Те подоспели на помощь капитану и стали вязать оставшихся в живых бунтовщиков. Еще не успело рассвести, когда их убрали в трюм и затем приступили к уборке палубы. Убитых пока накрыли брезентом, а Паоло, лежавшего неподвижно и стонавшего, снесли вниз в его каюту и оказали ему посильную помощь.
Когда взошло солнце, я окинул взглядом весь горизонт, но вокруг был безбрежный и безлюдный океан. Мы снова были одни среди водной пустыни. Происшествия последней ночи заставили нас потерять наших спутников, к немалому моему огорчению.
X. Судно под черным плащом.
День занялся ясный, но у нас на судне было невесело. К полудню мы похоронили двух истопников, убитых капитаном, трое другие были ранены очень опасно. Хуже всех мне казалось состояние Паоло, который все время кричал: «Льда! Льда!» Мы с трудом могли удерживать его на койке. Иногда он говорил что-то, какие-то слова, смысл которых мне был тогда не ясен, но впоследствии, при совершенно непредвиденных обстоятельствах, я понял их значение.
После завтрака капитан пригласил Родрика и меня в свою каюту и мы стали обсуждать положение дел.
За ночь на море поднялся ветер. Мы снова развели пары и, поставив паруса, быстро приближались к американскому берегу. Но капитана, по-видимому, это не особенно радовало, он все как будто не верил в благополучное окончание пути.
— Ясно одно, — говорил Йорк, — вы вовлекли меня во что-то иное, чем просто обыкновенная поездка ради удовольствия. Но я пока не жалуюсь на это, в Нью-Йорке же мне необходимо будет узнать все или же я расстанусь с этим судном. Нужно выяснить дело предыдущей ночи, а также допросить вашего младшего офицера. Людей же я бы охотно уволил — мы управимся без них. Теперь я позволю себе потребовать одного, а именно: вести яхту отсюда прямо в Нью-Йорк и не совать нос ни в какие дела, которые не касаются нас.
— Капитан прав, — заметил я, — мы не имеем никакого основания отказать ему в его требовании, если только нас не ожидает на пути препятствие, в чем я не совсем уверен!
— А я еще меньше! — многозначительно подхватил капитан.
Мы вышли на палубу и застали там старшего офицера, упорно смотревшего в направлении юго-востока. Я заглянул в том же направлении и увидел большое черное судно, шедшее с удивительной быстротой.
— Капитан, — сказал я, — взгляните туда!
— Это судно идет прямо на нас, — ответил Йорк, — и я уже видел его!
— Где? Когда?
— Пять дней тому назад, когда оно открыло огонь по пассажирскому пароходу. Второго судна такой конструкции нет. Да вот видите, эти негодяи не все закрыли: вон посередине судна как жар горит золото; они думают обмануть нас своим черным плащом, но это не так легко!
— Да, вы правы: это то же судно и оно преследует нас. Если не подоспеет помощь, мы погибли! Однако что же вы думаете делать, капитан?
— Что я думаю делать? Я прикажу готовить шлюпки, оставлю в машинном отделении тех, кто там нужен, а остальных вызову наверх. «Все наверх!» — крикнул Йорк. Люди разом устремились вперед, затем, получив приказание готовить шлюпки, беспрекословно принялись за дело.
Но, очевидно, ими овладело тревожное чувство, и вскоре они стали перешептываться, что, вероятно, опасность исходит от черного судна, которое пять Дней тому назад было золотым. Впрочем, все работали очень усердно. Между тем черное судно быстро приближалось, и я знал, что вскоре мы услышим рев его орудий.
— Ведь нам не уйти от него, капитан, — заметил я вполголоса.
— Не позже чем через четверть часа оно нагонит нас и заставит остановиться. Это ясно даже ребенку, но разве вы хотите, как камень, идти ко дну, не попытавшись даже царапнуть их или показать им свои когти? Клянусь небом, я покажу им себя, даже если ни одна душа здесь не поможет мне в этом!
— И я тоже! — сказал Родрик и, спустившись вниз, притащил оттуда все имевшееся в нашем распоряжении оружие: несколько револьверов и длинное охотничье ружье.
Кроме того, были еще два боевых ружья капитана и несколько пистолетов. Все это оружие мы раздали надежным людям из экипажа.
Мэри осталась внизу — присматривать за ранеными.
— Ты, Дэн, иди на носовую палубу и там жди команды, а затем пали без устали! Понял? — обратился я к старику.
— Будьте спокойны, сэр! — отозвался тот, повинуясь приказанию.
Я же прошел на корму, где мы тоже расставили вооруженных людей. Остальные работали с удивительным проворством. Шлюпки уже были готовы, съестные припасы и бочонки с пресной водой — на месте. Теперь внимание всех было устремлено на приближавшееся безымянное судно, когда мы подняли наш флаг. К нашему удивлению, под восторженные крики команды на золотом броненосце ответили тем же, то есть, тоже подняли флаг.
