Слоун такого еще не видела. Автомобильная стоянка возле крытого стадиона превратилась в огромную танцплощадку, заполненную игроками и разодетыми в пух и прах поклонниками поло. Джордан представил Слоун своим друзьям как невесту, добавив, что очень скоро они соединятся узами брака.
– К чему это «очень скоро», не понимаю? – осведомилась она с притворной обидой, когда они наконец остались одни.
– А зачем тянуть?
– К чему такая спешка? У нас полно времени.
– Джорди! – Их спор накалялся все больше, когда прозвучал голос девушки, протискивающейся к ним. Как только эта высокая, стройная, одетая в зеленое облегающее платье молодая дама подошла ближе, Слоун увидела, что она весьма привлекательна. Миловидное лицо с чуть резковатыми чертами было обрамлено густыми каштановыми волосами, свободно спадающими на плечи. – Где ты все время прячешься, Джорди Филлипс? – Улыбнувшись, она схватила его за руку.
Слоун сразу поняла, что они старые друзья, а возможно, и больше, чем просто друзья.
– Вот придумала! – улыбнулся Джордан. – Ты же всегда знаешь, где меня найти.
Он посмотрел на Слоун, настороженно наблюдавшую за ними.
– Дасти, это Слоун Дрисколл, которая в ближайшее время станет миссис Джордан Филлипс. Слоун, это Дасти Уэллс. Для меня она почти сестра. На самом деле ее зовут Кирстен, но все уже давно забыли это имя. Мы зовем ее Дасти, потому что в свое время вдоволь наглотались из-за нее пыли.
– Я много о вас слышала. – Слоун пожала руку Дасти, настоящей амазонке, одной из немногих женщин, играющих в поло на профессиональном уровне, притом часто лучше мужчин.
Дасти внимательно посмотрела на Слоун:
– Во-первых, давай сразу на ты. А во-вторых, представляю, что он обо мне порассказал.
Джордан всплеснул руками:
– Я вообще ничего не рассказывал!
– Вот видишь. – Дасти улыбнулась Слоун. – И за этого человека ты собираешься замуж? Советую хорошенько подумать, прежде чем ввязываться в такое дело.
Слоун засмеялась и с удовольствием подыграла шутке:
– У меня только сейчас начинают раскрываться глаза.
Дасти подмигнула:
– Погоди, я еще тебе такого порасскажу!
Джордан осушил бокал.
– Что ты делаешь, Дасти! Мне и так стоило огромных трудов уговорить эту женщину пойти к алтарю, а ты все расстраиваешь.
– Кстати, – Дасти кивнула в сторону толпы на импровизированной танцплощадке, – видишь, вон там твой приятель.
– Вот скотина! – пробормотал Джордан. – Явился не запылился.
Слоун проследила за его взглядом и увидела красавца латиноамериканской внешности, высокого, стройного, хорошо сложенного, черноволосого, смуглого. А одет он был небрежно – в белую хлопчатобумажную тенниску и желтовато-коричневые брюки. Парень двигался через толпу с таким гордым видом, будто не сомневался, что на него сейчас смотрит по крайней мере половина присутствующих здесь женщин.
– Кто это? – спросила Слоун, удивленная реакцией Джордана.
– Антонио Альварес, – мрачно ответил он.
– Игрок? – Наверное, только Слоун не знала его в лицо.
– Один из лучших аргентинских игроков, – уточнила Дасти. – Но вся беда в том, что он сам это знает.
– Большое самомнение?
– Он очарователен, как Муаммар Каддафи, – добавил Джордан. – А самомнения у него хватило бы на весь Палм-Бич.
Слоун допила свой бокал.
– Мне ясно одно: в число твоих любимцев он не входит.
– Верно, – согласился Джордан. – С тех пор как я перешел в профессионалы, он впился в мой зад, как колючка. В прошлом году я играл против этого сукина сына восемь раз и восемь раз проигрывал.
Выражение лица Джордана было ей уже хорошо знакомо. Он испытывал боль, ибо желал достичь невозможного. И это желание было настолько сильным, что заставляло страдать.
Трибуны крытого стадиона, днем заполненные болельщиками, сейчас пустовали. В этом огромном, похожем на пещеру сооружении царил полумрак. Горели лишь несколько светильников, висящих над игровым полем. Просвистел мяч, и все шесть всадников ринулись за ним. Удары клюшек гулко отдавались в пустом помещении. Один из игроков что-то сердито крикнул сопернику, тот в ответ выругался. Мяч в это время отскочил в противоположный конец поля. Вперед вырвался Джордан на чистокровной гнедой. Игрок команды противника, почти вплотную следующий за ним, все время громко ругался по-испански. Но это не помогло. Джордан сильным ударом слева послал мяч в ворота.
За этим тренировочным матчем с интересом наблюдали Слоун и Дасти. Кроме них, на трибунах было еще несколько зрителей.
– Как странно, – заметила Слоун, – что умные, хорошо воспитанные мужчины превращаются в варваров, едва взяв в руки клюшки.
