Узкая, заросшая тропа извивалась между черными камнями до самой вершины скалы.
— Не ходите на вершину скалы и в джунгли, — предупредил шкипер. — В джунгли нельзя ходить без компаса, потому что там все выглядит одинаково. Вы потеряетесь в пять минут и никогда не выберетесь обратно.
— А у вас есть компас?
— Конечно. — Он вытащил из-под рубашки компас со стрелками, который висел на кожаном шнурке у него на шее. Пэтти сказала:
— Тогда вы сможете повести нас в джунгли. Недалеко. Так, чтобы мы могли сказать, что побывали в джунглях.
— Может быть, после обеда. Давайте лучше искупаемся.
— Почему «может быть»? — не отставала Пэтти.
— Туземцы не любят, когда кто-то поднимается на вершину. Это табу. На этом острове много таких запрещенных зон. Вот поэтому я всегда беру с собой местного жителя.
— Почему же это табу?
— Я подозреваю, что наверху находится покинутая деревня. Когда в одном месте земля истощается, жители уходят и строят себе деревню где-нибудь в другом месте, но кости их предков остаются в покинутой деревне. Духи умерших живут только там, где они жили, когда имели тело.
— Ой! Как страшно! — Сюзи кокетливо передернулась. Пэтти сказала:
— Кажется, в пятнадцати футах кверху я вижу естественный бассейн. Туда-то мы можем пойти?
— Конечно, — сказал шкипер. — Это очень красивый бассейн. Я всегда вожу туда гостей.
Они поднялись по тропинке к бассейну. Четыре женщины бросились в воду и стали резвиться в брызгах водопада. Они старались держаться подальше от самого водопада, потому что вес падающей воды мог быть опасен.
Сюзи в розовом бикини сидела на камне, болтая в воде ногами. В ответ на недоуменный взгляд шкипера она покачала головой.
— Я не умею плавать.
Шкипер присел на корточки рядом с ней.
— Тогда вам будет удобно смотреть, как Уинстон проделывает свой трюк. Все пошло с того момента, как с месяц назад он уронил в этот бассейн перочинный нож, который я подарил ему. Для ребят с острова нет ничего дороже перочинного ножа, это для них настоящее сокровище, так что Уинстон не собирался распрощаться с подарком. Он очень хороший ныряльщик — однажды он поднял со дна озера контактные линзы, — и, ныряя за своим ножом, он обнаружил под дном бассейна пещеру, вход в нее скрывал нависающий камень.
На Сюзи это произвело впечатление.
— А вы были там? Пещера большая? Как ему удавалось дышать?
— Нет, я никогда там не был, моряки не любят мокнуть в воде. Уинстон говорит, что там есть подводный туннель, в конце которого и находится пещера, где можно дышать свежим воздухом. Наверное, это правда, иначе ему бы не удался его маленький трюк.
Сюзи сказала:
— Это поразительно.
— Да ничего особенного в этом нет. Подземные известняковые пещеры не редкость в здешних местах. Хотя на Пауи нет таких больших пещер, как в Восточной Новой Британии, — та шестьсот ярдов длиной и двадцать ярдов высотой в центральном зале, и прямо под ней протекает подземная река. Туземцы помалкивают об этих пещерах, они не хотят, чтобы о них узнали белые.
Под ними, в бассейне, Уинстон вдруг завращал белками глаз, издал пронзительный вопль и скрылся под водой. Пловчихи отреагировали так, как он и рассчитывал.
— На помощь!
— Его схватила судорога!
— Может, его утащило какое-нибудь животное?
— Давайте нырнем за ним.
Кэри в тревоге махала руками и звала шкипера.
— Почему вы там смеетесь? Что-то случилось с Уинстоном. Он уже две минуты не показывается из воды.
— Я ныряю за ним, — сбивчиво проговорила Пэтти. Но не успела она уйти под воду, как шкипер крикнул:
— С Уинстоном все в порядке. Это его коронный номер. Обычно он заключает пари на то, сколько минут он может провести под водой. Его не будет около пяти минут, так что не беспокойтесь о нем. — И он еще раз рассказал им о подводной пещере.
И действительно, через пять минут на поверхности появился Уинстон, он улыбался от уха до уха, поскольку оказался в центре внимания.
Женщины смеялись и поругивали его за то, что он так напугал их. Шкипер потрепал его по черным курчавым волосам и сказал:
— Смелый ты парнишка.
Такое внимание совсем вскружило голову Уинстону. Он подпрыгнул на своих широких, плоских вывернутых ступнях.
— Уинстон не верит в духов водопада! Уинстон не какой-нибудь жалкий дикарь. — Он размахивал своими тощими руками. — Уинстон хороший христианин. Иисус самый главный колдун. Нет другого Бога, кроме него!
Шкипер дружески похлопал его.
— Сразу можно сказать, что он посещал миссионерскую школу в Куинстауне.
Уинстон повел группу обратно на место пикника. Он мерно бежал вприпрыжку на кривых, согнутых в коленях ногах, что так характерно для жителей джунглей. Пока он расстилал коврики и доставал из пакетов продукты, женщины пошли поплавать в теплой голубой воде лагуны.
