– Мне нужно отплыть на Цейлон уже завтра утром во время отлива, однако я не хочу ехать. Я хочу остаться с тобой.
– Ты останешься и будешь помогать Вейланду?
Он засмеялся.
– Нет, я никогда не сделаю этого… Однако уехать я тоже не могу. Но мне необходимо отправиться туда. Хуже всего то, что я не знаю, когда смогу вернуться. Сначала нужно выяснить, насколько сильно пострадал остров от этого стихийного бедствия. Сэм, я могу задержаться там на год или еще дольше.
– На целый год, – повторила Саманта, почувствовав, как у нее все сжалось внутри.
Он еще крепче прижал ее к себе. Положив голову ему на грудь, Саманта обхватила его руками за талию. Закрыв глаза, она глубоко вздохнула. Рядом с ним ей было тепло. Она чувствовала себя в полной безопасности.
– Целый год, – снова повторила она.
Крепко обняв ее, он прижался подбородком к ее голове. Так они и стояли в темной комнате, держа друг друга в объятиях. Они готовы были простоять так целую вечность. И вдруг Саманта услышала тихий, но отчетливый голос. Он звучал где-то внутри нее.
Это был не ее голос. Саманта понимала это… Она услышала, как этот голос произнес: «Тебе нужно поехать вместе с ним».
Поехать вместе с ним.
Конечно же, она должна поехать с ним.
– Я еду с тобой, – сказала она.
– Что?
Как же все просто!
– Я еду вместе с тобой, – повторила она и, повернувшись, направилась в свою спальню. – Если мы должны уехать утром, то мне нужно собрать вещи. Это не займет много времени. У меня мало вещей.
Не успела она сделать и двух шагов, как он поймал ее за руку.
– Сэм, ты никуда не поедешь. Я не могу взять тебя с собой.
– Но почему?
– Потому что это опасно, – сказал он и, взяв ее за руки, наклонился и посмотрел ей прямо в глаза. – Ты просто не знаешь, что такое тропический тайфун. Тринкомали – это естественная природная гавань. Если стихия смогла добраться даже туда, то это значит, что полностью разрушен весь остров. Пока ты сама не увидишь тайфун, ты не сможешь понять, какой разрушительной силой может обладать природная стихия. Возможно, на острове не осталось ни продуктов питания, ни питьевой воды. Там сейчас свирепствуют голод и болезни.
– Это значит, что мне просто необходимо туда поехать, – спокойно ответила она. – Да, Йель, я ведь умею лечить людей. Судя по тому, что ты сейчас рассказал мне, мои способности там очень пригодятся.
– Это очень опасно. Если с тобой что-нибудь случится, то мне просто незачем будет жить. А вот в Англии ты будешь в полной безопасности.
Она засмеялась.
– Это напоминает мне наш с тобой утренний разговор. С той лишь разницей, что сейчас не я, а ты боишься за мою жизнь. Помнишь, что ты мне сказал? Ты сказал, что здесь, в Лондоне, мы тоже не застрахованы от несчастных случаев и болезней, – сказала она, освободившись из его объятий. – Йель, я хочу быть с тобой. Вместе мы сможем возродить «Рог Шиппин».
– Сэм, там очень тяжелая жизнь. Далеко не все могут выжить в тропическом климате.
– О-о, нашел чем меня испугать! Я крепкая деревенская девчонка, которая выросла на севере страны. Я сильная. К тому же, хочешь ты этого или нет, но тебе просто придется смириться с мыслью о том, что я не отпущу тебя туда одного. Ни за что не отпущу. Тебе понятно? Я хочу поплавать в озере у подножия водопада. Хочу увидеть все те чудеса, о которых ты мне рассказывал. Особенно те огромные каменные ворота в форме львиных лап.
Йель некоторое время пристально смотрел на Саманту. Затем, к ее великой радости, он улыбнулся, и она поняла, что победила.
– Я возьму тебя с собой, – согласился он. – Но я никогда не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится.
– Йель, со мной ничего не случится. Все будет хорошо. Я чувствую это. Теперь нам нужно рассказать Вейланду и Марион о наших планах. Пойдем же, Йель.
Саманта протянула Йелю руку, и он взял ее, но не сдвинулся с места. Йель поднес ее руку к своим губам и поцеловал.
– С тобой я могу горы свернуть, – сказал он. И, взявшись за руки, они вышли из комнаты.
Саманта не сожалела о принятом решении. Она сказала Йелю, что чувствовала, будто бы ей самой судьбой предназначено поехать на Цейлон. Должно быть, их будущее определилось в тот самый момент, когда они встретились в фамильном склепе Эйлборо.
Родственникам Йеля не хотелось их отпускать, но они все поняли и поддержали решение Саманты уехать вместе с мужем.
– Ему нужен друг и помощник, – сказала Саманте Марион. – Ты поможешь ему построить новую жизнь. Прошу тебя, не забывай и о нас.
– Я никогда не забуду вас, – ответила Саманта, – ведь вы – моя семья.