— Синий крест на белом поле! Да это русский флаг, или я ослеп! — воскликнул капитан.
Я тоже взглянул туда и убедился, что капитан прав: действительно, это судно, каких-нибудь пять дней тому назад бежавшее с поля сражения под чилийским флагом, теперь шло прямо на нас под русским.
— А уверены вы, что это то же судно? — спросил Родрик.
— Как в том, что меня зовут Йорк. Но смотрите, они подают сигнал!
Теперь таинственное судно находилось уже на расстоянии пушечного выстрела от «Сельзис».
После первого взрыва энтузиазма наши люди примолкли, пораженные той быстротой, с какой надвигалась на нас опасность. Но никто из них не мог судить так хорошо об этой опасности, как мы: они чувствовали ее интуитивно, мы же знали почти наверняка, что ни одному из нас не суждено встретить следующий день.
Я окинул взглядом весь горизонт: нигде ни малейшего признака судна. Солнце почти совсем зашло, мрак ночи начинал уже понемногу спускаться над морем. Капитан молча указал мне на мачту, где всего несколько минут тому назад развевался русский флаг, теперь на место его был поднят большой черный. Я недоуменно взглянул на Йорка.
— Пираты, чтобы черт их побрал! — злобно проговорил сквозь зубы капитан и пронзительно свистнул.
— Господа, — обратился он ко мне и Родрику, — я тогда говорил вам, что если вы не дадите мне объяснений, то я покину это судно в Нью-Йорке. Теперь, с вашего разрешения, я беру эти слова назад. Я отправлюсь с вами хоть на край света!
Казалось, капитан каким-то чутьем угадал наши намерения и одобрял их. Но распространяться на эту тему теперь было не время, и мы только молча пожали друг другу руки.
В этот момент, со свистом разрезая воздух, пролетело громадное ядро, с оглушительным плеском упавшее в нескольких саженях от нас в море. Убедившись, что нас не задело, наши люди огласили воздух громким, торжествующим криком. А старый Дэн выпалил в воздух из своего ружья.
Капитан Йорк подал команду остановить ход, и хотя я сознавал, что он поступил разумно, все же не мог удержаться от восклицания.
— Значит, все кончено?! А ведь обидно, не правда ли, быть перестрелянными, как зайцы, на своей палубе!
— Погодите немного, — ответил капитан, тревожно оглядываясь назад, где уже ложился на воду туман. — Пусть эти негодяи спустят шлюпку!
Пиратское судно находилось еще на расстоянии четверти мили от нас, но в морской бинокль можно было ясно видеть, что команда там возилась, что-то приготовляя. Среди нее я различил и фигуру капитана Блэка, стоявшего у машины. Другие люди на нижней палубе хлопотали около баканцев и спустя немного времени спустили шлюпку, которая направилась к нашему судну. Я следил за ней с замирающим сердцем. Мне казалось, что это вестники самой смерти.
— Стой смирно и жди команды! — вдруг крикнул капитан Йорк, постоянно оглядываясь на густые клубы белого тумана, собиравшегося позади нас. — Когда я скомандую «Пли!» — стреляйте все разом!
Теперь шлюпка подошла к нам так близко, что можно было различить лица сидевших в ней людей. Из пятерых я узнал троих; шлюпкой командовал Ревущий Джон, стоявший на носу. Он громко крикнул: «Какое судно?»
— Мое судно! — ответил капитан и снова оглянулся назад на туман. Теперь я вдруг понял его мысль, и сердце сильно забилось: он хотел скрыться в тумане от неприятеля.
— А кто вы такой?
— Я тот, кто покажет вам самое надежное местечко, где бы можно спрятаться, если только вы соблаговолите пожаловать сюда на минуту! — продолжал наш капитан по-прежнему шутливо и спокойно, словно речь шла о самом обычном приглашении в гости.
— Как я вижу, вы очень красноречивы! Смотрите, не умолкнуть бы вам, когда я явлюсь на ваше судно!
Шлюпка подошла ближе. Капитан Йорк отвечал самоуверенным тоном, в котором даже чувствовались веселые нотки.
— Так вы намерены явиться ко мне на судно? Неужели? Кого же из вас я буду иметь удовольствие укокошить первым?
Это приветствие, очевидно, очень понравилось негодяю, и тот громко захохотал:
— О, да вы — забавный человек и прыткий на язык, право! Ну, вы будете иметь удовольствие разговаривать со мной, а укокошит вас мой помощник!
— В таком случае, — заметил капитан все так же невозмутимо и спокойно, — Дэн, представься этим господам, пусть они познакомятся с тобой! — и капитан посторонился.
Дэн нагнулся вперед и его добродушное старое лицо сияло улыбкой, когда он прокричал:
— Эй, вы, там, очень рад встрече с вами вдали от родной Англии, очень рад!
В этот момент один из негодяев зацепился уже багром, но Дэн вскинул ружье и выпустил заряд прямо в лицо этому парню. А капитан в то же время скомандовал «Пли!», и с десяток выстрелов дружным залпом грянуло с «Сельзиса».
