Недорого сайт Wodolei.ru
– Я знаю дорогу.
– Это будет пустая трата времени. Они все поклянутся, что весь день сидели дома. И никто не подтвердит, что Руперт купил раба, бил и морил его голодом. В этом они все заодно. Что сделал один, сделал для всех остальных.
– Но сжечь ваш дом!
– Здесь не много было.
Это не так уж походило на дом, но это был его дом, единственный, какой у него когда-либо имелся, который он защищал в войну, куда вернулся, когда потерял все остальное. И вот теперь его нет. У Джейка появилось искушение принять предложение Зика и броситься прямо в поселок фермеров. Половина из них были бы мертвы до рассвета.
Но он этого не сделает. Это вызовет новую волну ненависти, еще больше сирот.
Безопасность Изабель и мальчиков – вот главная причина, почему он не хочет мстить. Только он и его стадо отделяет их от вынужденного возвращения в Остин. Добраться до Нью-Мексико – лучшая месть.
– По седлам, – велел он мальчикам. – Мы едем в лагерь.
– Стемнеет прежде, чем мы доберемся туда, – возразила Изабель.
– Я знаю, но хочу начать перегон до рассвета. Ждать еще день я теперь не могу.
Лагерь оказался зловеще тих. Все следы работы были уничтожены. Джейк подъехал к изгороди, закрывающей вход в каньон, – она была так завалена кустарником и лозами, что почти не различалась.
– Где все? – Пит удивленно озирался вокруг.
– Где Мэтт? – Вилл испугался, что брат мог оставить его.
– С ними что-то случилось? – заволновалась Изабель.
– Нет, я думаю, они знали, что фермеры сожгли хижину, и пытались скрыть следы стада.
Джейк чувствовал себя виноватым, что оставил мальчиков безоружных.
– Но где они?
– Давайте посмотрим в палатке.
Седла и другая упряжь были свалены в палатке, лошади привязаны неподалеку, но никакого следа мальчиков.
– Я не понимаю, – все больше волновалась Изабель, – куда они могли пойти?
Джейк не ответил, услышав невнятное пение, едва различимое, но в нем было что-то очень знакомое.
– Будьте здесь. Я поищу их.
– Я иду с вами!
– Не нужно. Готовьте ужин. Их желудки должны быть полны, когда мы начнем перегон.
– Я иду с вами, – возразила Изабель. – Брет и малыши могут разжечь костер сами.
Джейк сдался. Все равно она узнает, рано или поздно. Пусть будет сейчас.
Им не пришлось идти далеко. Они пересекли небольшой кряж, и звук стал громче. Джейк догадался, что ребята в пещере, в дальней части каньона. Он сам часто прятался там, будучи мальчишкой.
– Вы уверены, что не хотите вернуться? Изабель окинула его подозрительным взглядом.
– Вы что-то скрываете, и я намерена выяснить, что, – она замолчала и прислушалась. – Почему они так странно поют? Не знала, что кто-то из них интересуется музыкой.
– Сомневаюсь, что интересуются. Это их состояние вызвало интерес.
– Какое состояние?
– Увидите.
Очень быстро они прошли по дну каньона и поднялись к дальней стене.
Мальчики собрались вокруг остатков маленького костра. Хоук, Люк и Бак спали. Чет сидел, прислонившись к каменной стене, глаза чуть прикрыты, выражение лица все то же. Мэтт лежал рядом с Четом, опершись на локоть, уставившись пустым взглядом в пространство. Шон стоял, раскачиваясь из стороны в сторону, и пел высоким юношеским тенорком. Две пустые бутылки из-под виски лежали на земле.
– Они пьяны! – воскликнула Изабель, ошеломленная, не веря своим глазам. – Мертвецки пьяны!
Глава 18
Изабель не могла поверить, что мальчики напились. Такие юные, такие невинные. Как хорошо, что они с Джейком взяли с собой в город Вилла и Пита.
