Пациенткой, которой она посочувствовала еще в машине, когда узнала, что девушка упала во время исполнения «Серебряной голубки». Это было загадочное и трогательное совпадение, поскольку в балете рассказывалось о голубке, которая сломала крыло и не могла лететь с другими птицами в поисках своей пары.
После ленча Пол высадил невесту около ее элегантного шляпного магазина на Братом-стрит, а потом вместе с Марни поехал в клинику, которая располагалась на тихой площади фасадом к Риджентс-парку в здании из белого камня с высокими коринфскими колоннами у парадного входа. Они прошли в большой прохладный холл, и Марни заморгала, когда кот пушистым комком метнулся к Полу, преданный, словно собака, в следующее мгновение он взобрался к нему на плечо.
– У тебя потрепанный вид, Тигр, – сказал Пол красивому животному. – Чем ты занимался, как обычно, волочился за кошками?
Марни сдержала усмешку – она надеялась выглядеть как настоящая секретарша, когда Пол обратился к ней:
– Сейчас мы пойдем в мой офис, и я попрошу одну из сестер прийти и проводить вас в бунгало, где вы будете жить.
– Бунгало? – удивилась заинтригованная Марни.
Он кивнул:
– Оно построено в канадском стиле, со всеми современными удобствами, и сестрам гораздо приятнее жить там, чем постоянно находиться среди пациентов.
Комната, которую он назвал своим офисом, скорее напоминала хорошо обжитую пещеру с большими, немного потертыми кожаными креслами, множеством книг, сильным запахом сигар и довольно загроможденным письменным столом. Пол смахнул кое-что со стола и снял трубку внутреннего телефона. Он попросил позвать сестру Траскотт, тем временем наблюдая, как Марни заинтересованно оглядывала комнату.
– Здесь мы и будем работать, мистер Стиллмен? – спросила она.
– Да. – Он расплылся в ухмылке. – Надеюсь, вы не ожидали зеркальной мебели и искусственных цветов?
– Конечно нет! Мне ваш офис нравится таким, какой он есть, – поспешно уверила его Марни.
– И это очень хорошо, потому что довольно неаккуратный дьявол… а, это вы, Скотти? – заговорил он в трубку. – Со мной мисс Лестер, и я хотел бы, чтобы вы помогли ей устроиться, если вы не против. Отлично. Послушайте, как насчет номера десять? Эта новая инъекция помогла его колену – нет? Хм, это нехорошо. Думаю, что я попрошу Денниса сделать несколько новых снимков. Если увидите его по пути сюда, приведите его с собой, Скотти.
Марни побрела к стеклянным дверям, ведущим на удивительно обширную территорию клиники, и ее работодатель, закончив разговор, подошел и встал позади нее.
– Видите купу деревьев, Марни? – Он привлек ее внимание, указав на них своей тонкой рукой. – Бунгало сестер как раз за ними. Отсюда можно разглядеть его угол.
– О, оно похоже на большое швейцарское шале, – воскликнула она, поворачиваясь к нему с улыбкой. Он очень высок, когда стоишь рядом с ним, поняла она, и его светло-серые глаза под темными бровями волнующе чисты. Это были пронизывающие, очень загадочные глаза, и в эту минуту в них светилась усмешка.
– Надеюсь, вы не собираетесь нарушать покой моего персонала – его мужской половины, – протянул он. – Мисс Гринхем забыла сказать, что моя новая секретарша – привлекательная рыжеволосая девушка с зелеными глазами.
– Мисс Гринхем не думала, что вас волнует мой возраст, если моя стенография и машинопись соответствуют стандартам – а это именно так! – Марни решительно подняла подбородок. – Я могу вас заверить, что у меня нет намерений нарушать покой мужчин вашей клиники. Меня мужчины вообще не интересуют!
– Неужели. – Его губы дрогнули. – Вполне подходящее качество для секретарши, если это так. В таком случае, что вас еще интересует, кроме музыки? Я помню, вы сказали, что любите музыку, когда мы беседовали в «Дорчестере».
– Мне нравятся прогулки и парусный спорт, подобные вещи, – ответила она.
– Любительница свежего воздуха, не так ли?
– Полагаю, да.
– Тогда почему вы решили, что вам понравится работать в Лондоне, за письменным столом?
– Ничего не стоит исключать, – возразила она, – и, когда мисс Гринхем рассказала мне об этом месте и устроила меня сюда, я просто дождаться не могла, когда приеду и начну работать. – Марни не сводила глаз с лица своего работодателя, юных, нетерпеливых глаз, сверкающих словно зеленые драгоценные камни. – Я… я хочу сказать вам, как мне было приятно, мистер Стиллмен, когда вы сказали, что я могла бы встретиться с Надей Жюстен и попытаться помочь ей. Я очень хочу помогать, хочу быть полезной. И чувствую, что у меня это получится.