– Да, так и есть, – улыбнулась Дасти. – Ведь поло что-то вроде алкоголизма или наркомании. Если сел на иглу, то все, тебе уже ничего не поможет.
– И всегда вот так? – спросила Слоун и вздрогнула, увидев, что Джордан чуть не столкнулся с Альваресом.
– Почти всегда, – кивнула Дасти. – Моего отца эта муха укусила, когда меня еще не было на свете. Он мечтал иметь троих сыновей, чтобы создать свою семейную команду. А вместо этого родилась я. Но отец не опустил руки и стал тренировать меня и Джорди.
– И ты с тех пор играешь? – удивилась Слоун.
– Конечно. Я быстро доказала, что могу держаться в седле не хуже других мальчишек, включая и Джорди.
Их разговор прервали громкие сердитые крики игроков на поле, поскольку Джордан успешно заблокировал у ворот нападающего команды противника.
– Прекрасно! – с энтузиазмом крикнула Дасти, а затем снова обратилась к Слоун: – Папа говорит, что ему уже давно должны присвоить десятку.
– Какую десятку? – не поняла Слоун.
– Рейтинговую, – разъяснила Дасти. – Это самая высокая оценка.
– Понятно. – Да, чтобы стать женой игрока, еще очень многому нужно научиться.
«А смогу ли я вообще стать женой? И зачем это Джордану?»
Ланс подъехал к линии заграждения и устало слез с лошади. К нему приблизилась Надин Хиллер в розовом шелковом платье и розовой шляпе. В этом наряде она выглядела и соблазнительной, и стильной. В общем, постаралась. Но Ланс, похоже, этого даже не заметил.
– Ваша игра в последнее время немножко хромает. – Надин посмотрела ему в глаза. – Интересно, это проблема профессионального свойства или личная?
– Ни то ни другое, – напряженно отозвался Ланс. Больше всего на свете ему хотелось поскорее уйти куда-нибудь в укромное место, а не беседовать с женой босса. Непонятно, зачем она явилась?
– Забавно, я всегда думала, что вы высококлассный игрок. – Она подошла ближе. – В последнее время, впрочем…
– Это муж вас послал сюда? – сердито спросил Ланс и тут же пожалел о своей резкости.
– Гейвин не знает, что я здесь. – Ее правая рука нежно погладила его плечо. Ланс сделал вид, что не замечает этого. – Уверяю вас, это моя идея.
– И в чем же дело? – насторожился Ланс.
– Ни в чем. – Надин улыбнулась. – Как по-вашему, меня интересует поло?
– По-моему, не особенно, – ответил Ланс, поворачиваясь к своей лошади.
– Так вот, вы ошибаетесь. – Надин продолжала ласкать его плечо, а он по-прежнему не выказывал по этому поводу никаких эмоций. – Очень даже интересует.
– Послушайте, миссис Хиллер, – начал Ланс, теряя терпение.
– Надин, – поправила она.
– Надин, – повторил он, сосредоточив внимание на пони. – Я ценю ваше участие, но со мной все в порядке. В самом деле. Мне просто надо денек отдохнуть, и все.
– Ну раз так… – Она неохотно убрала руку и проговорила мягко и вкрадчиво: – Но должна вам сказать, Ланс, мой муж не любит проигрывать, и мне бы очень не хотелось, чтобы он исключил вас из команды.
– Спасибо за доверие, – мрачно отозвался Ланс и снял с лошади уздечку.
– Предупрежден – значит, вооружен, – улыбнулась Надин и добавила: – Я хотела бы помочь вам… если позволите.
– Спасибо, – ответил он, глядя в сторону, – но мне не нужна помощь.
– Не нужна так не нужна. Но предложение остается в силе, на случай если вы передумаете. – Она повернулась и вышла.
Ланс даже не обернулся. Только после того, как замерли ее шаги, он глубоко вздохнул и в отчаянии стукнул кулаком по седлу.
– Черт!
Чего ему сейчас остро не хватало, так это конфликта на личной почве с хозяином команды. Мало собственных проблем! Хиллер уже выговаривал Лансу по поводу качества игры. Ланс дал слово исправиться, но пока не получалось. А он старался, черт возьми, очень старался, по-настоящему, но… с тех пор как Пола подала на развод, у него все валилось из рук, будто она увела у него удачу в качестве доли, причитающейся ей при разводе. Будь она проклята! Неужели Пола не понимает, как сильно он ее любит до сих пор? Неужели для нее это ничего не значит?
Это все из-за отца. В том, что жизнь Ланса пошла наперекосяк, виноват отец. Старик умер почти десять лет назад, но по-прежнему управлял Лансом из могилы. Да, Лансу нравилось играть в поло, но становиться профессионалом он не собирался. К этому его вынудил отец, который сам был игроком и заставил единственного сына поклясться, что тот получит восьмой рейтинг. На меньшее старик не соглашался. Впрочем, все могло бы обернуться иначе, будь старик жив. Ланс нашел бы способ отвертеться. Уехал бы куда-нибудь подальше и зажил своей жизнью, но судьба распорядилась по-другому и смешала все карты.