– Не так уж и сильно, – протянул Джейк. – Мэтт и Чет не спят, и Шон еще на ногах.
– Не пытайтесь защищать их, – с отвращением возразила девушка. – Они знают, что прикасаться к спиртному категорически запрещено. Это одна из первых истин, которые им преподали.
При звуке голосов Шон прекратил пение и тревожно всмотрелся в темноту.
– Джейк, это вы? – окликнул он. – Да.
Шон успокоился. При виде Изабель Чет с трудом встал на ноги. Мэтт продолжал смотреть в пространство.
– Я рад, что вы вернулись, – Чет старался выпрямиться. – Мы не знали, что делать.
– Они сожгли ранчо, – добавил Шон. – Люк и я хотели остановить их, но Чет сказал, что важнее не дать найти Бака.
– Поэтому вы свалили все в палатку и спрятались здесь? – спросил Джейк.
– Да. Хоук хотел напасть на них, но Чет не позволил.
– Чет прав, – Джейк повернулся к мальчику, с большим трудом остававшемуся на ногах. – Всегда думал, что у тебя хорошая голова на плечах. Назначаю тебя старшим команды.
Изабель вошла в центр группы, в ярости огляделась и обратила на Джейка горящий взгляд.
– Вы находите их пьяными, и все, что можете сделать, – похвалить и назначить Чета старшим?
– Я собирался сделать это утром. Сейчас, по-моему, такое же подходящее время, как и любое другое.
– Но они взяли ваше виски и напились!
– Им не следовало так поступать.
– Это все, что вы хотите сказать?
Она не могла поверить, что он просто стоит перед ними и ничего не предпринимает. Должно быть, это мужское дело. Мальчики имеют право напиться, но попробуй женщина сделать это!
– Они хорошо поработали, чтобы скрыть изгородь, – добавил Джейк. – Чья идея?
– Моя, – Чет икнул. – Поскольку у нас не было оружия, это все, что мы могли сделать. Хорошо съездили?
– Неплохо. Сняли цепь с Зика и привезли много продуктов. Пару раз встретили фермеров, но…
– Как вы можете болтать с ними? – взвилась Изабель. – Сделайте что-нибудь сию секунду!
– Мы двинемся завтра до рассвета. Поспите, сколько можно. Вы должны отдохнуть.
Ноги Чета больше не держали его, он постепенно опускался на землю. Шон следил за ним со смущенным видом.
– Я хочу, чтобы вы вовремя вернулись в лагерь, – продолжал Джейк. – Чет, ты теперь старший, проследи за всеми.
– Да, сэр, – Чет все еще лежал.
– Он сам не в состоянии двигаться, – процедила Изабель сквозь зубы. – Как он собирается привести остальных?
– Разберется, – Джейк взял Изабель за руку и повел за собой.
– Отпустите меня, – она пыталась вырваться. – Я еще не сказала, что хотела.
– Мы оба сказали все, что могли, – Джейк заставил ее идти впереди него.
Изабель была в бешенстве. Всякий раз, когда ей кажется, что Джейк – как раз тот человек, кто нужен мальчикам, – он делает что-то неподобающее. Очевидно, его совершенно не волнует их моральный облик. Он находит их в стельку пьяных и не говорит ни слова осуждения. Больше того, не собирается наказывать. Это невыносимо. Она не может с этим примириться.
– Вы намерены добавить что-нибудь еще? – требовательно спросила она, когда дошли до места, достаточно ровного, чтобы перестать думать, куда поставить ногу.
– Что я должен сказать?
– Это очевидно.
– Не для меня.
– Можете начать с того, что это плохо.
– Вы им этого еще не говорили?
– Конечно, говорила.
– Ну, значит, они это и так знают.
– Но напились!
– Но не потому, что не знают. Знают, что плохо, и все равно сделали.
– Это еще хуже!
– Возможно.
Девушка остановилась и повернулась к нему лицом.
