Как вам понравилась пьеса?
– Это был Шекспир. Я эту пьесу видел несколько раз еще в Англии. Мне кажется, актеры были не на высоте.
– Юджин, – проговорила Регина с напускной строгостью, – вы начинаете думать об Америке как о своей родине.
– Я полагаю, что этого никогда не случится. Регина вышла в коридор и направилась в другую комнату, ее занимал Петер Мондрэн. Конечно, дверь была прикрыта и заперта изнутри – Мондрэн оставался верен своим привычкам.
Прежде чем постучать, Регина потопталась на месте. Когда она сообщила Мондрэну, что выходит замуж за Уилла, она была уверена, что он придет в страшную ярость и вернется в Англию. Но он лишь бросил на нее отчужденный взгляд и сказал:
– Вы когда-то уверяли меня, что ни за что не выйдете за человека, которого не любите. Значит, вы любите этого человека?
– Да, люблю, – с вызовом ответила молодая женщина. – По крайней мере достаточно, чтобы стать его женой.
Мондрэн остался работать у нее, и Регина предоставила ему большую свободу, что способствовало их успехам. Его вещи стали значительно лучше – если это было вообще возможно. Да, они изменились – стали соблазнительными, вызывающими, они опережали свое время. Многие из них поразили коллег, и поначалу Регина слышала, как они шепотом говорили друг другу, что ее ждет крах, что подобные вещи никто никогда не купит. И что же? Оказалось, что коллеги ошиблись. Мондрэн и Регина по-прежнему работали вместе над эскизами, нарисованными Региной, но между ними сохранялась некая дистанция, подобная той, что существовала в начале их знакомства. Что же касалось Уилла, то с ним Мондрэн был почти что груб. Уилл, как правило, не возмущался, повторяя одно: покуда изделия Мондрэна покупают, тот может держаться с той степенью неприветливости, какая ему угодна.
Регина постучалась к Мондрэну.
– Минутку, Регина, – раздался голос Мондрэна. В замке звякнул ключ, и дверь распахнулась.
– Доброе утро, Петер, – весело сказала Регина.
– Доброе утро, Регина. – И никаких тебе «моя дорогая», «моя самая дорогая».
Она бросила взгляд на его рабочий стол. Он трудился над портсигаром, украшенным бриллиантами. Очень красивая и очень дорогая вещь. Портсигары чрезвычайно популярны сейчас, и Регина знала, что его купят быстро, сколько бы он ни стоил.
– Я вижу, вы кончаете портсигар.
– К концу дня будет готов, – кивнул Мондрэн.
– Рисунок браслета, который я показала вам вчера, тот, что мы так долго обсуждали…
– Я помню.
– Я поработала над ним вчера вечером с учетом ваших предложений, но пока еще недовольна им. Уилл считает, что рисунок был хорош, но я его порвала. Начну заново.
– Ваш муж неплохо умеет покупать драгоценные камни, но на эскизы ювелирных изделий его знания не распространяются.
Регина начала злиться.
– Я высоко ценю его мнение.
– Разумеется, на то он и ваш муж, разве не так? Молодая женщина вздохнула. Она никогда не сможет примирить этого человека с Уиллом.
– Как бы то ни было, я сделаю эскиз заново. Мне нравится общая идея, но там чего-то не хватает. – Она приободрилась. – Я уверена, что в конце концов сделаю что-нибудь такое, что вы одобрите.
– Я не сомневаюсь, что так оно и будет, Регина.
– Тогда до свидания, Петер.
И, помахав рукой, Регина вышла из мастерской и направилась в свой кабинет. Дверь к себе она не закрывала – таков обычай. Если кто-нибудь из служащих захочет с ней поговорить, дверь всегда открыта для любого.
