Он закрыл дверцу, так и не произнеся ни единого слова.
Вера откинулась на спинку сиденья и прижала холодные ладони к горящим щекам.
— Господи, благодарю тебя за то, что он ушел, — произнесла она со вздохом облегчения.
Глава 2
Было раннее утро. Эзра Бриггс стоял у окна и смотрел на улицу. Мимо проходили то по одному, то по двое английские солдаты. Их основным занятием в Бостоне были поиски хоть какого-нибудь заработка для пополнения своего скудного жалованья.
Раньше жители Бостона, даже те из них, кто причислял себя к вигам, охотно помогали этим молодым парням в красных куртках, заброшенным за тысячи миль от родного дома, и предоставляли им работу. Это позволяло постоянным обитателям города проникнуться чувством собственной значимости и великодушия. Теперь все изменилось.
Эзра опустил плотную занавеску и отошел от окна, стараясь хотя бы ненадолго заставить себя забыть о том, что происходило за стенами дома. Он внимательно оглядел свой кабинет. Письменный стол с чернильницей и гусиным пером на подставке был завален бумагами. Два мягких кресла придвинуты к небольшому, но изысканно отделанному камину. На спинке стула висел бархатный сюртук. Стены украшал дорогой ковер ручной работы и несколько пейзажей.
Все говорило о том, что хозяин кабинета, адвокат, добился прочного положения еще в те времена, когда об Адамсе и Джоне Ханкоке еще никто не слыхал и когда профессия юриста открывала путь к благосостоянию. Теперь, с началом оккупации, все резко переменилось.
Хозяин кабинета был пожилым, лысеющим мужчиной. От его когда-то густых темных волос осталась только седая прядь на затылке. Эзра потер шею, достал из кармана сюртука очки и водрузил их на нос. Часы на камине пробили восемь.
— Ну и ну, уже гораздо позднее, чем я думал, — проговорил Эзра и начал надевать плащ поверх сюртука и бриджей. Теперь многие носили длинные брюки, входившие в моду, но Эзра этого не одобрял. Он проверил, хорошо ли застегнуты многочисленные пуговицы на его костюме, и тут вспомнил, что совершенно забыл привести в порядок свою прическу.
— Миссис Харт! — позвал Эзра. — Миссис Харт, идите сюда.
Дверь, ведущая в жилую половину дома, открылась, и на пороге появилась худая женщина в белом чепце, экономка хозяина кабинета.
Миссис Харт уже двадцать лет вела хозяйство в доме Бриггса. Это была сутулая, худая и довольно ворчливая дама, обычно одетая в скромное коричневое платье, единственным украшением которого были кружева из хлопчатобумажных ниток. Судя по быстроте, с которой миссис Харт откликнулась на зов хозяина, она, похоже; ожидала за дверью.
— Что это Вы там делаете, миссис Харт? — недовольно спросил Бриггс.
— Где это там, хотела бы я знать? — последовал ответ экономки.
— Я хотел сказать там, в дверях.
— Ах вот оно что! Столько лет я у Вас работаю, сэр, неужели Вы не можете обращаться ко мне повежливей? Или я не заслужила?
— Вы мне не ответили, миссис Харт.
— Ах вот оно что! Я вытряхиваю пыль из тряпки, если уж Вы так недогадливы, сэр.
— В самом деле? А ведь я просил Вас приготовить мой парик. Уже поздно, и мне пора привести себя в порядок.
— Когда это Вы просили, что-то не припомню. Но уж если понадобился парик, то Вам, конечно, и зеркало понадобится, а?
— Естественно, — засопел адвокат. Миссис Харт отправилась за париком и зеркалом, а Эзра Бриггс начал педантично протирать очки носовым платком. Он натер до блеска сначала одно стекло, потом другое. Эту процедуру Эзра повторял каждое утро уже много лет, и постепенно она превратилась в ритуал, без которого не начинался ни один день. Закончив столь важное занятие, Эзра присел в кресло напротив камина и, устремив взгляд на горящие поленья, погрузился в раздумья.
