– Он мертв, – сказал Пит, медленно уходя к своему посту.
Уорд приехал спустя час. Еще раньше, чем он спешился, Изабель поняла, что он не видел Джейка и мальчиков.
– Я не смог найти никаких следов.
– Будем надеяться, что они вместе.
– А воры? – спросил Чет.
– Ушли за стадом. Все, кроме одного.
– Он ранен? – спросила Изабель.
– Мертв.
– Получил по заслугам, – сказал Чет. – Вы видели кого-нибудь с винтовкой, вверху на горе?
– Нет.
– Вы должны найти Джейка.
– Я уже искал везде.
– Так посмотрите еще раз. Я сама посмотрю, если вы отказываетесь. Не могу просто так сидеть, ничего не делая, зная, что он может лежать где-нибудь раненый, и ему нужна помощь.
– Джейк – сильный человек, не один раз переживал и худшее.
– Так почему он не вернулся?
– Не знаю. Вы просто должны ждать, пока он не доберется сюда, и спросить его самого.
– А Хоук?
– Его я тоже не видел.
Изабель направилась к лошадям, но Чет преградил дорогу.
– Ты должен отпустить меня, – умоляла она. – Я должна найти Джейка!
– Нет.
Одно слово. Короткое и неизменное.
– Сядьте, Изабель, – сказал Уорд. – Вы ничем не можете помочь.
Девушка посмотрела на одно мрачное лицо, потом на другое лица, которые она всегда видела такими детскими или юношескими, невинными и полными надежд. Сейчас они окружали ее как кольцо мрачных стражей. И больше не были приветливыми.
– Как вы можете оставить его одного? Он вас не оставил бы. Был бы здесь, если бы не поехал искать Бака.
– Джейк сказал, что я должен собрать всех и ждать его, – возразил Чет.
– Но если он не может вернуться сам? Если он ранен?
– Один из нас пойдет за ним, – сказал Уорд. – Но не вы.
Вызвался Шон. Изабель наблюдала, как он садится в седло и уезжает. Она огляделась в поисках какого-нибудь занятия. Она завизжит, если придется остаться здесь в ожидании, догадках, страхе.
– Я что-нибудь приготовлю. Уже очень давно у мальчиков не было времени поесть, а не просто проглотить еду на ходу.
– Хорошая мысль, – поддержал Уорд. – Они будут отдыхать с сытыми желудками, когда Джейк захочет вернуть стадо.
Изабель попыталась выбросить из головы мрачные мысли. Сейчас она понимала, что никогда не любила своего жениха. Переживала, когда его убили, но никогда не чувствовала ничего подобного тому, что чувствовала сейчас – пустоту и еще огромную боль, гораздо худшую, чем все, что она когда-нибудь воображала.
Она думала, что не может выйти замуж за Джейка, что не сможет быть такой женой, которая ему нужна. Это было больно, но просто ерунда по сравнению с болью от мысли, что он может быть мертв. Пока Джейк жив, всегда есть надежда, что они вместе решат эту проблему. Если он мертв…
Изабель не смогла закончить мысль. Нужно заняться бисквитами. Она чуть не добавила чашку соли вместо муки.
Четверо мальчиков по очереди уезжали и вернулись, не найдя ни Джейка, ни Бака, когда почти сразу же после наступления сумерек прискакал Хоук. Изабель побежала ему навстречу.
– Ты видел Джейка?
– Его нет?
– Я надеялась, ты искал его…
– Я шел за стадом, проследил, куда его спрятали, – он поднял портупею и кобуру. – И проследил, чтобы один не ушел с ними.
Изабель пошатнулась от еще одного шока. Хоук убил человека и был еще более бесстрастен, чем Чет.
– Ты ел?
Спрашивать об этом было бесполезно, но она не могла придумать ничего другого.
Хоук покачал головой.
– Здесь много. Возьми сам.
Она не могла подать еду. Не было сил.
– Вы думаете, он умер?
