джонатан подогнал плот к берегу, а потом снова отплыл, на этот раз вместе с Анни. Им приходилось осторожно балансировать, и при каждом движении вода перехлестывала через бамбуковые стебли, но плот остался на плаву.
В течение следующего часа все члены маленькой группы поочередно опробовали новое плавсредство. Джонатан утвердился в решении, что новый плот нужно строить из бамбука.
– Вы согласны? – спросил он. – Я не собираюсь принимать решение в одиночку.
Женщины согласно кивнули, а затем втащили кровать Кэри обратно на утес.
Понедельник, 26 ноября
На следующее утро все проснулись рано, вновь полные энтузиазма.
Джонатан наточил мачете на камне под водопадом. Затем он взял острый кусочек породы и аккуратно сделал на острие зарубки, получив некое подобие пилы. Пилой можно было пользоваться, держа ее двумя руками.
Он попробовал пилу на стебле бамбука и остался доволен результатом.
Когда Кэри попробовала поупражняться с пилой, он в тревоге бросился к ней:
– Нет! Не трогай ее, Кэри. Если у тебя соскользнет рука, ты можешь распороть себе живот.
Анни подравнивала бамбук по длине и подтаскивала стебли к месту постройки плота. Пэтти приносила лианы. Сильвана собирала смолу. Сюзи по очереди подменяла тех, кто заступал на дежурство.
К середине дня, когда они сделали перерыв, Джонатан остался доволен результатами их работы.
Отдыхая после ленча, состоявшего из сушеной рыбы, они услышали звук низко летящего самолета. Моментально встревожившись, все вскинули головы, хотя не могли ничего разглядеть сквозь ветви деревьев, прикрывавших их.
Джонатан покачал головой.
– Вы знаете, что мы не можем рисковать. Привлекать к себе внимание – все равно что играть в русскую рулетку. Помните, что если нам повезет, то через пару дней мы уплывем отсюда.
Увидев разочарование на их лицах и наполнившиеся слезами глаза Сюзи, он добавил:
– За работу, милые дамы, за работу!
Работа всегда помогает забыться, не дает опуститься, и лишь работа может помочь им выбраться отсюда. Этим утром у них не было упражнений по самообороне – Джонатан хотел как можно скорее сделать новый плот.
Он снова взвесил их шансы. Сегодня было 26 ноября. Если они смогут отплыть завтра ночью, то у них будет в запасе три ночи и два дня на то, чтобы покрыть семьдесят с небольшим морских миль до того, как 1 декабря начнется сезон дождей. Джонатан знал, что сильно рискует, выходя в море перед самым началом Долгих Дождей. Начавшись однажды, дожди не прекратятся до марта. Даже если не принимать во внимание террористов и туземцев, джунгли в эти месяцы превратятся в страшную угрозу для здоровья. Удивительно, что никто еще не заболел всерьез, если не считать расстройства желудка, израненных рук Кэри, укусов насекомых и мелких порезов. Анни призывала всех следить за своей кожей и промывала царапины утром и вечером в кипяченой морской воде. Запасы антисептического крема давно иссякли.
– Пора за работу, – сказал себе Джонатан. Он медленно встал и вдруг ощутил слабость и дрожь в ногах.
Он снова сел. Теперь Джонатан почувствовал, что у него болит голова. Откуда-то, словно бы издалека, до него донесся встревоженный голос Анни:
– С тобой все в порядке, Джонатан?
Ему показалось, что голова его налилась свинцом.
– Нет, – с трудом ответил он. – Вынесите снаряжение из-под навеса и отведите меня туда. Позовите Кэри, я хочу с ней поговорить.
Пэтти и Кэри помогли Джонатану дойти до навеса, поддерживая его с обеих сторон; они уложили его на постель из листьев. Анни потрогала его горячий лоб, на ощупь определяя температуру.
«Наверное, у него приступ малярии», – подумала Анни. Она мало что знала об этой болезни. Кажется, в таких случаях принимают хинин? Можно ли подхватить ее от других людей? Она промокнула губкой потное лицо Джонатана и поднесла к его губам чашку с водой.
Кэри присела на корточки, склонилась к самому лицу Джонатана, чтобы услышать, что он говорит. Он говорил медленно и растягивал слова, как пьяный.
– Кто-то должен руководить, принимать решения… следите за окрестностями… не расслабляйтесь… Ты главная, Кэри… продолжайте… – Он замолчал и с огромным усилием произнес: – Закончите плот!
Кожа Джонатана приобрела бледно-восковой оттенок и блестела от пота. Он дрожал и нес в бреду бессмыслицу.
Анни отказалась оставить его и приняла на себя все обязанности по лагерю, пока остальные трудились над постройкой плота. Они рассчитывали, что новый бамбуковый плот, гораздо более легкий и маневренный, чем первый, будет готов послезавтра.
16
Вторник, 27 ноября
Через прозрачную пластиковую кабину самолета Гарри вглядывался в перистую зелень леса далеко внизу.
– Прямо по курсу Куинстаун! – крикнул Джоун.
Сверху нельзя разглядеть трещины в бетоне и почуять вонь на улицах, смрад от реки или от отбросов, плавающих в гавани. Куинстаун казался очаровательным игрушечным городком. Холмы образовывали над гаванью нечто вроде защитного амфитеатра. Покрытые некогда сандаловым лесом, они теперь были скрыты под рядами маленьких белых зданий, нарушавшимися группами пальм, серым шпилем католического собора Святой Марии и зеленым куполом буддистского храма на северном побережье. С обоих сторон каменных волнорезов, защищавших вход в гавань, бирюзовое море наползало на берег в кружевах пены и медленно откатывалось обратно.
