Эти пламенные русские сыновья выбрали символическое название для своего тайного общества — «Союз спасения». Они создают тайный союз, где царит братство, где процветают добродетели, и первый великий гуманный жест будет подарком для народа: свобода! Падут оковы крепостничества!
Молодым мечтателям уже сейчас предстоит испытать горечь разочарования. Уже сейчас им предстоит борьба по «крестьянскому вопросу», который окажется столь сложным и глубоким, что приведет к пониманию неизбежной необходимости замахнуться на жизнь членов династии Романовых, необходимости восстания с оружием в руках, провозглашения конституции, республики… Необходимости ставить вопрос именно так…
Сейчас только 1816 год, и до событий, разыгравшихся 14 декабря 1825 года на Сенатской площади в Петербурге, еще целых девять лет. И не кто иной, а именно Лунин скажет на одной из встреч, что убить Александра I — дело совсем несложное, так как он обычно ездит по Царскосельской дороге без большой охраны. Для этого достаточно горстки храбрецов в масках, и задуманное дело можно вполне осуществить.
Русская история изобилует подобными примерами.
Насильственная смерть монархов была и считалась единственным способом одних царедворцев отнять власть у других, приобрести влияние и богатства у трона нового монарха. Так было всегда: смерть венценосца, и у трона появляются новые фавориты, им щедро, как из рога изобилия, раздают милости.
Но в данном случае речь идет не просто об устранении одного монарха, а самой системы самодержавия, ликвидации крепостного права, а в конечном счете и о лишении власти и богатства самих заговорщиков-дворян!
«Союз спасения» оказывается тайным обществом, целью которого является отнюдь не материальный интерес его членов. Это — союз «спасения России».
Группа аристократов в своих богатых домах обсуждает вопрос, как ограничить свое собственное благополучие!
Князь Федор Ростопчин, услышав, что князья и дворяне подняли восстание 14 декабря 1825 года, острил:
— У нас все делается наоборот. В 1789 году простолюдины во Франции захотели сравняться с дворянством и бунтовали. Это понятно. А у нас дворяне вышли на площадь, чтобы потерять свои привилегии. Здесь нет никакого смысла.
Но все это еще далеко. Далеки еще и восторг и презрение, насмешки, оковы. Сейчас Михаил Лунин на пути во Францию. И играет на органе в каменном мраке собора…

Франция. Париж. Русский аристократ Лунин, обладатель обширных имений, тысяч крепостных крестьян, признается: «Желал лишь небольшой комнаты, чтобы была кровать, стол и стул». Табака и свечей ему еще хватит на несколько месяцев.
Единственно, в чем он не мог себе отказать, — это в обществе умных людей. Лунин не мог жить без споров, философии, бесед. Этот отшельник позволяет себе только одно удовольствие — встречи с философами и политиками. Лунин беседовал с Сен-Симоном, посещал салон баронессы Лидии Роже, спорил с бывшим шефом французской полиции Сент-Олером, долго разговаривал на религиозные темы с петербургским своим знакомым — иезуитом Гривелем.
И вдруг получил письмо от сестры Екатерины с печальной вестью о смерти отца.
Лунин должен возвратиться в Россию. Его ждет богатое наследство и слава.
И вот последний, прощальный вечер у баронессы
Роже, последний разговор с Сен-Симоном. Француз тогда посетовал во всеуслышание:
— Опять один умный человек ускользает! Ведь через вас я бы установил связь с молодым народом, который еще не иссушен скептицизмом. Там есть прекрасная почва для создания нового учения. И еще, когда вернетесь к себе домой, вы немедля займетесь бессмысленным, бесполезным делом, где нет нужды ни в системе, ни в принципах, одним словом, вы непременно в ваши годы увлечетесь политикой…
Лунин не только интересен для французов — «загадочный русский человек». Он их привлекает оригинальностью суждений и споров, глубиной своих познаний. Он предельно откровенен. Как неотвратимая, но справедливая гильотина, слова его резко падают и на Ипполита Оже. Лунин осуждает своего приятеля с хладнокровной беспристрастностью стороннего человека.
— Я вас знаю лучше, чем вы сами себя знаете, — говорит он ему на прощание, — и вполне уверен, что из вас ничего не получится. Вы ничего не умеете делать, несмотря на то что имеете способности почти ко всему.
Карета и лакей из Петербурга уже ждут. Лунину предстоит долгий путь на родину, в Россию.

Пять часов стоят на Сенатской площади восставшие войска, отказываясь принести присягу в верности новому императору. В ответ на это по ним стреляют орудия Николая I. Снег обагрен кровью убитых и раненых.
