Приведем два таких документа.

Правила Бартоломью Робертса
I
Каждый член экипажа имеет право на участие в голосовании по насущным вопросам; он обладает одинаковым правом на получение свежей провизии и спиртных напитков, как только они будут захвачены; он может использовать их по собственному желанию, за исключением тех случаев, когда для всеобщего блага станет необходимостью ограничение в их потреблении.
II
Каждый член экипажа должен быть вызван, в соответствии с установленным порядком, на борт призового судна, потому что, свыше причитающейся ему доли захваченной добычи, он может еще взять себе смену белья. Но если кто-нибудь попытается обмануть товарищество и присвоить себе серебряную тарелку, драгоценности или деньги, то наказанием ему будет высадка на необитаемый остров.
III
Ни одному члену экипажа не позволяется играть на деньги в карты или в кости.
IV
Огни и свечи должны быть погашены в 8 часов вечера. Если кто-нибудь из команды после этого часа всё же захочет продолжать пить, то они должны делать это на верхней палубе.
V
Каждый член экипажа должен держать в чистоте и исправности пушки, пистолеты и абордажные сабли.
VI
Ни одному ребенку или женщине не позволяется находиться на борту. Должен быть казнен тот, кто приведет переодетую женщину на корабль.
VII
Тот, кто самовольно покинет корабль или свое место во время сражения, приговаривается к смерти или высадке на необитаемый остров.
VIII
Никто не имеет права драться на борту судна, но любая ссора может быть разрешена на берегу с применением сабли или пистолета. В случае, если обе стороны не смогли прийти к соглашению, квартирмейстер едет с ними на берег для того, чтобы проследить за правильностью дуэли и поставить противников спиной друг к другу на положенном расстоянии. Когда дается команда, они поворачиваются и должны немедленно выстрелить, иначе пистолет выбивается из их рук. В случае обоюдного промаха в дело идут абордажные сабли, и квартирмейстер объявляет победителем того, кто первым пустил кровь.
IX
Ни один член экипажа не имеет права заговаривать о расформировании братства до тех пор, пока у каждою не будет собрана доля в 1000 фунтов. Если же во время службы кто-нибудь лишился конечности или стал калекой, то из общественною капитала ему передается 800 долларов; в случае меньших повреждений он получает пропорциональную компенсацию.
X
Капитан и квартирмейстер при разделе добычи получают по две доли, шкипер, боцман и артиллерист — полторы доли, оставшиеся лица командною состава — одну долю с четвертью.
XI
Музыканты отдыхают только по воскресеньям, а в другие шесть дней и ночей не имеют на это права, если не получают специального разрешения.

Правила Филлипса
I
Каждый должен подчиняться установленному правилу: при дележе добычи капитану полагается полторы доли, квартирмейстеру, плотнику, боцману и канониру — доля с четвертью.
II
Если случится, что кто-то удерет с корабля или скроет какую-нибудь тайну от компании, то он должен быть высажен на необитаемый остров с одним рожком пороха, одной бутылкой воды, мушкетом и пулей.
III
За кражу любой веши у компании или за мошенничество во время игры виновник должен быть оставлен на необитаемом острове или застрелен.
IV
Если мы встретим кого-нибудь из оставленных на необитаемом острове (т.е. пирата) и этот человек подпишется под нашим уставом без согласия всей компании, то его должно наказать, как определят капитан и плотник.
V
Пока этот устав сохраняет силу, всякий, кто ударит другого, получит по закону Моисея (что есть сорок ударов плетью без одного) по голой заднице.
2. И если виновный достоин будет побоев, то судья пусть прикажет положить его и бить при себе, смотря по вине его, по счету.
3. Сорок ударов можно дать ему, а не более, чтобы от многих ударов брат твой не был обезображен пред глазами твоими.
VI
Подвергнется тому же наказанию всякий, кто гремит оружием, курит табак в трюме, не надев колпачок на трубку, или переносит зажженную свечу без фонаря.
VII
Тот, кто не будет содержать в чистоте и постоянной готовности свое оружие или же пренебрежет этим делом, будет лишен своей доли и наказан по приговору капитана и плотника.
VIII
Потерявшему в бою кисть или стопу полагается 400 реалов; потерявшему конечность — 800.
IX
Если мы повстречаем добропорядочную женщину и кто-то сунется к ней без ее согласия, немедленно будет предан смерти.
