— Ну а ты? Сможешь ли ты во время битвы приказать своим воинам обратить оружие против Гвиртерина?
— Может быть, — ответил Константин. — Но уверенности в том, что это переломит ход битвы, у меня нет.
Аврора увидела страх в глазах отца.
— Папа! — твердо сказала она. — Уверен ли ты в том, что твои воины перейдут на сторону Мэлгвина? Мне это точно надо знать.
Константин задумался.
— Понимаешь, многие мои воины недовольны тем, как повел себя Гвиртерин в Вирокониуме. Он превратил город в военный лагерь. Люди Гвиртерина считали себя вправе брать на пропитание наш лучший скот и зерно. Они надругались над нашими женщинами, а мои воины просто боялись защитить своих матерей, жен и сестер. Мэлгвин так себя с нами не вел.
Константин посмотрел прямо в глаза дочери.
— Но я могу обратиться к своим воинам только с просьбой. Честно говоря, мне далеко до таких предводителей, как Мэлгвин и Гвиртерин. Мои воины меня уважают, но не боятся. Я не могу приказать им следовать за собой. И вполне возможно, они предпочтут остаться под защитой Гвиртерина.
Аврора кивнула головой.
— Я все понимаю, папа… Да, я люблю Мэлгвина. И хочу, чтобы он победил. Но я никогда не обратилась бы к тебе со своей просьбой, если бы не была уверена, что так будет лучше для жителей моего родного Вирокониума.
Константин настороженно посмотрел на вход в шатер.
— Наверное, мне уже пора уходить. Я сказал стражнику, что ты больна, и он, конечно, удивится, что я утомляю тебя долгими разговорами.
— А где Элвин? С ним все в порядке?
— Да. Вот только стража глаз с него не спускает.
Аврора улыбнулась.
— Без Элвина я не смогла бы добраться сюда. Как же ему удалось вырваться и переговорить с тобой?
— Оказалось, что Элвин хорошо знает одного из стражников Гвиртерина — тот в свое время служил в войске Мэлгвина. Так вот именно он и привел Элвина ко мне Впрочем, твой телохранитель успел только сказать, что ты больна и хочешь встретиться со мной.
— Я так рада, что он разыскал тебя… Как бы то ни было, прошу тебя, папа, подумать о том, что я тебе сказала Помни обо мне… и Мэлгвине.
— Да, я подумаю, Аврора. А сейчас — спи. Ты очень бледная. Боюсь, Элвин прав: ты еще не оправилась от раны. Постараюсь встретиться с тобой завтра — если, конечно, будет время.
После ухода отца Аврора крепко заснула. Сновидения больше не мучили ее. Утром она проснулась от сильного голода. Развязала мешок со своими вещами, кем-то принесенный в шатер вместе с тюфяком, лампой и водой для питья. В мешке лежал каравай ячменного хлеба. Аврора откусила кусок и поморщилась: этот хлеб всегда был ей противен. Но она должна есть. В противном случае силы совсем оставят ее. Запив сухой хлеб водой, Аврора занялась своим туалетом. Достала из мешка бронзовый гребень и тщательно расчесала волосы. Жаль, что она выпила всю воду — теперь и умыться-то нечем. Намочив свое покрывало несколькими каплями оставшейся на дне чаши воды, она протерла лицо.
Аврора подняла полог шатра и, собравшись с духом, вышла на воздух. По полю гулял холодный ветерок, и Аврора поплотнее закуталась в накидку. Стражник подозрительно посмотрел на нее.
— Что вы хотите? — спросил он.
— Хочу подышать свежим воздухом, — улыбнувшись, ответила Аврора. — Я не очень хорошо себя чувствую.
— Да, предыдущий стражник говорил мне, что вы больны. И еще он сказал, что к вам приходил король Константин.
Аврора с трудом выдержала пристальный взгляд воина. Она могла только надеяться на то, что их разговор с отцом не подслушивали.
