Ну, быстро!Роун наблюдал, как поплелся Айск, придернживая больную руку.— Ладно, — наконец сдался он, — я оставлю его в покое, если он не будет ко мне приставать.Преодолевая боль, он осторожно улегся на металлический пол, довольный, что сумел сдержать стон; ему было бы стыдно проявить слабость пенред девушкой. Стеллери положила прохладную ладонь ему на лоб.— Отдохни минутку, хороший…— Я должен работать.— Да ты совсем еще сосунок, чтобы тебя так сурово наказывать! Лежи, пока не наберешься сил.— Но он работает, и я могу…— Конечно, ты сильный, кто сомневается в этом. Я видела, как ты дрался с исканами, когда они схватили тебя. У исканов мало мозгов, но уж силы не занимать, а ты сумел изувечить Айска! Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь так отважно сражался, а уж мне за свои сиротские годы много подобного довелось повидать! А из-за чего ты так на них разозлился?Роун сел, возвращаясь памятью к случившенмуся, и почувствовал, как горькие слезы снова готовы хлынуть из его глаз.— Они убили моего отца, — доверился он Стеллери.— Да, хороший, это паршивое, страшное дело, и тебе сейчас очень тяжело. — Она опустилась на колени и погладила его по голове. — А ты понплачь, знаешь, тебе станет легче. А что касается Айска, то ведь ты хорошо проучил его. Он больнше не сможет работать в охране, Гом Балж понслал его сюда, вниз, уборщиком.— Он не должен был убивать моего отца, — твердо повторил Роун. — Мой отец стал каленкой, защищая меня, когда я еще даже не рондился.— И сколько в тебе настоящего земного пронисхождения? — поинтересовалась Стеллери. — Твоя мать?— Я чистого земного происхождения, — отвентил Роун. — Я был приемным сыном Рафа, а манма — гуманоидом. Из-за меня ей всю жизнь приншлось жить возле мусорной кучи, и папу убили из-за меня. А Айск убил отца и разгуливает, как ни в чем не бывало. Подумаешь — рука! Да он легко отделался.— А мои родичи были забавной парочкой, — весело откликнулась Стеллери. — Папа был воднным горняком на Арко-четыре. Он выходец из Ганнских Крестов, настоящий коротышка, он мог запросто не дышать пятнадцать минут, кожа у него была очень грубая. А вот мама из Тирского мира, темнокожая, со светлыми волосами и очень стройная. У меня ее глаза, но во всем остальном, мне кажется, я — атавизм.— Ты красивая, — сказал Роун. — Мне нравятнся твои глаза. И если бы не смерть отца… я был бы рад, что меня похитили.— Это правильно, — Стеллери нежно улыбнунлась, — старайся думать только о хорошем.— У меня никогда раньше не было друга, — признался Роун. — Настоящего друга.— Вот это да! — воскликнула Стеллери, и ее глаза округлились, как у ребенка. — Кем меня только не называли мужчины здесь, в зоо, но чтобы — другом! Такое со мной впервые. — Ее мягкие ладони нежно скользнули по его груди и рукам. — Странный ты все-таки. Эта щетинка, зачем она? — Стеллери прикоснулась к его щенкам. — У тебя колючее лицо.— Это борода. Я должен бриться почти кажндый день.— А мне нравится. Проводишь по ней, и прянмо мурашки по телу! Зачем это? Открой-ка рот. — Девушка увидела зубы Роуна. — Какие отличные белые зубы, но их так много. — Она быстро их пересчитала. — Целых тридцать два. А у меня только двадцать шесть…— В таком случае, с тобой выгодно обедать, моя хорошая…Решетчатая дверь внезапно со стуком отворинлась. Толстое бескостное щупальце со ртом на кончике дотянулось до Стеллери, обвилось вокруг нее и потащило к двери.— Стеллери! — Роун задохнулся и, вскочив, вцепился в серую конечность, напоминающую хобот.Но, к его удивлению, Стеллери смеялась, усанживаясь в кольцо массивного щупальца. За дверью Роун увидел огромное существо, наподобие груды серых камней. Девушка поставила нонгу на его гигантский изогнутый кверху бивень и спокойно шагнула на массивную голову животнного.— Да это же Джамбо! Он знает, как работает лифт, и иногда отвязывается.Джамбо тем временем запустил свой хобот прямо в кормушку и вытащил оттуда охапку сенна, которую тут же отправил себе в рот.— Стел! — окликнул ее скрипучий голос. — Отправь этого проклятого самца на место обратно вниз.Топая огромными ногами, подошел лысый Наг. Он снова сердито покосился на Роуна.— Этот землянин опасен, Стел, держись-ка от него подальше…— Ты сейчас разговариваешь не со своими уборщиками, Наг, — оборвала его Стеллери, — так что не командуй тут. Лучше бы ты присмотрел за Айском, а то он уж слишком донимает мальнчика.Наг снова покосился на Роуна.— Ладно, парень, все в порядке, иди работай.— Он сегодня не будет работать, Наг. Не иснключено, у него сломаны ребра, этот проклятый тупица придавил его воротами. Я собираюсь отнвести юнца к ветеринару.— Слушай, Стел…— Скажи об этом Гому Балжу. Иди со мной, землянин.