– Нет, я ничего не слышал, – сказал он с жалким видом. – Если бы я знал, то, конечно же, был бы осторожнее. Неужели ты этого не понимаешь?
– Не знаю, Уилл, я на самом деле не знаю. Ты так вел себя в последнее время…
– А по чьей вике?! – взорвался он.
– По своей собственной вине, Уилл, – резко ответила она. – Все, в чем ты меня обвинял, всего-навсего плод твоего воображения. Но как ты мог купить эти камни, Уилл? Ведь ты самый опытный скупщик камней из всех, кого я знаю. Как же ты мог так легко дать себя одурачить?
– Я был не в себе, Регина. Прости меня.
– Ты хочешь сказать, что ты был пьян. Он кивнул, опять отведя взгляд.
– Это была страшная ошибка. Я думал, что ты будешь гордиться мной. Ведь я купил такие прекрасные сапфиры по такой выгодной цене.
– А тебе, что же, в голову не пришло поинтересоваться, почему они такие дешевые?
– Я решил, что они краденые.
– Краденые! Уилл, ты же знаешь, одно из первых принятых нами решений, когда мы открывали магазин, – никогда не покупать краденого.
– Я знаю, но мне хотелось сделать что-то такое, что бы вернуло твое расположение, хотелось доказать тебе, что я по-прежнему специалист в своем деле.
– Я всегда гордилась тобой, Уилл, до последнего времени. И единственный способ, каким ты можешь снова заставить меня видеть тебя прежним, это прекратить пьянство, перестать дурманить свои мозги алкоголем и стать тем, кого я любила и за кого вышла замуж.
– Я постараюсь, Регина, обещаю тебе. Я допустил ужасную ошибку и постараюсь не повторять ее.
Но она не дала размягчить себя пустыми уверениями.
– Нет, Уилл. Ты должен сначала исправиться. Пока ты не перестанешь пить и не придешь в себя, ты не будешь закупать камни для нашей фирмы.
Он взглянул на нее с убитым видом:
– Не делай этого! Что подумают люди?
– Я слишком долго смотрела на твое поведение сквозь пальцы. Я не могу рисковать и дать тебе возможность совершить еще одну ошибку. Но при этом никто не узнает, что ты отстранен от покупки камней. Во всяком случае, не узнает от меня.
– Но как же мы будем без камней?
– У нас осталось еще достаточно после твоей последней поездки в Европу. На какое-то время хватит. Если ты исправишься к тому времени, на которое мы запланировали твою следующую поездку, хорошо. Если же нет, то поеду я. Или пошлю кого-нибудь другого.
– Полагаю, этого ирландца! – проговорил Уилл взбешенно.
– Это что, образец того, как ты намерен выполнять свое обещание? – вздохнула Регина. – Вряд ли мистеру Макбрайду будет это интересно.
– Прости, Регина, – сказал Уилл с несчастным видом. – Я сам не знаю, что говорю.
Ей стало жаль его, но она и виду не подала, что смягчилась.
– А откуда ты узнал о тех злосчастных сапфирах, которые купил? Наверное, тебя навел на них Петер?
Он удивленно взглянул на нее:
– Как ты могла…
– Я не так глупа, Уилл. Я видела, как вы ушли в тот день вместе.
Вид у Уилла стал еще несчастнее.
– Он пришел ко мне и сказал, что знает, где можно выгодно купить сапфиры, и я подумал, что это неплохая возможность сделать деньги. Мондрэн должен разбираться в этих вещах, ведь он всю жизнь занимается драгоценными камнями.
– А тебе не пришло в голову, почему это он вдруг решил тебя облагодетельствовать – ведь он с тобой только что не груб?
– Он сказал, что, по его мнению, мы должны наладить хорошие отношения, поскольку мы работаем вместе, и что это хороший способ положить начало дружбе.
– Ну так он лгал, это очевидно. – И Регина направилась к двери.