В ту же ночь начались повальные аресты.
Следственный комитет, учрежденный 17 декабря 1825 года царем, работает дни и ночи. И здесь, по документам этого судилища, мы сталкиваемся с фактами, что восставшие, независимо от путаницы в их взглядах, их сомнений и колебаний, руководствовались единой великой целью — провозглашением республики.
Они не готовы были предстать и перед Следственным комитетом. Они готовы были только к одному: Восстать! Погибнуть!
Вскоре перед Следственным комитетом оказывается и Михаил Лунин — «аристократ Миша».
21 декабря, семь дней спустя после восстания декабристов, Лунин в Варшаве вместе со своей воинской частью принимает присягу на верность новому императору Николаю I. Он в чине подполковника, адъютант великого князя Константина, законного наследника русского престола, который отказался занять его.
Следственный комитет заинтересовался Луниным по показаниям князя Трубецкого. Немедленно в Варшаву отправляется копия его показаний. Цесаревич Константин читает требование арестовать и отправить в Петербург его адъютанта.
В канун нового, 1826 года Константин пишет своему брату Николаю I: «Перехожу к Лунину. Все замешанные либо его родственники, или старшие товарищи по школе, либо друзья детства… Я ему не покровительствую, еще менее хочу его оправдывать: факты и следствие докажут его виновность или невиновность… Что до него — он занят только своей службой и охотой».
Вскоре Константин опять садится за письмо Николаю I, в котором высказывает сомнения относительно показаний декабристов и ищет способ оправдать Лунина.
«Откровенно говоря, дорогой брат, эти показания или признания после событий весьма недостоверны и даны единственно для самооправдания, — пишет великий князь Константин, — и тем самым запутать дело, замешать в него различные имена и личности и вызвать к ним подозрения и сомнения».
На каждое письмо императора арестовать Лунина следует ответ великого князя: нужны к тому доказательства.
Может быть, в силу этих обстоятельств последним из всех был арестован Михаил Лунин…
Самое тяжелое обвинение против него было высказано Александром Поджио: «Матвей Муравьев-Апостол мне говорил, что Пестель имел предприятие исполнить сие злодеяние составлением из некоторых людей, наименовав сие „cohorte perdue“ („отряд обреченных“), хотел ее препоручить Лунину и с сим привести в действие цель Южного общества».
Эти показания имели исключительное значение для Следственного комитета. Члены его непрерывно стремились доказать, что главной целью декабристов было убийство царя. Мир и русский народ должны узнать, что эти «негодяи» с титулами стремились только к одному — цареубийству.
Нужно скрыть основное и главное в планах декабристов: уничтожение крепостного права, уничтожение самодержавия, военных поселений. Никто не должен узнать, что декабристы требуют свободы слова, свободы печати, создания справедливых судов, введения гражданских законов, перед которыми все будут равны.
«Отряд обреченных» — какой это козырь в руках Николая I! Великий князь Константин должен будет отступить.
В это время Чернышев адресует следующий вопрос Матвею Муравьеву-Апостолу:
— Подполковник Поджио в своих показаниях заявил, что слышал от вас, как Пестель, чтобы исполнить задуманное покушение, стремился образовать группу из нескольких человек, названную «Отрядом обреченных», и поручил это Лунину. Объясните, верно ли это показание Поджио?
Матвей Муравьев-Апостол пытается отвечать уклончиво и как-то спасти Лунина. Он заявляет:
— Когда Лунин был за границей, полковник Пестель, не спрашивая его согласия, действительно собирался образовать «Отряд обреченных» и дал ему поручение стать его начальником. Я сам слышал это от своего брата Сергея, тогда я находился в Полтаве. Брат мой всегда был против этого плана.
Матвей Муравьев-Апостол пытается защищать Лунина, защищает своего брата. Косвенно вина падает только на Пестеля.
Но для следствия этого недостаточно. Адъютант великого князя Константина продолжает оставаться на свободе. Он подолгу разговаривает с Константином, целыми днями пропадает на охоте в польских лесах. А имя его называют и другие лица.
Допрашивают Сергея Муравьева-Апостола. Чтобы сломить его сопротивление, говорят, что показания против Лунина дали брат его Матвей и Александр Поджио. На эти доводы Сергей Муравьев-Апостол ответил:
— На встрече в 1823 году Пестелем был поставлен вопрос: при утверждении «Русской правды» (то есть при вступлении ее в действие) как поступить со всей императорской фамилией? Были выслушаны различные мнения присутствующих. На этом совещании действительно было сказано Пестелем о средствах, с которыми можно осуществить это предприятие, через составление отряда из решительных людей под руководством одного человека. И он тогда поистине назвал Лунина. Но это не было окончательным решением, а лишь одним из предположений. Он назвал Лунина, так как тот известен своей исключительной решительностью.