– Возможно?! И это все, что вы намерены сказать?
– Кажется, да.
Изабель резко отвернулась и пошла к лагерю.
– Никогда не думала, что вы не скажете ни слова, если мальчики сделают что-нибудь столь глупое и опасное.
– А вы никогда не делали ничего, о чем хорошо знали, что это глупо и опасно?
– Нет.
– Вы привезли ребят сюда.
– Это опасно, но не глупо.
– Собирались отдать их фермерам.
– Я не знала, каковы они. Но если бы знала, это было бы бессердечно и бесчеловечно, но не глупо.
– О'кей, но все, что я могу сказать, мальчики уже знают. Они, вероятно, давно нашли виски.
– В первый же день. Я использовала его, чтобы обработать раны Бака.
– Тогда еще лучше.
– Что вы хотите сказать?
– Знали о нем неделю, но не тронули, пока не наступил кризис. Они испугались, не знали, что делать, поэтому напились.
– Это бесполезно.
– Конечно, но когда напились, перестали бояться. Нас не было, чтобы помочь, поэтому они сделали лучшее, что могли.
Своеобразная точка зрения. Изабель никогда не подумала бы об этом.
– Это образец мужской логики. Но факт остается фактом, они поступили дурно и должны быть наказаны, чтобы не сделали подобного опять.
– Не волнуйтесь, они будут наказаны. Не думаю, чтобы кому-то вновь захотелось виски.
– Что вы собираетесь делать?
– Увидите.
Трудно спорить с Джейком, когда он сзади, и Изабель приходилось смотреть себе под ноги, чтобы не упасть в очередную яму. Это похоже на него – загнать туда, где она не может сосредоточиться, и попытаться заставить уступить. Но она не сдастся так легко.
– Не могу с этим смириться.
– О'кей, поступайте, как хотите, но помните о двух вещах.
– Каких?
– Это первая свобода, которую ребята узнали за долгое время. Они обязательно сделали бы что-то, о чем пожалеют. Нет смысла преподавать урок, который они уже выучили.
– Что второе?
– Эти парни – не дети. Они уже почти взрослые и примут только легкое руководство, и все. Если я позволю им самостоятельно научиться на чем-то малом, может быть, они прислушаются ко мне в большем. Если я надавлю на них, они никогда не станут слушать ничего.
– Это все, что вы намерены сделать? – Да.
Она смотрела на него, такого высокого и сильного, уверенного в себе. Может быть, Джейк прав. Что Изабель знает о мальчиках или мужчинах? Она ошибалась в Джейке на каждом шагу. И сейчас, даже думая, что он совершает ужасную ошибку, главная мысль – о желании снова быть в его объятиях.
Джейк обнял бы ее, она уверена. Он может говорить, что сдержит обещание, но его одолевают искушения. Это видно по глазам. Достаточно протянуть руку, коснуться его, и сопротивление падет.
О чем она думает! При первой же опасности хочет спрятаться в объятиях Джейка! Это так же плохо, как напиться.
– Я лучше позабочусь об ужине.
– Много им не потребуется, но поесть они должны плотно. Мы будем двигаться, пока они не свалятся от изнеможения. Хочу за день оставить как можно больше миль между нами и фермерами.
– Вы готовы? – спросил Джейк.
– Дайте две минуты. Бисквиты еще не совсем дошли.
Изабель была уверена, что едва закрыла глаза, как Джейк поднял ее готовить завтрак.
– Можно, я разбужу их? – Брет уже предвкушал страдания мальчиков от похмелья.
– Пусть это сделает Джейк, – посоветовала Изабель. – Сегодня они не расположены любить кого бы то ни было.
Мальчики пришли ночью, спотыкаясь, еще до того, как Изабель легла, и едва были в состоянии забраться в спальные мешки. Хоука несли.
Изабель подняла крышку кастрюли. Бисквиты были превосходны.