– Что ты собираешься делать? – спросил Уилл.
– Пойду к нему и уволю прямо сейчас.
– Но как же мы обойдемся без него?
– Ничего, найдем кого-нибудь. Я не хочу, чтобы у меня работали непорядочные люди.
Когда она подошла к двери, он окликнул ее:
– Регина!
– Да, Уилл?
– Я очень сожалею, что это произошло.
– Одних сожалений мало, Уилл. Ты должен измениться, или между нами все будет кончено, как ни горько мне говорить это.
Она вышла и направилась к мастерской Мондрэна. Прежде чем постучать, она повернула ручку и с удивлением обнаружила, что дверь не заперта.
Мондрэн собирал свои вещи в две сумки. Взглянув на Регину с кривой улыбкой, он сказал:
– Я ждал вас, Регина.
– И по этой причине вы собираете вещи? – Она кивнула на сумки.
– Да. Я видел, как вы вошли в кабинет вашего мужа, и понял, что этот слабохарактерный малый расскажет вам, как и где он достал сапфиры.
– Возможно, Уилл и бывает иногда слабым, но он по крайней мере честен! – сказала Регина. – Зачем вы это сделали, Петер?
– И вы еще спрашиваете! – Он защелкнул замок на одной из сумок. – Я предлагал вам свою любовь, я предлагал жениться на вас, но вы меня отвергли. А потом вышли за этого вот, за Уилла Лоуген а.
Она смотрела на него, сощурив глаза.
– Так это вы написали обе записки, да? Как же это я не догадалась! Хотя на самом деле я в общем-то знала это – понимала какой-то частью рассудка, но мне не хотелось оказаться лицом к лицу с истиной, не хотелось признаваться себе в том, что человек может быть таким злым. Кем бы вы ни были, Петер, я ведь считала вас слишком джентльменом, чтобы поверить в то, что вы опустились до подобных низостей.
– У джентльмена тоже есть чувства. – Его лицо напоминало маску ненависти и отчаяния, а голос был полон боли. – Вы заставили меня страдать, Регина, и чем больше я думал об этом, тем сильнее разъедала меня боль. Мне нужно было отплатить вам.
– Я могу возбудить против вас судебное дело.
– По какому обвинению? Я не совершил ничего противозаконного.
– А искусственные сапфиры?
– Я не говорил вашему мужу, что это настоящие камни. Я просто отвел его к человеку, который хотел их продать. Ваш муж имел дело с камнями многие годы. Разве я виноват в том, что он не смог отличить природный камень от искусственного? И продал сапфир не я, а продавец камней.
– Но когда вы повели Уилла покупать камни, он сильно пил. Его суждение не могло быть верным.
– Но не я же виноват в этом. Посмотрите правде в глаза, Регина. Ваш муж – человек слабый.
– Возможно, вы и правы. Но вашу вину это отнюдь не уменьшает. Я, похоже, не смогу преследовать вас по закону, но, конечно же, прослежу, чтобы ни одна ювелирная фирма в Нью-Йорке не взяла вас на работу.
Он пожал плечами и запер вторую сумку.
– Меня это не тревожит. Я предвидел, что вы все узнаете и уволите меня. Я заказал билеты на пароход, который уходит завтра. Я возвращаюсь в Лондон. Мне вообще не стоило уезжать оттуда.
Регина пошла к двери, но, не дойдя, остановилась.
– Вот что меня интересует, Петер. Вы человек злобный и мстительный, судя по всему, что произошло. Так почему же вы не сказали Брайану, что Майкл – его сын?
– Я ничего не имею против вашего ублюдка-сына. – Его глаза блеснули. – Больше того, я уверен: чем больше времени пройдет до того, как Макбрайд узнает о своем сыне, тем больше он будет злиться на вас.
Объявление Регины появилось во всех газетах на следующий день. Она вырезала его из газеты и прикрепила к витрине магазина.
