– Благодарю вас.
Глаза Фэнси невольно увлажнились. Еще никто кроме Большой Мирты не выразил ей и слова сочувствия или утешения. Никто из жен лесорубов не пришел и не пособолезновал ей по случаю смерти ее сестры. А Чанс только и делал, что оскорблял ее своими заявлениями, будто бы она недостойна воспитывать своего племянника. Свое горе она оплакивала в полном одиночестве.
Доусен заметил, что Ленни стоит поодаль, и в его глазах светилось желание быть частью всех. Подойдя к парню, Чанс взял его за руку и подвел к учительнице.
– Молли, поздоровайся с Ленни. Сегодня мы пойдем с ним ловить рыбу.
Она тепло взглянула на красивого добродушного ребенка с телом взрослого мужчины.
– Я счастлива познакомиться с тобой, Ленни. – И, протянув ему руку, спросила: – Ты рад, что идешь на рыбалку с Чансом?
Он гордо кивнул.
– Чанс – мой лучший друг после Тодди.
Все добродушно засмеялись над той серьезностью, с которой Ленни произнес эту фразу. Взглянув на своих учеников, обступивших ее, Молли сказала:
– Думаю, нам пора поспешить на урок. Если мы будем тут стоять и разговаривать, то вряд ли многому научимся.
Она взглянула на Фэнси:
– Может быть, когда вы устроитесь в доме Чанса, как-нибудь пригласите меня в гости?
Бедная танцовщица была так поражена, что не сразу нашлась с ответом. Неужели одна из жен лесорубов действительно хочет придти к ней в горсти? Неужели она придет, несмотря на то, что Фэнси собирается жить под одной крышей с человеком, не будучи за ним замужем?
– Я была бы счастлива, если бы вы пришли, – наконец проговорила она. – Как насчет послезавтра?
– Прекрасно, – ответила Молли с улыбкой и, попрощавшись, повела детей в барак лесорубов.
Тод очнулся и помахал Ленни рукой, сказав, что скоро с ним увидится.
Фэнси повернулась, чтобы отправиться в дом Чанса, и с удивлением заметила на лице Доусена довольное выражение. Она не поняла, что послужило тому причиной. Но, взглянув еще раз, увидела, что его лицо опять сделалось каменным. И усмехнувшись, она мысленно упрекнула себя за то, что на мгновение подумала, будто этот человек доволен, будто он рад тому, что у нее появилась подруга. Нет, скорее всего, ему совершенно безразлично, подружится она с кем-то или нет.
Ее мрачные мысли были прерваны окликом Зеба, выглянувшего из окна столовой:
– Через пятнадцать минут я освобожусь и смогу тебе помочь, Фэнси. Мне нужно только замесить тесто.
– В чем он собирается тебе помочь? – нахмурился Чанс.
– Он сказал, что поможет передвинуть мебель, – коротко ответила она.
– Нет необходимости беспокоить Зеба. Я сделаю это сам.
– Спасибо, но я уже с ним договорилась, – упрямо настаивала она.
– Ты упрямая маленькая мегера! Разве ты не заметила, что этот старик – калека? Он не должен передвигать тяжелую мебель. В любом случае, раз уж я заплатил за эти вещи, то имею полное право их и расставить.
Девушка понимала, что Чанс был прав, говоря о физическом состоянии Зеба, и разозлилась на себя за то, что ему пришлось указать ей на это. Похоже, в последнее время у нее не все в порядке с головой.
– Как хочешь, – бросила она.
– Я намерен этим заняться сам.
Доусен повернулся в направлении к дому.
Она смотрела на его широкую спину, мысленно обзывая себя самыми нелепыми словами.
Уже на крыльце Чанс оглянулся и позвал Ленин, который с завистью смотрел вслед Тоду и остальным детям:
– Пошли, сынок. Ты поможешь нам. Чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее отправимся на рыбалку.
Внезапно вся злость Фэнси испарилась. Она не могла сердиться на человека, который был так добр с Ленни.
Она направилась было за Чансом, но потом повернула к своему дому, взяла на кухне щетку, швабру и ведро, в котором лежали тряпки и кусок щелочного мыла. Хотя в доме Доусена кроме хозяина никто не жил, полы там были грязными, а окна запыленными.
Когда она подошла к своему новому временному жилищу, на крыльце увидела Чанса в обществе мужчины, заставившего ее в удивлении приостановиться. Это был тот самый незнакомец, который помог ей вчера при посадке на баржу. Заметив ее, он радостно заулыбался.
– О, привет! – Смеющимся взглядом мужчина окинул ее фигуру, облаченную в старое рабочее платье. – Вы тоже работаете на Доусена.
Фэнси покачала головой, но прежде чем она ответила, вмешался Чанс.
– Нет. Она на меня не работает, – прорычал он. – Она живет со мной.
Девушка возмущенно взглянула на него. Как он посмел такое сказать? Кто дал ему право говорить неправду этому незнакомцу? Она поставила на землю ведро и швабру со щеткой, намереваясь объяснить, что не живет с Доусеном в том смысле, как это прозвучало.