– О'кей, пора.
Джейк встал между Хоуком и Баком, поднял крышку и стал колотить в нее старой лошадиной подковой. Звон был ужасным, мальчики буквально выскочили из спальников. Кое-кто держался за гудящую голову, на страдающих лицах читалась боль.
Хоук бросился на Джейка, но едва мог стоять на ногах. Максвелл отодвинулся, широко ухмыляясь, и продолжал стучать по крышке как можно громче. Когда Изабель подумала, что больше не вынесет, он перестал.
– У вас тридцать минут, чтобы позавтракать и сесть в седло. До того, как остановимся на ночлег, мы должны преодолеть двадцать миль. Кто не хочет ехать, решает сейчас. Я дам лошадь, чтобы добраться в Остин.
Бак натянул одеяло на голову, но у Зика одеяла не было. Он сдернул его с Бака.
– Вставай, дурак чертов. Хочешь кончить с еще большим количеством полос на спине?
Не дожидаясь, пока тот пошевелится, Зик вытащил его из спальника и сунул головой в ведро с холодной водой. Бак вырывался, как упрямый бычок, но когда Зик позволил вынуть голову из воды, тот совершенно проснулся.
– Еще кому-нибудь помочь встать? – спросил Зик. Двигались все, кроме Хоука. Зик вылил на него ведро воды, Хоук вскочил, в его глазах была смерть.
– Давай, – насмешливо произнес Зик. – Это индейцы продали меня фермерам.
Шон схватил Хоука и поволок к Изабель.
– Ты был немного груб, а? – спросил Джейк Зика.
– Фермеры грубее.
Изабель никогда не видела такой несчастной, понурой группы. Ее слегка обидело, что никто не обратил внимания на завтрак, приготовленный лучше, чем обычно, но она приказала себе подождать. Мальчики слишком страдали с похмелья, чтобы заметить хоть что-то, что не прыгает и не отодвигает тарелки. Даже Пит и Вилл молчали.
Интересно, как мальчики смогут ехать верхом, когда не могут ходить? Она была уверена, что ничего не получится, когда Люку не удалось достаточно сильно затянуть подпругу. Седло соскользнуло с лошади, и Люк вместе с ним.
Джейк молнией был рядом, говоря, что Люк задерживает всех остальных, и если фермеры их поймают, он будет виноват в этом. Люк еще упорнее старался вернуть седло на лошадь и нагнать остальных. Даже Брет сел в седло и помогал выгонять стадо.
– Джейк зол, как черт, верно? – спросил Вилл, когда в лагере остались только он, Изабель и Пит.
– Работай и не ругайся, – велела Изабель. – Мы должны загрузить фургон и выехать, пока они не скрылись из вида.
– Это не проблема, – уверил Пит. – Они чуть живы с похмелья, половина попытается загнать стадо обратно в кусты.
Изабель сомневалась, чтобы кто-то из них был настолько плох, но из восьми мальчиков шестеро с похмелья. Вряд ли они смогут сделать хотя бы пять миль.
К полудню Изабель знала, что сильно недооценила решимость Джейка в первый день проехать двадцать миль. Она осознала, что мальчики получили более сильное наказание, чем она или Джейк могли придумать.
Шон повязал голову платком, каждые полчаса смачивая его холодной водой. Люк стонал каждый раз, когда лошадь меняла аллюр. Хоук, пребывающий в мрачном молчании, срывал злость на каждой корове, пытающейся повернуть обратно. Чет был бледен от усилий сосредоточиться. Бака рвало. Изабель не обманывалась на счет того, что они никогда больше не будут пить, но была уверена – прежде хорошо подумают, когда и сколько.
Солнце жгло с неослабевающей силой. По спине и между грудей бежали струйки пота, к влажной коже прилипала пыль, и Изабель чувствовала себя ужасно грязной.
