— От комментариев воздерживаюсь.
Как только он уселся на заднее сиденье и устало прикрыл глаза, машина рванула с места. Ноздри ощутили легкий, пряный аромат духов. Он повернул голову и медленно разомкнул веки.
Рядом сидела Даня. Ее большие, темные глаза сверкали.
— Ты похудел, Марсель, — мягко произнесла она. Он ответил не сразу.
— Зачем ты пришла? — слова прозвучали почти грубо. — Я же писал, что не хочу, чтоб меня встречали.
— Я подумала... — глаза ее наполнились слезами, она отвернулась.
— Что ты подумала? — спросил он. — Что я, доведенный тюрьмой до отчаяния, упаду в твои объятия? Даня молчала.
— Ты мне не нужна. Мне никто не нужен. Я им еще покажу. Вот только узнаю, кто упрятал меня за решетку. Будет и на моей улице праздник!
— Никто не упрятывал тебя, Марсель, — низким голосом сказала Даня. — Ты сам виноват — никого не слушал.
— Не правда! — прокричал он. — Они устроили настоящий заговор. Я встал им поперек горла!
Слезы высохли, и лицо Дани приобрело новое выражение силы, которой раньше она не чувствовала.
— Им? Кому это им?
— Абиджану. Хоргану. Другим, — коварный огонек заметался в глазах Марселя. — Они думали, что пока я в тюрьме, я ничего не смогу сделать, но они ошиблись. — Он рассмеялся. — Подожди, скоро они узнают, что это я скупил их акции на рынке. Подожди, скоро они выяснят, что это я стал владельцем контрольных пакетов «Абиджан Шиппинг» и «Карибтекс Ойл». Тогда-то они поймут, что не такие уж они и умники. На коленях ко мне приползут. И знаешь, что я сделаю?
Взглянув на него, она покачала головой.
— Я... им в глаза! — Он захохотал. — Вот что я сделаю.... им в глаза!
Даня вдруг поняла, что Марсель абсолютно болен. Она дождалась, пока его смех стихнет.
— Ты устал, — нежно проговорила она, — успокойся. Тебе нужно отдохнуть, прежде чем снова за что-то браться. Может, стоит отправиться в круиз. Чтобы собраться с силами.
— Это они! Они послали тебя, чтобы ты сбивала меня с пути!
— Марсель! — Даня была потрясена. — При чем тут я?
— Я не верю тебе. Ты с ними заодно. Все вы против меня!
Даня с изумлением смотрела на него.
— Теперь я понимаю, почему ты все время липнешь к своему мужу-ничтожеству. Ты шпионила за мной! Для них!
— Марсель, ты бредишь, — почти в отчаянии проговорила она. — Как я могла за тобой шпионить. Я даже не знакома с ними.
— Ты лжешь, лжешь! — Он постучал в стекло, отделявшее их от водителя.
От неожиданности тот ударил по тормозам, машина ткнулась передними колесами в бровку тротуара, и от резкого толчка Даня чуть не оказалась на полу. Она еще не успела понять что к чему, как Марсель уже распахнул дверцу.
— Вон! Убирайся!
Бросив на него недоуменный взгляд, она улыбнулась. Голос ее зазвенел от презрения.
— Ты маленький, больной коротышка. Это ты мне говоришь — вон? Откуда же мне убираться? Из собственной машины?
Лицо Марселя побледнело. Оттолкнув Даню, он протиснулся в открытую дверцу. В спешке нога его подвернулась, он споткнулся и упал в сточный желоб.
Даже не посмотрев на него, Даня захлопнула дверцу.
— Вперед, — скомандовала она.
На следующий день в газетах корейская война отошла на второй план. На первых страницах красовался снимок, на котором Марсель стоял на четвереньках в сточной канаве где-то в пригороде Атланты и смотрел вслед удаляющемуся автомобилю. Снимок был сделан каким-то назойливым репортером, неотступно следовавшим за машиной Дани.
