– Магрудер, убери с моих глаз свою индианку. И проучи ее как следует, чтобы она никогда не забывалась.
Сэйт схватил ее за локоть, приподнял с земли и грубо толкнул перед собой. Та потеряла равновесие и пролетела далеко вперед к сидевшим женщинам, которые не упустили возможность ущипнуть ее. Закричав от боли, Докси поторопилась найти укрытие в своем вигваме, буквально ввалившись в него. Сэйт вошел следом за ней и опустил полог. Комната освещалась слабым огнем очага. Он остановился перед лежащей Докси.
– Какую чертовщину ты задумала сейчас?
Индианка вскочила на ноги, готовая при необходимости ускользнуть из-под его руки.
– Твоя распрекрасная белая женщина – беременна, – хихикнула она. – И уже не первый месяц.
Сэйт угрожающе шагнул в ее сторону:
– Лжешь, дьявольское отродье.
Докси отступила, но глаза удовлетворенно блестели. Она заметила, как Магрудер колеблется. Осторожно наблюдая за ним, Докси ответила:
– Зачем мне лгать, если все можно легко проверить?
Какое-то мгновение Сэйт смотрел на нее, затем стал ходить взад-вперед. Женщина вздрогнула, когда он повернулся к ней, и резко спросил:
– Когда, ты говоришь, появится ребенок?
– Она утверждает, что в августе, – усмехнулась Докси.
– А ты думаешь по-другому?
– Ха! Я знаю точно. Ее беременность меньше. Она думает, что срок большой и специально носит широкое платье, чтобы не было видно.
– Я уверен, что Джулиана верно знает свой срок.
Сэйт пропустил мимо ушей восклицание Докси.
– А откуда ей знать точно?!
Черные глаза сверкнули с затаенной угрозой. Белая женщина само совершенство для него. Докси решила ждать подходящего момента, когда она сможет поставить на колени этого гордого охотника, хотя внутри нее все кричало.
Настороженно наблюдая за Сэйтом, так чтобы не пропустить ни малейшего движения, индианка вкрадчиво начала:
– Она говорит, что в августе, так как верит в то, что ребенок от ее погибшего мужа. Но родить она должна в середине сентября.
Сэйт тупо смотрел на Докси. По ее тону он понял, что та опять готовит подвох. «Что она хочет этим сказать?..» У него перехватило дыхание, когда он понял значение ее слов.
Ему хотелось закричать от радости, что отец ребенка – он. Затем его сердце сжалось.
Джулиана замужем за другим. И, о боже, она даже не подозревает, что ребенок – мой.
Сэйт поднял полог и вышел из вигвама. Не глядя вокруг, он направился в лес. Его охватило отчаяние. Он до изнеможения бродил среди деревьев. Наконец, полностью измотанный, ничком упал на землю. Его пальцы зарылись в сосновую хвою: что он наделал со своей глупой гордостью. Он сам обокрал себя.
Сэйт сначала решил, что это будет обязательно девочка, с белокурыми завитушками и карими, как у матери, глазами. Нет, у Джулианы родится сын, мальчик с крепкими маленькими ножками. Сын будет похож на него. Его надо любить и воспитывать. Охотник крепко сжал кулаки. Но не он будет рядом с ним все годы его детства. Это будет Рос Адамс.
Плечи Сэйта затряслись от рыданий. Годами будет он бродить вокруг, пытаясь поймать взгляд сына или дочери, смотреть, как Рос станет играть роль отца, а в нем все время будет нарастать ненависть к этому человеку. Сэйт был уже на полпути к лагерю, когда подумал, что рано или поздно индианка откроет тайну Джулиане. Ненависть, которую она носит в своем сердце к белой женщине, не угаснет, пока она не удовлетворит себя. Вынудить вождя стать на тропу войны против Роса стало основой ее дьявольского плана, созревшего у него в голове.
В своем отчаянии Сэйт забыл о том гневе, который он видел на лице старейшины племени. «Если он твердо поверил в то, что Рос обесчестил своим поведением его дочь, он будет мстить. И мстить жестоко», – размышлял охотник и в задумчивости нахмурился. «Мои планы уйти из племени в конце недели отпадают, по крайней мере, на какое-то время. Ради Джулианы и ее будущего ребенка я должен смотреть и слушать, зная наверняка о действиях вождя против своего бывшего зятя».
Докси спала раздетая на оленьих шкурах. Сэйт мрачно взглянул на нее и вытащил пару шкур для себя. Она проснулась и стала наблюдать, как он расстелил их по другую сторону от нее. Затем подползла и легла рядом. Некоторое время она молчала, потом провела пальцем по животу, спускаясь все ниже. Сэйт лежал неподвижно.
– Мой мужчина очень устал и не хочет, чтобы я доставила ему удовольствие?
Реакции, которой она ожидала, не последовало. Охотник просто отбросил ее руку в сторону, скривившись от отвращения. Затем сел и схватил ее за волосы.
– Ты так или иначе хочешь заставить меня спать с тобой? – его рука крепко зажала пучок волос, так что кожа на лбу Докси натянулась, – это никогда не будет. Меня не интересует, что ты насплетничала вождю и какие гадости придумаешь еще. Я никогда больше не лягу с тобой.
