– Не знаю, мисс Бриджи, может быть, ей потребуется тот, кто не будет шипеть на нее и выпускать свои коготки. – В голосе Гриффина звучала досада, но глаза щурились от удовольствия.
– Ты самый…
– О, пожалуйста! – Келси округлила глаза, опасаясь, как бы Лиззи не наговорила лишнего, и остановила на ней суровый взгляд, напоминая об обещании вести себя прилично.
Лиззи скрестила руки на груди и, возмущенно фыркнув, принялась притопывать ногой по полу.
– Гриффин, почему бы тебе не показать Лиззи щенков? Надеюсь, ты не рассердишься, – она повернулась к Лиззи, – если я захочу побыть немного одна.
Не успела Лиззи ответить, как Гриффин схватил ее за руку.
– Пойдемте, посмотрите, какие замечательные щенки, может, подобреете, – шепнул он, наклонившись к ней.
– Отпусти меня… ты, грязная свинья! Черт бы тебя побрал…
Однако Гриффин бесцеремонно вытолкал ее за дверь. Элрой хотел пойти следом за ними, но Келси загородила ему дорогу:
– Не надо, Лиззи сама просила об этом.
– Все же он не должен обращаться с ней так, как со своими сестрами, – заметил Элрой, хмуро глядя в окно.
Келси проследила за его взглядом: Гриффин тащил упирающуюся Лиззи к амбару.
– Уверена, все будет в порядке. Лиззи он нравится, а я прогуляюсь, пока на горизонте спокойно.
Келси, попрощавшись, вышла из дома. Эдит прошлепала к окну, встала рядом с Элроем и принялась наблюдать за Лиззи и Гриффином.
– Ты только посмотри! Надеюсь, Гриффин не соблазнит ее. Даже думать об этом не хочется.
– Да уж, – встревожено произнес Элрой. – Она не рискнет с ним связаться. Салфорд ни за что не разрешит ей выйти за Гриффина.
– Дай Бог, чтобы ты оказался прав. Мне вовсе не улыбается взять в дочки эту сумасбродную леди. Я так надеялась, что наша Келси и Гриффин поженятся, но теперь поняла, что не бывать этому. Заметил, какие взгляды бросали друг на друга Келси и лорд Салфорд? И ушла она с мрачной физиономией – что-то между ними есть.
– Твоя правда. – Элрой потер подбородок.
– Надеюсь, бедная девочка не влюбилась в него. Уж очень не хотелось бы видеть ее несчастной… – Эдит покачала головой.
– Не волнуйся ты прежде времени, не каркай, были у него грехи в прошлом, но, может, он изменился к лучшему и у них с Келси любовь? Все образуется, вот увидишь.
– Твоими бы устами да мед пить.
– Не сомневайся. – Элрой сверкнул глазами и привлек к себе свою пухлую женушку. – А что до любви… – Он наклонился, чтобы поцеловать ее.
Она уперлась руками ему в грудь.
– Эй, убирайся, уже день на дворе.
– Ха, я целую не чужую, а свою жену, что в этом плохого? – Элрой зажал ей рот поцелуем, и она сразу обмякла в его объятиях.
Глава 15
Обратный путь оказался неблизким – Келси шла добрых сорок минут. Из-за влажного воздуха трудно было дышать. В кустах ежевики слышалось пение дрозда. Добравшись наконец до Стиллмора, Келси увидела на лужайке Эдварда в начищенных до блеска ботфортах и плотно облегающих бедра панталонах из черной оленьей кожи. Эдвард скинул плащ, снял галстук. Рубашка на волосатой груди была распахнута.
Он пристально смотрел на нее, напоминая опасного пирата, с повязкой на одном глазу, скрестив руки на широкой груди. Жилка на его шее пульсировала от напряжения – так сильно он стиснул зубы.
– Где ты была? – Решительной походкой он направился к ней, гневно сверкая глазами.
– Странно, что вас это интересует. Ведь вы не удостоили меня и взгляда с прошлой ночи.