– Ну, я сторонник энтузиазма и вижу, что вы – жизнерадостный, полный желания работать юный образчик этого похвального чувства. – Пол улыбнулся, и на какое-то мгновение его подвижная рука коснулась ее волос, откинув кудрявые локоны, падавшие на глаза. – Хм, думаю, Наде будет хорошо с вами. Да, я в самом деле считаю, что вы сможете здесь помочь. У бедняжки безнадежная депрессия…
В этот момент он замолчал, потому что в дверь постучали и она открылась, пропуская пухлую сестру средних лет, за которой шел молодой человек в белом комбинезоне.
– Скотти, заходите и познакомьтесь с моей новой секретаршей, – пригласил ее Пол, и хотя в глазах сестры Траскотт, впервые увидевшей Марни, сверкнуло изумление, они были полны дружелюбия, когда она протянула ей руку.
– Здравствуйте, мисс Лестер. – Сестра говорила с непривычным канадским акцентом. – Я надеюсь, вы будете счастливы с нами в нашей клинике.
– Можете это еще раз повторить, Скотти, – вставил молодой человек в белом комбинезоне. Говоря это, он смотрел прямо на Марни, и она увидела, что лицо у него смуглое, худощавое и поразительно красивое. Его черные брови над желто-карими глазами были поразительно подвижны; эти брови двигались одновременно со всем, что он думал и говорил, на губах у него играла улыбка, повторявшая лукавый насмешливый огонек в глазах.
– Марни, это Эррол Деннис. Он возглавляет нашу рентгеноскопию. – Голос Пола Стиллмена был не особенно сердечен, когда он это говорил, и он холодно отметил про себя, что красивый ирландец взял руку Марни обеими руками.
– Конечно, с глазами такими яркими и зелеными, как склоны графства Майо, вы должны быть моей соотечественницей, – сказал ей Эррол и улыбнулся, глядя прямо в ее зеленые глаза. – Ведь то, что я сказал, правда, не так ли?
– Отчасти, – ответила она, и было невозможно не улыбнуться ему в ответ при виде морщинок в углах его желто-карих глаз. – У меня мать ирландка.
– Верно, невозможно ошибиться, что здесь не обошлось без старого Изумрудного острова, благослови его Господь! – Его жилистые пальцы сжали ее руку, и она почувствовала давление довольно тяжелого кольца, которое он носил. – Добро пожаловать на нашу прославленную фабрику костей, моя дорогая.
Марни немедленно почувствовала, как позади нее враждебно напряглась высокая фигура Пола Стиллмена. Она тут же высвободила руку из рук ирландца и увидела, как его подвижные брови насмешливо пародировали это движение…
Потом с шокирующей неожиданностью дверь офиса распахнулась и в комнату, спотыкаясь, вбежала молодая сестра. Она была бледна и очень испугана, но не только ее бледное лицо привлекло к себе все взгляды, а потом наполнило их ужасом. Голубая форма медсестры спереди была вся забрызгана яркими пятнами свежей крови.
– Мистер Стиллмен… ох, сэр… – закричала она, – вы должны немедленно пойти в палату Нади Жюстен! Она… она перерезала себе вены ножницами!
Глава 2
Ошеломленная тишина была ответом на растерянные слова девушки, потом Пол Стиллмен выскочил из двери мимо Марни. Сестра Траскотт поспешила за ним, в то время как девушка в забрызганной кровью форме, казалось, вдруг потеряла способность двигаться. Она не сводила глаз, полных ужаса, с лица Эррола Денниса, как будто ждала, что ее успокоят, даже утешат. Он не шевельнулся, и, когда Марни сделала сочувственный шаг в ее сторону, девушка повернулась и умчалась стрелой, резиновые подошвы туфель заглушили звук полета через холл к лестнице.
На полу возле кровати Нади была брошена французская газета, но Стиллмен был слишком занят, накладывая шины на ее порезанные запястья, чтобы заметить это. Когда газету увидела молодая сестра, она торопливо засунула ее в прикроватную тумбочку Нади.
– Чертова дурочка! – шипел Пол Стиллмен на Надю, которая стонала и слабо отбивалась от него. – Ты очень сильно ошибаешься, если думаешь, что тебе удастся отделаться с помощью глупой шутки вроде этой. Ты будешь жить, девочка моя. И ходить! Слышишь меня?
Его лицо, склонившееся над лицом девушки, было жестким, глаза сверкали гневом.
– Пол, оставь меня… позволь мне умереть! – Надя вырвала разрезанное левое запястье из его пальцев и попыталась разбить его о бок кровати.
– Брелсон, держите ее!
Молодая сестра немедленно повиновалась, схватив юную француженку за худые, вздрагивающие плечики. Пока Пол снова накладывал шины на ее запястье, сестра Траскотт протянула ему полный шприц.
– Ей потребуется переливание крови, – сказал он, вытаскивая иглу из руки Нади, когда девушка уже расслабилась до неподвижности. – Позвоните на станцию переливания и закажите две пинты, этого должно хватить, потом вы понадобитесь мне в операционной, Скотти. Придется наложить швы.