Стадо достигло холмистой местности с глубокими каньонами. Травы стало гораздо меньше, она была ниже, грубее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Это будет пустая трата времени. Они все поклянутся, что весь день сидели дома. И никто не подтвердит, что Руперт купил раба, бил и морил его голодом. В этом они все заодно. Что сделал один, сделал для всех остальных.
– Но сжечь ваш дом!
– Здесь не много было.
Это не так уж походило на дом, но это был его дом, единственный, какой у него когда-либо имелся, который он защищал в войну, куда вернулся, когда потерял все остальное. И вот теперь его нет. У Джейка появилось искушение принять предложение Зика и броситься прямо в поселок фермеров. Половина из них были бы мертвы до рассвета.
Но он этого не сделает. Это вызовет новую волну ненависти, еще больше сирот.
Безопасность Изабель и мальчиков – вот главная причина, почему он не хочет мстить. Только он и его стадо отделяет их от вынужденного возвращения в Остин. Добраться до Нью-Мексико – лучшая месть.
– По седлам, – велел он мальчикам. – Мы едем в лагерь.
– Стемнеет прежде, чем мы доберемся туда, – возразила Изабель.
– Я знаю, но хочу начать перегон до рассвета. Ждать еще день я теперь не могу.
Лагерь оказался зловеще тих. Все следы работы были уничтожены. Джейк подъехал к изгороди, закрывающей вход в каньон, – она была так завалена кустарником и лозами, что почти не различалась.
– Где все? – Пит удивленно озирался вокруг.
– Где Мэтт? – Вилл испугался, что брат мог оставить его.
– С ними что-то случилось? – заволновалась Изабель.
– Нет, я думаю, они знали, что фермеры сожгли хижину, и пытались скрыть следы стада.
Джейк чувствовал себя виноватым, что оставил мальчиков безоружных.
– Но где они?
– Давайте посмотрим в палатке.
Седла и другая упряжь были свалены в палатке, лошади привязаны неподалеку, но никакого следа мальчиков.
– Я не понимаю, – все больше волновалась Изабель, – куда они могли пойти?
Джейк не ответил, услышав невнятное пение, едва различимое, но в нем было что-то очень знакомое.
– Будьте здесь. Я поищу их.
– Я иду с вами!
– Не нужно. Готовьте ужин. Их желудки должны быть полны, когда мы начнем перегон.
– Я иду с вами, – возразила Изабель. – Брет и малыши могут разжечь костер сами.
Джейк сдался. Все равно она узнает, рано или поздно. Пусть будет сейчас.
Им не пришлось идти далеко. Они пересекли небольшой кряж, и звук стал громче. Джейк догадался, что ребята в пещере, в дальней части каньона. Он сам часто прятался там, будучи мальчишкой.
– Вы уверены, что не хотите вернуться? Изабель окинула его подозрительным взглядом.
– Вы что-то скрываете, и я намерена выяснить, что, – она замолчала и прислушалась. – Почему они так странно поют? Не знала, что кто-то из них интересуется музыкой.
– Сомневаюсь, что интересуются. Это их состояние вызвало интерес.
– Какое состояние?
– Увидите.
Очень быстро они прошли по дну каньона и поднялись к дальней стене.
Мальчики собрались вокруг остатков маленького костра. Хоук, Люк и Бак спали. Чет сидел, прислонившись к каменной стене, глаза чуть прикрыты, выражение лица все то же. Мэтт лежал рядом с Четом, опершись на локоть, уставившись пустым взглядом в пространство. Шон стоял, раскачиваясь из стороны в сторону, и пел высоким юношеским тенорком. Две пустые бутылки из-под виски лежали на земле.
– Они пьяны! – воскликнула Изабель, ошеломленная, не веря своим глазам. – Мертвецки пьяны!
Глава 18
Изабель не могла поверить, что мальчики напились. Такие юные, такие невинные. Как хорошо, что они с Джейком взяли с собой в город Вилла и Пита.