– Что вы делали все это время в лесу?
– Думала. Разве это запрещено, ваша светлость?
Он остановился перед ней, схватил пальцами за подбородок, сжал его до боли.
– Ты раскаиваешься, что провела со мной ночь?
– Да, – честно призналась она, с трудом сдерживая слезы. – Ты был так нежен и внимателен прошлой ночью, а сегодня весь день игнорируешь меня, будто я вовсе не существую.
– Для меня ты всегда существуешь, Келси… – Он привлек ее к себе и страстно поцеловал.
Затем прислонил ее к толстому буку, задрал ей платье, снял панталоны и вошел в нее. Келси не сопротивлялась. Она всегда хотела его. На этот раз все кончилось быстро. На крыльях страсти они одновременно взмыли в заоблачные дали. Однако слов любви Келси так и не услышала. Что-то мешало Эдварду их произнести.
Эта мысль ранила душу, наводила на самые мрачные мысли. А может, он ее не любит, а только желает или, что того хуже, удовлетворяет свои мужские потребности. Келси старалась не думать об этом.
Келси провела остаток дня, наблюдая за тем, как штукатуры покрывали стену первым слоем известки. Верхний слой можно было нанести и на следующий день, поэтому она отослала их домой. Теперь у нее была возможность спокойно поработать в бальной зале, компонуя свои эскизы на больших листах бумаги.
Фрески предполагалось писать по одной, и каждый лист бумаги представлял собой часть единого целого. После того как известка высыхала, эскиз наносился на стену через отверстия в бумаге. Потом можно было нанести последний слой известки. А она завершала рисунок и переходила к следующему эпизоду. Когда верхний слой застывал, краска проступала сквозь известку, таким образом рисунок образовывал со стеной единое целое. Это было нелегко, но такой способ давал возможность сохранить яркость цвета и разнообразие палитры на века, разумеется, если соблюдалась вся техника нанесения.
В подобной манере Микеланджело расписал Сикстинскую капеллу. Ее стены до сих пор стояли у нее перед глазами. После смерти дальней родственницы в Америке мать Келси должна была получить небольшое наследство, но, поскольку она умерла шестью месяцами раньше, наследницей стала Келси. Ее отец настоял, чтобы на эти деньги они поехали отдохнуть в Италию.
Четыре месяца они роскошествовали, исколесив Италию вдоль и поперек, обедая в лучших ресторанах, останавливаясь в самых дорогих гостиницах. Она не могла даже предположить, что не пройдет и месяца, как ей придется питаться репой. Ее отец истратил все деньги, две тысячи фунтов, и вернулся домой без гроша в кармане. Зато они побывали в Неаполе, Венеции, Флоренции, Генуе, останавливались на Сицилии и, наконец, посетили Рим – воплощение романтизма, культурных ценностей и искусства. Отец возил ее в Ватикан, и там им удалось посетить Сикстинскую капеллу.
Келси никогда не забудет, как, держа отца за руку, подняла глаза к потолку. Ее юное воображение поразили сцены-иллюстрации к книге сотворения мира, но та, где Бог указывал на Адама и Еву, заставила ее открыть рот от удивления. Она сжала пальцы отца и, указывая на изображение Бога, закричала:
– Посмотри! Посмотри! Микеланджело рисовал с тебя, папа! Бог так похож на тебя!
Все обернулись в их сторону. Отец покраснел и пожал плечами, затем поднял ее на руки и, ущипнув за щечку, сказал:
– Ты так наблюдательна, дорогая. Тебе нравится Микеланджело?
– Да, очень, папа.
– Кто знает, может, когда-нибудь ты будешь рисовать, как он?
– Мне бы очень хотелось этого, папа. А ты можешь меня научить? – Она крепко обхватила его за шею.
– Да.
– И я нарисую твое лицо на потолке в мастерской, правда?
– Конечно, иначе ты оскорбишь меня в лучших чувствах.