Как только стало известно о том, что «Властелин ветров» немедленно отплывает на Цейлон, друзья и родственники тех, кто остался на острове, начали просить Йеля о том, чтобы он доставил их родным письма, одежду и разные подарки. Он пообещал выполнить все их поручения.
Утренние газеты написали о том, что Йель Кардерок снова решил отправиться на остров. К его немалому удивлению, как только банкиры услышали эту новость, они охотно предоставили ему кредит. А это значило, что у «Рог Шиппин» есть неплохие шансы пережить все временные трудности.
Весело засмеявшись, Саманта сказала, что в этом деле не обошлось без эльфов, которые живут в стеклянном пресс-папье. Марион не могла не согласиться с ней. Она настояла на том, чтобы они с Йелем забрали эту вещицу с собой.
Через три дня Саманта и Йель стояли на пристани, готовясь подняться на борт «Властелина ветров». Вейланд и Марион вместе со своими сыновьями пришли проводить их в дорогу. Даже Твайла приехала в порт, хотя еще ни разу в жизни ей не доводилось вставать с постели до восхода солнца.
– Благодарю тебя, сестра, – сказал ей Йель. Твайла, как обычно, собиралась отпустить какую-то колкость, но передумала.
– Не стоит благодарности, брат, – сказала она и обняла Йеля.
Йель посмотрел на Вейланда. Он стоял немного в стороне от других, скрестив на груди руки. Йель подошел к нему.
– Благодарю тебя за все, что ты сделал для нас с Самантой.
– Мы ведь одна семья, – буркнул в ответ он и, отведя глаза в сторону, добавил: – Жаль, что ты не можешь остаться. Кто знает, когда мы увидимся в следующий раз?
– Я вернусь, – сказал Йель, положив руки на плечи брата. – Когда я в первый раз уезжал, то был зол на весь мир. Я уезжал ни с чем и, к моему удивлению, ни с чем и вернулся. Сейчас же у меня есть самое главное – моя жена и мои родственники, которые любят меня. Ты мой брат, Вейланд. Ты хороший человек и прекрасный отец. Именно такой достойный человек, как ты, должен возглавлять нашу семью и носить титул герцога. Я очень уважаю и люблю тебя.
Марион взяла Саманту за руку, и они обе, затаив дыхание, ждали ответа Вейланда.
– Брат, – произнес он всего одно слово и обнял Йеля.
Саманта почувствовала, что у нее на глаза наворачиваются слезы. Она посмотрела на Марион. Та тоже украдкой вытирала глаза. Женщины обняли друг друга.
Отойдя назад, Вейланд откашлялся. Саманте показалось, что у него тоже глаза на мокром месте, однако он, как всегда, быстро справился со своими эмоциями.
– Не забывай нас, – сказал он Йелю.
– Я вас никогда не забуду. Мы с Самантой еще приедем к вам, – ответил Йель и, похлопав по спине Мэтью, добавил: – Может быть, когда-нибудь ты пришлешь ко мне одного из своих сыновей. Я покажу ему мир.
– Обязательно пришлю. Может быть, и ты когда-нибудь пришлешь ко мне одного из своих сыновей, – сказал Вейланд.
Йель засмеялся.
– Буду усердно молиться об этом, – ответил он. Оба брата стояли, пристально глядя друг на друга. – Позаботься о моем коне, – попросил брата Йель.
– Возвращайся и сам катайся на нем.
– Я обязательно вернусь, – ответил Йель и повернулся к Саманте. – Нам пора, – сказал он ей.
После бурного прощания и поцелуев Саманта поднялась по трапу на корабль. У нее неприятно ныло в животе, но не от страха, а от волнения. И волнение это было радостным.
После того как они с Йелем поднялись на борт корабля, капитан отдал команду отчаливать. Стоя рядом друг с другом, Йель и Саманта наблюдали за тем, как «Властелин ветров» отплывал от причала.
Мэтью и Джон бежали за кораблем вдоль пристани и что-то громко кричали своему дяде Йелю. Несмотря на то что он гостил в их доме всего несколько дней, они успели искренне полюбить его. Марион, взяв маленькую ручку Чарли, махала ею на прощание. Даже Вейланд махал им вслед.
– Какой, однако, Чарли уродливый ребенок, – тихо сказал Саманте Йель, последний раз взмахнув рукой своим родственникам.
– Да, но у этого ребенка есть характер, – ответила ему Саманта. – Это видно по его носу.
И они оба весело засмеялись. Потом Йель повернулся к ней и очень серьезно спросил:
– Ты ни о чем не жалеешь?
– Я ни о чем не жалею, – ответила она. Поцеловав ее руку, Йель повел ее на нос корабля. Они сейчас плыли навстречу своему будущему.
ЭПИЛОГ
Цейлон, 1808 г.
Йель расхаживал по дорожке между домом и пышным тропическим садом. Его плантация располагалась на склоне холма. Там было прохладнее, чем на побережье, где царил настоящий тропический зной. Теплый затяжной дождик стучал по красной черепичной крыше дома. Дождевая вода ручьями стекала по водосточным трубам.
Ночью бушевала сильная гроза, которая под утро превратилась в этот приятный и освежающий дождик.