В ее просторном кабинете беспорядок царил ужасный: валялись эскизы украшений, открытые бухгалтерские книги горой лежали на письменном столе и поверх картотеки, повсюду были разбросаны счета, газеты со старыми рекламными объявлениями. Сама Регина была очень аккуратна и подтянута, ее квартира содержалась Бетель в безупречном порядке, но на ее кабинет эта аккуратность не распространялась. Она знала, что, войди сюда Аделаида, она всплеснула бы руками и ужаснулась. Для всякого, кто решился бы сказать что-либо по поводу этого хаоса, у Регины был наготове один и тот же ответ:
– Здесь я работаю. По крайней мере каждому посетителю будет ясно, что я человек занятой.
Завтра пятница, выплатной день, и ей предстояло заняться платежными ведомостями. Она склонилась над ними, устроившись за своим старым, обшарпанным столом красного дерева. Время от времени, когда что-то не сходилось в цифрах, она запускала пальцы в волосы.
Проработав около двух часов, Регина услышала какой-то шум в дверях.
– Да, – сказала она и подняла глаза.
И похолодела, раскрыв рот в полном изумлении.
– Привет, девочка!
– Брайан! – Она всплеснула руками. – Боже мой!
И, ни на мгновение не задумываясь, с сердцем, готовым выпрыгнуть из груди, вскочила и, обежав стол, бросилась к нему навстречу.
Когда Брайан увидел ее – раскрасневшуюся, с растрепанной прической, еще более красивую, чем она ему запомнилась, у него защемило сердце. Черт возьми, как же он по ней соскучился!
Она остановилась перед ним, и Брайан взял ее руки в свои, глядя в ее лицо жадными глазами, и в какое-то мгновение Регине показалось, что сейчас он ее обнимет. Она забыла обо всем, ей страшно хотелось оказаться в его объятиях и почувствовать на своих губах его губы.
Но, опомнившись, он слегка отступил и отпустил ее руки.
– Ты не очень-то изменилась, девочка.
– Да и ты тоже, противный ирландец! – отозвалась Регина, засмеявшись неуверенным смехом. – Но как ты тут оказался?
– Я приехал в Нью-Йорк и случайно прочел в газете объявление. И… – он ухмыльнулся и подмигнул ей, – вот я здесь. – Он высвободил руку и обвел ею кабинет. – Должен признаться, что я ошибся, клянусь всеми святыми, ошибся! Я полагаю, ты сделала то, что хотела, и даже больше того!
– Да, Брайан, я добилась успеха. А ты, что было с тобой?
– У меня почти ничего не изменилось. Все так же брожу по свету, выкапываю камешки…
Кашель, раздавшийся у двери, прервал их разговор. Регина посмотрела мимо Брайана.
– Ой, Уилл! – Она высвободила руку. – Входи же, Уилл, и познакомься с моим старым другом.
А когда тот вошел, Регина сказала:
– Брайан Макбрайд, рада представить вас моему мужу, Уиллу Лоугену.
Брайан был ошеломлен.
– Вашему мужу!.. Но ведь фирма называется «Пэкстон».
– Я сделала это в честь моей матери. А Уилл, он такой славный… – Она взяла Уилла за руку и крепко ее сжала. – Он позволил мне использовать в названии фирмы мою девичью фамилию.
Лицо Брайана стало холодным, даже неприятным.
– Сколько времени вы замужем? – резко спросил он.
– Более трех лет.
– Не очень-то вы долго ждали, а? Верно? – бросил он зло. И, не сказав больше ни слова, повернулся и, слегка прихрамывая, вышел из кабинета.
Глава 15
Регина шагнула следом за ним и крикнула:
– Брайан, подождите!
Но Уилл мягко положил руку ей на плечо, и она остановилась, все еще глядя вслед быстро удаляющемуся Брайану.
– Видимо, это и есть твой ирландец? – спросил Уилл.
– Вовсе он не мой ирландец! – воскликнула Регина, но тут же добавила, сбавив тон: – Да, это он.
– Отец Майкла?