С этого момента ее ничто не занимало так, как обучение под руководством отца. И он отлично справлялся со своей ролью. Ей так и не пришлось расписать фресками потолок мастерской, но, когда ей было шестнадцать, она помогала отцу расписывать часовню около Ньюгейта и срисовала Адама с собственного отца. Он был польщен.
Эти воспоминания вызвали улыбку на ее лице. Услышав шаги, она подняла голову и увидела Уоткинса, а позади него Гриффина.
– Мисс Келси, к вам посетитель. – Уоткинс недовольно поджал губы. – Я сказал, что вы заняты работой, но он настаивал.
– Ничего, спасибо, Уоткинс. – Келси встала и вытерла руки о халат.
– С вашего позволения, мисс Келси. – Бросив на прощание кислый взгляд на Гриффина, Уоткинс исчез.
– Что это с ним? У него был такой вид, будто он собирался съесть меня живьем. А мне всего лишь надо с тобой поговорить.
– Он очень церемонный, но добрый. – Келси указала на подоконник. – Давай сядем сюда. Что случилось? Выкладывай.
Гриффин вытянул перед собой ноги.
– У меня два дела. Во-первых, я хочу знать, что у вас с Салфордом.
Келси помолчала в нерешительности и выпалила:
– Я в него влюбилась.
– Я так и думал, – озадаченно произнес Гриффин.
– Знаю, что ты думаешь по этому поводу, поэтому оставь свои нотации при себе. Он совсем не такой, каким я его вначале считала. Ему не чужда доброта. Он хорошо обошелся с твоим отцом. И меня не обидит.
– Ты спала с ним?
Келси судорожно сглотнула: – Да.
– Проклятие! Он использовал тебя! Нет, я вобью понятие о чести в эту безмозглую голову! – Гриффин вскочил.
Келси схватила его за руку и снова усадила на подоконник.
– Постой, Гриффин! Я сама этого хотела!
– Он предложил тебе выйти за него? – спросил Гриффин, едва сдерживая гнев.
– Нет, но уверена, что предложит.
– Надеюсь, так и будет. Он был достаточно осторожен?
– Ты о чем? Гриффин нахмурился:
– Он принимал меры, чтобы ты не забеременела?
– Не думаю, а разве это возможно?
– Разумеется. – Гриффин бросил взгляд на ее живот. – Хотелось бы думать, что тебе не придется рожать внебрачных детей.
Келси испуганно прижала руки к груди.
– Ничего не случится. А если даже появится малыш, я не буду раскаиваться. Потому что переспала с ним по любви. И не тебе упрекать меня. Ведь ты не пропустил ни одной юбки в деревне. Думаю, тебе лучше уйти.
– Прости меня, Келси! – Гнев Гриффина поутих. Заметив у нее на глазах слезы, он обнял ее. – Не сердись. Я просто о тебе беспокоюсь. Разумеется, это дело твое. Но можешь всегда на меня рассчитывать. Ведь мы друзья!
Келси потерлась щекой о его плечо, сморгнув слезы.
– Конечно, друзья! Давай забудем об этом разговоре. А какое у тебя еще дело?
– Отец затевает пирушку. Салфорд предложил отцу переехать с семьей в коттедж Морелла. Он больше нашего, и на жалованье, которое Салфорд будет платить отцу, мы сможем нанять слуг. Представляешь, Келси, слуги в доме Мак-Грегоров! – Гриффин усмехнулся. – Просто не верится!
– Очень рада за вас.
– Но я останусь на ферме, чтобы выполнять работу отца, пока он будет управляющим у Салфорда.
– Ты ведь всегда этого хотел, правда?
– Да, но теперь мне придется подыскать себе жену.
– Пожалуй, ты прав. – Келси улыбнулась про себя, вспомнив о Лиззи.
– Отец хочет устроить пирушку, нужно отметить привалившее счастье. Вот я и приехал – пригласить тебя, Салфорда и эту злючку. Завтра вечером.
