Он ни на минуту не выходил у нее из головы, не оставляя даже во сне.
Оставалось надеяться лишь на то, что он не попытается снова увидеться с ней – такого прессинга Констанс не выдержала бы. Она и без того была на грани того, чтобы отдаться ему, и сделала бы это, если бы Дориан сам не повернулся к ней спиной. Чем больше времени она проводила с ним, тем труднее ей было совладать с собой. Но она во что бы то ни стало должна была вычеркнуть его из своей жизни.
Может, хотя бы брошенная вскользь реплика о претендентах на ее руку заставит Дориана отступиться?
Бернис в очередной раз отчитала ее за то, что она ушла с вечеринки, никого не предупредив. Но Констанс в ответ упрекнула мать в том, что та столько времени скрывала свои отношения с Бреттом.
В воскресенье Констанс чуть свет выехала на традиционную верховую прогулку, а когда вернулась, то увидела Дориана, сидевшего на ограде загона.
– Доброе утро! – как ни в чем не бывало улыбнулся он, словно встречал ее с прогулки каждый день. – Ты, однако, ранняя пташка, Конни. Я рассчитывал перехватить тебя до того, как ты выедешь. Понимаешь, мне вдруг подумалось, а почему бы нам не покататься вдвоем?
– Ты серьезно? – спросила Констанс, едва успев спрятать радостную улыбку.
Дориан был потрясающе красив в черных джинсах и спортивной рубашке. Как могло случиться, что он до сих пор не женат? – подумала она с тайным самодовольством.
– Абсолютно серьезно, – заверил он.
– Разве ты умеешь ездить верхом?
– Надеюсь, ты меня научишь? Не может быть, чтобы это было так сложно. Как насчет того, чтобы выехать сразу после завтрака? – жизнерадостно поинтересовался Дориан.
– Пожалуй, не стоит…
– Ты не хочешь учить меня?
– Не в этом дело… Не сомневаюсь в твоих способностях, но…
– Ага, у тебя другие планы! – свирепо вскричал он.
– Вообще-то… – уклончиво начала Констанс, пытаясь придумать какое-нибудь срочное дело. – … Нет, я совершенно свободна, – неожиданно для себя самой закончила она.
– Так почему ты не хочешь провести время со мной?
– Можно подумать, ты не понимаешь! – рассердилась она. Теперь от него так просто не отделаешься.
Дориан проводил до дома и взял на себя приготовление завтрака, пока она будет принимать душ и переодеваться. Вообще-то глупо было мыться, если они и в самом деле собирались на конную прогулку, но Констанс нужен был повод скрыться, чтобы прийти в себя и приготовиться к тому, что последующие несколько часов ей придется провести в обществе Дориана. Ее терзали противоречивые чувства. Втайне она млела от такой перспективы, но понимала, какому риску себя подвергает.
Всю неделю она пыталась настроить себя против Дориана, но стоило увидеть его, как все усилия пошли прахом. Она любила его, и постоянная борьба с собой изматывала ее.
Завтракали они во внутреннем дворике. Апельсиновый сок, яичница-болтунья с тостами и кофе. Никогда еще эта незамысловатая еда не казалась Констанс такой вкусной.
После грозы на всю неделю снова установилась жаркая погода, и даже сейчас, в восемь утра, солнце уже вовсю припекало. Впрочем, может быть, ее просто бросало в жар от близости Дориана?
– Здесь гораздо лучше, чем в моем саду на крыше, – сказал Дориан. Допив кофе, он откинулся в кресле и задумчиво пробормотал: – Надо напомнить Энди, чтобы она не забыла полить цветы.
– Она? – встрепенулась Констанс. Ей в голову не могло прийти, что упомянутый вскользь Энди окажется женщиной.
– А разве я не сказал, что это девушка?
– Нет, не сказал. Хорошо, что тебе есть кому доверить свой сад. – Констанс пыталась сказать это небрежно, но Дориан уловил в ее тоне какие-то новые нотки.
– Я, разумеется, не стал бы утруждать ее, – с сомнением пробормотал он, – но она уверяет, что ей это доставляет истинное наслаждение.
Интересно, подумала Констанс, только ли за садом Дориана ухаживает эта девица?
– Почему ты не уедешь из города, если тебе так нравится жить на природе? – поинтересовалась она.
– Ты предлагаешь переехать к тебе? – оживился Дориан.
Констанс с опозданием поняла, что снова угодила в ловушку.
– Это не приглашение, – сухо уточнила она.
– А что, у тебя тут столько места! – заметил он.
– Мне и одной неплохо!
– Без любовника?
Констанс устало закрыла глаза. Гарри ни разу не оставался у нее на ночь. Он, конечно, хотел этого, но Констанс осознавала, что такой шаг мог привести к новому браку.
– Без любовника, – кивнула она.
– Но он, надо полагать, был бы не прочь развеять твое одиночество?
– А разве не все мужчины хотят того же? – мстительно спросила она.
Дориан открыл рот, собираясь что-то сказать, и вдруг, словно передумав, одним рывком поднялся на ноги.
– Пора собираться на прогулку!