Сильвана плыла, вытягивая шею и высоко держа голову, чтобы не испортить прическу. Минуты через две она вышла и немедленно переоделась из черного купальника с подрезом, который по идее должен был ее строй нить, в чернью, скрывающий фигуру комбинезон.
Анни в голубом купальнике, с которого стекала вода, бросилась на расстеленные в тени коврики.
— Ой, как хочется пить. Неужели мы не взяли ничего, кроме пива? Даже «Перье»?
«Перье» не оказалось, поэтому Уинстон пошел с ведром к водопаду набрать воды.
В ярком бикини, со струящимися по спине длинными волосами выбежала на песок Кэри. Она была похожа на прекрасную амазонку. Пэтти еще не вышла из воды, и шкипер, подойдя к самому берегу, стал кричать ей, чтобы она немедленно выходила, если не хочет получить солнечный удар. Пэтти быстро, по-спортивному плыла через лагуну и, казалось, не слышала его. Шкипер напряг голосовые связки.
— Выходите из воды, или мне придется вытаскивать вас самому.
Нехотя Пэтти направилась к берегу. Она вышла из воды, встряхивая по-мальчишески коротко стриженными волосами и одергивая синий облегающий купальник с белыми полосками по бокам, скроенный таким образом, чтобы лямки не натирали плечи. Она села в тени и взяла сандвич.
— Могли бы приготовить для нас что-нибудь получше, чем сандвичи с курицей, — пожаловалась Сюзи. Кэри это рассмешило.
— Шеф соорудил для нас рыбачью еду!
Рыбачья еда состояла из огромного количества банок пива и нескольких толстых сандвичей, которые удобно было держать во рту, или бросить на палубу, если во время еды начнется клев.
— Ну, во всяком случае, так жарко, что есть не хочется, — сказала Пэтти, отгоняя песчаных блох, накинувшихся на ее ноги. Песок был такой горячий, что ходить по нему босиком было невозможно, она уже успела обжечь подошвы, а кроме того, чувствовала приближение головной боли, но не собиралась признаваться в этом, потому что этот шкипер, строящий из себя начальника, предупредил, что солнце нагреет ей голову, если она будет слишком долго плавать. Тоже мне, прекрасное место!
На пляже сидеть слишком жарко, в воде вообще можно получить солнечный удар. Пэтти еще раз смахнула мошек с ног и увидела, что Сюзи маленькой кисточкой накрашивает губы.
— Наверное, Уинстон выучил английский в миссионерской школе, — сказала Пэтти. — Его я понимаю прекрасно, а вот других туземцев не понимаю совершенно, хотя они уверены, что говорят правильно.
— Они говорят на пиджине, — сказал шкипер. — В своей основе это меланезийский и английский, с заимствованием из малайского, китайского и немецкого. В нем всего триста тысяч слов, нет множественного числа, вообще грамматика отсутствует, но на него можно перевести любые английские слова. Некоторые считают его уродливым, а по-моему, это замечательное изобретение. Мое любимое слово «машина», оно может означать массу понятий, от консервного ножа до бульдозера. Вилка, например, это «машина для кау-кау», что значит «для еды».
— По-моему, все это ничего общего с английским не имеет, — сказала Пэтти.
— Его трудно понять, потому что туземцы не произносят звуки «ф» и «в», поэтому получается не «фрукты», а «прукты», не «ветер», а «бетер». Вместо «ч» они говорят «с», не «чай», а «сай». «Сестный селобек» значит «честный человек».
Он научил Пэтти еще нескольким словам на пиджин, но вскоре она потеряла к ним интерес. Было слишком жарко.
Ветер утих, после обеда стало еще жарче.
В тени пальм было влажно и душно. Сильвана — единственная из них, кто взял с собой книгу, — лежала растянувшись и читала.
Пэтти обратилась к шкиперу.
— Когда станет прохладнее, можно покататься на водных лыжах?
— К сожалению, подвесной мотор начал барахлить, так что лучше не заводить надувную лодку. — Ему было ни к чему катать всю эту компанию на водных лыжах, после чего мотор можно будет выбросить.
Пэтти выругалась про себя. Ей нужно было чем-то развлечься, она определенно чувствовала приближение головной боли; затылок начал пульсировать как сумасшедший.
Солнце разморило их.
Все молчали, пока Сюзи, которая не выносила тишины и считала, что на этом пикнике было так же весело, как у гроба покойника, посмотрела через плечо Сильваны и спросила:
— А что вы читаете?
— «Джейн Эйр».
— Книга по мотивам фильма? Когда-то я видела это по телевизору. О старых добрых временах, с Джоан Фонтен в главной роли, что-то про девушку-сироту, которая вышла замуж за своего хозяина. Нечто сентиментальное.
— Я бы этого не сказала, — ответила Сильвана. — Это довольно зловещая версия «Золушки». — Джейн начинает жизнь бедной гувернанткой, влюбляется в своего хозяина, но в конце книги он слепнет и становится полностью зависим от нее. Он оказывается недосягаем для женских чар, сам-то он ничего не видит, а Джейн полностью контролирует ситуацию. — «Власть без ответственности, — подумала она. — Артур сказал бы, что это мечта каждой женщины».
