купить сифон для раковины в ванную 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– Проиграл.Генри застонал и, бормоча ругательства, демонстративно отошел, а Морган внимательно поглядел на селение. Когда он пошел к деревне, Генри окликнул его:– Ты куда?– Забыл кое-что.Морган шел по тропинке, и зловещие скрипы раздавались из-за деревьев: со всех сторон его окружили листья лианы, стволы деревьев, провалы непроглядной тьмы, и казалось, будто звук его шагов не может проникнуть сквозь эту завесу и литаврами бьет ему в уши. Когда Морган вошел в дом Уикэма, уже забрезжили первые проблески зари. Войдя, он резко остановился.В дверях спальни стояла Сара, ее миниатюрная фигурка была скрыта белой ночной рубашкой с кружевными манжетами и оборками. Великолепные волосы струились по плечам и полуприкрывали бедра. Из-под полы, подобно крошечным бледным камушкам, виднелись в предрассветном сумраке пальчики ее ног. Она кулачками продирала глаза и напомнила Моргану сонного ребенка. У него перехватило дыхание.Он тихо произнес ее имя: – «Сара!» – и пронзительно почувствовал, какой шквал драгоценных эмоций пробуждает в нем это имя. Все те чувства, которые Морган отвергал, пробудились в его груди при одном ее виде. Девушка пошатнулась, и он быстро подбежал к ней, протянул руку – и запах ее существа захлестнул его.– Милая, – шепнул он. – Вы почему не в постели? Ведь еще так рано. Вам не следовало бы вставать.– Сны… – ответила она.– Сны? – Улыбаясь, Морган обвил ее рукой и повел назад, к постели. – Боюсь, это все вам снится!Он откинул москитную сетку, сдвинул простыню, открыв углубление в форме ее тела, образовавшееся на постели, и осторожно опустил девушку на кровать.Голова Сары лежала в ворохе вьющихся, мерцающих волос, лицо ее – световой овал невинности – остановил Моргану дыхание. Девушка снова спала, и веки ее – дрожащие полумесяцы теней на коже цвета слоновой кости – делали Сару похожей на ангела. Если бы только Морган мог провести здесь остаток утра и упиваться ее красотой, как жаждущий… Последние недели Сара была оазисом тишины среди урагана, бушевавшего внутри него, она отводила его мысли от темных воспоминаний и горьких раздумий. Она дарила ему возможность верить, что он еще чего-то стоит. Она высекла в нем искру истинного героизма тогда, в «Маленьком Китае» и потом, ночью на «Сантосе». На мгновение Морган увидел картинку, как он пробивается по Жапуре в поисках вожделенных семян, которые он добудет во имя ее для страдающего без резины мира. И Сара будет смотреть на него с обожанием, повернувшись спиной ко всему прежде для нее дорогому, и рука об руку уйдут они на закат.Но Морган не герой. И страх смерти в нем столь же чудовищен, как боязнь жизни. Ни то ни другое не может он встретить хоть с каплей достоинства. Это стало ему совершенно ясно, когда он жил в Жапуре. Кинг прекрасно разобрался с нечистью, которая принуждает человека делать все вопреки своей воле. Он понял суть страха. Он понял суть боли. Он понял суть отвращения к себе, которое способно превратить человека в неразумное животное, озабоченное лишь одним – поскорее покончить с этой духовной пыткой. Морган был как лис, попавший в капкан. Единственным выходом было откусить себе лапы в надежде прекратить невыносимую боль… И вот результат – немыслимая агония, неизбежно ведущая к закланию.Сны? Боже праведный, с какой радостью поменял бы он хоть один свой сон на ее. Нет, не хочет он, чтобы Сара испытала и крошечной доли того, что довелось ему, нельзя ей знать ни единой темной и грязной тайны его прошлого. Девушка с отвращением отвернется от него. И будет права. Нет уж, пусть лучше все будет так, как есть. Живым он из Жапуры не выберется. Морган это знает так же точно, как и то, что, едва взглянув впервые на портрет Сары, он сразу же попал под ее чары. Слишком часто ему удавалось обмануть смерть; в этот раз не удастся. Морган просто слишком долго бежал и устал. Кроме того, насколько он знает Сару, осуществление того, чего он хотел бы и в чем нуждался, но чего едва ли добьется, – весьма сомнительно. А меньшего Моргану не надо, иначе счастлив он не будет. Так зачем тогда продолжать?Он присел рядом с девушкой на постель и погладил ее волосы. Губы у Сары приоткрылись. Во сне она повернула головку и уткнулась ему в ладонь. Морган улыбнулся.– Счастливой тебе жизни, Солнышко!Это был акт неутолимого голода – Морган склонился над ней; он приблизился лицом к ее лицу, затаился, дыхание его касалось ее губ. И все-таки он поцеловал Сару в лоб, встал и вышел из спальни.На полпути обратно к причалу он вдруг понял, что Генри увязался за ним. Тогда Морган пошел медленнее, зная, что на каждый его шаг его другу приходится делать два. Они шли молча, и, наконец, его спутник сказал:– Что с ней теперь будет, Морган?