– Я думала, мы отдохнем немного после завтрака.
– Ладно, – пожал он плечами. – Тогда прогуляемся пешком.
– Иди. А я пока вымою посуду.
– Какая в этом срочность? – возмутился Дориан. – Я помою все после обеда.
– Ты что, собираешься провести здесь весь день? – Констанс так и застыла с открытым ртом.
– Ты же сказала, что у тебя нет никаких планов.
– Но…
– Вот и славно, – прервал он готовые сорваться с ее губ возражения.
Они прошлись, беседуя о том о сем, а потом Констанс вывела из загона двух лошадей и предложила Дориану оседлать каурую кобылу Холли.
– Она очень спокойная, так что ты легко справишься с ней, – сообщила она.
– Я бы предпочел ехать на Касторе, – возразил он.
Кобыла и в самом деле была низковата для него, но жеребец не любил чужаков, а Дориан, судя по всему, никогда прежде не сидел в седле.
– Он брыкается и встает на дыбы.
– Риск – благородное дело, – настаивал Дориан.
– Что ж, тогда не обессудь, если он тебя сбросит.
– Не стану, – лаконично ответил он, вставил ногу в стремя и легко вскочил в седло.
Констанс не могла не признать, что он отлично смотрится на красавце-жеребце. Дав несколько советов по поводу того, как ездить верхом, она тронула поводья, и они поскакали вперед.
К полному ее изумлению, Кастор вел себя безукоризненно. Констанс даже заподозрила, что Дориан не был новичком в верховой езде. Либо он лгал, либо инстинктивно чувствовал, как управлять лошадью.
Дориан пустил коня рысью еще до того, как Констанс успела объяснить, как это делается, а затем так же непринужденно перевел его в галоп. Она последовала его примеру, предупредив, что по ту сторону холма растет колючий кустарник. Кастор без труда перескакивал через такие препятствия, но неопытный всадник, растерявшись, мог выпасть из седла.
Беда, однако, подкралась с другой стороны. Констанс пристально следила за Дорианом, не обращая внимания на дорогу. В результате Кастор играючи преодолел препятствие, а вот Холли испугалась и в последний момент остановилась как вкопанная, и Констанс, по инерции перелетев через голову кобылы, упала у ее ног.
Она успела испустить пронзительный крик, в следующую секунду весь мир вокруг померк.
7
Открыв глаза, она увидела над собой встревоженное лицо Дориана. Констанс все вспомнила и ощутила себя полной идиоткой. Хороша же она! Мастер верховой езды, дающий уроки новичку!..
Она хотела подняться, но твердая рука остановила ее.
– Не шевелись, я посмотрю, нет ли у тебя перелома. Господи, ну и напугала же ты меня!
– Я в полном порядке, – упрямо сказала Констанс и попробовала подняться. Но как только она встала на ноги, все вокруг поплыло, и Дориан подхватил ее, прижимая к себе.
– Судя по всему, ни переломов, ни вывихов нет, но ты все же серьезно ушиблась.
– Долго я была без сознания?
Он отрицательно покачал головой.
– Минуту, не больше.
– Со мной никогда случалось ничего подобного, – пробормотала Констанс, втайне наслаждаясь теплом и силой его тела. – Падать приходилось, но чтобы вылететь из седла!..
– Нужно срочно ехать домой и вызывать врача.
– Ерунда! – решительно заявила она. – Я скоро буду в полном порядке… А где Холли? Она в порядке?
Дориан кивнул. Констанс оглянулась: лошади стояли, опустив морды и напряженно вглядываясь в хозяйку. Она шагнула к ним и снова ощутила острый приступ головокружения.
– Чем скорее мы будем дома, тем лучше, – с глубокой озабоченностью в голосе сказал Дориан. – Если ты не в состоянии идти, поедем на Касторе.
Дорога домой показалась ей непереносимо длинной. Сзади на привязи трусила Холли. В любой другой момент Констанс была бы взволнована близостью Дориана, его прикосновениями, запахом, но сейчас ей мучительно хотелось только одного: как можно скорее оказаться в постели.
Но она не учла, что раздевать, мыть и укладывать в кровать ее будет он, Дориан… И ей пришлось уговаривать себя, что это не имеет никакого значения, что он сотни раз видел ее обнаженной, что странное чувство, овладевавшее ею, не имеет ничего общего с любовью, и вообще она слишком устала, чтобы испытывать физическое влечение.
Наконец Констанс уснула и очнулась только от тихого голоса доктора Стоуна. После тщательного осмотра врач констатировал у нее легкое сотрясение мозга и велел как минимум два дня провести в постели.
– Кто-нибудь может побыть с вами? Может, позвонить миссис Картер? – спросил он, закрывая свой чемоданчик.
– Ни к чему тревожить Бернис, – категорически возразил Дориан. – Не беспокойтесь, доктор, я побуду с ней.
– Хорошо, – невозмутимо сказал тот. Казалось, он не нашел ничего странного в готовности Дориана оказать помощь больной.
Но когда он ушел, Констанс уселась на постели и окатила Дориана свирепым взглядом.