Гарри уже тошнило от этого вида. В течение последних одиннадцати дней он без всякого толку обыскивал остров.
Полковник Борда – огромный, молчаливый островитянин, назначенный руководителем поисково-спасательной операции, – действовал расчетливо и эффективно. Поиск вдоль побережья как к северу, так и к югу от Райского залива осуществлялся группами, базировавшимися в отеле «Пэрэдайз-Бей», а вертолет потратил день, кружа над прибрежными водами. В то место, где, как сообщалось, произошел взрыв, были посланы водолазы. Они вернулись с находками, большую часть которых удалось идентифицировать как останки «Луизы», но никаких человеческих останков там обнаружено не было.
Поисковый отряд Гарри сначала прочесал квадрат со стороной сто миль и с центром в отеле «Пэрэдайз-Бей», после чего они совершили облет всего острова вдоль береговой линии. В течение двух дней они обследовали извилины береговой линии, облетая коралловые рифы, песчаные пляжи, лагуны, гористые мысы и топкие устья рек.
После того как поиски вдоль побережья оказались безуспешными, они обследовали низинные районы, кружа над саваннами и болотами, склонами плоскогорья Виктория, высотами Стэнли и окруженными облаками вершинами Центральных гор. Они вели поиск только вдоль рек и озер или над открытыми участками. Поиск в джунглях с воздуха был бессмыслен.
Вечером в понедельник, 26 ноября, когда было полностью выполнено десятидневное международное соглашение о воздушных поисках, официальные поиски пропавших сотрудников «Нэксуса», проводившиеся по распоряжению правительства, были прекращены столь же внезапно, как и начались.
Гарри знал, что с наступлением сезона дождей ему придется прекратить собственные поиски, но до 1 декабря у него еще оставалось три дня. Рано или поздно обнаружится какой-нибудь факт, ключ к разгадке исчезновения американцев. Нужно было лишь продолжать поиски, пока не обнаружится этот ключ.
В промокшей от пота одежде Гарри устало поднимался по деревянным ступеням веранды отеля «Индепенденс», отмахиваясь от москитов, которые роились в желтой полоске света. Он услышал, как миссис Чанг говорила с кем-то по телефону.
– Добрый вечер, – сказал Гарри и направился в свою комнату, но миссис Чанг изо всех сил дернула его за рукав.
– Задержитесь на минутку, мистер Скотт, – попросила она и, наклонившись вперед, сунула руку в глубокий карман своего халата. – У меня ваши новые часы, мистер Скотт.
На следующий день после того, как у Гарри пропали часы, миссис Чанг нашла в качестве временной замены какие-то часы с металлическим браслетом, но через восемь дней они сломались, поэтому Гарри потребовал или заменить их, или вернуть деньги.
Вытащив руку из кармана, миссис Чанг произнесла с торжествующим видом:
– Вряд ли вы найдете часы лучше этих.
Гарри в изумлении уставился на золотые часы, лежавшие на ее пухлой ладошке. Он схватил их и перевернул задней стороной. Никакой надписи не было, но Гарри часто видел этот тонкий золотой циферблат и всякий раз, когда на заседаниях правления он начинал о чем-то рассеянно думать, то безучастно разглядывал необычный циферблат этих часов. Вне всяких сомнений, это были часы Артура Грэхема стоимостью двадцать пять тысяч долларов. Это был чуть ли не единственный подарок его матери, с которым он никогда не расставался.
– Где вы их взяли, миссис Чанг?
– Их принес в магазин какой-то уличный торговец. Они стоили Рональду двух велосипедов «Рэйли», отремонтированных, но почти новых, – довольно дешево за такую вещицу.
– Я заплачу вам сто австралийских долларов, чтобы поговорить с человеком, который продал вам эти часы.
– Не считая стоимости самих часов? Эти часы – редкого качества.
– Миссис Чанг, поскорее пришлите сюда Рона.
Часы были в отличном состоянии. Не похоже, что они провели время в брюхе акулы. А не мог ли украсть часы Артура кто-нибудь из слуг отеля до того, как начались эти волнения? Может быть, тихонько стащили с полки в ванной комнате? Но ведь Артур никогда не снимал их с руки.
Нетерпеливо ожидая Рональда Чанга, он думал, что, по крайней мере, их будет легко идентифицировать. Внутри наверняка выгравирован номер, поэтому возможно будет найти ювелира, у которого они были приобретены. Если повезет, по записям в книгах можно было найти и фамилию клиента, который их купил.
Гарри даже и не помышлял сообщить об этих часах полиции Пауи. Как вещественное доказательство они конфискуют их, в этой вороватой стране это означает, что уж теперь-то они неизбежно исчезнут, и на этот раз навсегда.
Торопливо вошел Рональд Чанг, которого оторвали от ужина, – в открытом вырезе его салатовой полиэстровой рубашки все еще торчала салфетка. Он сказал Гарри, что уличный торговец, который продал ему эти часы, купил их у солдата – одного из новеньких, которого звали Филипино. Солдат взял за эти часы девяносто кинас.
Щедро вознагражденный за свои хлопоты, Рональд неторопливо отправился доедать свой ужин. Гарри открыл водонепроницаемый пояс-кошелек, который не снимал даже под душем, аккуратно положил в него часы Артура и, застегнув его, снова повязал вокруг талии.
Кто бы ни был тот, кто продал эти часы Рональду Чангу, он мог знать, что случилось с Артуром, а возможно, и с Анни, и со всеми остальными.

Книга IV
ВЫЖИВАНИЕ
17
Среда, 28 ноября
Кэри твердо сказала:
– Нам осталось совсем немного. – Мы должны закончить плот сегодня вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56