«Это – извинение перед всеми моими покупателями, теперешними и будущими. Я допустила ошибку. «Драгоценные изделия Пэкстон» продали искусственный сапфир как природный. Дело уладилось, и я даю свою личную гарантию, что это никогда не повторится. Следующее далее письмо говорит само за себя.
Регина Лоуген».
Далее следовало такое добавление:
«Миссис Регина Лоуген, владелица фирмы «Драгоценные изделия Пэкстон» по собственной инициативе приехала ко мне и не только выплатила мне полную стоимость искусственного сапфира, который я купил в ее магазине, но также возместила моральный ущерб, подарив моей жене прекрасный природный сапфир. Моя жена и я благодарны миссис Лоуген за этот щедрый дар. В будущем я без каких-либо опасений буду покупать драгоценности в ее магазине. Клянусь, что все здесь написанное – правда.
Джереми Фостер».
Когда вечером Регина вошла в свою квартиру, ее поджидала Бетель. Глаза экономки покраснели от слез.
– Ваш муж ушел, миссис Лоуген. Он собрал вещи в чемодан и уехал. Он просил меня передать вот это.
С упавшим сердцем Регина взяла из рук Бетель сложенный лист бумаги. Открыв его, она прочла:
«Моя дорогая Регина, у меня нет слов, чтобы выразить тебе, как я сожалею обо всех неприятностях, которые я навлек на тебя своим безответственным поведением. Я знаю, как тебе хочется иметь звездчатый сапфир. Поэтому я уезжаю за границу на поиски такого сапфира и не вернусь, пока не найду его и не смогу высоко держать голову. Может быть, тогда ты отыщешь в себе силы простить меня. И не забывай: как бы я себя ни вел, я люблю тебя больше жизни и всегда буду любить. А пока прощай, любовь моя, будь благополучна. Пожалуйста, поцелуй за меня Майкла и скажи ему, что он сможет гордиться своим отцом, когда опять увидит его.
Уилл».
Глава 20
– Регина! – В телефонной трубке раздался голос Брайана. – Я звоню, чтобы сказать вам, что ваше объявление во вчерашних газетах – гениальный ход! Оно не только убедит ваших покупателей, но и пригладит взъерошенные перышки ваших конкурентов. Я уже слышал от нескольких из них, что они очень довольны.
– Спасибо, Брайан, – проговорила Регина глухим голосом. Она проплакала всю ночь и решила, что больше плакать не станет; и вот теперь глаза ее опять наполнились слезами.
– Регина! Девочка, что такое? Вы, кажется, плачете?
– Уилл уехал, Брайан.
Брайан молчал так долго, что Регина наконец спросила:
– Брайан, вы здесь?
– Ага, девочка, я здесь. Я потрясен, вот и все.
– Ну, если вы потрясены, представьте, каково мне!
– Может, он уехал просто на пару дней, – осторожно начал Брайан, – … и в любую минуту возьмет и вернется.
– Нет, он упаковал чемодан и, судя по всему, сел на пароход.
– Значит, он уехал навсегда?
– Не совсем.
– В таком случае надолго ли?
– Это трудно объяснить по телефону, Брайан… – Она замолчала, борясь с новым приступом рыданий.
– Я сейчас приеду.
– Нет, Брайан! – поспешно возразила Регина. – Это плохо, если вы примчитесь сюда, едва Уилл уехал.
– Но вам необходима дружеская поддержка, Регина. С кем-то посоветоваться, поговорить… Почему бы нам не пойти вместе на ленч, мы все спокойно обсудим.
– Наверное, в этом ведь нет ничего плохого… – неуверенно сказала молодая женщина.
– Тогда давайте встретимся в том ресторанчике за углом, рядом с вами. Там спокойная обстановка, нам никто не помешает. Встретимся ровно в час.
– Хорошо, в час.
После разговора с Брайаном Регина долго сидела, охваченная самыми мрачными мыслями. Почему Уилл поступил так неразумно? Она не могла не чувствовать и своей вины. В сущности, это она вынудила его уехать. Ход ее мыслей прервало появление Берта Даунза.