– Как ты посмел?
– Что именно? – невинным голосом переспросил он.
– Спасибо за заботу, но я как-нибудь справлюсь сама.
– Ты слышала, что сказал доктор? Покой, покой и снова покой! Два дня постельного режима.
– Я могу обойтись и без тебя, – не сдавалась она.
– А как насчет лошадей? Кто покормит их? Я тебе необходим, Констанс, хочешь ты этого или нет. Конечно, если ты предпочтешь мать… Хотя я не думаю, что Бернис придет в восторг, узнав, что ты получила сотрясение мозга во время верховой прогулки со мной. Разумеется, она обвинит во всем меня…
А то как же! – мрачно усмехнулась Констанс и представила себе перспективу два дня подряд выслушивать причитания матери. Она скользнула под одеяло, подтянула его под самый подбородок и закрыла глаза.
– Твоя взяла! – бросила она сквозь зубы.
Констанс проспала большую часть дня – или, по крайней мере, притворялась, что спит. Дориан сновал туда-сюда, но, когда бы он ни зашел в спальню, глаза у нее были плотно закрыты. Один раз он даже сделал вид, что задремал на стуле рядом с кроватью, наблюдая за ней из-под прикрытых ресниц. Время от времени ее пальчики сбрасывали со лба непослушную прядь волос, а губы бормотали что-то невнятное.
На ланч он приготовил суп, а на ужин – тушеную рыбу.
Можно подумать что я инвалид, – бурчала Констанс, хотя в глубине души наслаждалась заботой и вниманием, которыми он ее окружил. Дориан разрешал ей вставать только в туалет, а когда она заявила, что ему пора возвращаться в гостиницу, сообщил, что остается ночевать.
– Нет!.. – в ужасе воскликнула она.
– Почему же?
– Потому что… – запинаясь, начала Констанс.
– Потому что боишься меня? – поддразнил он ее.
– Потому что не нуждаюсь в тебе. Я уже в полном порядке!
– Может быть. – Он приподнял бровь, изучая ее лицо. – Но в любом случае я остаюсь. В конце концов, если бы я не уговорил тебя отправиться на конную прогулку, ничего бы не произошло.
Констанс, стиснув губы, откинулась на подушки. Итак, ей предстояла бессонная ночь. Как она сможет уснуть, если все время будет ждать, что он найдет предлог оказаться в ее спальне – а в итоге и в постели!.. Это было выше ее сил…
Оказалось, однако, что она напрасно тревожилась. В десять вечера Дориан принес ей чашку горячего шоколада, удостоверился, что ей больше ничего не нужно, поцеловал в щечку – и не показывался до утра.
Правда, она слышала, как где-то около полуночи он принимал ванну в спальне напротив и укладывался спать. Он старался не шуметь, но Констанс отчетливо различала его шаги, шорох снимаемой одежды и удовлетворенный рык, который он испустил, рухнув в постель. Это были знакомые, родные до боли звуки, явственно напоминавшие ей о том, что она навсегда утратила.
Ночью ей приснился Дориан и все то, о чем они когда-то мечтали: дети, смех, веселье, любовь, счастье, – все, чего она лишилась навсегда. Она проснулась в слезах.
Констанс слышала, как Дориан ходит вверх-вниз по лестнице, и тут же поспешила в ванную, чтобы привести себя в порядок и скрыть следы слез. К тому моменту, когда он вошел в спальню, она успела умыться и причесаться и сидела на краешке кровати со светской улыбкой на лице.
– Ты выглядишь гораздо лучше, – изрек он с порога.
– И чувствую тоже, – кивнула Констанс. – Фактически я уже здорова.
– Если ты намекаешь, что мне пора уезжать, то забудь об этом! – спокойно сказал он. – Отдыхай, я сейчас принесу тебе завтрак.
Она хотела сказать, что собиралась сама заняться завтраком, но он уже ушел, а через минуту вернулся и поставил на туалетный столик поднос с апельсиновым соком, поджаристыми тостами и яйцом в мешочек. Кроме того, там стояла красная роза в хрустальном бокале.
Констанс встревожилась – слишком о многом этот цветок говорил.
– Тебе на голову свалилось столько хлопот, – сказала она хрипло. – Спасибо!
– Не за что. Ешь, не обращай на меня внимания… А я тоже пойду позавтракаю. – Он потоптался на месте, словно надеясь, что она попросит его остаться, но, не дождавшись, молча повернулся и вышел.
Констанс долго глядела на розу. Дориан снова напоминал, что любит ее. Лучше бы он ушел и оставил ее в покое. Что же еще сделать, чтобы он понял это?
У нее почему-то пропал аппетит, и когда Дориан вернулся, завтрак на подносе оказался почти не тронутым.
– Невкусно? – насупился он.
– Нет, все в порядке.
– Не хочется есть?
– Да.
– Почему?
– Потому что, лежа в постели, вряд ли нагуляешь аппетит, – раздраженно заметила она. – Сегодня я намерена встать.
Она ожидала резкой отповеди, но ошиблась.
– Очень хорошо, только будь осторожной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18