— Константин — мой отец, — взяв себя в руки, холодно произнесла Аврора. — И я хотела, чтобы он знал, что со мной все в порядке.
— Гвиртерин не был в восторге от того, что вы встречались с Константином, и пожелал побеседовать с вами сразу, как только вы проснетесь.
Стражник схватил Аврору за руку и потащил в шатер Гвиртерина. Сердце Авроры тревожно забилось. Если Гвиртерин догадался об истинной цели ее путешествия, она пропала. Он может приказать казнить ее или — что еще хуже — сделает ее заложницей, чтобы диктовать Мэлгвину свою волю.
Гвиртерин завтракал, когда к нему привели Аврору Ее ошеломила окружавшая короля роскошь. Стол ломился от яств, поданных в изящной глиняной, бронзовой и даже стеклянной посуде. Сам хозяин шатра был облачен в расшитую золотом тунику, на его запястьях и шее сверкали драгоценности. Мэлгвин никогда себе такого не позволяет, подумала Аврора. В походе он одевается и питается по-походному. Гвиртерин же в отличие от Мэлгвина наслаждался прелестями королевской жизни во всей полноте.
— А вот и леди Мэлгвин, — сказал он, пристально оглядев Аврору.
Она с достоинством посмотрела Гвиртерину прямо в глаза.
— Зачем вы приказали привести меня сюда?
Гвиртерин насупил брови.
— Мне доложили, что вы нарушили мой приказ и встречались с отцом.
— Он только хотел убедиться, что со мной ничего не случилось.
— А мне говорили, что вы больны. Что-нибудь серьезное?
Аврора потупила взгляд.
— Несколько недель назад я упала с лошади и еще не совсем оправилась. Кстати, это была моя первая, но, увы, неудачная попытка совершить побег из Каэр Эрири.
Гвиртерин подозрительно оглядел Аврору.
— И все же… Вы выглядите как беременная женщина.
Аврора сделала судорожный глоток. Как он догадался? Она ни за что не скажет ему правду. Взяв себя в руки, она погладила свой пока еще плоский живот и нахально взглянула на Гвиртерина.
— О чем вы говорите? Мы уже давно не спим с Мэлгвином.
Гвиртерин буркнул что-то себе под нос, и Аврора поняла, что именно сейчас необходимо отвлечь его внимание от опасной для нее темы.
— Хочу воспользоваться случаем, — быстро проговорила она, — и узнать, каким образом вы собираетесь разгромить Мэлгвина?
— А вам-то какое до этого дело?
— Видите ли, я хочу, чтобы вы нанесли беспощадное поражение Мэлгвину. Я хочу, чтобы вы втоптали его в грязь!
Гвиртерин мрачно рассмеялся.
— Ну и стерва! Неужели вы настолько ненавидите сво его мужа?
— Да, ненавижу. Вам не понять, что значит быть заму жем за дикарем наподобие Мэлгвина. Еще до нашей женитьбы он хотел обесчестить меня… Есть и еще одна причина, заставляющая меня желать Мэлгвину поражения, — застенчиво добавила Аврора.
— Что же это за причина?
Аврора обворожительно улыбнулась Гвиртерину.
— Дело в том, что я люблю молодого воина, который сопровождал меня в этой поездке. И я думаю, что в обмен на мою помощь вы могли бы передать ему власть в Гвинедде после разгрома Мэлгвина.
Гвиртерин был ошеломлен.
— Похоже, в Гвинедде живут одни предатели. Мне даже становится жалко Мэлгвина.
— Что вы хотите этим сказать?
— Только то, что Мэлгвина предали его жена, его сестра, один из его офицеров… Получается, что больше всего Мэлгвина ненавидят его же приближенные.
Аврора не смогла скрыть удивление.
— Его сестра? Эсилт предала Мэлгвина? Об этом я не знала.
— Да, предала, — злорадно усмехнулся Гвиртерин. — Она не меньше вас хочет смерти Мэлгвина. Она думает, что я позволю ей стать правительницей Гвинедда. Но я и не собирался отдавать бразды правления в ее руки. Разве можно доверять женщине — тем более если она предатель?