Изабель сидела, уставившись широко открытыми глазами в темноту. Подняла глаза и увидела Вилла. Тот выглядел совсем малышом, напуганным и одиноким. Изабель протянула руку. Мальчик взял ее, и она притянула его на камень рядом с собой, обняла за плечи. Лишь мгновение он противился, потом обвил ее руками и тесно прижался.
– Они все думают, что он умер. Все. Я спрашивал.
– Джейк не умер, – сказала Изабель. Она продолжала твердить это самой себе. Только это и позволяло держаться.
– Откуда вы знаете?
– Просто знаю. Чувствую.
– Может человек сказать, когда другой человек умирает, если он любит его?
– Кто сказал, что я люблю Джейка?
– Это все знают.
– Да, – Изабель охотно признала вслух то, что знала так давно. – Поэтому я верю, что он жив.
– Я говорил Мэтту, что он не умер, вы бы знали, – Вилл ослабил объятия, чтобы заглянуть ей в глаза. – Когда он вернется?
– Не знаю.
– Я не люблю, когда его нет.
– Я тоже.
– Вы выйдете за него замуж, если он вернется?
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что хочу, чтобы вы усыновили меня и Мэтта. Усыновите?
– Не знаю. Есть еще девять мальчиков, не знаю, захочет ли Джейк усыновить столько.
– Но я хочу больше всех. Пит говорит, ему все равно. Брет всех ненавидит. Я не думаю, чтобы Зик кого-то любил…
– Мы не можем выбрать одних и оставить других. Я должна найти дом для…
Изабель замолкла. Зик шикнул на всех, потом поднял руку, призывая к молчанию. Никто не шевелился. Изабель навострила уши, но ничего не услышала.
– Что? – шепотом спросил Вилл.
– Тише! Кто-то едет.
– Сколько? – в один голос спросили Уорд и Чет.
– Трудно сказать. Вроде, один.
– Я пошел, – Хоук растаял в темноте раньше, чем Чет и Уорд смогли остановить его.
Изабель вскочила на ноги, тело так напряглось, что болели мышцы. Она старалась изо всех сил, но не слышала ничего, кроме шелеста ветерка среди деревьев.
Внезапно послышались голоса, потом топот бегущих ног. Все, у кого были револьвер или винтовка, смотрели в сторону шума, который быстро нарастал. Раньше, чем она смогла различить в темноте фигуры, Хоук выкрикнул:
– Это Джейк и Бак!
Лошадь Джейка, казалось, вырвалась из тьмы. Изабель почувствовала, что жизнь покидает ее. Тело Джейка клонилось в седле, поддерживаемое напряженными руками Бака. Мальчик повернул к Изабель залитое слезами лицо.
– Он вернулся за мной, – лицо Бака повзрослело от горя, – и пытался убить. Когда Джейк подобрал меня, он выстрелил в Джейка.
– Кто он? Кто пытался убить тебя? – спросил Уорд.
– Руперт Рейзон. Тот, кто убил Джейка.
Глава 24
Словно кошмарный сон. Все двигалось замедленно. Изабель не хотела верить, что Джейк может умереть. Она продолжала надеяться, потому что иное означало сдаться. Джейк никогда не сдавался и не хотел бы, чтобы это сделала она. Однако он мертв, бросил ее вместе с мальчиками и любовью, которая навсегда останется нераскрывшимся бутоном.
Мальчики положили Джейка на землю и отступили. Казалось, сейчас они искреннее выражали ему свою привязанность, чем когда он старался помочь им научиться уважать самих себя.
Вилл заплакал.
Джейк выглядел спокойным и умиротворенным. А всегда был таким живым, полным энергии. Мальчики положили его тело под нелепым углом, это неправильно. Она не может оставить его так.
Изабель опустилась на колени.
– Что вы…
– Просто хочу повернуть его. Он выглядит так, словно ему неудобно.
Казалось невозможным, чтобы все, что она любила, исчезло. Исчезло, словно и не было никогда. Как может пропасть нечто, столь могущественное? Оно должно жить дольше, чем камни, из которых состоят эти горы.