Сергей Муравьев-Апостол не выдает Лунина. Он защищает, насколько это возможно, и Пестеля. И именно поэтому заявляет, что не было речи о каком-то решении, а лишь об одном из предположений. Он верит, что не могут осудить человека за одно лишь предположение!
Тогда обращаются к главному и самому упорному подследственному Пестелю.
Пестелю сообщают, что Поджио утверждал, как он пересчитывал по пальцам членов царской фамилии. Он считал тех, которых обязательно следовало убить, и пальцев его не хватило. Пестель насчитал тринадцать человек.
Пестель вынужден отвечать. Он, руководитель Тайного общества, член Директории, человек, который посвятил себя обществу. Он должен отвечать на разоблачительные показания своих собратьев по цели и борьбе. Он защищает не только себя, но и позиции Тайного общества. Он пишет, что по именам считал членов фамилии Романовых не для того, чтобы их погубить, а определить их судьбу в случае установления республики. Но без всех тех театральных жестов, о которых вспоминает Поджио.
— Напрасна старается с таким красноречием представить меня в таком жестоком виде, — заявляет Пестель.
Ему задают очередной вопрос, который должен решить судьбу Лунина.
— Подполковники Сергей и Матвей Муравьевы, Поджио и Бестужев-Рюмин дали показания, что вы, дабы исполнить преступное свое намерение, означенное в предыдущем пункте, предлагали образовать из нескольких храбрых людей группу, названную «Отрядом обреченных», под руководством Лунина, известного своей решительностью.
В ответ на это Пестель заявляете
— Я с Поджио никогда про Лунина не говорил и сего намерения в отношении к Лунину не имея и не мог иметь, ибо одно уже местопребывание Лунина делало сие невозможным. К тому же не имел я с самого 1820 года никакого известия о Лунине.
Кажется, Лунину идет спасение!
Но, увы, Пестель не останавливается на этом. Неожиданно он уточняет, что в самом начале образования Общества Лунин «в 1816 или 1817 году предлагал партиею в масках на лице совершить цареубийство на Царскосельской дороге, когда время придет к действию приступить».
Среди членов Следственного комитета эти слова вызывают оживление. Теперь в Варшаву направляют письменные вопросы Следственного комитета, на которые должен ответить Лунин.
Стало окончательно ясно, что круг вокруг него замкнулся. Великий князь Константин советовал ему покаяться, заявить, что в заговор Тайного общества его вовлекли другие.
Чтобы составить правильное представление о поведении Михаила Лунина в тот момент, приведем его ответы на поставленные ему вопросы.
«Вопрос: Комитет, имея утвердительные и многие показания о принадлежности вашей к числу членов Тайного общества и действиях ваших в духе оного, требует откровенного и сколь возможно обстоятельного показания вашего в следующем: когда, где и кем вы были приняты в число членов Тайного общества и какие причины побудили вас вступить в оное?
Ответ: Я никем не был принят в число членов Тайного общества, но сам присоединился к оному, пользуясь общим ко мне доверием членов, тогда в малом числе состоящих. Образование общества, предположенные им цели и средства к достижению оных не заключали в себе, по моему мнению, зловредных начал. Я был обольщен мыслию, что сие тайное политическое общество ограничит свои действия нравственным влиянием на умы и принесет пользу постепенным приуготовлением народа к принятию законно-свободных учреждений, дарованных щедротами покойного императора Александра 1-го… Вот причины, побудившие меня по возвращении моем из чужих краев присоединиться к Тайному обществу в Москве в 1817 году.
Вопрос: Когда, где и кем начально основано было сие общество и под каким названием?
Ответ: Тайное общество, известное впоследствии под наименованием «Союза благоденствия», основано в Москве в 1816 году. Основателей же оного я не могу назвать, ибо это против моей совести и правил.
Вопрос: Кто, когда и для какого общества писал уставы и в каком духе; изъяснить главные черты оных.
Ответ: Уставы Тайного общества писаны вообще в законно-свободном духе. Стремление к общему благу, правота намерений и чистая нравственность составляют главные черты оных. Когда сии уставы писаны — с точностью не упомню; в составлении же оных участвовали все члены.
Вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61