Когда Шактера провели в кабинет, который Марсель использовал в качестве временного офиса, в доме работала целая бригада электриков.
— Что тут происходит? — спросил он.
— Ставлю сигнализацию, — ответил Марсель. — Мне нужна защита от грабителей.
— Ради Бога, зачем? Ты живешь на Парк-авеню, полицейских здесь больше, чем в любом другом районе города. Кто станет к тебе ломиться?
На лице Марселя появилось странное выражение.
— Пытались уже дважды, пока меня не было дома.
— Ты сообщил в полицию?
— Да. Я обратился к ним с просьбой о дополнительной охране, но они только посмеялись надо мной. Сказали звонить, если кто впредь будет беспокоить... Подозреваю, что их купили.
— Полицию? — Шактер рассмеялся. — Не валяй дурака. — Он закурил. — Больно ты им нужен.
— Не забывай, я сидел в тюрьме, — натянутым голосом проговорил Марсель, — а это автоматически настраивает их против меня.
Шактер ничего на это не ответил. Некоторые вопросы с Марселем было невозможно обсуждать, оставаясь в здравом уме.
— Ну хорошо. Если тебе так будет лучше...
— Намного лучше. — Марсель наконец улыбнулся. — Когда они закончат, никто не сможет попасть в дом без моего ведома. Если только просочится сквозь стену как привидение.
Шактер раскрыл свой чемоданчик.
— Я принес на подпись кое-какие документы.
— Что еще за документы?
Юрист положил первую порцию бумаг на стол.
— Вот соглашение с «Дженерал Мьючуэл Траст» о покупке их доли акций «Карибтекса» по одиннадцать с половиной.
— Я же говорил тебе по одиннадцать, — с подозрением в голосе проговорил Марсель.
— Ты сказал, что я могу соглашаться далее на двенадцать. — Эта черта Марселя была Шактеру особенно неприятна — решившись на что-либо, он не переставал потом долго брюзжать.
— И что это нам дает?
— Еще четыреста двадцать одну тысячу акций. Около девяти процентов.
— Это больше, чем у Хоргана и его группы? Шактер кивнул.
— Примерно на сорок две тысячи. У тебя теперь 26,1 процента, а у них только 25,3.
— Хорошо. — Марсель довольно улыбнулся и поставил под соглашением свою подпись. Движением руки подтолкнул бумаги юристу. — Что еще?
— Сегодня утром я говорил с де Койном, он в Париже. Он сказал, что не в состоянии оказывать нам дальнейшую поддержку, у них совсем плохо с финансами.
Лицо Марселя покраснело от гнева, он со всего маху грохнул кулаком по столу.
— Так, они тоже теперь против меня. — Он уставился на Шактера. — Не съездить ли мне к ним самому? Я бы смог их переубедить.
— Не стоит, и ты сам знаешь почему. Иммиграционные власти намерены выслать тебя из страны.
— С таким же успехом они могли бы оставить меня в тюрьме.
Шактер молчал. Он думал о стальных решетках, неделю назад появившихся на всех окнах дома. А теперь еще эта сигнализация.
— Ты не связывался с бостонскими банками относительно векселей?
— Да. Интереса они не проявили.
Марсель в раздражении посмотрел на юриста.
— Я положил начало этой израильской компании. В то время я был единственным, кто не уклонился от риска. Де Койны просто из кожи вон лезли, лишь бы я решился на это, тогда они с готовностью ссужали меня деньгами. А теперь, как только эти евреи нащупали возможность заработать побольше, меня отпихивают в сторону.
Шактер выдержал его взгляд.
— Не думаю, что эта проблема имеет отношение к евреям. Де Койны прежде всего банкиры. Они отдают себе полный отчет в том, насколько далеко ты можешь зайти в других своих сделках. Сам понимаешь, у тебя нет возможности владеть всем.