Ланс помнил все так отчетливо, будто это случилось вчера. В тот день отец играл в Окбруке, маленьком городке рядом с Чикаго. Игроки – восемь человек, давних соперников, почти кровных врагов… мяч пущен в сторону отца, он устремляется за ним с высоко поднятой клюшкой, глаза зорко высматривают мяч… вот он наклонился в седле, чтобы выполнить удар справа, но промазал… клюшка ударила по передним ногам лошади, та упала… отец вылетел из седла, и лошадь придавила его всем своим весом.
После этого старик протянул только три дня, да и то с помощью медицинской аппаратуры и всяких ухищрений, но это был уже не человек, а живой труп. Смерть для него была избавлением. А вот Лансу пришлось ради отца взвалить на себя ношу, и он тащил ее до сих пор.
И вот теперь из-за этого Ланс потерял единственную в мире женщину, необходимую ему. Пола так и не смогла быть женой игрока. Постоянные разъезды, бесконечные тренировки и игры, а в промежутках непрерывные разговоры о поло – все это никогда не привлекало ее. Она не желала приносить себя в жертву этой дурацкой игре, как это сделал Ланс. Ей предложили место в Париже, в редакции журнала высокой моды, и она приняла его, дав понять Лансу, что намеревается обосноваться в этом городе и плевать хотела на его спортивную карьеру.
Ланс извлек из кармана небольшой пузырек, с которым в последнее время не расставался, отвинтил крышку, вытряхнул на ладонь две красные капсулы и быстро проглотил их. Он уже так наловчился, что не нуждался даже в воде.
Глубоко погруженный в свои мысли, Ланс не заметил Джордана, который наблюдал за ним, стоя у изгороди.
Темп игры был высокий, но зрителей на трибунах крытого стадиона собралось немного, как всегда во время тренировок. Жены игроков сидели вместе в одном из секторов и больше болтали, чем наблюдали за игрой. Остальные зрители, по одному, по два, рассредоточились по трибунам.
Человек в джинсах и черной кожаной куртке занял место на самом верху. Верхнюю половину его лица скрывали широкие темные очки, так что узнать этого мужчину было трудно даже с близкого расстояния. Он безразлично наблюдал за действиями игроков, ожидая нужного момента, чтобы сделать то, зачем пришел. Когда такой момент наступил, мужчина достал из сумки специальную винтовку с очень качественным оптическим прицелом, удостоверился, что никто снизу не наблюдает за ним и ничего не увидит, даже если случайно бросит взгляд, затем тщательно прицелился и мягко нажал на курок. Всего один раз. Больше не требовалось, потому что он был отличным стрелком. Звук выстрела никто не услышал. Внутри этой пустой пещеры стоял грохот от стука клюшек по мячу. В следующее мгновение одна из лошадей на игровом поле упала, но всаднику все же удалось вовремя соскочить с седла.
Игра сразу же прекратилась. Немногочисленные зрители вскочили на ноги, пытаясь рассмотреть, что случилось. Игроки окружили поверженную лошадь и всадника.
Человек в черной кожаной куртке чуть приподнял темные очки, внимательно посмотрел на поле, а затем быстро собрал свои вещи и тихо скрылся.
Джордан резко остановил автомобиль перед отелем «Беверли-Хиллз». Рассеянно кивнув швейцару, взял у портье ключ и по красной ковровой дорожке быстрым шагом направился к выходу. Он размышлял над тем, что увидел в конноспортивном центре, но так до сих пор и не понял, какое из двух обстоятельств беспокоит его больше: подозрение, что Ланс принимает наркотики, или поведение Надин Хиллер. О похождениях миссис Хиллер он, конечно, слышал, но до сих пор считал это сплетнями.
Вряд ли Ланс решится на связь с женой Хиллера. Уж он-то должен знать, что играет с огнем. Ланс наверняка догадывается, что сделает с ним Хиллер, если что-то заметит. Однако все может быть, особенно при том, что Ланс Уитни находится сейчас в таком положении.
Джордан прошел уже большую часть пути к бунгало номер пять и вдруг вспомнил, что Слоун ждет его совсем в другом месте.
Вечером позвонил Айан:
– Опять происшествие. На этот раз упал пони Эрика.
– Почему? – спросил Джордан.
– Никто не знает, – ответил Айан. – Это случилось на тренировке в конце четвертого периода. Пони вдруг повалился без всякой причины. Во всяком случае, его никто не толкал. Ветеринар появился сразу же, но сделать ничего не смог. Говорит, что такой чертовщины никогда не видел.
– В каком смысле?
– Кость была не просто сломана, – мрачно пояснил Айан, – а раздроблена. Это напоминает мне случай с молодой скаковой кобылой по кличке Хулиганка. Это произошло несколько лет назад. В финальном заезде осеннего дерби она вдруг упала на ровном месте. И представь себе, у нее был тяжелый открытый перелом с большим количеством крови.
– И никто не знает почему?
– Никаких предположений, – сказал Айан.
– Дело сделано.
– Ты уверен, что никто тебя не заметил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38