Все мысли его были о Вере Эшли. Где она? Что с ней? Почему она так задержалась? Он уже давно ждал ее возвращения. Эзра заранее отправил навстречу миссис Эшли наемный экипаж, чтобы облегчить ей остаток пути. Карета должна была ожидать ее и в Лексингтоне. Эзра был уверен, что Вера навестит его сразу по прибытии в Бостон.
Во-первых, миссис Эшли оставила у него ключ от своего дома, без которого она не сможет войти, но главное, она, конечно, захочет повидать его самого и поблагодарить. Ведь он так хорошо все продумал и организовал.
Миссис Харт вошла со стуком в комнату и прервала размышления Бриггса. Экономка принесла напудренный парик на деревянной подставке и зеркало в серебряной раме. Эзра надевал парик с удивительной тщательностью, он проверял, как уложен каждый завиток седых волос и хорошо ли лежит стянутая лентой косичка. Конечно, миссис Харт ухаживала за его париками много лет и делала это безукоризненно. Тем не менее Эзра каждый раз устраивал настоящее представление.
— Что-нибудь не в порядке, сэр? — спросила миссис Харт тягучим голосом.
— Не беспокойтесь, — ответил адвокат. Экономка удовлетворенно кивнула и направилась к окну.
— Смотрите-ка, мистер Бриггс! — воскликнула она. — Экипаж подъехал. Может быть, это миссис Эшли?
Бриггс порозовел от удовольствия. Наконец-то она вернулась! Эти месяцы тянулись как целые годы.
— Миссис Харт, скорей отворяйте дверь! — радостно воскликнул адвокат.
Экипаж катил по шумным и задымленным улицам Бостона.
Вера пробыла в деревне достаточно долго, чтобы отвыкнуть от городской духоты.
У молодой женщины защипало в носу, и ей пришлось достать тонкий кружевной платочек. Вера осторожно прижала его к ноздрям, потом наклонилась вперед и резко отдернула занавеску. Карета остановилась у дверей знакомого дома. Ставни на окнах были открыты.
Знакомая вывеска «Эзра Бриггс, юрист» с комичной фигуркой адвоката в белом парике и черной мантии по-прежнему красовалась на стене.
Дверь распахнулась, и на пороге появился сам хозяин. Его бледно-голубые глаза радостно блестели из-под очков.
Вера открыла дверцу кареты.
— Как я рада Вас видеть, Эзра! — воскликнула она.
— Вера, дорогая, выходите же скорее. Позвольте Вам помочь, — с этими словами Бриггс подал Вере руку, помогая выбраться из экипажа.
Вера ласково улыбнулась пожилому адвокату и поцеловала его в холодную щеку. Эзра был очень доволен, но смущен.
— Дорогая, что скажут соседи, — сказал он с напускной строгостью.
— Эзра, не думайте о них, — весело ответила Вера. — Разве я не имею права поцеловать мужчину, который был много лет дружен с моими родителями, а мне заменил любящего дядюшку?
— Да, да, — согласился адвокат, — Вы правы. В глубине души обращение «дядюшка» ему совсем не понравилось.
— Ну расскажите поскорее, как Вы проводили время без меня? — спросила Вера, когда они двинулись к дверям навстречу приветливо улыбавшейся миссис Харт.
— Совсем неплохо, — коротко ответил Эзра. Вера нежно обняла миссис Харт, и глаза экономки наполнились слезами. Все трое вошли в дом, и Вера продолжила расспросы:
— Я очень рада это слышать, Эзра. А как Ваша нога? Вы по-прежнему сильно хромаете.
— Боюсь, тут ничего не поделаешь, — произнес адвокат, — придется терпеть.
— Но что же случилось?
— Просто-напросто воспаление суставов, — вступила в разговор миссис Харт, которая стояла подбоченясь рядом с Верой.