Боль будет жить, пока жива Изабель.
Девушка повернула голову Джейка. Его кожа была теплой и мягкой.
– Кто-нибудь, достаньте из фургона его одеяло, – она сложила руки Джейка на груди. – Нельзя оставить его так.
Она не знала, кто принес одеяло и помог прикрыть тело. Все, кроме лица. Она хочет посмотреть на него в последний раз.
Последний поцелуй.
Изабель знала, что не стоит этого делать, но ей было все равно. Она нагнулась и коснулась губами его губ. Они были сухими, словно запеклись от лихорадки, дыхание теплым.
Изабель замерла, не веря.
Еще раз дотронулась до губ Джейка, боясь, что ей показалось. И вскочила на ноги.
– Он жив! Приведите фургон, мы должны отвезти его, к врачу.
– Изабель, вы расстроены. Почему бы вам не присесть. Я…
– Уорд, я не сумасшедшая! Он жив! Я почувствовала на щеке его дыхание. Дважды!
Уорд склонился над Джейком.
– Да, жив, но едва-едва…
– Быстрее, мы поедем!
– Он не дотянет до Санта-Фе. Куда попала пуля? – обратился он к Баку.
– В спину.
Уорд осторожно перевернул Джейка. В рубашке была маленькая дырочка.
– Мне нужен свет, – Уорд разрезал рубашку. – Есть у вас фонарь?
– В фургоне. – Давайте.
– Ему нужен врач!
– Ему придется рассчитывать только на то, что можем сделать мы, – возразил Уорд.
Брет зажег фонарь от щепки из костра и принес Уорду.
– Держи так, чтобы мне было видно. Выше. Левее.
Все молчали, пока Уорд осматривал рану.
– Нужно вынуть пулю. Не знаю, спасет ли это его, но он точно умрет, если этого не сделать.
– Ему нужен врач!
– Он получил его.
– Где вы научились медицине? – спросила Изабель.
Уорд вынул пулю. Они устроили Джейка как можно удобнее на ложе из одеял, Изабель собиралась сидеть с ним всю ночь. Чет организовал охрану лагеря. Ни один из мальчиков не спал. Все держались поближе к Джейку, ожидая.
– Я был хирургом во время войны, которую некоторые молодые солдаты называли Агрессией Севера.
– Вы, должно быть, очень умелы.
– Мы все были умелы или стали такими – у нас оказалось достаточно практики.
– Но почему…
– Я рос романтически настроенным сыном преуспевающего скотовода, хотел сделать в жизни нечто большее, чем пасти коров. Медицина казалась романтической профессией. Потом началась война, и я понял, что не имел представления, что значит быть врачом. Ненавижу это.
– А почему путешествуете по Техасу?
Уорд хмыкнул, но Изабель сомневалась, что ему было весело.
– Вы хотите услышать жалкую историю о гибели моего идеализма? Может быть, когда-нибудь. Я еще сам не научился жить с этим. Делиться – просто невозможно. Скажем, я полюбил не ту женщину.
– Я не собиралась совать нос в чужие дела. Просто удивилась…
– Любой удивился бы, – Уорд встал и потянулся. – Я устал. Пойду лягу. Моя нога еще не готова к такой скачке, как сегодня.
Изабель подняла на него глаза. Он выглядел скорее озабоченным, чем измученным.
– Спасибо за спасение Джейка.
– Я просто удалил пулю. Теперь придется подождать, спасет ли Джейк себя сам.
– Спасет. Я знаю.
– Вы собираетесь сказать ему, что любите его?
– Не знаю. Не уверена, что я подходящая женщина для него.
– Вздор!
– Он не хочет жениться.
– Может быть, передумает.
Изабель не ответила. Невозможно объяснить смятение ее чувств. Чет рассказал, как Джейк пожертвовал стадом, чтобы спасти мальчиков. Теперь она не считала, что он недостаточно заботится о них, хочет просто использовать, ставит свою выгоду выше их безопасности.