– Не так уж и сильно, – протянул Джейк. – Мэтт и Чет не спят, и Шон еще на ногах.
– Не пытайтесь защищать их, – с отвращением возразила девушка. – Они знают, что прикасаться к спиртному категорически запрещено. Это одна из первых истин, которые им преподали.
При звуке голосов Шон прекратил пение и тревожно всмотрелся в темноту.
– Джейк, это вы? – окликнул он. – Да.
Шон успокоился. При виде Изабель Чет с трудом встал на ноги. Мэтт продолжал смотреть в пространство.
– Я рад, что вы вернулись, – Чет старался выпрямиться. – Мы не знали, что делать.
– Они сожгли ранчо, – добавил Шон. – Люк и я хотели остановить их, но Чет сказал, что важнее не дать найти Бака.
– Поэтому вы свалили все в палатку и спрятались здесь? – спросил Джейк.
– Да. Хоук хотел напасть на них, но Чет не позволил.
– Чет прав, – Джейк повернулся к мальчику, с большим трудом остававшемуся на ногах. – Всегда думал, что у тебя хорошая голова на плечах. Назначаю тебя старшим команды.
Изабель вошла в центр группы, в ярости огляделась и обратила на Джейка горящий взгляд.
– Вы находите их пьяными, и все, что можете сделать, – похвалить и назначить Чета старшим?
– Я собирался сделать это утром. Сейчас, по-моему, такое же подходящее время, как и любое другое.
– Но они взяли ваше виски и напились!
– Им не следовало так поступать.
– Это все, что вы хотите сказать?
Она не могла поверить, что он просто стоит перед ними и ничего не предпринимает. Должно быть, это мужское дело. Мальчики имеют право напиться, но попробуй женщина сделать это!
– Они хорошо поработали, чтобы скрыть изгородь, – добавил Джейк. – Чья идея?
– Моя, – Чет икнул. – Поскольку у нас не было оружия, это все, что мы могли сделать. Хорошо съездили?
– Неплохо. Сняли цепь с Зика и привезли много продуктов. Пару раз встретили фермеров, но…
– Как вы можете болтать с ними? – взвилась Изабель. – Сделайте что-нибудь сию секунду!
– Мы двинемся завтра до рассвета. Поспите, сколько можно. Вы должны отдохнуть.
Ноги Чета больше не держали его, он постепенно опускался на землю. Шон следил за ним со смущенным видом.
– Я хочу, чтобы вы вовремя вернулись в лагерь, – продолжал Джейк. – Чет, ты теперь старший, проследи за всеми.
– Да, сэр, – Чет все еще лежал.
– Он сам не в состоянии двигаться, – процедила Изабель сквозь зубы. – Как он собирается привести остальных?
– Разберется, – Джейк взял Изабель за руку и повел за собой.
– Отпустите меня, – она пыталась вырваться. – Я еще не сказала, что хотела.
– Мы оба сказали все, что могли, – Джейк заставил ее идти впереди него.
Изабель была в бешенстве. Всякий раз, когда ей кажется, что Джейк – как раз тот человек, кто нужен мальчикам, – он делает что-то неподобающее. Очевидно, его совершенно не волнует их моральный облик. Он находит их в стельку пьяных и не говорит ни слова осуждения. Больше того, не собирается наказывать. Это невыносимо. Она не может с этим примириться.
– Вы намерены добавить что-нибудь еще? – требовательно спросила она, когда дошли до места, достаточно ровного, чтобы перестать думать, куда поставить ногу.
– Что я должен сказать?
– Это очевидно.
– Не для меня.
– Можете начать с того, что это плохо.
– Вы им этого еще не говорили?
– Конечно, говорила.
– Ну, значит, они это и так знают.
– Но напились!
– Но не потому, что не знают. Знают, что плохо, и все равно сделали.
– Это еще хуже!
– Возможно.
Девушка остановилась и повернулась к нему лицом.