— Ну вот что, миссис Харт, не пора ли Вам заняться своими делами? Пригласите-ка кучера на кухню да накормите его хорошенько. И пусть он подождет миссис Эшли.
Миссис Харт удалилась, а Эзра провел свою гостью в гостиную.
— Вера, милая, проходите, пожалуйста.
— Спасибо, я с большим удовольствием посижу на чем-нибудь мягком.
Эзра усадил Веру в кресло у горящего камина, а сам устроился напротив, и в комнате воцарилась тишина. Вера понемногу отогревалась: она стянула перчатки и положила их на круглый столик рядом с креслом.
Эзра не сводил с нее восторженных глаз.
— Не могу себе представить, — прервал он молчание, — как Ваш отец решился отпустить Вас обратно в Бостон, когда Вы наконец попали под родимый кров, в любящую семью. Не кажется ли Вам, что в Лонгмедоу Вы чувствовали бы себя спокойнее?
— Как Вы похожи с моим отцом, Эзра! Ведь он думает совершенно так же, как Вы, и очень хотел, чтобы я осталась. Но не забывайте, я взрослая женщина, и сама принимаю решения. Вы должны понять меня.
— Возможно, Вы и правы, — Эзра пожал плечами, — и я обещаю Вам сделать все возможное для того, чтобы Вы были в безопасности.
— Конечно, Эзра, я полагаюсь на Вас, — ответила Вера.
Но правда заключалась в том, что Эзра даже не представлял, насколько опасным было для Веры пребывание в Бостоне.
Эзра был тори и сторонником английского правления. Вера никогда не посвящала его в свои дела, и он совершенно не знал, что происходит в городе и какое участие Вера принимала в подготовке восстания против англичан.
Миссис Харт накрывала на стол в гостиной, и Эзра предложил Вере выпить с ним чашку чая.
Вера отказалась, постаравшись сделать это как можно мягче. Но старый адвокат сразу догадался, что было причиной ее нежелания перекусить с ним. Вера была противницей всего английского, а чай обычно привозили из Англии.
— Вера, милая, Вы можете выпить чаю, ничего не опасаясь. У меня голландский, с черного рынка. Сейчас невозможно достать хороший английский. В конце концов, я могу предложить Вам сидр.
— Простите, Эзра, конечно, я с удовольствием позавтракаю с Вами.
Но гнев уже овладел Бриггсом, и неожиданно для самого себя он воскликнул со страстью:
— Не нужно извинений, Вера. Ведь я не монарх, которому Вы отказываетесь подчиняться.
— Подчиняться?! Вы действительно считаете нас детьми, которые шалят, чтобы привлечь внимание родителей. Поверьте мне, Эзра, это совсем не главное!
Вера готова была вступить в спор, но Бриггс уже успокоился и с задумчивым видом разглядывал маленький рубин на своем кольце.
— Я не собираюсь читать Вам проповеди, Вера, — сказал он с улыбкой. — Вы всегда были упрямой девчонкой, даже в колыбели. И нам совсем не нужно ссориться. Вера, милая, я не видел Вас целых четыре месяца, мне Вас очень недоставало.
Вера звонко рассмеялась при упоминании об ее упрямстве и согласилась выпить сидр, пока Бриггс будет пить чай.
Перед тем как пройти в гостиную, Вера умылась и привела в порядок копну своих золотистых волос, Теперь она выглядела на редкость хорошенькой и отдохнувшей. Как всегда, хозяйкой за столом была Вера. Она наполнила чашку Бриггса удивительно ароматным чаем и предложила ему мед и сахар. Но старый адвокат, как всегда, когда пил чай вместе с миссис Эшли, отказался от сладкого и достал из кармана серебряный флакончик с ромом. Он налил в чашку немного густой жидкости, и пряный тяжелый запах колониального рома смешался с ароматом чая.
