В свои сорок с небольшим он казался совсем стариком из-за морщинистого осунувшегося лица с высоким аристократическим лбом, крючковатым носом и глубоко посаженными карими глазками, блестевшими, как две виноградины. Она заметила, что сегодня у него особенно утомленный вид, а жесты быстрые и нервные. Интересно, что тому виной: очередной сокрушительный проигрыш за игорным столом или присутствие этого незнакомца – человека, чье имя она скоро узнает?
– Сесилия, разреши представить тебе твоего американского кузена, – объявил граф Пелхам, и Анемон уловила, как чуть дрогнул его голос. – Мистер Стивен Берк. Стивен, мальчик мой, это моя дочь Сесилия.
Сесилия обратила к нему свою очаровательную улыбку:
– Очень рада вас видеть, мистер Берк! Вы в самом деле мой кузен? Но как же так, папа? Я и не знала, что у меня есть родственники в Америке.
Граф Пелхам закашлялся.
– Это – дальнее родство, Сесилия. Стивен… э… племянник первой жены моего дяди Горация. Он только что приехал в Англию по делам. К сожалению, он пробудет здесь недолго – всего несколько дней.
– Я пробуду здесь столько, сколько нужно, и уеду только тогда, когда окончательно закончу дела, – наконец проговорил Стивен Берк.
Его голос был твердым, как кремень. Пронзительный взгляд синих глаз метнулся на графа Пелхама, и Анемон, перехватившая этот взгляд, невольно содрогнулась. Чутье подсказывало ей, что это не простой родственный визит. Она тихонько отступила к задней стене гостиной, надеясь остаться незамеченной и проследить за дальнейшими событиями.
– Ты не хочешь пригласить нашего нового родственника на ужин, Сесилия? – подал голос Энтони.
Он сидел, развалившись в кресле у камина, с полупустой рюмкой хереса в руке. Этот светловолосый молодой человек средней комплекции боготворил свою мать, чей портрет висел в помпезной золотой раме над камином. Леди Эмили умерла пятнадцать лет назад, когда рожала третьего ребенка – он появился на свет мертвым. В то время Сесилии было только три годика, а Энтони – пять. Энтони унаследовал от матери светло-русые волосы и бледные молочно-голубые глаза. Он обладал тонкими миловидными чертами, но в отличие от хрупкой и нежной женщины на портрете, источавшей почти ангельское смирение, его лицо частенько искажала насмешливая гримаса, выдававшая в нем избалованного ироничного молодого человека, привыкшего смотреть на мир свысока.
– Ну что же ты, сестричка? – поддразнил он Сесилию. – Где твои хорошие манеры? Разве ты не понимаешь, что после утомительного морского путешествия нашему родственнику нужно как следует подкрепиться? Или его неожиданное появление в нашем доме заставило тебя забыть про светский этикет?
Сесилия засмеялась, не обращая внимания на игривый тон брата.
– Разумеется, наш кузен должен остаться на ужин! – Она кокетливо стрельнула глазками в Стивена Берка. Анемон десятки раз видела, как она отрабатывала этот взгляд перед зеркалом. – О, мистер Берк, обещайте, что останетесь! Боже мой, «мистер Берк»… это звучит слишком официально, правда? Можно, я буду называть вас Стивен? Все-таки мы с вами родственники.
– Конечно. – Губы Стивена Берка скривились в усмешке. Сесилия села на голубой диван из узорного шелка, а он продолжал стоять – высокий и широкоплечий. Лорд Пелхам и виконт меркли в присутствии Стивена Берка. – А что касается ужина, – продолжал он все тем же холодным тоном, – то я с радостью останусь. Вообще говоря, ваш отец пошел еще дальше. Он пригласил меня пожить у вас до моего отъезда из Лондона.
– О, это замечательно!
Одна лишь Анемон заметила испуганный взгляд графа. Сесилия была в явном восторге от того, что Стивен Берк будет у них гостить. Энтони тоже обрадовало это известие. Шагнув вперед, виконт заговорил в своей обычной бесцеремонной манере:
– Значит, будешь ездить со мной, старина, по клубам и прочим местам. Сегодня я ужинаю не дома – давно получил приглашение и, сам понимаешь, не могу отказаться. Но завтра я введу тебя в курс дел. Вот уж повеселимся!
– Вероятно, – Стивен взглянул на графа Пелхама, – я недолго задержусь в Лондоне. – В голосе его послышались резкие нотки. – Я надеюсь быстро управиться с делами.
– Д-да. Конечно. – Граф отвел глаза от сурового немигающего взгляда Стивена и, взяв графин с хересом, налил себе еще рюмку. – Не волнуйся, мальчик мой. Все будет хорошо. Я уверен, что ты получишь то, за чем приехал в Лондон.
Стивен Берк допил свой херес.
– Надеюсь на это, дядя. Я не из тех, кто спокойно переносит разочарования. Любая отсрочка или неудача приводят меня в ярость. А в ярости я страшен. Под горячую руку мне лучше не попадаться.
Сесилия засмеялась, не заметив, как побледнел ее отец при этих словах.