Вернувшись в офис Пола, сестра Траскотт определенно выглядела встревожено, снимая трубку внешнего телефона.
– Эррол, найдите мне карту мисс Жюстен, – сказала она, прикрывая рукой трубку. – Мне нужно знать группу ее крови. Мы всегда записываем это, благодарение Богу!
– Неужели так плохо, а, Скотти? – Он вытащил ящик с картами и быстро пролистал их. Он назвал сестре Траскотт группу крови и вместе с Марни стал слушать, как сестра просила станцию переливания крови прислать кровь в клинику немедленно.
– Это левое запястье, – объяснила она Эрролу. – Она повредила его очень сильно, потому что она правша, и потеряла чертовски много крови. Босс в ярости.
Эррол Деннис сардонически ухмыльнулся:
– Спорим, что так! У него сделается припадок, который никогда не кончится, если девчонка умрет от ран, которые нанесла себе сама под сенью этой благословенной клиники. Только подумайте о нежелательной огласке. Очень плохо для нашего доброго имени.
Сестра Траскотт взглянула на Эррола, и Марни заметила появившийся в ее глазах враждебный блеск антагонизма.
– Нашего доброго имени, Эррол? – спросила она. – Для меня огромнейший сюрприз, что вы вообще принимаете так близко к сердцу дела клиники. Вам здесь очень щедро платят, без сомнения, но вряд ли зарплата соответствует нашей работе. Меня изумляет, что вы продолжаете здесь работать. Совершенно очевидно, что вам не нравится подчиняться приказаниям мистера Стиллмена.
– Мистер Стиллмен! – Он поднял брови, словно посмеиваясь. – Ну, все мы знаем, что наедине это Пол, не так ли, Скотти? Мы все знаем, что вы с ним очень, очень близкие друзья.
При этом замечании она слегка покраснела, потом повернулась к нему спиной и заговорила с Марни:
– Послушайте, мисс Лестер, милочка, мне нужно возвращаться наверх… Мистер Стиллмен должен наложить швы этому несчастному ребенку, так что я попрошу кого-нибудь отвести вас в наши жилые помещения. Послушайте, – она внимательно посмотрела на озабоченное лицо Марни, – что-нибудь не так? Похоже, вы чем-то не на шутку встревожены.
– Ну, я немного озадачена, – призналась Марни. – Вы только что сказали, что мистер Стиллмен собирается накладывать швы на руки Нади. Я не знала, что он… ну, остеопаты обычно не занимаются хирургией, разве нет?
– Мистер Стиллмен не практикующий хирург, нет, но у него для этого достаточно квалификации. Разве вы не знали? Не знали! Он начинал как хирург еще в Торонто, и там-то я с ним впервые и познакомилась, потому что мы работали в одной больнице. Потом у его старшего брата начались какие-то проблемы с позвоночником, и он заинтересовался остеопатией, особенно когда его брата удалось вылечить. Он приехал сюда и учился у сэра Остина Орда, этого великого старика, одного из первых остеопатов-крестоносцев, – постепенно как-то прижился в Англии. Когда сэр Остин умер и оставил ему приличную сумму денег, он открыл эту клинику. Пол… мистер Стиллмен очень гордится этим местом. Мне бы не хотелось, чтобы история с Надей Жюстен бросила на клинику тень.
– Ладно, ладно, Скотти, – заговорил Эррол Деннис, – что толку от влиятельного будущего тестя, если ты не готов использовать его, – и я чертовски уверен, что Стиллмен воспользуется им, чтобы утаить попытку самоубийства Нади.
– И кто сможет обвинить его в этом? – стойко защищалась сестра Траскотт.
– Не вы, сердечко мое, это уж точно, – расхохотался Эррол. – Что такого особенного в Стиллмене, что все женщины склоняются перед ним, словно гаремные рабыни? Может, что-то дьявольское, а, Скотти? Что-то, перед чем женщины не могу устоять?
– Это в вас есть что-то дьявольское, Эррол Деннис, – огрызнулась она и, неодобрительно шурша накрахмаленными юбками, вышла из комнаты.
На следующее утро стало вполне понятно, что Эррол оказался прав в своих догадках и Пол Стиллмен использовал влияние мсье Жюстена, чтобы скрыть неприятную историю с перерезанными венами Нади. В утренних газетах об этом ни словом не упомянули, Марни специально их просмотрела, а потом сказала себе, что если информации нет и в «Дейли уайр», самой вездесущей из всех, значит, историю благополучно утаили. И она почувствовала небольшое облегчение, потому что уже начала отождествлять себя с делами клиники.
Она читала «Дейли уайр» в очаровательной, очень современной комнате для завтраков в сестринском бунгало. Яркий солнечный свет вливался в большое квадратное окно и падал на нее, и она выглядела гибкой и свежей в своем белом льняном платье с поясом бронзового цвета и таких же туфельках.
– Хорошо ли спалось, мисс Лестер? – спросила одна из сестер, и, когда Марни подняла глаза, перед ней была та самая девушка, которая вчера прибежала в офис в панике и растерянности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23