– Возможно?! И это все, что вы намерены сказать?
– Кажется, да.
Изабель резко отвернулась и пошла к лагерю.
– Никогда не думала, что вы не скажете ни слова, если мальчики сделают что-нибудь столь глупое и опасное.
– А вы никогда не делали ничего, о чем хорошо знали, что это глупо и опасно?
– Нет.
– Вы привезли ребят сюда.
– Это опасно, но не глупо.
– Собирались отдать их фермерам.
– Я не знала, каковы они. Но если бы знала, это было бы бессердечно и бесчеловечно, но не глупо.
– О'кей, но все, что я могу сказать, мальчики уже знают. Они, вероятно, давно нашли виски.
– В первый же день. Я использовала его, чтобы обработать раны Бака.
– Тогда еще лучше.
– Что вы хотите сказать?
– Знали о нем неделю, но не тронули, пока не наступил кризис. Они испугались, не знали, что делать, поэтому напились.
– Это бесполезно.
– Конечно, но когда напились, перестали бояться. Нас не было, чтобы помочь, поэтому они сделали лучшее, что могли.
Своеобразная точка зрения. Изабель никогда не подумала бы об этом.
– Это образец мужской логики. Но факт остается фактом, они поступили дурно и должны быть наказаны, чтобы не сделали подобного опять.
– Не волнуйтесь, они будут наказаны. Не думаю, чтобы кому-то вновь захотелось виски.
– Что вы собираетесь делать?
– Увидите.
Трудно спорить с Джейком, когда он сзади, и Изабель приходилось смотреть себе под ноги, чтобы не упасть в очередную яму. Это похоже на него – загнать туда, где она не может сосредоточиться, и попытаться заставить уступить. Но она не сдастся так легко.
– Не могу с этим смириться.
– О'кей, поступайте, как хотите, но помните о двух вещах.
– Каких?
– Это первая свобода, которую ребята узнали за долгое время. Они обязательно сделали бы что-то, о чем пожалеют. Нет смысла преподавать урок, который они уже выучили.
– Что второе?
– Эти парни – не дети. Они уже почти взрослые и примут только легкое руководство, и все. Если я позволю им самостоятельно научиться на чем-то малом, может быть, они прислушаются ко мне в большем. Если я надавлю на них, они никогда не станут слушать ничего.
– Это все, что вы намерены сделать? – Да.
Она смотрела на него, такого высокого и сильного, уверенного в себе. Может быть, Джейк прав. Что Изабель знает о мальчиках или мужчинах? Она ошибалась в Джейке на каждом шагу. И сейчас, даже думая, что он совершает ужасную ошибку, главная мысль – о желании снова быть в его объятиях.
Джейк обнял бы ее, она уверена. Он может говорить, что сдержит обещание, но его одолевают искушения. Это видно по глазам. Достаточно протянуть руку, коснуться его, и сопротивление падет.
О чем она думает! При первой же опасности хочет спрятаться в объятиях Джейка! Это так же плохо, как напиться.
– Я лучше позабочусь об ужине.
– Много им не потребуется, но поесть они должны плотно. Мы будем двигаться, пока они не свалятся от изнеможения. Хочу за день оставить как можно больше миль между нами и фермерами.
– Вы готовы? – спросил Джейк.
– Дайте две минуты. Бисквиты еще не совсем дошли.
Изабель была уверена, что едва закрыла глаза, как Джейк поднял ее готовить завтрак.
– Можно, я разбужу их? – Брет уже предвкушал страдания мальчиков от похмелья.
– Пусть это сделает Джейк, – посоветовала Изабель. – Сегодня они не расположены любить кого бы то ни было.
Мальчики пришли ночью, спотыкаясь, еще до того, как Изабель легла, и едва были в состоянии забраться в спальные мешки. Хоука несли.
Изабель подняла крышку кастрюли. Бисквиты были превосходны.
– О'кей, пора.