— Почему это? Кто может меня ограничить?
13
Было уже довольно поздно, гости разошлись. Дакс огляделся. В комнате остались только он, Марсель и несколько молодых женщин. Он заметил, что Марсель смотрит на него. Вот он поднимается и, оставив в одиночестве свою даму, с которой только что разговаривал, подходит к Даксу.
— Все в порядке?
— Все отлично, только уже время... Утром я обещал быть на яхте Якобсона, так что пора и мне идти.
Чего вдруг? — удивился Марсель. — Еще рано, самое интересное впереди.
— Самое интересное? Но все уже ушли. Марсель заговорщически улыбнулся.
— Но девушки-то здесь.
Дакс снова посмотрел на девушек, их было пять. Время от времени они бросали на него пламенные взоры.
— Я плачу им, — проинформировал его Марсель.
— Они работают у тебя в офисе? — с сомнением в голосе спросил Дакс, потому что девушки не походили на служащих.
— Конечно нет. — В голосе Марселя послышались нотки торжества. — Но работают они на меня. Налоговое законодательство посуровело, так что теперь дешевле держать их на окладах, в таком случае полагаются скидки.
— О!
— Так и жди все время какой-нибудь напасти. Дакс промолчал.
— Ну, теперь, когда все ушли, — продолжал Марсель, — мы можем подняться в мое логово. Уверяю тебя, скучать тебе не придется. — Он повернулся к девушкам. — Вперед, мои детки!
Дакс без слов последовал за ними по лестнице на второй этаж. Там Марсель остановился перед дверью и, достав из кармана ключ, вставил его в замочную скважину. Через мгновение откуда-то сверху донесся негромкий звук.
— Попасть туда можно только на лифте, — пояснил Марсель, — все лестницы я приказал ликвидировать. — Он раскрыл дверь. — Первыми поедем мы с двумя девушками. За остальными я лифт пришлю.
— А слуги? Как же они попадают в свои комнаты?
— Лестничная клетка существует, но вход ко мне я приказал заложить кирпичом. — Они вышли из лифта, и Марсель нажал кнопку в стене. — Такая кнопка есть в каждой комнате наверху. Пока лифт блокирован, туда никто не может подняться.
Через минуту три оставшиеся внизу девушки присоединились к ним, и Марсель провел всех в просторную гостиную. На столе уже были накрыты холодные закуски: икра, паштеты, сыр. В ведерках со льдом охлаждалось несколько бутылок шампанского, а в углу был бар с богатейшим выбором напитков.
Девушки, видно, не впервые были здесь. Они дружно скрылись за дверью в дальнем углу гостиной.
— Там комната для гостей, — сказал Марсель. — Моя — в другом конце дома. Хочешь выпить?
— Думаю, с меня достаточно.
— Ты должен, — настаивал Марсель со странной улыбкой. — Пойдем, — он взял Дакса под руку.
Под стойкой бара Марсель нажал очередную кнопку. Деревянная панель скользнула в сторону, открывая взору телеэкран, который через мгновение вспыхнул. На нем появилась комната для гостей и девушки, занятые приготовлениями. Из динамика послышались их голоса. Одна из них снимала с себя платье.
— Какая мерзость, — с отвращением сказала она. Марсель улыбнулся.
— Последняя новинка — система замкнутого телемониторинга. — Они и не подозревают, что мы их видим и слышим. Я подумываю о том, чтобы установить такие в каждом помещении дома. Тогда мне будет известно все, что происходит вокруг меня.
Взгляд Марселя не отрывался от экрана. Девушки уже почти разделись. Одна из них подошла к шкафу для одежды, отвела в сторону скользящую дверь.
— Так, детки, что мы выберем на сегодня?
— Не знаю, — отозвалась другая. — А что мы надевали в прошлый раз?
— Белые платья девственниц.
— Тогда как насчет черного шелка? Давненько мы в черном не были.
