8 апреля они подняли якоря и направились к перуанскому побережью. Испанские власти были уже извещены о появлении в тихоокеанских водах непрошенных гостей, но, по-видимому, не рассчитывали на оперативность противника — и просчитались. В начале мая, захватив в океане испанское судно с древесиной, буканьеры пришли на остров Лобос дела Map.
«Здесь мы очистили корабли и, подготовившись к плаванию, допросили пленных, чтобы узнать, есть ли среди них человек, способный провести нас к какому-нибудь подходящему для захвата городу — ведь незадолго до этого они сообщили, что испанцы извещены о нашем появлении и, пока мы здесь, они не будут перевозить по морю никаких богатств. Из городов обсудили Гуаянинь, Зану, Трухильо и другие. В конце концов остановились на Трухильо, как на самом многообещающем… Долгого обсуждения не было, поскольку мы знали, что это очень населенный город. Однако величайшая трудность заключалась в высадке на берег, так как ближайший порт, Гуанчако, находился в шести милях, а место там было такое скверное, что иногда даже местные рыбаки не могли причалить три или четыре дня.
Невзирая на это, 17 мая после полудня люди с обоих судов собрались и проголосовали за нападение. Всего насчитывалось 108 человек, годных для дела, кроме больных. И на следующий день мы намеревались отплыть, прихватив призовое судно с собой. Однако на следующий день один из наших людей, оказавшись своевременно на берегу, увидел три судна, направлявшихся к северу, — два из них проходили с западной части острова, а третье шло между островом и континентом.
Мы тотчас подняли якоря и погнались за ними; капитан Итон… бросился за теми двумя, которые шли в открытом море. Мы на корабле капитана Кука преследовали того, который направлялся к континенту; быстро настигли его, захватили и пошли с ним обратно к острову, так как увидели, что капитану Итону, захватившему оба преследуемых судна, помощь не нужна. Он пришел с одним из призов — другой же был так глубоко под ветром, что его не удалось привести, но он надеялся сделать это на следующий день…
… Суда, которые мы взяли… шли из Гуанчако, все три с мукой, и направлялись в Панаму. Два из них еле передвигались, до такой степени их загрузили, третье же было наполнено лишь наполовину, но вице-король Лимы приказал ему плыть с остальными или же оно должно было отказаться от плавания до тех пор, пока мы не покинем здешние воды. Он понадеялся, что если суда выйдут раньше, то смогут ускользнуть от нас. На самом большом судне было письмо от вице-короля Лимы губернатору Панамы — он предупреждал, что в море появились враги, и поэтому отправляет три судна с мукой, которых они, может быть, еще и не ждут (Панама снабжалась из Перу), и требует ее бережливо расходовать, поскольку де неизвестно, когда он сможет послать еще. На этом корабле было также семь или восемь больших бочек джема из айвы, величавый мул для губернатора и очень большая деревянная статуя девы Марии, вырезанная и расписанная, чтобы украсить новую церковь в Панаме и посланная из Лимы вице-королем».
Несмотря на столь удачный дебют, буканьерам пришлось откорректировать планы: причиной тому была информация, полученная от испанских пленных. Они «сообщили, что жители Трухильо возводят на побережье в Гуанчако форт, чтобы помешать любым намерениям произвести здесь высадку. Получив такие сведения, мы… проголосовали идти с тремя призами к Галапагосским островам…»