– Я постараюсь никогда не сердить вас, кузен, – прощебетала она с милой улыбкой. – Ой, я же перепугаюсь до смерти, если вы обратите свой гнев на меня!
Американец задумчиво посмотрел на Сесилию. Анемон видела, как сузились его глаза.
– Надеюсь, мне не придется этого делать, кузина, – тихо проговорил он.
Лорд Пелхам трясущимися руками поставил свою рюмку на столик возле дивана.
– Сесилия, может быть, ты поднимешься к себе и переоденешься к ужину? Уже довольно поздно, милая.
Сесилия, улыбаясь, искоса взглянула на Стивена и грациозно поднялась с дивана.
– Да, наверное, ты прав, папа. Я так устала – целый день ходила по магазинам на Бонд-стрит. Вообще-то именно поэтому я и зашла сейчас в гостиную. Я хотела, чтобы Летти показала тебе… Ой, Летти! – Вдруг вспомнив про свою служанку, она обернулась и увидела, что та притаилась в углу гостиной. Сесилия нахмурилась.
Руки Анемон онемели от многочисленных свертков и коробок, которые она держала, но девушка не смела пошевелиться или заговорить, боясь привлечь к себе внимание. Ей хотелось как можно больше услышать, прежде чем ее отошлют наверх. Но похоже, этот неизбежный момент настал.
– Летти, беги наверх и положи вещи. Я сейчас приду! – И Сесилия взмахом руки выпроводила ее из гостиной.
Анемон видела, как Стивен Берк покосился в ее угол, и, как ни старалась, не смогла отвести глаз. Взгляды их встретились, и сердце гулко забилось в груди девушки. Узнает или не узнает? Выдаст или не выдаст? Все ее тело пронзили мелкие иголочки страха. Стивен смотрел на нее не больше пяти секунд, а потом отвернулся. В его равнодушно-холодном взгляде не отразилось ничего, даже проблеска любопытства. И уж конечно, в нем не было того интереса, с каким он впервые посмотрел на Сесилию.
Анемон облегченно вздохнула и быстро пошла к двери. Слава Богу, что вчера ночью был туман. Он скрыл ее лицо. Хорошо и то, что сегодня она надела легкую шаль, а не плащ. Иначе кто знает, что могло случиться? Но теперь все в порядке: Стивен Берк ее не узнал. Девушка говорила себе, что ей повезло, и все же на сердце отчего-то скребли кошки. Она вспомнила, как он обнимал ее вчера ночью в порту. Тогда она была ему интересна, привлекала его. Сегодня же он смотрел сквозь нее, совершенно не замечая безликую, немодно одетую служанку.
Поднимаясь по лестнице с покупками Сесилии, она мысленно встряхнулась. В конце концов какая разница, заметил ее Стивен Берк или нет? Почему это ее огорчает? Ей бы надо кричать от радости, что он ее не заметил! Что же с ней такое происходит?
У порога спальни Сесилии девушка отбросила прочь все свои нелепые мысли и чувства, твердо решив узнать побольше о личности Стивена Берка и цели его посещения этого дома. Сесилия и Энтони не заметили его скрытой угрозы графу Пелхаму, но она-то сразу поняла, что он такой же их родственник, как и она сама. А что, если это американский шпион? Тогда его дела касаются ее напрямую. Надо бы выяснить, с чем он приехал.
После ужина, когда мужчины удалятся в библиотеку, чтобы выпить по рюмочке коньяку и выкурить по сигаре, у нее появится еще одна возможность подслушать разговор графа и Стивена Берка. К счастью, Энтони не будет дома, и он не помешает этим двоим наедине обсудить свои дела. Ей остается одно: во время семейного ужина незаметно спуститься вниз, спрятаться в библиотеке и ждать, когда туда придут граф и Стивен. Таким образом, она услышит все, о чем они будут говорить.
Конечно, это очень рискованно. Если ее обнаружат, она будет разоблачена как шпионка, а тогда уж не придется рассчитывать на снисхождение. Такие люди, как граф Пелхам и Стивен Берк, в крайних обстоятельствах прибегают к крайним мерам. Анемон не сомневалась в том, что они убьют ее, если найдут. Отпустить ее они не смогут, так же как не смогут вполне ей доверять, купив ее молчание. Нет, они расправятся с ней сразу же, без лишних раздумий.
Анемон дрожащими руками складывала шали Сесилии в выдвижной ящик комода. Значит, придется идти на риск. В конце концов все это задание связано с риском. В работе разведчика не бывает гарантий безопасности. И все же спрятаться в той комнате во время их тайной встречи – это очень смелое решение.
Девушка заставила себя успокоиться и четко продумать все детали. До начала ужина надо найти такое место, куда лучше всего спрятаться. Следует быть очень осторожной, ведь то, что она задумала, очень опасно.