К шкафу приблизилась еще одна. Она расстегнула лифчик, обнажив впечатляющих размеров груди.
— Эта самая откалывает такие трюки! — Марсель говорил почему-то шепотом, как если бы они могли его слышать. Ужасная врунья. Даже не подозревает, что я знаю все о ее дружке, который приходит к ней домой. Иногда мне хочется выбросить ее вон, но потом я вспоминаю, что все они одинаковы. Верить нельзя ни одной.
— Откуда тебе известно, что у нее есть друг?
Марсель напустил на себя таинственный вид.
— Я знаю все. Их телефоны прослушиваются, даже в пружины кроватей я всадил микрофоны. — Он захохотал, вновь поворачиваясь к экрану. — Ты бы послушал, какие у меня записи!
Девушки закончили переодевание. Все выглядели одинаково: черные кружевные бюстгальтеры, черные пояса, к которым крепились черные шелковые чулки. Одна из них повернулась к экрану, но в этот момент он погас. Панель автоматически встала на место.
— Там под ковром, у самой двери, кнопка. Когда из комнаты выходят, она выключает камеру. Дакс окинул Марселя взглядом.
— Вот теперь я не откажусь от выпивки.
Было уже почти четыре утра, когда Дакс, наконец, решил отправиться к себе. Марсель смотрел на него совиным взором, сидя на кушетке между двумя девушками. Пьян он был уже изрядно. Подобно большинству французов, у него не было привычки к крепким напиткам, а между тем он всю ночь напролет пил шотландское виски. Тем не менее, когда Дакс стал прощаться, он попытался подняться.
— Провожу тебя до низу. Хочу кое о чем поговорить. Дакс последовал за ним к лифту.
— Как тебе мои маленькие работницы? Дакс засмеялся.
— Должен признать, что у них богатый опыт. Обходятся они, видимо, недешево.
— Именно за опыт я и плачу. Неважно, в любом случае я могу себе это позволить.
Когда они вышли из кабины лифта и направились по ступеням вниз, Марсеть вдруг предложил:
— Зайдем на минутку в мой офис? Они прошли в библиотеку. Закрыв дверь, Марсель уселся за стол.
— Тебе, видимо, интересно, с чего это вдруг я захотел тебя видеть. Дакс молчал.
— Думаю, твой президент свалял большого дурака, поступив с тобою так, как он поступил. Когда-нибудь он об этом пожалеет.
С невозмутимым видом Дакс пожал плечами.
— Но не это меня волнует, — продолжал Марсель. — Ты, верно, подыхаешь от скуки?
— Вовсе нет. Что же мне скучать, когда у меня такие друзья, как ты?
Марсель довольно улыбнулся. Затем лицо его посерьезнело.
— Но сколько еще времени ты будешь трахаться? Рано или поздно тебе захочется подумать о чем-нибудь ином.
— Не знаю, — отозвался Дакс. — Мне кажется, что я всю свою жизнь провел, думая о чем-то другом. И какая мне от этого была польза?
— Но тебе наверняка много чего хочется сделать, — стоял на своем Марсель.
— Пока ничего не придумал.
— А мысль заняться бизнесом тебя никогда не посещала? Косвенным путем, для других, так сказать, ты заработал кучу денег. Не пора ли подумать о себе?
— Не вижу нужды.
— Ты точно как твой отец, — заметил Марсель. — Тот тоже никогда не думал о себе, все о других пекся. Помню, как я был поражен, когда пришел устраиваться к нему на службу. Таких людей я больше не встречал.
— И не встретишь.
— Но ведь именно поэтому он и умер в бедности.
— Может быть, но для мертвых богатство ничего не значит.
— Так, Дакс, хорошо рассуждать, но мир смотрит на подобные вещи иначе. В жизни самое важное — это деньги и власть.
— Тогда я очень счастлив. — Дакс улыбнулся. — Мне удается обходиться без того и без другого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102