Роун с опаской посмотрел на огромное сущенство, потом на Стеллери, осторожно притронулся к серой коже гиганта, затем робко вступил в изнгиб щупальца, и животное с невероятной легконстью подняло его к девушке.— Это самое удивительное существо, которое я когда-либо видел, — как можно более небрежно произнес Роун. — И пожалуйста, не называй мення больше землянином, зови Роуном.Роун едва удерживался на ногах, когда слонноподобное существо тяжело развернулось и, раснкачиваясь, двинулось по коридору.— Да и потом, зачем мне идти к ветеринанру? — добавил он. — Со мной все в порядке.— Слушайся меня. Я отведу тебя в свою комннату и дам тебе умыться. От тебя же несет, как от настоящего мусорщика. К тому же я хочу оснмотреть этот порез на твоем лице.Глаза Роуна от удивления расширились, когда он увидел апартаменты Стеллери. Большая комнната, три на четыре ярда, низкий светящийся потолок, три стены, разукрашенные рисунками цветов, в качестве четвертой — панель из зеленноватого стекла, за которой на фоне мрачного миниатюрного пейзажа, шевеля пестрыми плавнниками, с какой-то удивительно мечтательной медлительностью двигалась маленькая живая рыбка. У одной из стен стояла низкая кушетка и столик из полированного черного дерева, а мягнкий ворсистый ковер серого цвета, в котором нонги тонули по самую лодыжку, покрывал пол.Наслаждаясь, Роун медленно втянул в себя воздух.— Пахнет… как хорошо пахнет, — с удивленнием отметил он. — Я раньше никогда не встренчал такого приятного запаха.— Это же духи, глупый! Садись сюда, на понстель, я достану лекарства.Роун спокойно терпел, пока Стеллери обрабантывала глубокую царапину на его щеке, замазывала ее какой-то жгучей бордовой жидкостью и наклеивала пластырь.— Ну вот. Я сама ветеринар, не хуже Грола. По-моему, я все сделала как надо. Теперь иди туда, — указала она пальцем, — и прими ванну.Роун подошел к двери и заглянул внутрь. На полу стоял резервуар со сверкающими кнопками и кранами вокруг.— Я что-то не вижу воды…Стеллери рассмеялась.Ты на самом деле как ребенок, правда, только когда не злишься. Смотри, надо просто повернуть вот это…Вода запенилась из трубы.— Теперь снимай свою рубаху и залезай. Я надеюсь, мыться-то ты умеешь. Роун нырнул в теплую воду.— Довольно странно, — недоуменно заметил он, — мыться прямо в комнате. Обычно я ходил на речку.— Ты что, мылся прямо на улице? Вместе с рыбой и прочей ерундой? В грязи? Как же так можно!— Ну что ты, это было замечательно. Никанких рыб, никакой грязи — я мог переплыть на другой берег и валяться там сколько угодно, глядя в небо. Мне очень это нравилось, — добанвил он.— Ладно, давай я потру тебе спину. Этот пронтивный Наг запер тебя в камере, где раньше дернжали грязного борова, пока он не сдох! Надо бы мне сказать пару словечек Гому Балжу. У тебя должна быть такая же комната, как и у меня. Ты же ценный экспонат, Роун. А что за номер у тебя в шоу?— Хождение по проволоке. Гом Балж сказал, что земляне к такому не приспособлены, но мне-то ничего не стоит это сделать.Стеллери, вздрогнув, передернула плечами.— А я боюсь высоты. Ну да, ты же говорил, что рос среди этих летающих существ, грасилы или как они там называются, я думаю, от них ты и научился такому мастерству. Сколько он тебе платит?— Не знаю. Похоже, ничего, пока не выучусь делу.— Ха! Ну еще посмотрим. На вид ты настоянщий землянин. Только не говори ничего Гому Балжу о лишних зубах, и он никогда ничего не узнает.— Мне не нужны его деньги. Я собираюсь вынбраться отсюда, как только смогу…— Ой, хороший, куда ж ты пойдешь? Сначала нужно заработать деньги на проезд, чтобы верннуться в Тамбул. Поверь, это стоит дорого. Ты бы лучше согласился выступать в шоу, по крайнней мере, до тех пор, пока не накопишь немного денег, а уж я прослежу, чтоб тебе все заплатили.— Нет, я не хочу, чтобы у тебя были непринятности.— Ну, насчет Гома Балжа можешь не беспонкоиться. На самом деле он довольно приятный старикан, и тебе было бы полезно с ним побесендовать. Он привык иметь дело с грубыми джиннами и теперь уверен, будто со всеми можно так разговаривать. Хотя со мной у него этот номер не прошел.Роун высыхал в огромном мягком полотенце, которое пахло так же приятно, как и комната.Из шкафа, набитого яркими одеждами, Стеллери достала ему чистую рубаху.— Идем, — сказала он. — Я покажу тебе корабль. Ему больше тысячи лет…Долго следовал Роун за девушкой по бесконечным коридорам, с теснящимися в них какими-то суетливыми существами, с выплывающими откуда-то звуками и даже запахами цветов. Они проходили через огромные, гулко резонирующие залы, использовавшиеся раньше для проведения общественных собраний или для игр в мяч. Они поднимались вверх по широким лестницам и спускались вниз по узким проходам и наконец оканзались в большой полукруглой комнате, выгнунтая стена которой — из смолянисто-черного стекнла — пестрела яркими точками цветных огней.