Как мы видим, в правилах пиратов Робертса присутствуют два принципа, позволявшие держать судно в боеготовности. С одной стороны, правила связывали членов команды внутренней самодисциплиной. Пираты сами принимали устав, и разумные требования порядка в море мобилизовывали разбойников на выполнение этих требований. В бытовом плане момент пиратской самодисциплины нашел яркое отражение в том трепетном чувстве, какое каждый из них питал к своему оружию. С фанатическим рвением пираты следили за состоянием своих сабель, пистолетов, пушек и ружей. За этим скрывались не только щегольство и желание порисоваться, свойственные этим людям. Блеск, красота оружия, пестрые шелковые перевязи — только одна сторона дела. Главное скрывалось в другом. Это были пиратские «орудия производства», столь же необходимые им в грабеже, как пила — столяру, а карандаш — чертежнику. Пират был обязан контролировать свое боевое снаряжение, иначе презрение и издевки товарищей превращали жизнь безответственного головореза в сущий ад.
Но дисциплина была не только результатом ответственного подхода к этому самих разбойников. Порядок поддерживался также при помощи мер насильственного характера и контролировался пиратским сходом.
Особенно наглядно демонстрирует это практика дуэли. Из пункта № 8 правил Робертса мы видим, что пираты были озабочены тем, чтобы не допустить конфликтов на судне, и все спорные вопросы решали за его пределами. В случае нарушения кодекса, наказание было безжалостным и каралось смертью. Как-то раз капитан Джон Эванс, деятель пиратского мира второго десятилетия XVIII в., поссорился со своим шкипером. Ни один из них не хотел уступать другому, и тогда капитан повелел своему помощнику немедленно сойти на берег, чтобы решить дело в поединке. Однако шкипер категорически отказался покинуть судно. Разъяренный Эванс накинулся на него и принялся избивать палкой. Защищаясь, шкипер выстрелил из пистолета и уложил капитана на месте. Немедленно был созван корабельный совет, который единодушно решил примерно наказать нарушителя и придумать ему особенную казнь. Несчастного спасло от мучений то, что во время обсуждения способов казни кто-то выстрелил в него и прикончил.
Отдельные случаи нарушения пиратского кодекса чести могли помешать проведению самых продуманных операций. Так, в 1668 году в среде пиратского воинства, находящегося в Пуэрто-дель-Принсипи, разгорелись такие страсти, что английские и французские пираты едва не перерезали друг другу глотки. Причиной конфликта стало вероломное убийство, совершенное одним английским разбойником. Рассорившись с французским пиратом, он выстрелил в него, когда противник повернулся к нему спиной. Французы потребовали повесить нарушившего законы, англичане встали на защиту своего соотечественника. Командующий экспедицией Генри Морган сумел урезонить спорщиков, пообещав провести суд над преступником. Вероломного дуэлянта заковали в цепи и посадили в трюм флагманского корабля. Вскоре обвинение в нарушении законов нависло и над самим Морганом. Дело в том, что он решил устроить показательный суд над убийцей и не позволял повесить его во время дележа добычи, на чем настаивали французы. Результатом неуступчивости Моргана стал уход французских экипажей, недовольных, с одной стороны, поведением главаря, а с другой — небольшими размерами захваченной добычи. Правда, по прибытии в Порт-Ройяль судебный процесс действительно состоялся, и англичанин, уронивший честь и достоинство британского джентльмена, был повешен.
Нередко дуэли происходили между главарями пиратов. Причем это были не просто банальные пьяные драки, наподобие той, которую устроили в каюте Ла Буш и Хоуэлл Дэвис, после которой их корабли прервали совместное плавание. Нет, случались настоящие поединки, заканчивавшиеся смертельным исходом.
Самой знаменитой дуэлью главарей была схватка в 1682 году между бельгийцем Ван Дорном и голландцем Лораном де Граа-фом. Ссора произошла после того, как вместе с шевалье де Граммоном они разграбили Веракрус. Причина ссоры доподлинно неизвестна, но, по-видимому, она произошла из-за дележа пленных. Из Веракруса пираты вывели 1,5 тыс. человек, причем продовольствия и воды в спешке не захватили. Это еще больше накалило ситуацию. Слово за слово, и главари сошли на берег выяснить отношения. Поединок на шпагах закончился резким выпадом де Граафа, ранившим в руку Ван Дорна. Ссора главарей едва не переросла в столкновение между их людьми. Было уже недалеко до серьезного кровопролития. Тогда де Грааф поспешил разделить пленных и уплыл на своих кораблях. Через несколько дней Ван Дорн умер от заражения крови и был похоронен на пустынном берегу полуострова Юкатан. Его корабль перешел к де Граммону.