– Не знаю.– Если Сара вернется в Англию без этих семян, она потеряет все, включая жениха. Ты можешь себе это вообразить?– Нет, не могу. Ну, а что ты можешь предложить? – Мы могли бы добыть эти семена…– Забудь.– А что нам стоит, Морган? Мы ведь так и так туда… Морган резко обернулся.– А какого черта я должен помогать ей приплыть в объятия Нормана? – Генри выглядел вначале пораженный, по том озадаченный. И тут в его глазах забрезжило понимание. – Кроме того, – продолжил Морган, – сдается мне, что раз дела обстоят именно так, то ей без него может быть и лучше.– Вероятно, – уже гораздо осторожнее отозвался Генри. – Но мне довелось пожить среди этих людей, Морган. Имел я дело с их предрассудками и светскими манерами. Сара слишком хрупкое существо, чтобы вынести их презрение и насмешки. Для нее это будет катастрофой. Ты ведь не хочешь, чтобы это оказалось на твоей совести?– У меня нет совести.Они пошли дальше. Уже подходя к причалу, Генри положил ладонь на руку Моргану. Они остановились и молчали, глядя каждый в свою сторону тропинки. Наконец, Генри сказал:– Хочешь вернуться? Я ведь знаю, какая это для тебя мука.Морган покачал головой.– Ты и половины не знаешь, Генри.– Вероятно, знаю.Морган встретился взглядом с другом и почувствовал, как пробуждается в нем былой страх и отвращение к себе.– Нет, не знаешь, – сказал он, и в голосе его невольно прозвучала нотка отчаяния.Морган хотел идти, но Генри поймал его за локоть.– Помнишь тот день, когда я вытащил тебя из водоворота? Тогда, Морган, ты был ранен, у тебя был горячечный бред. И ты всю ночь твердил об этих зверствах…– Слышать этого не желаю. – Он вырвал руку и пустился по тропке. Генри остановил его так резко, что ноги у них заскользили по грунту.– Морган, я искренне полагал, что если тебе удастся встретится лицом к лицу с Кингом и, может быть, уничтожить его, ты сможешь, наконец, оставить весь этот кошмар в покое и вернуться к жизни. Я заблуждался. Бери Сару, возвращайся в Джорджтаун.– Забудь.– Ты убьешь Кинга, а воспоминания останутся. Этим ты от памяти не избавишься. Тут ничто не поможет. Либо ты должен забыть, оставить все в прошлом, либо…– Заткнись! – Кулаки сжались, Морган навис над маленьким Генри, как Голиаф. – Я убью этого сукина сына – за каждого мужчину, за каждую женщину, ребенка, которых он унизил, изнасиловал. Он на коленях будет передо мною ползать, Генри; я клянусь.Морган поспешил на причал, сердце колотилось так, что он даже не слышал распоряжений, которые отдавал Уикэм индейцам. Он смутно понял, что кто-то снова дергает его за локоть. В ярости он занес кулак, чтобы ударить, как ему не раз доводилось, да так и застыл.– Вы хотели бросить меня. Как вы могли? Я же вам верила…Морган уставился на Сару. Ее лицо было совсем белым. Волосы ее были распущены и беспорядочно разметаны, будто ветром. Но ветра не было, за исключением бури, кипевшей в Моргане. Глаза у Сары были большие и мокрые, цвета аквамариновой зелени вод Тапажоса. Губы были приоткрыты, рука ее поднялась, чтобы защититься от его занесенного кулака.И тут Морган уловил небывалую тишину. Все глаза были обращены на них, начиная с глаз индейцев, парами рассевшихся в каноэ и положивших весла на колени, и кончая англичанином и Генри, в неловких позах застывших на краю причала. Опустив руку, Морган шагнул к Саре, и она отпрянула, хотя на лице ее сохранялось выражение ярости, так не соответствующее ее ангельским чертам.– Сара, – горло у Моргана пересохло, будто забитое пылью. – Сара, – повторил он, – идите сюда.Добровольно она не подошла. Тогда он схватил девушку руками и прижал к груди, скрипя зубами от того, что она колотит его кулачками и обзывает жуликом, обманщиком, лжецом. Наконец Сара перестала сопротивляться, слезы полились по ее щекам. И когда ладонь Моргана легла на ее голову и пальцы зарылись в волосы, вся предшествующая злость вдруг улеглась в нем, как песок в часах. Он был потрясен, как Саре удается принести мир даже тогда, когда никто другой не может.– Разрешите мне объясниться? – попросил он. Девушка не ответила, просто стояла в его объятиях, застыв как бревно. – Это слишком опасно, Сара. Есть тысяча причин, по которым вам следует остаться здесь. Если с нами что-нибудь случится, Уикэм сможет проследить, чтобы вы вернулись в Англию, к своему жениху.– Если вы не вернетесь, мое возвращение в Англию будет весьма спорно, – заявила она так, чтобы слышал он один. – Он меня не примет.– Сара, я не могу поверить…– Вы не понимаете! – Кулачки ее цеплялись за его рубашку, она с трудом владела собой. – Я же не из них. У меня нет длинной родословной. Дед мой заработал все своим трудом, и отец тоже. Они были купцы, Морган, а не голубых кровей. Аристократия приняла меня благодаря тому, чем он стал, а не потому, что к этому их обязывало мое право по рождению. – Она долгим взглядом смотрела поверх реки, печальная и далекая.