– Миссис Лоуген, – проговорил он неуверенно, – кажется, Петер Мондрэн у нас больше не работает.
– Вы не ошиблись, Берт, – ответила Регина, выпрямившись. Голос ее был исполнен гнева. – Я узнала, что это он повинен в том, что Уилл купил искусственные сапфиры, и я уволила его.
Даунз нахмурился.
– Но это значит, что нам нужен новый художник.
– Я найду ему замену.
– Я знаю одного человека, который, как мне кажется, подойдет вам. Он русский, только недавно приехал в Нью-Йорк. Он много лет проработал у Фаберже. Он вчера заходил к нам в магазин. Ни вас, ни мистера Лоугена не было, но он оставил адрес, по которому с ним можно связаться.
– Пусть он придет поговорить со мной. – И когда Даунз направился к двери, Регина добавила: – Берт, вы должны знать еще кое-что. Мистер Лоуген уехал.
Тот удивленно посмотрел на молодую женщину.
– Уехал? Вы хотите сказать – навсегда?
– В этом я не уверена, но какое-то время его не будет в магазине.
– Это очень печально, миссис Лоуген.
– Да, конечно. Дело в том, что мне еще понадобится человек для покупки драгоценных камней. Я могу справиться с закупкой здесь, в Нью-Йорке, но поездки в Европу на аукционы – это совсем другое дело. Как вы думаете, у вас это получится?
– Я бы с удовольствием попробовал! – пылко воскликнул молодой человек. – Я, конечно, не такой специалист, как мистер Лоуген, но драгоценные камни – это моя жизнь, и я верю, что справлюсь с этим делом. – И вдруг Берт смутился. – Но может быть, вы мне не доверяете после того, как я потерпел фиаско с искусственным сапфиром?
– У вас не было абсолютно никаких причин подозревать, что это не природный камень. Во всяком случае, мы еще вернемся к этому разговору.
Кивнув, Даунз пошел вниз. Регина стала готовиться к ленчу, на котором она должна была встретиться с Брайаном. Как бы там ни было, но она не хотела, чтобы было заметно, что она плакала. Она тщательно умылась и причесалась.
Когда она вошла в ресторан, Брайан уже сидел за столиком, стоявшим более или менее уединенно. Он поднялся ей навстречу. Лицо у него было серьезное.
– Ах, Регина, как печально, что у вас такие огорчения, – сказал он, беря ее за руки. Его взгляд не отрывался от ее лица. – Мне тем более грустно, что я пусть косвенно являюсь их причиной.
Он отодвинул для нее стул.
– Вас нельзя целиком и полностью обвинять в этом, Брайан, – грустно проговорила Регина. – Он уехал не только потому, что ревновал к вам.
– Вот как? – спросил Брайан, усаживаясь. Она размышляла, стоит ли рассказывать Брайану о том, что Уилл купил искусственные сапфиры, и наконец пришла к выводу, что он должен знать всю правду. Ей, конечно, не хотелось, чтобы об этом знал весь город, но она была уверена, что Брайан не страдает болтливостью.
– Да. Это Уилл купил искусственные сапфиры. Он изумленно уставился на Регину.
– Ваш муж купил поддельные камни?! Как мог он это сделать, имея такой опыт?
– Он был не в себе, Брайан, – сказала она. – Помните ту ночь, когда он явился к вам? И это был не единственный раз, когда он так напился. Последнее время он сильно пил, и в тот день тоже, и не смог как следует изучить камни. При этом он не знал, что на рынке появились подделки. Это Петер Мондрэн подбил его купить их.
– А зачем же этот тип так поступил?
– Я никогда вам не рассказывала, но Петер просил меня выйти за него замуж еще там, в Лондоне, до того как мы отплыли в Америку. Я ему отказала, и он мне этого так и не простил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38