Капитаны и команда
Своеобразный фокус особых отношений, царивших на пиратском корабле, — это роль, которую доверяли капитану. Широта его власти не сравнима с полномочиями капитанов военных кораблей, торговых и каперских судов. Он избирался всей командой и становился прямой «креатурой» пиратской сходки, действуя в рамках определенных условий. В обществе непосредственной демократии, каковым было пиратское товарищество, в капитаны обычно попадал «неформальный лидер», вынужденный считаться со своим эгалитаристским окружением. В первую очередь это находило отражение в бытовых условиях жизни. Эксквемелин сообщает, что «капитан корабля обязан есть ту же пищу, что и вся eго команда, до юнги включительно. Если команда желает уважить своею капитана, то ему готовят какое-либо особое блюдо, а подают его непосредственно капитану за общий стол».
Главным в деятельности капитана было руководство экипажем во время морских операций и сражений. Пират Уолтер Кеннеди (повешенный в Уопинге в 1721 г.) на судебном процессе заявил: «Они (пираты. —Д. К ) выбирают капитана из своей среды, но его полномочия несоизмеримо меньше, чем титул, за исключением военных стычек, когда ему беспрекословно подчиняются и он командует безраздельно».
Главари выделялись своей храбростью, дерзостью и опытом. Это были прежде всего военные лидеры, способные повести за собой команды. Не расставаться с удачей, идти во главе колонны на штурм крепости, руководить проведением абордажа и врываться на борт неприятельского корабля, внушая страх врагам и гордость команде, — таким видели пираты настоящего капитана, и если дела разбойников шли благополучно и приносили доход, подобные вожаки быстро завоевывали авторитет и получали все больше власти.
В военных вопросах роль капитана было опасно оспаривать. Его опыт и решительность служили залогом успеха. Эксквемелин рассказывает, как повел себя пиратский вождь Олоне накануне штурма крепости Гибралтар во время похода в Венесуэлу (1667 г.).
Он «как вожак всех пиратов, посоветовался с другими командирами, потом со всеми, кто окружал его, и дал понять, что отступать не намерен, — хотя испанцы и узнали об их приближении и собрали большие силы. Его мнение было таково: «Они сильны, так тем больше мы захватим добычи, если победим их». Все единодушно поддержали его и сказали, что лучше биться, надеясь на добрую добычу, чем скитаться неведомо сколько без нее. Олоне закончил так: «Я хочу предупредить вас, что того, кто струсит, я тотчас же зарублю собственной рукой…»На следующее утро задолго до восхода солнца Олоне высадил людей на берег… Все взяли друг друга за руки и поклялись стоять друг за друга до самой смерти. Затем Олоне рванулся и закричал: «Вперед, мои братья, за мной и не трусьте!» И пираты бросились в атаку…»
Образцами подобных лидеров в казачьей среде 3-й четверти XVIII в. были запорожский атаман Иван Сирко и донской вожак Степан Разин. В дошедших до нас портретах действительность и легенда неразделимо слиты, нередко психическая неуравновешенность, лютость, лихачество и безрассудная жестокость парадоксальным образом определяют масштабы реальной власти, укрепляют авторитет главаря, способного подчинить и повести за собой разбойников.
Иван Сирко — олицетворение казацкой угрозы, «русский черт», человек, за погибель которого по фирману султана молились в турецких мечетях, чьим именем турчанки и татарки пугали своих детей. С рождения и долгое время после смерти вокруг страшного атамана витала легенда. Так, сказывали, что родился он уже с зубами (чтобы всю жизнь грызть врагов православной веры); когда же повивальная бабка несла его по хате, она и оглянуться не успела, как новорожденный герой схватил со стола пирог с начинкой и мигом его проглотил. Когда же умер Сирко, запорожцы положили его кости в гроб и возили с собой в заморские походы, а отрезанную руку своего главаря засушили и выставляли перед боем на страх врагу.
Бесшабашность, молодечество, удальство, безрассудная храбрость, казацкий задор — вот что отличало Сирко. Кроме того, по народному преданию, он «побеждал нечистых чертей» — как-то раз прогуливался атаман по берегу реки Чертомлык, а в ней черт плескался, так «он только млыкнул (мелькнул. — Д. К.) вверх ногами, когда Сирко луснул его из пистоля».
Другой казацкий вожак — Степан Разин, знаменитый предводитель крестьянской войны в России, «народный» атаман, защитник сирот и обиженных — выступает как настоящий мифологический персонаж, богатырь. Он предстает всесильным кудесником, связанным какими-то непонятными тайными отношениями с божественными силами, неуязвимым чародеем, заговоренным от пуль и ядер, убивающим врага из незаряженного ружья, таинственным волшебником, магическая сила которого не знает границ, — с помощью заклинаний он освобождает город от комаров, превращает ядовитых змей в безобидные существа, может уплыть из тюрьмы в нарисованной лодочке, пускает свои корабли «по суху и по воде», а когда потребуется собрать войско, то берет липовую щепку да бросает ее в Волгу, и гляди ж — уже по реке плывет корабль с казаками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63