Ее черные глаза выражали ненависть и желание одновременно. Сэйт с силой отшвырнул индианку от себя.
– Но запомни следующее. Как только ядовитый язык выболтает что-либо, это будет твой последний день.
Докси отползла снова на свое место. И они еще долго не могли уснуть.
ГЛАВА 17
Позднее июльское солнце ничего не щадило. Походка Джулианы была тяжелой, она все время вытирала со лба пот. «Нет, август, наверное, никогда не наступит, также как и роды, когда она, наконец, снова сможет стать самой собой», – думала женщина.
Невдалеке стоял Рос и молча наблюдал, как подходила жена, желая в душе скорейшего появления ребенка, чтобы снова прижать к себе стройное, нежное тело Джулианы.
Мужчина вздохнул. Уже прошло две недели, как они спали вместе в последний раз. Он слышал, как одна индианка объясняла, что муж должен держать себя в руках шесть недель до родов и шесть после. Рос хорошенько прикинул и суеверно решил соблюдать это правило. Ничто не должно повредить Джулиане. Он улыбнулся, вспоминая, как дразнил ее по поводу вынужденного воздержания, сказав, что ему, наверное, придется искать индианку на эти двенадцать тяжелых недель. Тогда она теснее прижалась к его плечу и сонно пробормотала:
– Ни в коем случае. Ты должен страдать вместе со мной.
Мужчина улыбнулся и покачал головой. Его жена уже изучила его. Она знала, что другие женщины ему не нужны. «Отвечала ли Джулиана мне такой же преданностью?» – думал он. Иногда, по вечерам, когда они сидели на крыльце и их обдувал свежий горный ветер, он чувствовал, что она где-то далеко от него. О чем и о ком она думала? Ревнуя Джулиану к воспоминаниям, он окликал ее. Женщина смотрела на него своими красивыми глазами и улыбалась. Где-то далеко, в их глубине, он заметил затаенную тоску, но в очередной раз убеждал себя в том, что ему только кажется.
– Рос, ты так быстро идешь, – она улыбнулась, – я совсем запыхалась.
Он озабоченно нахмурился.
– Я говорил, что в такую жару тебе надо сидеть дома, – и повел ее в тень большого клена, помогая опуститься на траву, – давай отдохнем.
– Нет, это хорошо, что я пошла с тобой, – Джулиана прислонилась спиной к дереву, – мне так надоело в четырех стенах, можно сойти с ума.
Рос отодвинул упавшие на ее лоб пряди волос и сочувственно сказал:
– Я понимаю, что тебе тяжело. Эта жара… и невозможность прогулок… Но скоро все закончится. Индейский вождь ведет себя так, как я и предполагал. Его гнев против меня немного прошел, и ты скоро сможешь вполне спокойно гулять, где только захочешь.
– Рада это слышать, – прошептала Джулиана, с дрожью вспоминая угрозы в глазах и голосе Докси.
Некоторое время они отдыхали, затем Рос встал и помог подняться Джулиане.
– Поднимайтесь, миссис, – поддразнил он ее, – рыбка проголодалась. Давай пройдем вдоль реки. Здесь всегда дует прохладный ветерок, и ты можешь полежать, пока я буду ловить ее.
Спустя час, когда они возвратились домой, Рос почистил пойманную рыбу. Джулиана обкатала ее в муке и положила ее на сковороду в разогретый жир. Вдруг он крикнул ей с крыльца:
– Дорогая, посмотри, кажется, к нам идет твой друг Немас.
У нее радостно заблестели глаза:
– Весточка от брата.
Она сняла сковородку с огня и поспешила к Росу. Закрыв от солнца глаза, она стала всматриваться в приближающиеся к дому фигуры.
– Да, это Немас! – она весело заулыбалась, – и один из его воинов. Рос, он никогда раньше не брал с собой никого из своих людей.
Мужчина в ответ пожал плечами.
– Значит, ты будешь удостоена сегодня этой чести.
– Да, действительно.
Двое людей подошли ближе. Спутником Немаса оказалась женщина. Джулиане так хотелось броситься им навстречу и засыпать вопросами, но она заставила себя остаться на месте. Гордому и сдержанному индейцу не понравится такое проявление чувств.
Когда гости подошли к крыльцу, Джулиана медленно спустилась к ним навстречу и горячо пожала худую руку индейца.
– Прошу в дом, Немас. Я очень рада тебя видеть.
Старый индеец был тоже доволен встрече, однако не проявлял своих чувств, поздоровался с Росом и повернулся к своей спутнице.
– Это Снежная Птица. Она из моего племени. Помогает при родах. Женщина Джона сказала, что тебе она скоро понадобится.
Индианка была низенькой, полноватой старушкой с плавными движениями и спокойной манерой держаться. Джулиана не смогла определить ее возраст и протянула обе руки для приветствия. Строгие черты на лице индианки смягчились.
– Как хорошо, что ты пришла, Снежная Птица. Признаюсь, я немного нервничала и не уверена, что муж смог бы помочь мне.