– А теперь послушай, Чанс, – начала было она, но он перебил ее:
– Фэнси, это – Гил Хэмптон, мой новый пильщик. – Чанс держал в руках сложенный лист бумаги. – Он приехал с хорошими рекомендациями от Эла Боннера.
Произнес он это так быстро, что ей не удалось вставить ни словечка. Затем заговорил Хэмптон, однако улыбка исчезла с его лица.
– Мне следовало догадаться, что такая красивая женщина не может не принадлежать какому-нибудь мужчине, – шутливо заметил он, но в глазах его сквозило явное разочарование.
– Но вы ош…
Она не смогла закончить фразу, так как Доусен, заговорив со своим новым работником, поспешил отойти от нее.
– Ты можешь уже располагаться в общем бараке, Гил, а затем я покажу тебе твое рабочее место.
Он рукой сделал знак Хэмптону следовать за ним.
Фэнси чуть не задохнулась от злости, но ей ничего другого не оставалось, как метать молнии в спину Чанса. Ленни закашлял, пытаясь привлечь к себе внимание. Доусен, остановившись на миг, оглянулся.
– Хочешь пойти с нами, Ленни? – голос его стал мягче.
Тот с радостной готовностью закивал головой.
– Ну тогда пошли, парень, – улыбнулся ему Хэмптон.
Глядя, как все трое весело шагают по тропинке, Фэнси забыла про свою обиду, и на лице её заиграла довольная улыбка. Гил понравился ей. Несомненно, он не имеет недостатка в женщинах и наверняка не из числа больших скромников, но подкупала его искренняя сердечность и сочувственное отношение к таким людям, как Ленни. Ведь большинство мужчин не обращали никакого внимания на ее двоюродного брата.
Она даже не сомневалась, что Пилар ни за что не упустит этого парня – такие мужчины были в ее вкусе.
Взяв в руки ведро, швабру и щетку, Фэнси вошла в дом и начала с того, что подмела полы во всем доме, а потом вымыла все на кухне. К тому времени вернулись Чанс и Ленни. Поручив парню распаковывать тарелки, горшки, кастрюли и наказав ему быть осторожным с фарфоровой посудой, Доусен обратил свой взгляд на девушку, которая только что вернулась, вылив на улице ведро грязной воды.
– Давай, говори, куда ты хочешь поставить мебель.
В комнату, которой они с Чансом договорились пользоваться по очереди, нужно было только поставить к стене гардероб для одежды. Здесь расстановка мебели вполне удовлетворяла Фэнси. Когда она повесит занавески, купленные в магазине Джонсона, и постелит на пол пару ковриков, тут сразу же станет уютно и тепло.
Но перестановка мебели в гостиной вывела Доусена из себя. Фэнси заставила его дважды передвигать диван, а стол и стулья десятки раз. Наконец он не выдержал и, отирая с лица струящийся пот, заявил:
– Ты решила меня вконец измучить? Я уже почти час слушаю твое: «Мне не нравится, как стоит диван. Передвинь его к окну». А когда я передвигаю его туда, ты говоришь: «Нет, думаю его лучше передвинуть к камину. Около окна будет слишком холодно зимой». А переставлять кресла я вообще больше не буду!
Фэнси старалась подавить улыбку, глядя, как он направился вон из комнаты. Что ж, может быть, она и на самом деле специально заставляла его передвигать мебель чаще, чем это было необходимо? Может, ей попросту хотелось таким образом отплатить ему за то, что он сказал о ней новому пильщику?
Честно заглянув себе в душу, она могла бы признаться, что так оно и было. Фэнси последовала за Чансом на кухню. Что ж, скоро он сам поймет, что она будет бороться с ним всеми доступными ей способами.
Зеб вошел на кухню одновременно с Фэнси. В одной руке он держал блюдо с сандвичами, а в другой – кофейник.
– Ты как раз вовремя, Зеб, – произнес Доусен, и все уселись за новый кухонный стол, чтобы в первый раз поесть дома.
Пообедав, Чанс выкурил сигарету, и они снова приступили к работе. Потребовалось еще два часа, прежде чем мебель была расставлена так, как хотелось Фэнси. И хотя владелец дома ничего не сказал, но по выражению его лица, старательно им скрываемому, было видно, что он доволен и горд тем, как выглядит теперь его жилище.
Интересно, сколько времени он уже не приходит в чистый, уютный дом? Ей даже стало немного жаль этого человека, но она быстро подавила в себе это чувство. Такой мужчина не нуждается ни в чьем сочувствии. И не только в сочувствии. Он вообще ни в ком не нуждается. Пусть так. Фэнси все время повторяла себе, что не должна привыкать к дому Доусена. Как только она соберет достаточно денег, сразу уедет с мальчиками отсюда.
Застилая постели ребят, она услышала голос Чанса, обращающегося к Ленни:
– Пошли половим рыбу, парень.
Девушка облегченно вздохнула. Наконец-то можно будет побыть дома одной! Теперь ей удастся принять хорошую горячую ванну. А то уже забыла, когда чувствовала себя такой грязной и вспотевшей.