Сюзи смотрела, как Кэри, облачившись в голубую блузку и брюки, надев маску для подводного плавания, входит в воду. Анни дремала. Как не шли ей зеленый цвет, эти мешковатые штаны! Пэтти держалась за голову обеими руками. Черт побери, веселенькая компания, подумала Сюзи. Она решила пройтись по пляжу и насобирать ракушек.
Она медленно шла по песку, развлекаясь тем, что представляла себе, как Артур с повязкой на глазах неловко, как медведь, двигается по комнате, но слепота вряд ли грозит Артуру, к тому времени научатся делать искусственную роговицу или еще что придумают. Более вероятно, что трагедия Артура будет заключаться в том, что он влюбится в молодую девушку. Он был как раз в подходящем возрасте, чтобы свалять такого дурака, тем более что Сюзи доводилось быть свидетельницей подобных случаев. После развода с Сильваной Артур женится на молодой девушке, но та не желает сидеть дома, она хочет развлекаться. И вот старый дурак, проторчав целый день в офисе, тащится куда-то вечером, а ночью до потери сознания занимается любовью, пока наконец в три часа ночи в каком-нибудь ночном клубе не свалится с сердечным приступом. На похоронах молодая девушка выглядит прелестно, вся в черном, с алой отделкой у воротника, просто в точности как Элизабет Тейлор, когда она оказалась в центре внимания на заупокойной службе по Ричарду Бартону. Итак, молодая девушка заполучает все деньги старого дурака и с тех пор живет, не зная забот. Вот из чего состоят истории современных Золушек…
Сюзи с усилием дернула левую ногу, но тапочек провалился в мокрый песок. Правый тапок тоже начал хлюпать, а левая нога ушла в песок по щиколотку. Здесь болотистое, а не песчаное место, как остальной пляж, подумала она. Почва была водянистая, поросшая редкими кустиками сорняков.
Сюзи снова попыталась освободить левую ногу. Тапок издал хлюпающий, чмокающий звук. Вытащить ногу ей не удалось.
Вот нелепость! Рассердившись, она дернула коленями, пытаясь вытащить ноги, потом раздраженно нагнулась, чтобы развязать шнурки на тапочках.
За спиной Сюзи услышала чей-то крик. Она обернулась. По пляжу бежал шкипер, за ним по пятам Уинстон. Шкипер крикнул:
— Вы попали в зыбучие пески, леди. Не двигайтесь.
Сюзи ничуть не испугалась. Значит, она попала в зыбучие пески. А они бежали вытащить ее отсюда. Она немного забылась, вот и все. Правда, она перешла маленькую речушку в песке между водопадом и морем, хотя ее и предупреждали. Велика важность. Тоже мне преступление! Они обязаны были следить за мной, не так ли? Почему никто не закричал раньше?
Шкипер, задыхаясь, подбежал к полосе грубой травы. Он был примерно в пятнадцати футах от Сюзи, и все время двигался вокруг, оставляя следы в слякоти. Уинстон бросился к пальмовой роще, где стал собирать сухие ветки под деревьями. Он притащил ветки шкиперу, который снял с себя рубашку и разорвал ее на полоски. Шкипер связал вместе полосу материи и скрепил ими две ветки, чтобы сделать из них одну длинную. Уинстон, который был гораздо легче взрослого человека, лег на живот у самого края зыбучих песков; медленно он протолкнул удлиненную ветку по направлению к Сюзи, у которой провалились в песок уже обе ноги.
Теперь Сюзи поняла, что ей грозит опасность. Она напряглась всем телом и дрожала.
Ветка не доходила до нее почти на шесть футов. Окружающий мир предстал перед Сюзи очень отчетливо, но нереально, как картина художника-сюрреалиста. Все выглядело так же, как и до обеда, — мелкие волны ласково набегали на берег, солнце так же сияло с лазурного неба. Но, чувствуя, как все глубже засасывала ее трясина, она начала всхлипывать. Скоро ее не будет, но в этом мире ничего не изменится.
— Ложись на землю, Сюзи, — крикнул ей шкипер. — Теперь очень медленно постарайся подтянуться руками и повернуться в мою сторону. Не двигай ногами, иначе засосет еще глубже. Вытяни руки ко мне. Мне нужно, чтобы ты была в горизонтальном положении.
Побледневшая от страха Сюзи все это выполнила, но все равно не могла дотянуться до ветки. Вся в грязи, с песком, набившимся в рот, она лежала, вытянув руки, но ветка была от нее в двух футах.
Шкипер за ноги оттащил распростертого Уинстона — было бы нечестно заставлять мальчика ползти дальше — и, тихо выругавшись, сам пополз к Сюзи, толкая впереди себя ветку.
Лежа в грязи, глотая слезы, Сюзи отчаянно напрягала пальцы, чтобы схватиться за ветку, которую он проталкивал ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92