– Да, Уилл. – Она наконец-то посмотрела на мужа.
Губы его были плотно сжаты, что говорило о внутреннем напряжении.
– Как он здесь оказался?
– Я толком не поняла. Он сказал, что приехал в Нью-Йорк и увидел в газете нашу рекламу. Он пробыл здесь всего пару минут, а потом пришел ты.
– Интересно, зачем он явился к тебе, ведь ты рассказывала, что вы расстались, наговорив друг другу всяких резкостей.
– Наверное, из простого любопытства, посмотреть, как идут у меня дела.
Уилл смотрел на нее пронизывающим взглядом.
– Если он пришел сюда из простого любопытства и только, тогда почему он разъярился, узнав, что ты замужем?
– Не знаю, Уилл. – Регина вздохнула и рассеянно провела рукой по волосам. – Я не знаю, что творится в голове у этого человека.
– А как ты, Регина? У тебя сохранились какие-нибудь чувства к нему? Ты все еще любишь его?
– Не будь смешным, Уилл! Ты знаешь, что я чувствую. И какие бы чувства я ни испытывала к Брайану Макбрайду, все это давно умерло.
Однако, произнося эти слова, она подумала: до конца ли она правдива?
Выбежав из магазина, Брайан рвал и метал. Черт бы побрал эту проклятую бабу! Как можно быть такой непостоянной? Ей, видно, не терпелось найти себе мужа после того, как их дороги разошлись.
И вдруг в нем тихонько заговорил голос разума: «Как ты можешь обвинять ее в этом, Брайан? Разве не ты порвал с ней?»
Но он не хотел прислушиваться к этому голосу, закрыл перед ним свое сердце.
Брайан прошел несколько кварталов, гнев его поостыл, и он внезапно почувствовал себя усталым, утратившим все надежды. До этого момента Брайан и не сознавал – по крайней мере не признавался самому себе, – как сильно он любит Регину.
Почему бы ей не подождать, пока они не увидятся и еще раз не поговорят? В тот наэлектризованный момент, когда Регина бросилась к нему через весь кабинет, он понял, что былая привязанность еще жива и в ней. Он видел это по ожиданию в ее глазах, по тому, как обмякли ее губы. Она надеялась, что он обнимет ее и поцелует. Сам не мог понять, почему не сделал этого. Что-то его удержало.
Брайан шел, и гнев его стихал, во всяком случае, он уже мог рассуждать более или менее логично. Он замечал спешащих прохожих, элегантные магазины на Пятой авеню, и мало-помалу у него в голове зародилась некая идея. Надо найти какой-то способ доказать Регине, что он вовсе не тот безответственный дикарь, за которого она его принимает. А также и то, что Регина совершила большую ошибку, не дождавшись его.
Через две недели Брайан был уже в Лондоне, в конторе Эндрю Слострума. Вид у того был по-прежнему холеный и процветающий, хотя волосы его уже стали седеть, а на лице пролегли новые морщины. Брайан понял, что этот человек быстро стареет.
– Страшно рад вас видеть, Эндрю.
– А я – вас, Брайан. Ничего не хотите продать мне на этот раз? – спросил Слострум, подняв брови. – Я получил неплохую прибыль от тех камней, что вы привезли из Кашмира.
– На этот раз ничего, Эндрю. Охота за драгоценными камнями уже не та, что была раньше. Но я хочу продать вам кое-что другое.
– Вот как. Что же это?
– Как я уже сказал, теперь охота за камнями стала не тем, чем имеет смысл заниматься. Поэтому я решил заняться ювелирным бизнесом, открыть собственную фирму.
Слострум изумленно откинулся на стуле.
– Вы, Брайан? Вы – и бизнес? – Он засмеялся. – Вы, верно, шутите!
– Вовсе не шучу. Слострум пожал плечами:
– Какое это имеет отношение ко мне? Брайан глубоко втянул воздух.