Она собиралась и сегодняшней ночью отправиться в танцевальный зал, хотя Мирта все время напоминала, что ей можно побыть дома столько, сколько будет нужно. Но денег ниоткуда не прибудет, если не работать.
Фэнси внесла в спальню большое новое корыто. Затем дважды сходила на кухню за горячей водой и, разбавив ее холодной, положила туда кусочек розового мыла. Облегченно вздохнув, она разделась донага, приготовила полотенце и села в ванну.
И только когда вода совсем остыла, девушка с сожалением оставила корыто и вытерлась полотенцем. Лишь после того, как она облачилась в панталоны и нарядный лифчик, взглянув на кровать, Фэнси почувствовала неимоверную усталость. Так захотелось прилечь и отдохнуть. Вытащив из спальни корыто с мыльной водой, она посмотрела в гостиной на каминные часы и решила, что до прихода Тода из школы у нее есть еще немного времени вздремнуть.
Через минуту она уже лежала, свернувшись калачиком на постели, которую сама же час назад перестелила.
Фэнси пошевелилась и вздохнула, почувствовав, как кто-то нежно гладит ее по щеке. В полусне она что-то прошептала, и рука, гладившая ее, исчезла. Но тут же девушка почувствовала, как кто-то грубо трясет ее за плечо. И она окончательно проснулась. Глаза ее широко раскрылись – перед ней было хмурое недовольное лицо Чанса.
– Ты думаешь вставать? – грубо спросил он. – Мальчики вернулись домой голодные, а ты даже не начала готовить ужин.
Фэнси продолжала непонимающе смотреть на него. Неужели это он гладил ее по щеке? Но лицо Доусена было непроницаемо. Нет, он не способен ни на какой нежный жест. Это ей просто приснилось. Наверное, она хочет желаемое выдать за действительное, подсказал ей внутренний голос.
Да что ж это! Она рассердилась на саму себя за все эти мысли. Нельзя об этом даже думать.
– Нечего глазеть на меня! – резко и сердито бросила Фэнси, перехватив взгляд Чанса, уставившегося на ее грудь, видневшуюся сквозь тонкую ткань лифчика.
Глаза его недобро сузились.
– Не строй из себя скромницу и недотрогу, Фэнси Крэнсон. Многим мужчинам приходилось видеть твои прелести, причем обнаженными.
Его несправедливое замечание причинило ей боль Сев на постели, она подтянула к груди колени, чтобы скрыть свои прелести.
– Но тебе никогда не придется их увидеть! – выпалила она.
– Думаю, как-нибудь не умру из-за этого, – усмехаясь, парировал он и решительным шагом направился к выходу. В дверях он остановился и сказал: – На этот раз я отвел мальчиков поесть в столовую, но пусть у тебя не входит в привычку не готовить для них. Я не собираюсь нанимать кого-то, чтобы освобождать тебя от всех обязанностей по дому.
Фэнси вскочила с кровати как ошпаренная. Глаза ее искали что-нибудь, чтобы запустить в это ненавистное высокомерное лицо. Взгляд ее упал на щетку для волос. Она схватила ее и запустила в Чанса как раз в тот момент, когда он закрыл дверь. Щетка, угодив в дверь, с грохотом упала на пол. Пока Фэнси натягивала на себя платье, гнев ее немного прошел. Она подняла щетку, причесала волосы и отправилась искать мальчиков.
В гостиной горели две лампы. Каминные часы пробили восемь вечера. В животе девушки заурчало от голода.
Неужели она так долго спала?
И где же мальчики? Чанс присмотрел за ними? Их нельзя оставлять без присмотра. Ленни иногда совершает опрометчивые поступки. Он может пойти гулять и заблудиться…
Вдруг она заметила слабый свет из-под двери второй спальни. С тех пор, как Тод потерял родителей, он не мог спать в темноте. Чтобы свет не мешал спать Ленни, пламя лампы было совсем маленьким. Может, мальчики уже в постели?
Фэнси нашла ребят в спальне крепко спящими. Чувство нежности охватило ее. Она тихонько подошла к постели, наклонилась и чуть-чуть увеличила пламя лампы. Умылись ли они перед тем, как лечь спать? Лица мальчиков были чистыми. Они умылись сами или Чанс проследил за этим? Девушка почувствовала легкий укор совести из-за того, что плохо подумала об этом человеке. Она была несправедлива к нему: он присмотрел за детьми и дал ей возможность отдохнуть.
Девушка в последний раз взглянула на спящие лица ребят. Ленни спал на спине, а Тод – на боку. Она умиротворенно вздохнула, уменьшила пламя лампы и осторожно вышла из комнаты. И снова вспомнила, что проголодалась. Интересно, осталось ли у Зеба что-нибудь поесть?
Фэнси направилась в столовую. По всему поселку витал запах дыма: во всех домах топились печи и камины.
В дверях столовой она неожиданно натолкнулась на повара. На кухне у него горела лампа.
– Я ждал тебя, – произнес он, увидев ее. – Я отложил для тебя поесть, прежде чем эти обжоры заявились на ужин.
– Спасибо тебе, Зеб, – улыбнулась Фэнси. – Я так проголодалась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38