Эта резкая перемена атмосферного давления подействовала на Саманту, вызвав у нее схватки. С самого утра через определенные периоды времени ее мучили приступы острой боли. Это продолжалось уже десять часов, и Йель не на шутку встревожился. В самом деле, не могут же роды длиться так долго?
Окно их спальни с закрытыми ставнями выходило как раз на аллею, по которой прогуливался Йель. Он слышал тяжелое дыхание Саманты и ее тихие стоны. Повитуха-тамилка что-то тихо бормотала, успокаивая ее.
Йель хотел послать в Тринкомали за доктором-англичанином, однако шел такой сильный дождь, что доехать туда было практически невозможно, им пришлось пригласить местную повитуху. Йель очень волновался. Ему хотелось, чтобы в такую минуту рядом с Самантой был опытный врач, а не эта неграмотная женщина. Однако Саманта заверила его в том, что все будет хорошо. И он ей поверил. Саманта редко ошибалась.
С тех пор как они начали новую жизнь на острове, прошло полтора года. За это время Йель не успел до конца восстановить свое состояние и вернуть своей компании былое величие. Но здесь, на Цейлоне, его считали богатым человеком. Деньги для него не имели никакого значения, ведь у него была Саманта.
Несмотря на все его опасения, она по-настоящему расцвела в этом диком тропическом раю. В его Саманте, дочери сельского викария, жизненное пространство которой было ограничено только деревушкой под названием Спраул, проснулась невероятная жажда познания. Она посещала индийские брачные церемонии, забиралась на пик Адамса, ездила посмотреть на огромную впадину в форме гигантской ступни (индусы верили в то, что это отпечаток ноги Будды) и ходила на экскурсию в священный город Анурадхапура.
Однако самым приятным воспоминанием для Йеля была их поездка к водопадам, которые были расположены в самом сердце джунглей. Они ночевали под открытым небом, любуясь звездами. При свете полной луны они купались в холодных глубинах озера и стояли под мощной струей водопада.
Именно той ночью и был зачат их ребенок. Они оба это знали, ведь им еще никогда не было так хорошо вдвоем, как той волшебной ночью.
Если бы он знал, что Саманта будет так страдать, то он вообще бы никогда не прикоснулся к ней. Он, наверное, уже не меньше ста раз прошел эту дорожку из конца в конец, а она все никак не могла разродиться.
Когда он проходил мимо окна их спальни, Саманта позвала его, громко выкрикнув его имя.
К черту это тупое ожидание!
Влетев в дом, Йель побежал в спальню. Резко открыв дверь, он ворвался в комнату, даже не спросив разрешения.
По бледному лицу Саманты ручьями струился пот. Ему показалось, что она теряет сознание, и он не на шутку испугался. Она снова закричала, согнув колени. Двое служанок удерживали ее в сидячем положении.
– Что это? Чем я могу помочь? – воскликнул Йель, подбежав к жене.
– Тут уже ничего не сделаешь. Вот так это все обычно и происходит, – ответила ему повитуха на тамильском наречии. – Ваша хозяйка хорошо держится.
Однако у Йеля на этот счет было совершенно противоположное мнение.
– Йель, – тихим голосом позвала его Саманта. Он еще никогда не слышал, чтобы она так тихо говорила.
Став на колени перед кроватью, он взял ее за руку.
– Что, любимая?
– Просто подержи меня за руку, – прошептала она. – Просто побудь со мной.
Йель испугался. Обняв Саманту, он прижал ее к себе.
– Отдай свою боль мне. Давай я буду страдать вместо тебя.
Саманта слабо улыбнулась.
– Если бы я могла это сделать, то давно бы уже позвала тебя, – сказала она. У нее даже хватило сил посмеяться над своей шуткой.
Какая, однако, его жена сильная! Как он сможет жить, если потеряет ее?
Повитуха приказала Саманте тужиться. Йель тихо повторил ей на ухо слова повитухи.
– Я так устала, – сказала Сэм.
– Я знаю, любимая, но нужно еще немного постараться. Все скоро закончится. Вот увидишь, – произнес он бодрым голосом, стараясь ничем не выказать своего страха.
– Да… все… будет… хорошо, – пробормотала Саманта, собираясь с духом.
– Саманта, собери всю свою силу, – сказал Йель, – и тужься.
Она посмотрела на него так, словно хотела ему сказать, что у нее уже не осталось никаких сил. Однако потом ее тело напряглось, и она вся сжалась, одновременно задержав дыхание.
– Он выходит! Выходит! – закричала повитуха.
– Ребенок выходит, – перевел Йель жене слова повитухи. Саманта училась говорить по-тамильски, однако этот язык для нее был слишком трудным.
– Еще один раз и все? – спросила Саманта, тихо засмеявшись.
И в этот момент повитуха скомандовала:
– Еще раз тужься!
Саманта не сводила глаз со своего мужа. Собрав все свои силы, она еще раз напряглась.
Повитуха громко вскрикнула.
Повернувшись, Йель увидел, что показалась головка ребенка.
– Он выходит, Сэм! Выходит!
Маленькое тельце ребенка выскользнуло из его жены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40