Аврора дрожала от ужаса. Так, значит, она была во всем права? Значит, именно Эсилт сплела нити заговора против Мэлгвина?
— Я совсем не ожидала этого услышать. Мне всегда казалось, что в Каэр Эрири нет более преданного королю человека, чем Эсилт.
— Она хитра как дьявол. Не так-то просто вывести ее на чистую воду.
Огромным усилием воли Аврора постаралась сделать вид, что ей глубоко безразлична вся эта борьба за власть.
— По правде говоря, мне все равно, кто будет править Гвинеддом. Главное, чтобы Мэлгвин был мертв.
Гвиртерин посмотрел на Аврору, как кошка на мышь.
— Ну что ж. Если вам нужно только это, то за мной дело не станет. Разгромив войско Мэлгвина, я осчастливлю вас его мертвой головой. Вы сможете сохранить ее как воспоминание о своем замужестве.
Аврора ужаснулась, но, быстро взяв себя в руки, твердо сказала:
— Ну уж нет! Не хочу больше видеть Мэлгвина — ни живого, ни мертвого. — Она помолчала немного и добавила спокойным, рассудительным тоном, каким обычно разговаривала со своими детьми ее мать: — Вы так и не рассказали мне, как собираетесь разгромить Мэлгвина…
— Об этом я женщинам не рассказываю — даже королевам. Кроме того, вы — предатель. Благодарите Бога, что мне нужна помощь вашего отца, не то я не потерпел бы одного вашего вида!
Аврора поняла, что их беседа окончена. В шатер вошел стражник и снова схватил ее за руку.
— Пошли. Вы поедете в повозке в нашем войсковом обозе.
— Так, значит, мы выступаем в поход?
— Похоже на то.
32
Мэлгвину снилась Аврора. Он чувствовал рядом с собой тепло ее тела, вдыхал чудесный аромат ее волос…
Проснулся Мэлгвин с блаженной улыбкой на лице. Было еще совсем рано. Первые розовые лучи солнца разгоняли завесу тьмы. Одевшись и пристегнув к поясу боевое оружие, он вышел из шатра. Его поразила происшедшая всего за одну ночь перемена. На небе осталось только одно легкое облачко. Судя по всему, день будет теплым: солнце, поднимаясь все выше, на глазах уничтожало изморозь на траве. Тревожное чувство, мучившее Мэлгвина последние несколько дней, исчезло.
Лагерь уже пробудился. Воины разбирали шатры и разжигали костры, чтобы приготовить еду. Люди работали слаженно и четко, без лишней суеты. Это было его войско, это были его воины. Он приложил много сил, чтобы они познали толк в военном искусстве, он вел их за собой в бой. Возможно, уже сегодня они будут участвовать в битве и многих из них убьют. Но все равно они без вопросов подчинятся его приказам. Он был благодарен воинам, он искренне любил их.
— В такую рань король уже на ногах, — услышал Мэлгвин голос своего старшего офицера. Как всегда, он лениво улыбался.
— Как спалось?
— Неплохо, — кивком приветствуя Бэйлина, отвечал Мэлгвин. — Ты ведь знаешь, что в ночь накануне битвы я всегда хорошо сплю.
— Значит, ты думаешь, мы встретимся с врагом сегодня?
— Скорее всего. Я чувствую это.
Некоторое время они молчали.
— Знаешь, — прервал затянувшуюся паузу Бэйлин, — вчера вечером… я хотел сказать… в общем, я весьма сочувствую тебе и понимаю, как тяжело сознавать, что твоя кровная сестра оказалась предателем.
Мэлгвин тяжело вздохнул.
— Да, это ужасно. Но ведь о такой возможности предупреждали меня и ты, и Аврора… Я же надеялся, — сказал Мэлгвин почти шепотом, — что проклятие Кодваллона давно утратило силу.