Джейк встал между Хоуком и Баком, поднял крышку и стал колотить в нее старой лошадиной подковой. Звон был ужасным, мальчики буквально выскочили из спальников. Кое-кто держался за гудящую голову, на страдающих лицах читалась боль.
Хоук бросился на Джейка, но едва мог стоять на ногах. Максвелл отодвинулся, широко ухмыляясь, и продолжал стучать по крышке как можно громче. Когда Изабель подумала, что больше не вынесет, он перестал.
– У вас тридцать минут, чтобы позавтракать и сесть в седло. До того, как остановимся на ночлег, мы должны преодолеть двадцать миль. Кто не хочет ехать, решает сейчас. Я дам лошадь, чтобы добраться в Остин.
Бак натянул одеяло на голову, но у Зика одеяла не было. Он сдернул его с Бака.
– Вставай, дурак чертов. Хочешь кончить с еще большим количеством полос на спине?
Не дожидаясь, пока тот пошевелится, Зик вытащил его из спальника и сунул головой в ведро с холодной водой. Бак вырывался, как упрямый бычок, но когда Зик позволил вынуть голову из воды, тот совершенно проснулся.
– Еще кому-нибудь помочь встать? – спросил Зик. Двигались все, кроме Хоука. Зик вылил на него ведро воды, Хоук вскочил, в его глазах была смерть.
– Давай, – насмешливо произнес Зик. – Это индейцы продали меня фермерам.
Шон схватил Хоука и поволок к Изабель.
– Ты был немного груб, а? – спросил Джейк Зика.
– Фермеры грубее.
Изабель никогда не видела такой несчастной, понурой группы. Ее слегка обидело, что никто не обратил внимания на завтрак, приготовленный лучше, чем обычно, но она приказала себе подождать. Мальчики слишком страдали с похмелья, чтобы заметить хоть что-то, что не прыгает и не отодвигает тарелки. Даже Пит и Вилл молчали.
Интересно, как мальчики смогут ехать верхом, когда не могут ходить? Она была уверена, что ничего не получится, когда Люку не удалось достаточно сильно затянуть подпругу. Седло соскользнуло с лошади, и Люк вместе с ним.
Джейк молнией был рядом, говоря, что Люк задерживает всех остальных, и если фермеры их поймают, он будет виноват в этом. Люк еще упорнее старался вернуть седло на лошадь и нагнать остальных. Даже Брет сел в седло и помогал выгонять стадо.
– Джейк зол, как черт, верно? – спросил Вилл, когда в лагере остались только он, Изабель и Пит.
– Работай и не ругайся, – велела Изабель. – Мы должны загрузить фургон и выехать, пока они не скрылись из вида.
– Это не проблема, – уверил Пит. – Они чуть живы с похмелья, половина попытается загнать стадо обратно в кусты.
Изабель сомневалась, чтобы кто-то из них был настолько плох, но из восьми мальчиков шестеро с похмелья. Вряд ли они смогут сделать хотя бы пять миль.
К полудню Изабель знала, что сильно недооценила решимость Джейка в первый день проехать двадцать миль. Она осознала, что мальчики получили более сильное наказание, чем она или Джейк могли придумать.
Шон повязал голову платком, каждые полчаса смачивая его холодной водой. Люк стонал каждый раз, когда лошадь меняла аллюр. Хоук, пребывающий в мрачном молчании, срывал злость на каждой корове, пытающейся повернуть обратно. Чет был бледен от усилий сосредоточиться. Бака рвало. Изабель не обманывалась на счет того, что они никогда больше не будут пить, но была уверена – прежде хорошо подумают, когда и сколько.
Солнце жгло с неослабевающей силой. По спине и между грудей бежали струйки пота, к влажной коже прилипала пыль, и Изабель чувствовала себя ужасно грязной.
Стадо достигло холмистой местности с глубокими каньонами. Травы стало гораздо меньше, она была ниже, грубее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38