Капитан Дэвис
До конца года «Бечелос Делайт» крейсировал у перуанского и панамского побережья и захватил несколько небольших торговых судов. За это время произошли перемены: капитан Кук умер, и буканьеры выбрали капитаном Эдварда Дэвиса, ранее бывшего квартирмейстером; отделилась и ушла в океан группа капитана Итона на «Николасе» , но в октябре у острова Плата к пиратам присоединилось судно «Сигнит» («Лебеденок») .
Между тем обстановка накалялась — допрошенный командир захваченного в заливе Гуаякиль испанского судна с древесиной показал, что вице-король Перу снарядил в Лиме десять кораблей, чтобы «вышвырнуть нас из этих морей».
В начале 1685 года пиратские корабли стояли в Панамском заливе. Неиссякаемые богатства района, как магнит, привлекали авантюристов всех мастей. Уже несколько месяцев разбросанные шайки флибустьеров, не сговариваясь, подтягивались именно сюда и сторожили флот с серебром, идущий из Перу в Панаму. Весной 1685 года на островах к востоку от Панамы собралось внушительное англо-франко-голландское разбойное сообщество: английские экипажи Дэвиса, Свана, Харриса и Таунли; французы под предводительством Гронье, Лекюйе и Лесажа. С таким силами можно было попытать счастья в захвате Панамы. Но все сложилось иначе.
28 мая флибустьеры увидели подходящую испанскую карательную эскадру. «Шесть кораблей были судами, хорошо вооруженными: на правом, адмиральском, 48 пушек, 450 человек; на вице-адмиральском 40 пушек, 400 человек; на контр-адмиральском 36 пушек, 360 человек; кроме того: 24-пушечное судно и 300 человек; 18-пушечное и 250 человек; 8-пушечное и 200 человек; два больших брандера; шесть судов с малым вооружением, на которых в обшей сложности было 800 человек… Наш флот, — продолжает Дампир, — состоял из десяти судов — 36-пушечное судно капитана Дэвиса, 156 человек (большинство англичан), 16-пушечный корабль капитана Свана и 140 человек (все англичане). Это были единственные корабли, способные сражаться; на остальных не было никакого оружия, кроме стрелкового. Капитан Таунли насчитывал 110 человек (все англичане). Капитан Гронье имел 308 человек (все французы). У капитана Харриса — 110 человек (большинство англичане). Под командой капитана Брэнли было 36 человек (и англичане, и французы), на тендере Дэвиса 8 человек и на тендере Свана 8 человек; на барке Таунли — 80 человек и на маленьком 30-тонном барке, превращенном в брандер, находилась гребная команда. Всего 960 человек».
Ветер был благоприятен для пиратов, и Дэвис настаивал на немедленной атаке. Но при обсуждении пираты не достигли единства, время было упущено, а к вечеру переменился ветер. Утром «…мы, увидев, что они (испанцы. — Д. К.) поймали ветер и летят на нас с полными парусами, поспешили удрать». Суда флибустьеров рассеялись, французы отделились, вся компания распалась. Каждого ждала своя судьба .
Английская группа Дэвиса, Свана и Таунли, в составе которой остался и Дампир, выбравшись из Панамского залива, направилась к острову Койба, где встретила ранее пришедшего туда Харриса. Пираты обосновались здесь и начали готовить рейд на мексиканское побережье. Время от времени они устраивали вылазки на прибрежные города, и в одной из них захватили Пуэбло-Нуэву, где за шесть лет до этого погиб Соукинс.
Наконец в середине июля они (640 чел.) отплыли с Койбы. Целью плавания был богатый город Леон (в совр. Никарагуа), находившийся в 20 милях от побережья. Любопытно, что при атаке города погиб старый флибустьер, бывший солдат Оливера Кромвеля, участник Ирландской экспедиции. После разграбления и сожжения Леона компания разделилась — Дэвис, Харрис решили вернуться к перуанскому побережью. Сван же с Таунли остались у мексиканских берегов.
Перед Дампиром вновь встала проблема выбора — с кем идти на этот раз. Он сделал выбор в пользу Свана «не из-за какой-либо неприязни к моему старому капитану, а из стремления добыть знания о мексиканском побережье» (разрядка моя. — Д. К. ); к тому же, переговорив со Сваном, он узнал, что в дальнейшем капитан рассчитывает пересечь Тихий океан и плыть в Ост-Индию, «а этот путь представлял для меня огромный интерес».

Капитан Сван
Несколько месяцев Сван и Таунли «добывали знания» о побережье и грабили приморские поселки в ожидании филиппинского галиона, который должен был прийти в Акапулько. Однако замысел захвата галиона потерпел крах, и Таунли со своими флибустьерами отправился искать фортуну к перуанскому побережью. Сван же продолжал блуждать вдоль мексиканского берега до тех пор, пока в очередной стычке с испанским отрядом в феврале 1686 года не потерял 50 человек. Пора было прервать цепочку неудач — если не взять добычу на востоке Тихого океана, то где же ее искать, как не на западе.
31 марта 1686 года флибустьеры капитана Свана на двух судах — «Сигнит» Свана (100 чел.) и барк капитана Тита (50 чел.) — отошли от мыса Корриентес (Мексика) и начали переход через Тихий океан.
Это было страшное плавание. 51 день пришлось затратить пиратам, чтобы добраться до острова Гуам. К тому моменту, когда показалась земля, экипаж был доведен до крайности — продовольствия оставалось на три дня, за все плавание пираты не видели в небе ни одной птицы, им не удалось поймать ни одной рыбы — все были убеждены, что уже никогда не ступят на землю. Но жизнь брала свое — позже Дампир узнал о существовании заговора, подготовленного на тот случай, если кончится провизия. Флибустьеры намеревались убить главного виновника своих мучений — капитана Свана и съесть его; вслед за ним той же участи должны были подвергнуться один за другим все причастные к идее плавания, Дампир в том числе, как один из наиболее рьяных ее защитников. Позже он рассказывал: «Капитан Сван по прибытии на Гуам сказал мне — "Ах, Дампир! Вы были бы для них отвратительной пищей! "Я был столь же тощий, как мой капитан здоровый и толстый».
В середине июня корабли добрались до Минданао (Филиппинские острова), где встали на стоянку. Вряд ли кто-нибудь мог предположить, что на этом острове англичане проведут полгода.
Сван пришел в восторг от острова: гостеприимный султан, отдохновение от «ратных» подвигов, бесконечные празднества, восхитительные танцы красавиц индонезиек — жизнь была так прекрасна, что воспоминания о доброй старой Англии и утомительных и опасных странствиях по морям померкли перед сладостью восточной жизни. Сван решил остаться на острове и организовать торговую факторию.
Капитан все реже поднимался на борт корабля и в глазах команды терял авторитет, становился жестоким, тираничным; флибустьерам же надоело сидеть на острове и ждать, когда Сван подаст сигнал отправляться за добычей — они решили от него избавиться.
В начале января 1687 года «Сигнит» поднял якорь и ушел в открытое море, оставив Свана и тридцать шесть человек команды на берегу. Капитаном был выбран Джон Рид.