— Оно не имеет силы только теперь, когда все стало известно, — мягко заметил Бэйлин. — В гнезде остался один орленок, и он — по воле богов — будет править страной долгие годы.
Мэлгвин и Бэйлин снова замолчали.
— Как ты планируешь повести битву? — наконец спросил Бэйлин.
— Для начала спустимся в долину и встретим врага именно там.
— Это довольно опасно, — медленно произнес Бэйлин. — Позади нас окажутся горы, и отступать будет некуда.
Мэлгвин покачал головой.
— Мы и не будем отступать. Мы или победим, или умрем.
Бейлин перестал улыбаться.
— Значит, ты считаешь, нам не следует ожидать подмоги, посланной с побережья Абельгиртом?
— У нас просто нет времени. Я не могу позволить Гвиртерину вторгнуться в Гвинедд.
— Гвинедд — страна горная, а горы всегда были для нас естественной защитой, — рассудительно сказал Бэйлин. — Нам стоит ожидать врага здесь. Потом маленькими отрядами мы сможем расчленить вражеское войско и без труда уничтожим его в узких проходах между скалами.
— А Аврору в отместку за нашу хитрость просто убьют Я уверен в этом, — голос Мэлгвина задрожал.
Бэйлин задумался.
— Знаешь, — медленно произнес он, — я, кажется, начинаю понимать твой замысел. Если мы сойдемся с врагом лицом к лицу, Гвиртерин решит — с его-то военной мощью! — что у нас нет никакой возможности одолеть его в битве, и не причинит Авроре никакого вреда…
Мэлгвин удовлетворенно кивнул. Но уже через мгновение в его глазах промелькнула тревога.
— Скажи мне, не считаешь ли ты меня глупцом из-за того, что я подвергаю опасности весь Гвинедд во имя одной единственной женщины?
Бэйлин улыбнулся.
— Нет, ты не глупец. Ты просто влюбленный мужчина. И ничего ужасного в этом нет. Ты тоже заслуживаешь обычного человеческого счастья.
— Но я — король! — с болью в голосе воскликнул Мэлгвин. — Могу ли я собственное счастье ставить выше безопасности своего народа?
Бэйлин дружески похлопал Мэлгвина по плечу.
— Все зависит от того, как на это посмотреть. У Гвир-терина за спиной ведь тоже окажутся горы. И его войско тоже не сможет отступать. А так как он готов вот-вот вторгнуться в твои владения и имеет несметную силу, мы просто обязаны его разгромить. Иначе от него будет исходить постоянная угроза Гвинедду. Мэлгвин улыбнулся.
— Спасибо, Бэйлин. Я знаю тебя очень давно, и всегда ты высказываешь ценные мысли.
Бэйлин засмеялся.
— Мечтаю, чтобы моя Сьюэн хотя бы раз сказала обо мне такое. Она же все время твердит, что, как только я открою рот, из него вылетает какая-нибудь глупость.
— Не обращай внимания. Пойдем лучше хорошенько подкрепимся. Только сначала прикажи дать воинам провизии вволю — сегодня им это особенно нужно.
Повозку безжалостно швыряло на ухабах. Ехать в ней было значительно хуже, чем верхом. От постоянных толчков у Авроры разболелась голова. Чтобы хоть как-то смягчить тряску, она прислонилась к набросанным в повозку мешкам с зерном.
Гвиртерин поверил ее лжи, подумала Аврора, устроившись поудобнее. Он поверил, что она жаждет смерти Мэлгвина. И как только она смогла произнести эти жуткие слова? Она с ужасом представила себе, что Мэлгвин потерпит поражение и она сама погибнет, так и не сказав мужу о своей огромной любви к нему. Он может умереть в полной уверенности, что она предала его.
Аврора постаралась побыстрее прогнать прочь эти страшные мысли. Пока они с Мэлгвином живы, надо надеяться на лучшее. Вот только где Элвин? Все ли с ним в порядке? Удалось ли ему бежать?
Аврора выглянула из повозки и посмотрела вперед, где двигались основные силы Гвиртерина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43