— Так это что… небо? — воскликнул Роун, заворожено любуясь мириадами движущихся огоньков.Сейчас, здесь, он не только еще раз подумал о своем пребывании в глубоком космосе, но и немножко ощутил, что же такое Сам Космос. Эта бесконечная пустота! Он внимательно изучал комнату — огромное количество приборов и датнчиков, дверь с красной сверкающей надписью: лРубка боевого управления. Только для служебнного персонала».— Что это такое? — полюбопытствовал он. — И кто управляет приборами?— Нас это не касается. Сюда никто не ходит и никто не знает назначения этих приборов. Гом Балж говорит, что они не связаны с системой управления и срабатывают автоматически. Во всяком случае, на нашей памяти никому не приходилось в этой комнате трогать какую-нибудь кнопку или выключатель.Роун слушал, продолжая внимательно осматнривать приборы. Настоящий земной корабль! Его строили человеческие руки, и древние герои Земнли летали на нем!— Знаешь, на этом корабле есть кое-что позаннимательней, — сказала Стеллери. — Идем, я понкажу тебе Железного Роберта.— А кто это такой? — загорелся Роун. Стеллери нервно рассмеялась.— Потерпи, увидишь.Они поднялись на лифте, миновали зал, сонтрясавшийся от вибрации работавшего вхолостую главного двигателя, прошли через комнату с вынсоким куполообразным потолком, где несколько дюжин тщедушных существ натужно дули и конлотили в странные инструменты. Роун невольно поежился от шума визжащих флейт, воплей рожнков, завывания струн.— К чему весь этот шум? — с трудом перекринчал он эту какофонию.— Такой оркестр обычен для зоо, его истоки восходят к дням Империи, — пояснила Стелленри. — Общественные собрания старых землян не мыслились без участия оркестрантов, так их там называли. Появление некоторых наших инструнментов датируется теми днями.— Ужас! — воскликнул Роун, наблюдая за конротеньким многоруким существом, дувшим в огнромный латунный рог. — Это же настоящий банзар!— Гом Балж говорит, что древние земные извлекатели шума, или как они их сами называнли — оркестранты, пользовались чем-то вроде карт, поэтому у них инструменты звучали соглансованно и стройно. Но наши парни представленния не имеют, как читать такие карты, поэтому просто извлекают шум.— Давай уйдем отсюда!Миновав девять палуб, они спустились вниз, туда, где в бронированном хранилище находился груз на продажу. Стеллери тронула Роуна за руку и кивнула в сторону широкого прохода, тенрявшегося в темноте.— Он здесь один, — тихо сказала она. — В его распоряжении весь нижний уровень.— А почему ты говоришь шепотом? — поддавншись ее беспокойству, с тревогой спросил Роун, заметивший вмятины на переборках. — Это кто же оставил такие следы на земном металле? Тут что-то произошло?— Ровным счетом ничего, просто здесь тренируется Железный Роберт. И вообще интересно, кто тут говорит шепотом? Давай лучше двинемся дальше.Она повела его по неосвещенному проходу и остановилась перед открытой камерой, напоминавшей пещеру, полную мрака.— Он здесь, — снова прошептала Стеллери, еще сильнее сжимая руку Роуна.Роун подошел ближе, вглядываясь в темноту и морщась от неприятного запаха серы. Он с трундом выхватил из темноты тусклые стены, какое-то сооружение, вроде гигантской наковальни, на полу, в центре, и возле одной стены едва выринсовывающиеся огромные комковатые очертания, словно бы части статуи из серого камня.— Да ведь здесь никого нет, — разочарованно протянул Роун, — кроме этого старого валуна.— Тш-ш-ш, — хотела остановить его Стеллери.Но в этот момент валун зашевелился и занял вертикальное положение. От неожиданности Роун остолбенел, но уже вскоре в состоянии был увиндеть высоко над собой два ярких фасеточных гланза, зеленоватыми бликами отражавших свет и сверкавших, как драгоценности. Из самых недр валуна раздался низкий недовольный рокот.— Зачем вы разбудили Железного Роберта?— Привет, Железный Роберт, — пропищала, трепеща, Стеллери. — Я… я хотела, чтобы наш новый экспонат встретился с тобой… Он земного происхождения и собирается ходить по проволонке…— Ее голос замер, а пальцы судорожно впинлись в руку Роуна.Роун хотел отступить, но Стеллери стояла сзанди, и он мог ее толкнуть. Роун не тронулся с места еще и потому, что зеленые глаза Железнного Роберта притягивали его, словно кусочки светящегося нефрита у древнего идола, вырубленнного из лавы.— Ты хочешь сказать, новый урод пришел понсмотреть на старого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41