Моргану следовало бы заключить Сару в объятия, но спасения ей они не принесли бы. Там девушка нашла бы лишь кошмары куда более ужасные, чем любой из ее наивных снов.Сара снова повернулась к нему.– Пожалуйста, возьмите меня! Я не буду путаться у вас под ногами. Вы даже замечать меня не будете.– Вот будет день. Куда б вы ни пошли, моя фея, все сущее купаться будет в вашем свете! – Он откинул локон волос с ее щеки. – Бог нам в помощь, но я почти склоняюсь сказать вам «да», тварь я неблагодарная.Осознав, что пальцы его гуляют по молочной равнине ее лица, Морган развернулся и подошел к краю причала, где в раздумье уставился в мутные воды. Через мгновение к его отражению в них присоединилось ее; и оба они колебались и подрагивали, как персонажи сновидений на водной ряби в игре отражений.– Мы там можем погибнуть, – заявил Морган.– Но не погибнем. Ведь поведешь нас ты, а ты можешь все. Об этом все знают. Ты их герой. – Она указала на индейцев. – И мой отец, должно быть, тоже верил в тебя.«Твой отец, – подумал Морган верил, что на Родольфо Кинга можно положиться, и где он сейчас?»Ему пришло в голову, что если он позволит Саре отправиться вместе с ним в этот ад, то будет еще худшим убийцей, чем Кинг. Но, может быть, девушка проводит их до Манаоса, не дальше. К тому же, она уже увязалась за ними. Ускользнуть незамеченными невозможно, по крайней мере сейчас.– Сколько вам надо, чтобы одеться?– Десять минут. Если пуговицы застегнуть потом – пять.– Пять минут – или мы отправимся без вас.Морган смотрел, как Сара бежит по причалу; испачканный подол халата путался в пыльных ногах. Он приказал нескольким индейцам помочь ей дотащить чемоданы, потом взглянул на Генри, чья нерешительность столь же явственно была видна в его позе, как и то, что амазонские леса – густые.– Но это немыслимо! – раздался голос Уикэма. – Вы не можете позволить девушке сопровождать вас в этом путешествии.– Это уже девушке самой решать, – парировал Морган.– Но это же слишком опасно, не говоря уже о том, что неблаговидно. Пострадает ее репутация.– Если только вы намереваетесь ее испачкать, но в таком случае, мне придется засадить сто тысяч семян гевеи во все дырки вашего тела. – Морган плюхнулся на дно каноэ. – Надеюсь, вы по-прежнему собираетесь встречать нас в Коари? Ведь у нас с вами уговор.– Да, конечно, – вздохнул Уикэм. – Но я еще раз говорю, вы затеяли безумие.Морган зловеще улыбнулся.– Идешь, Лонгфелло? – окликнул он Генри.Генри поспешил присоединиться к нему, Морган сунул ему в руки весло, и взгляды их встретились. Морган тут же перевел взор на яркую, изломанную речную поверхность и стал мысленно поносить себя за то, что позволил Саре посредством слез помыкать собой, говоря себе, что всегда он был слаб до плачущих, отчаявшихся женщин, и что его решение никак не связано собственно с расставанием, которое оказалось для него более непереносимой и мучительной перспективой, чем даже возможная жестокая смерть в Жапуре.Морган поднял бровь, увидел на лице Генри сочувственную, понимающую улыбку. С металлом в голосе он сказал:– Ты мне тут не улыбайся. Всю дорогу до Манаоса она целиком на тебе. Близко ее ко мне не подпускай, не то я сделаю или скажу что-нибудь омерзительное.– Например?– Не знаю. Не задумывался.– Это твоя беда, Морган. Тебе приходится слишком напрягаться, чтобы сделать кому-либо гадость, поэтому тебя и не возможно воспринимать всерьез.Сара прибежала к ним, мелькая развевающимися шелками и босыми ногами, чулки в одной руке – туфли в другой. Морган мысленно застонал от ее наряда, сомневаясь, наденет ли она когда-нибудь купленные брюки или так и будет напяливать это легкомысленное тряпье. Генри помог ей спуститься с причала, лодка при этом качнулась.– Ах, да, совсем забыла, – раздался позади Моргана ее нерешительный голос. – Наверное, мне следует поставить вас в известность, мистер Кейн.Колени ее упирались в его спину, а он смотрел в речную даль. Откуда же у него это чувство, что сейчас она скажет что-то очень неприятное?– Да? – отозвался он. – В чем дело?– Я не умею плавать.Морган закрыл глаза и, отказываясь верить своим ушам, замотал головой. Потом погрузил в воду весло, и они отправились в зеленый ад. Глава восьмая Каноэ совершенно беззвучно скользили по реке, тишину нарушал только тихий плеск весел, бороздящих воду. Река сузилась, и деревья образовали над головой навес из листвы, который мог бы выглядеть эффектно, не будь он таким отталкивающим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48


А-П

П-Я