Анемон зябко повела плечами, несмотря на теплое вечернее солнце, которое струилось в комнату сквозь прозрачные газовые занавески, рисуя золотые пятнистые узоры на розовом ковре. Перед ее мысленным взором снова возникло жесткое, мрачное лицо Стивена Берка, его могучая фигура. Она вспомнила его мускулистую грудь и крепкие руки, сжимавшие ее в порту, ясно представила вспышку гнева в его глазах и безрассудство. Вне всяких сомнений, этот человек будет безжалостным противником. Девушка зажмурилась, пытаясь избавиться от тревожного образа. Оставалось лишь надеяться, что он никогда не узнает о том, что она его враг, и у него никогда не появится повод обратить внимание на маленькую серую мышку – горничную Сесилии Пелхам.
Глава 3
Анемон украдкой спускалась по лестнице в парадный вестибюль. Из обеденного зала не доносилось ни звука. Двойные дубовые двери роскошной столовой с высоким потолком приглушали смех и голоса сидевших там лорда Пелхама, его дочери и их американского гостя. Остальная часть дома была погружена в странную, пугающую тишину. Ступеньки предательски поскрипывали под легкими шагами девушки. Она тревожно следила за дверями столовой, боясь, что они сейчас откроются и оттуда размашистым шагом выйдет лорд Пелхам и сердито спросит, что она здесь делает. Но неприятности нагрянули со стороны кухни, располагавшейся недалеко от лестницы. Когда Анемон уже спустилась в холл, кто-то дотронулся до ее локтя. От неожиданности она даже вздрогнула:
– Ой, Моффет, это вы!
Дворецкий смотрел на нее сверху вниз, хмуро сдвинув брови. Он носил свое достоинство столь же величественно, как и строгий черный костюм. Его тонкие седые волосы были аккуратно зачесаны над высоким лбом, а круглые совиные глаза вопросительно моргали.
– Да, это я, как видите! – усмехнулся он.
Анемон ахнула и с самым невинным выражением лица проговорила:
– О Господи, вы подкрались так незаметно! Нельзя же так пугать людей! Откуда вы взялись?
Этот вопрос Моффет оставил без ответа.
– Мисс Зейн, – проговорил он тоном важного вельможи, который обращается к простой крестьянке, – я не ожидал увидеть вас здесь в такой час. Это очень странно. Может быть, за вами послала леди Пелхам? В противном случае нечего отлынивать от своих обязанностей и праздно разгуливать по дому.
Правом делать подобные замечания обладал только Моффет. Внедрившись сюда по заданию Оливера, Анемон очень скоро поняла, что Моффет считал дом на Брук-стрит своей личной вотчиной и заправлял в нем с беспощадностью морского капитана. Вся обслуга, от горничных и садовников до лакеев графа Пелхама, вытягивалась по струнке и замолкала при виде строгого дворецкого. Теперь его поднятые брови и сердито поджатые губы ясно давали понять девушке, что она должна объяснить цель своего появления в холле.
– Нет, леди Пелхам за мной не посылала. Я не видела ее с тех пор, как она спустилась к ужину, – тут же ответила Анемон и вскинула на дворецкого невинные умоляющие глаза: – Я ищу флакон с нюхательной солью. Вы, случайно, его не видели?
– Флакон с нюхательной солью? – Моффет опять заморгал.
– Да, он куда-то запропастился, а мне вдруг сделалось дурно. Знаете, такая легкая слабость…
Он недоверчиво оглядел ее ладные формы и румяные щеки:
– Судя по вашему виду, вам уже значительно лучше, мисс Зейн?
– Ох, спасибо, Моффет, – она наградила его лучезарной улыбкой, – сейчас я в полном порядке. Но совсем недавно у меня было такое жуткое состояние! Я искала нюхательную соль и нигде не могла найти. Конечно, на такой случай надо всегда держать флакон под рукой. – Она задумчиво приложила палец к щеке. – Может, я оставила его на кухне? Пойду-ка спрошу у миссис Биммс.
– Сделаете это позже, – приказал дворецкий, щелчком стряхнув воображаемую пылинку со своего черного сюртука, – его светлость еще ужинает. Скоро будут подавать последнее блюдо, и миссис Биммс занята. Ей сейчас не до вас.
– Ах, понимаю! – Анемон закусила губу и сделала виноватое лицо. – Вы совершенно правы. Мне и самой следовало догадаться об этом. Ладно, я спрошу ее потом. – Она повернулась к лестнице и положила руку на полированные дубовые перила. – До свидания, мистер Моффет.
Дворецкий не удостоил девушку ответом, лишь метнул ей в спину еще один неодобрительный взгляд, потом расправил лацканы сюртука и с обычной горделивой важностью зашагал к обеденному залу. Открыв двери, он отступил назад, давая дорогу двум служанкам, которые шествовали из кухни в столовую с серебряными подносами в руках. Вверх по лестнице поплыли дразнящие ароматы свежеиспеченных пирожков с клубникой и крепкого черного кофе, но Анемон даже не обернулась, продолжая подниматься дальше. Однако лишь только за служанками и Моффетом закрылись двери столовой, девушка стремительно повернулась, снова сбежала по лестнице вниз и юркнула в библиотеку.
Оказавшись в темной, обшитой панелями комнате и плотно притворив тяжелую дверь, Анемон немного перевела дух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42