Казалось, будто вся шлюпка содрогнулась; один из пиратов, по-видимому, китаец, схватился за грудь и тут же перекувырнулся в воду; двое других были убиты, на месте. Больше я не успел ничего увидеть.
— Полный вперед! — крикнул капитан громовым голосом прежде, чем успел замереть звук залпа, на который с безымянного судна отвечали выстрелом из орудия. Снаряд задел слегка нашу верхнюю рубку; капитан погрозил кулаком пирату и повторил еще раз: «Полный вперед!»
В момент, когда яхта, повинуясь винту, тронулась вперед, густой белый туман словно пеленой окутал нас со всех сторон, обдавая палубу сыростью. В семи саженях не было видно ни зги.
Но эти пять минут, пока мы скрылись из виду, уйдя в глубь тумана, были до того ужасны, что я никогда не забуду их. Снаряды падали и впереди, и позади нас почти беспрерывно; все мы чувствовали, что грозный пират где-то близко. Затем канонада как будто стала замирать в отдалении, и мы начинали уже дышать свободнее, начинали надеяться, что опасность миновала. Но вот опять, и на этот раз уже совсем близко, прогремел выстрел из крупного орудия и разнес нашу рубку в мелкие щепки, но, по счастью, не ранил никого. После этого снова наступила мертвая тишина и тревожное ожидание чего-то, от чего меня попеременно кидало то в жар, то в холод. Мы уже не придерживались намеченного нами направления, а в течение нескольких часов кряду шли на юг, прямо в глубь тумана. Экипаж все время оставался на своих местах. Нам все еще не верилось, что опасность миновала. Когда я, промокнув до костей, наконец сошел с мостика, было уже около полуночи. Внизу меня встретила Мэри и стала засыпать вопросами.
— После я все вам расскажу, Мэри, а пока дайте мне отдохнуть и очухаться, — ответил я. — А вы что делали все это время?
— Я ухаживала за Паоло. Он, кажется, умирает.
Я зашел посмотреть на раненого: он действительно, казалось, умирал. Немного опечаленный, я вернулся в кают-компанию, где теперь все как будто повеселело и ожило. Матросов поили грогом и кормили сластями, а мы в кают-компании распили несколько бутылок шампанского.
Три дня спустя мы были уже перед Нью-Йорком. Словно благодаря чуду никто из наших людей не пострадал во время неравной борьбы с золотым судном.
XI. В трущобе.
Около шести часов пополудни мы вошли в гавань великолепной столицы Нового Света и медленно поравнялись с портовой таможней, где нас должны были подвергнуть обычному досмотру. Никаких затруднений у нас по этому поводу не было, хотя какой-то маленький чиновник под видом добросовестного исполнения своих обязанностей шарил и поглядывал везде. Эта подозрительность возмутила честного и прямодушного старика Дэна.
— Да вы бы пощупали вот эту собаку, — говорил он. — Как знать, может, она битком набита алмазами!
— Что вы, принимаете меня за дурака? — возмутился тот.
— Ничего я об этом не знаю, а только как знать, обшарьте ее, быть может, что-нибудь найдете!
Наконец чиновник удалился, провожаемый громким смехом всего экипажа, а спустя немного времени мы уже стояли у пристани и готовились съезжать на берег.
Паоло все еще был болен и лежал в своей каюте. Из чувства простого человеколюбия мы решили не предпринимать против него ничего до полного его выздоровления, но на всякий случай приказали матросам следить за ним и никого не пускать на судно, а сами отправились обедать в один из лучших ресторанов города. Здесь мы заказали себе самый изысканный обед, потребовали самых дорогих вин, чтобы отпраздновать наше благополучное прибытие в Нью-Йорк. Все были веселы и, казалось, совершенно забыли об ужасах путешествия, но меня преследовала мысль, что и здесь опасность сторожит меня на каждом шагу и что мое рискованное предприятие еще только начинается.
Под влиянием этого настроения я после обеда предложил Родрику прогуляться с Мэри по городу, чтобы показать ей немного Нью-Йорк, а сам решил вернуться на яхту — привести в порядок некоторые бумаги и обдумать свои дальнейшие шаги в деле преследования капитана Блэка. Наш приятель, капитан Йорк, собирался посетить каких-то своих друзей и условился со мной, что немного попозже тоже вернется на «Сельзис».
Порешив таким образом, я простился с друзьями и поехал прямо на пристань.
Полчаса спустя я благополучно прибыл на яхту, где застал все в полном порядке. По палубе расхаживал часовой, а Дэн сидел подле больного Паоло. Старик сообщил мне, что больному лучше и что он уже около часа спит крепким сном.
Я прошел в свою каюту и стал собирать свои бумаги, револьвер и некоторые другие вещи, которые могли понадобиться мне на берегу. Это все заняло не более трех четвертей часа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26