Эзра заметил, что Вера задумалась. Она машинально разглядывала кончик своего башмака, видневшегося из-под юбки.
В этот момент она была удивительно хороша. Эзра отметил, что черты ее лица, изящные и тонкие, можно было назвать чисто английскими, хотя Вере он никогда не решился бы это сказать. Ведь она воевала со всеми англичанами.
От матери-ирландки Вера получила зеленые глаза и золотистые волосы, нежную белую кожу и россыпь еле заметных веснушек на переносице. Правда, вместо материнской деликатности и мягкости Вера унаследовала решительность и бескомпромиссность отца.
— Боже, как Вы похожи на свою мать! — не сдержавшись, произнес Эзра.
— Вы уже говорили об этом, — улыбнулась в ответ Вера.
— Неужели? Видно, я стал забывчив.
— Нет, Эзра, Вы просто слишком добры ко мне.
— Возможно, Вера, возможно.
Бриггс наслаждался чаепитием. Он с аппетитом похрустывал пирожками с яблоками, тыквой и корицей, заботливо испеченными миссис Харт и уложенными на красивые керамические тарелочки. Поджаристую корочку Эзра всегда оставлял нетронутой и откладывал в сторону.
Вера потягивала горячий сидр.
— Вы не навещали Элизабет, Эзра? — спросила Вера.
— Элизабет? — Эзра вздрогнул, очнувшись от своих приятных раздумий. — Элизабет? Ну да, я заезжал к ней в Солт-Лэйн два или три дня тому назад. У нее все в порядке, и она ждет с нетерпением Вашего возвращения.
Вера кивнула. Как это было разумно с ее стороны взять компаньонку после смерти Уильяма. Шестнадцатилетняя Элизабет не только заменяла ей ребенка, но и прекрасно помогала по хозяйству. Когда Вера уехала, Элизабет вернулась к своей многочисленной семье.
— Должен сказать Вам, Вера, что я очень сожалею о том, что поехал. Конечно, я сделал это только ради Вас.
— В чем дело, Эзра?
— Когда я вошел к ней в дом, кто-то из ее младших братьев имел наглость выскочить на середину комнаты и закричать, указывая на меня пальцем: «Тори, тори!». И никто из взрослых не одернул его.
— Эзра, этого не может быть. Послушайте… Но Бриггс прервал Веру:
— Вера, объясните мне, почему Вы поддерживаете знакомство с этими ужасными людьми? Что общего между Вами, высокообразованной женщиной, и этими «детьми свободы», «патриотами» и даже масонами. Они забивают Вашу голову вредными идеями. Опомнитесь, Вера, прошу Вас! Ведь скоро наступит день, когда королю Джорджу надоест терпеть их.
Выслушав Эзру, Вера вновь получила подтверждение тому, что он мало знал о бунтовщиках. Но это не охладило ее пыл, и она вспыхнула от возмущения. Много раз она пыталась склонить Бриггса на свою сторону, но он был не менее упрям, чем сама Вера.
— Эзра, но ведь Вы не относите меня к тем ужасным бунтовщикам, о которых только что говорили?
Адвокат молчал.
— Я знаю, Вы не разделяете взгляды вигов и их политика Вам чужда. Но поверьте мне, я не стала из-за этого относиться к Вам хуже. Я умею разделять отношение к мужчине и отношение к его взглядам. Конечно, не ко всякому мужчине, а только к тому, которого, как Вас, я знаю с детства.
— Но Вы призываете к насилию для достижения политических целей, — сказал Эзра.
— Именно я? — Вера нахмурила брови.
— Нет, Вера, я не говорю о Вас лично.
— Но таких, как я, много, поверьте. Эзра приподнялся в кресле и подкинул еще одно полено в камин. Оно тотчас задымилось и вспыхнуло, пламя заплясало с новой силой. Эзра придвинулся поближе к огню, расстегнул сюртук и начал протирать запотевшие стекла очков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37