– Я непременно буду, а за Салфорда и злючку не ручаюсь. – Келси посмотрела на Гриффина, и они рассмеялись. – Ты же ей нравишься.
– Судя по ее поведению, этого не скажешь, – возразил Гриффин, сдвинув брови.
– Лиззи не похожа на тех женщин, с которыми тебе приходилось общаться. У нее сложный характер. Она насмехается над тобой, потому что влюблена, но всячески это скрывает. Жизнь сделала ее такой. Она никогда не знала ни любви, ни заботы.
Гриффин с восхищением посмотрел на нее:
– Как хорошо ты разбираешься в людях. Но ее поведение выводит меня из себя.
– Она тебе нравится?
– Нравится. Очень даже. Она такая хорошенькая. А как стреляет в меня своими глазками! И еще есть кое-что… – Гриффин замолчал. – Но тебе это не обязательно знать. – В глазах его появился озорной блеск.
– Разумеется, я не собираюсь обсуждать все ее прелести.
– Думаю, она вполне подойдет, – произнес он с мечтательным видом, – хотя знаешь что, Келси, она же дочь герцога, а я простой фермер. Она может выйти замуж за господина с положением, который будет исполнять все ее желания. А со мной? Разве она согласится работать, как мы?
– Ты можешь ей дать то, в чем она больше всего нуждается и чего никогда не имела, – любовь.
В это мгновение потайная панель стены скользнула в сторону и в комнате оказалась Лиззи со щенком на руках. На ней были черные бриджи для верховой езды и белоснежная рубашка.
– Легка на помине, – пробормотал себе под нос Гриффин, пристально глядя на Лиззи.
Она увидела его и даже похорошела от удовольствия, но тут же приняла высокомерный вид.
– О, это ты, – мрачно произнесла Лиззи и направилась к ним.
– Я смотрю, вы совершенно счастливы меня видеть, мисс Бриджи.
Лиззи насмешливо улыбнулась:
– Неужели у меня такой счастливый вид?
– Не особенно, но для начала достаточно. – Гриффин оглядел ее с головы до ног.
– Гриффин подарил тебе щенка? Можно посмотреть? – спросила Келси.
Лиззи опустила щенка ей на колени.
– Я как раз шла сюда, чтобы попросить тебя прогуляться с нами по саду, но я вижу, ты. занята, – сказала Лиззи, даже не удостоив Гриффина взглядом.
Келси погладила щенка.
– Как ты его назвала?
– Финли.
– Да, он действительно похож на Финли, – заметила Келси, чувствуя, как острые зубы щенка впиваются ей в палец. – Извини, Лиззи, но мне нужно закончить эскизы, пусть Гриффин погуляет с тобой.
Лиззи надула губки, сердито проворчав:
– Я лучше пойду одна. Пошли на прогулку, Фин. – Она взяла щенка и, повернувшись, выплыла из комнаты.
Гриффин побежал за ней.
Келси, очень довольная, проводила их взглядом и, вспомнив слова Гриффина, невольно посмотрела на свой живот. Что, если она действительно забеременела, а Эдвард не сделает ей предложения?
Что же, она не станет его умолять. Ни за что. И ничего ему не скажет. Уедет отсюда и сама вырастит ребенка.
Гриффин последовал за Лиззи к лабиринту. Она шла очень быстро, поэтому ему приходилось почти бежать, чтобы не упустить ее из виду. Он не сводил глаз с ее длинных ног, обтянутых бриджами, и покачивающихся от быстрого шага бедер. Они были так соблазнительны!
Конечно, он ей не пара. Он не осмелится к ней прикоснуться, но ни одна женщина не возбуждала его так сильно. Другим было достаточно короткого ухаживания, чтобы отдаться ему. Лиззи напоминала необъезженную лошадь. Интересно, что скрывается за ее колючками и шипами?
– Ты не мог бы преследовать кого-нибудь другого?
– Нет, ты единственная, мисс Бриджи. – Не смей меня так называть.
– Буду, если не перестанешь носить бриджи.
– Ты неисправим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33