Капитан Рид
«Нашим делом был грабеж», — писал Дампир. Много морей и земель прошли пираты — Миндора, Манила, Сиамский залив, Кантон, Формоза, Целебес, но все складывалось неудачно: пиратам перепадали какие-то жалкие крохи (всего лишь два приза). Наконец они добрались до Никобарских островов. К этому времени обстановка на корабле сложилась напряженная, головорезы дрались и беспробудно пьянствовали. Дампир только ждал удобного случая, чтобы удрать. Наконец в мае 1688 года ему удалось договориться с Ридом, и тот позволил Дампиру и еще нескольким матросам сойти на берег. Так завершилась его флибустьерская карьера: богатый морской опыт, компас, методично заполняемый дневник — вот все богатство, добытое незадачливым разбойником.

Возвращение
Дампир и его спутники на утлом каноэ вышли с Никобарских островов и отправились в Аче, султанат на севере острова Суматра. В открытом море их застиг страшный шторм, едва не ставший последним «приключением» нашего героя. «Небо, закрытое темными тучами, было совершенно черным, свирепо задувал ветер, волнение нарастало. Белые ревущие волны пенились вокруг нас, все окутала ночная мгла и не видно было земли, чтобы укрыться; нашу крошечную лодку угрожает поглотить любая волна, и самое страшное, что ни один из нас не подготовлен перейти в мир иной. Прежде я пережил немало ужасных опасностей, о некоторых из которых я уже рассказывал, но наихудшая из них оказалась всею лишь детской игрой в сравнении с этой. Должен признаться, что переживал в этот момент самое настоящее помрачнение рассудка. Ни одна из опасностей не приближалась с такой степенной и ужасающей величественностью. Внезапная перестрелка в сражении, когда кровь закипает и заставляет очертя голову кинуться вперед — это пустое. Здесь же я с тоской ощущал приближение смерти и осознавал тщетность надежд ускользнуть от нее, признаюсь, что теперь мужество, которое еще теплилось во мне, исчезло. Тяжелые размышления о прошедшей жизни пронеслись в моей душе, и я с ужасом омерзения оглянулся на свои прошлые поступки, от которых и раньше испытывал стыд».
Путешественники чудом спаслись и через несколько дней в ужасном состоянии добрались до Аче — двое умерли, а истощенный Дампир свалился от малярии и «был так измучен лихорадкой, что имел ничтожные шансы выжить», однако лечение малайского доктора поставило его на ноги.
Экс-флибустьер вновь вышел в море и почти год (июль 1688 — апрель 1689 г.) плавал в тропических морях: побывал в Тонкине, заходил на Малакку, торговал в Мадрасе, пока наконец не оказался в Бенкулу — английской фактории на западном побережье Суматры. Он пробыл здесь пять месяцев в должности главного пушкаря форта, вакантной после смерти его предшественника. Артиллерийская карьера нашего героя завершилась в ту январскую ночь 1691 года, когда он, прихватив пожитки, выбрался через амбразуру форта и удрал из Бенкулу на уходящем в Англию корабле «Дефенс» («Защита»). Обогнув мыс Доброй Надежды и зайдя на остров Св. Елены, корабль в сентябре 1691 года подошел к берегам Англии. Первое кругосветное путешествие незадачливого пирата У. Дампира закончилось — с его начала минуло двенадцать с половиной лет.

Злополучный капитан
Следующие шесть лет о Дампире ничего не слышно: по-видимому, он провел их в торговых плаваниях, в промежутках между которыми готовил свои дневники. Они были изданы в 1697 году под названием «A new voyage round the world» («Новое путешествие вокруг света») и сразу принесли автору широкую известность. Автор получил покровительство в высших сферах (не случайно, что книга была посвящена президенту Королевского общества), был принят на государственную службу и неоднократно привлекался как эксперт-консультант при рассмотрении различных заморских проектов (напр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63