Ей было стыдно, что она сомневалась в нем. Должна была уже давно понять – Джейк не считает себя исключительным человеком. Вероятно, он никогда не думал, что делает что-то необычное.
Изабель считает его великолепным.
Он будет превосходным отцом всем мальчикам.
Ну, может, не отцом – некоторые слишком взрослые для этого, – но она не может представить себе никого, более подходящего, чтобы помочь им возмужать.
Ей отчаянно хочется быть рядом с ним. Она полюбила мальчиков, хотя знает: некоторые никогда не ответят ей взаимностью – вряд ли Зик привяжется к ней, – но им нужна мать так же, как нужен отец. Изабель не могла допустить, чтобы эту роль выполнял кто-то другой.
И это замыкало круг – Джейк не хочет жениться, да и она не может быть подходящей женой для него.
– Все это ничего не изменит. Все зависит от того, сможет ли Джейк продать стадо. Сейчас у него ничего нет. Он ни на ком не женится.
– Но вы согласны выйти за него? – Да.
– Скажите ему это.
– Вы не понимаете.
– Понимаю. Но, впрочем, я запутал собственную жизнь и не тот человек, чтобы давать советы.
– Я тоже.
Чет подошел посидеть с Изабель.
– Как он?
– Так же. Молчание.
– Что будет с нами?
– Не знаю.
– Джейк разорен?
– Да.
– У него совсем нет денег?
– Нет. Стадо – все, что у него было. Молчание.
– Он собирался на эти деньги купить ранчо?
– Он еще не решил. Но хотел сделать так, чтобы было лучше для вас.
– Вилл говорил, он усыновит нас? Молчание.
– Мисс Давенпорт?
– Не знаю. Но знаю точно – он собирался позаботиться о вас.
– Он не сможет сделать это без денег?
– Агентство не позволит. Молчание.
Чет поднялся.
– Вы собираетесь сидеть с ним всю ночь?
– Да.
– Хорошо.
Мальчик повернулся и ушел.
Джейк чувствовал, что плывет в море боли, которая расходилась по всему телу. Он не мог шевельнуться, как ни старался. Руки и ноги были тяжелыми, словно камни. Каждый вздох стоил усилий, однако Джейк продолжал бороться. Ему нужно куда-то идти. Он не знает куда и не знает, что должен делать, но ему нужно добраться туда. Это важнее, чем боль.
Интересно, где он сейчас, с кем, почему не может двигаться. Иногда казалось, он видит чье-то лицо. Он пытался заговорить, но не мог. Не знал, пытается ли кто-то заговорить с ним. Должно быть, идет дождь, раз на кожу падают капли воды. Звук дыхания, вдоха и выдоха, гудит в ушах, но он не против. Пока он может слышать этот звук, он знает, что еще жив.
Всю эту ночь и следующий день Изабель не отходила от Джейка, даже чтобы готовить. Он горел в лихорадке. Уорд старался подбодрить ее, убеждая, что это нормально. Девушка понимала это, но – знала: если жар не спадет, Джейк умрет.
Она заставляла Вилла и Дрю бегать к ручью за холодной водой и постоянно обтирала его до пояса. Уорд периодически осматривал рану, но состояние Джейка оставалось тяжелым.
Изабель беспокоили мальчики. Когда они не были на страже, то собирались группой в дальнем конце фургона и каждый раз, когда подходил Уорд, замолкали. Они что-то затевали, но Изабель не могла этим интересоваться. Она могла думать только о Джейке.
Поздно вечером жар стал уменьшаться, Джейк открыл глаза и попытался перевернуться.
– Не двигайся! Ты ранен в спину.
Ему понадобилась минута, чтобы понять это.
– Что с мальчиками?
– Все хорошо. – Бак?
– Ты вывез его без единой царапины. Казалось, Джейк обрадовался этому.
– А стадо?
– Его угнали.
Изабель увидела, как жизнь снова уходит от Джейка. Минуту спустя он опять потерял сознание.
– Он в порядке, – заверил Уорд, – просто его тело отдыхает таким образом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38