– Когда будешь рожать? – спросила женщина, внимательно изучая фигуру Джулианы.
– В августе.
Индианка пытливо посмотрела на нее, затем покачала головой.
– Неправда, ребенок родится в середине сентября.
– О, нет, Снежная Птица, ты ошибаешься. Это будет в августе, – опять заверила ее Джулиана.
Старая женщина снова посмотрела на ее живот и пожала плечами.
– Посмотрим.
Хозяйка повела гостей в дом.
– Заходите. Я как раз жарю рыбу. Сейчас будет готово. Думаю, вы оба проголодались.
Рос шел следом за ними. Он поставил для гостей стулья. Джулиана подошла к печке, чтобы проверить готовность хлеба. Она поставила на стол еще две тарелки, положила вилки, затем выгребла из золы картошку.
Джулиана двигалась по комнате и не видела, как индианка наблюдает за ней. Она старалась, чтобы все было хорошо приготовлено. Если что-либо окажется сырым, Немас обязательно отзовет ее в сторону и сделает замечание. Молодая женщина улыбнулась. С тех самых пор, как старый воин спас ее в таверне, она была всегда ему рада.
Все хорошенько проверив, Джулиана перевела дыхание и объявила, что ужин готов.
Она села напротив Немаса и с трепетом стала наблюдать за ним. В одно мгновение его строгие глаза посмотрели на нее и одобрительно закрылись. Для женщины этого было достаточно: она расцвела в улыбке.
Ужинали молча. Для индейцев прием пищи был святым делом. Ничто не должно нарушать трапезу. После еды, когда они раскурят трубки, то поговорят обо всем.
Джулиана же привыкла непринужденно болтать и сейчас ей не хватало этого. Смеясь и поддразнивая друг друга, они обычно находились за столом не меньше часа. Ее тяготило молчание. Не успела она проглотить последний кусок, как мужчины поднялись. Джулиана встала за ними, начав убирать посуду. Старая индианка подошла к ней и положила руку на плечо:
– Снежная Птица сделает это, – сказала она. – Ты можешь идти к мужчинам. Поговори с Немасом. Расспроси о брате и его женщине. Он уйдет рано утром.
Она удивленно посмотрела на индианку. Откуда та знает о тайном желании? Она благодарно улыбнулась:
– Если не возражаешь, Снежная Птица, так и сделаю. Мне очень хочется поговорить с ним.
Джулиана вышла на крыльцо. Рос закрыл за ней дверь.
– Садись, дорогая, послушай новости. Наш гость как раз рассказывает мне такое, что тебя заинтересует.
– О? В самом деле?
Она поудобней устроилась между мужчинами. Немас достал длинную трубку и стал набивать ее табаком.
– Умерла женщина Джона в Трентоне, – сказал он ничего не выражающим голосом.
В напряженной тишине слышалось только попыхивание трубки.
– Две недели назад она сошла с ума.
Джулиана с трудом поборола радостную улыбку. Она понимала, что не по-христиански радоваться чьей-либо смерти. Про себя она думала о том, что послужило вспышкой ее необузданного гнева. «Скорее всего, служанка разбила какую-либо чашку или съела крем». На этот раз она не захотела подавлять свою радость: наконец-то Джон и Молли смогут пожениться. Она повернулась к Росу, чтобы обменяться с ним впечатлением об услышанном, но Немас снова заговорил.
– Джон сейчас в Трентоне. Продает дом и оформляет бумаги, – индеец многозначительно посмотрел на живот Джулианы, – после рождения ребенка они поищут священника. Джон и Молли приглашают вас вместе с ребенком в гости.
Джулиана схватила Роса за руку так, что почти от волнения впилась в его кожу.
– Рос, как чудесно. Они столько ждали, чтобы пожениться.
Он погладил ее по руке и согласился.
– Ты знаешь, не удивляюсь, что Айва умерла таким образом. Ее всегда выводили из себя пустяки. Мне всегда было жаль Джона. Слава богу, что он проявил характер и ушел от нее. Она просто уничтожила бы его.
Джулиана замолчала, вспоминая все зло, которое принесла ей эта женщина. «Если бы Айва не обманула тогда Сэйта, она была бы его женой». Но Джулиана устыдилась своих мыслей. У нее чудесный муж, который так ее любит. А Сэйт? Она подумала, согласился ли бы он принять ребенка Роса, случись такое наоборот?
Джулиана постаралась откинуть все мысли и спросила Нем аса, слегка дотронувшись до его рукава.
– А есть еще какие-нибудь новости? Молли по-прежнему печет пироги?
Немас отрицательно покачал головой.
– Джон запретил печь пироги, пока он не вернется, потому что не доверяет мужчинам, когда самого нет дома. Женщина, наверное, вообще не будет этим больше заниматься. Может быть, у него появится много денег.
Джулиана согласно кивнула.
– У Айвы были деньги. Она очень цеплялась за них и экономила даже на своем питании. Много раз мне приходилось ложиться спать голодной. А бедные слуги… Я не представляю, как им хватало этих объедков, которые она оставляла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41