– У меня есть кое-какие средства, но их недостаточно, чтобы начать дело так, как мне хочется. Поэтому… – он сделал величественный жест, – я хочу взять в партнеры вас, Эндрю.
Ювелир с состраданием покачал головой:
– Я всегда знал, что вы сумасшедший, Брайан, но нужно быть полным безумцем, чтобы полагать, будто я стану финансировать собственного конкурента. Пусть даже я – его партнер. Люди подивятся, не сошел ли я с ума.
– Да не здесь, Эндрю, успокойтесь, не в Англии. Слострум воззрился на него:
– А где же?!
– В Нью-Йорке.
– Брайан, я занятой человек. У меня нет времени слушать всякую чепуху.
– Почему же чепуху? Другие ювелирные фирмы открыли магазины в Нью-Йорке. Картье, к примеру.
– Мне вполне достаточно и того, что я имею в Англии. И у меня нет ни малейшего желания разрастаться. Нужно будет ездить взад-вперед, не говоря уже об огромных капиталовложениях.
– Ездить вовсе ни к чему – я смогу руководить нью-йоркским отделением. Что же касается денег, я случайно выяснил, что вы богатый человек, братец. Вложите же какую-то часть своих денег. Новое предприятие вроде этого сделает из вас нового человека. Неужто вы уже так постарели, что столь блестящая идея вас не взволнует?
– Мой возраст к делу не относится, – ворчливо ответил Слострум. – С какой это стати я буду рисковать деньгами в безумных начинаниях? Вот уж действительно. Да еще и с вами в качестве партнера. Вы же дикий человек, Брайан Макбрайд.
– Да, это так, зато я человек честный и надежный, – отозвался Брайан, широко ухмыляясь. – Вы сами мне об этом говорили.
– Для того, чтобы заниматься бизнесом, нужны совсем другие качества.
– Я уже не тот, что был, – проговорил Брайан неожиданно серьезно. – Я уже перестал колесить по свету в поисках камешков и приключений. В прошлом году я торговал ими, и у меня это получилось совсем неплохо, если можно так говорить о себе самом.
Слострум внимательно смотрел на него, сузив глаза.
– Вы – торговец драгоценными камнями?
– Это так, клянусь вам. – И Брайан поднял руку.
– Однако это совсем не означает, что вы можете заниматься бизнесом.
– Я разбираюсь в камнях не хуже, чем другие специалисты. Всему, что потребуется сверх того, я научусь.
– Но почему именно в Америке? И почему я должен стать вашим партнером?
– Ответ на оба эти вопроса заключается в Регине Пэкстон. – Брайан подался вперед, не сводя напряженного взгляда с лица собеседника. – Она живет в Нью-Йорке, и она блестяще осуществила свои планы. Она владелец «Драгоценных изделий Пэкстон», и, судя по всему, дела у нее идут прекрасно.
– Слострум негромко вскрикнул, словно его ударили, и покраснел.
Ага, попался на крючок, подумал Брайан, теперь остается только намотать леску на катушку.
– Она поступила нехорошо с нами обоими, Эндрю. Как только она получила свою долю от денег, что мы выручили за камни, она удрала в Америку, даже не простившись со мной. А я хотел на ней жениться.
«Святые да простят мне эту маленькую ложь, – подумал добродетельный ирландец, – я ведь действительно женился бы на этой чертовой бабе, если бы она дала мне время».
– А вы, братец, – продолжал он, обращаясь к Слоструму, – вы сами говорили мне, как она намеревалась навредить вам, решив открыть свое дело и стать вашим конкурентом. Да к тому же сманила вашего художника.
– Не только художника, но еще и огранщика, которого я готовил на смену Жилю. Однако я не знал, что она в Штатах.
– Теперь вам понятно? – Брайан развел руками. – Я думаю, что у нас с вами есть законные основания показать ей, что она выбрала неверный путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38