Между тем Энгусу пришлось приложить немало усилий, чтобы доказать свою непричастность к грабежу, некогда совершенному преступницей Элайной Макгарен. Несколько банкнот, которые он сдал в банк, имели те же номера, что и похищенные, и, как только это обнаружилось, целая свора офицеров-янки явилась к нему в лавку, чтобы учинить допрос. Энгус устал объяснять, что получил эти деньги в обмен на проданный товар, но в конце концов его упорство заставило янки отступить, и дело прекратили.
Сидя за своим столом, Энгус мрачно разглядывал пачку писем, совсем недавно полученных им от Роберты.
Наконец он взял верхний конверт и вытащил из него несколько банкнот. Часть этих денег он, ни о чем не подозревая, уже отнес в банк. Купюры были новенькими и хрустели. Между страницами письма было вложено по меньшей мере две тысячи долларов. В остальных письмах тоже были деньги. Откуда они появились у дочери, он не знал, однако Роберта просила хранить их до тех пор, пока она не вернется домой.
Услышав стук, Энгус торопливо спрятал деньги и пошел открывать.
— Кто здесь? — на всякий случай спросил он, подходя к двери.
— Доктор Брукс и Толли Хоторн. Мы пришли, чтобы поговорить с вами об Элайне.
Энгус нахмурился, однако не впустить гостей было бы невежливо, и ему пришлось отодвинуть засов.
— Не знаю, что вам здесь надо, но хочу сразу предупредить — судьба этой девушки меня не касается, — не слишком любезно проворчал он.
— Элайна ваша родственница, — напомнила миссис Хоторн, проходя внутрь.
— В последнее время я стараюсь не вспоминать об этом.
— Как вам не стыдно! Она же еще совсем дитя! — Голос пожилой дамы дрожал от возмущения.
— Мое единственное дитя — Роберта. Что до Элайны — с ней у нас только прибавилось забот, и меня раздражает ее присутствие. Вот почему мне не очень хочется говорить о ней…
— Но, надеюсь, вам известно, кто такой Жак Дюбонне и что он угрожает вашей племяннице? — нетерпеливо перебил доктор Брукс.
— Он угрожает ей? Господи, да он так же угрожает и мне! В любой день он может поджечь мою лавку или дом! С какой стати я должен заботиться об Элайне — мне хватает и своих хлопот с этим господином!
— Я взяла на себя смелость написать о происходящем мистеру Латимеру, — сухо известила хозяина Толли.
— Коулу? Этому ублюдку?
— Придержите язык, Энгус! — резко оборвал хозяина Брукс.
— Проклятый янки убил мою дочь!
— Что за нелепое предположение! Майор ни в чем не виноват!
— Если бы не он, Роберта бы не забеременела! — прохрипел Энгус. Внезапно он почувствовал, что ему не хватает воздуха.
— Пожалуйста, выслушайте нас. — Доктор Брукс снял шляпу и присел на стул. — Коул ответил на письмо. Вам будет небезынтересно узнать, какое решение он принял.
— Плевать мне на этого янки и его решения!
— Он просит руки Элайны, — спокойно пояснила Толли.
— Чьей руки? — Глаза Энгуса чуть не выскочили из орбит.
Миссис Хоторн невозмутимо продолжила:
— Майор Латимер, так же как и вы, считает, что Элайна должна покинуть Новый Орлеан.
— Никогда! — взревел Энгус, потрясая кулаками. — Только через мой труп! И вы, Толли Хоторн, — вы посмели осуждать меня!
Толли снисходительно улыбнулась:
— Я явилась сюда не для того, чтобы осуждать кого бы то ни было, — от вас лишь требуется согласие на брак Элайны, поскольку, кроме вас, по мужской линии у нее нет больше родственников. Дюбонне, кажется, вообразил, что может сделать ее своей любовницей, но мы ни в коем случае не должны допустить этого!
— Оставьте меня в покое! — не выдержав, завопил Энгус. — Я не желаю больше ничего слышать! Уходите оба!
— Что ж, ладно. — Миссис Хоторн вздохнула и поднялась. — Но позвольте предупредить: если вы не передумаете, то будете жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
— А моей племяннице известно о предложении майора? — неожиданно спросил Энгус.
— Мы решили сначала переговорить с вами, — с достоинством произнес доктор Брукс.
— Она и впредь ничего не должна знать!
— Хорошо, мы дадим вам время подумать. Но постарайтесь принять решение как можно скорей: кто знает, что нас ждет впереди…
С этими словами Толли Хоторн направилась к двери, и доктор Брукс вышел вслед за ней.
Энгус принялся беспокойно вышагивать из угла в угол. Несмотря на свою ненависть к Коулу Латимеру, он прекрасно понимал, что Жак Дюбонне только и ждет удобного случая, чтобы захлопнуть мышеловку. Если этот человек узнает, что женщина, которой он домогается, — не кто иная, как Элайна Макгарен, разразится катастрофа.
Настала ночь, а Энгус так и не мог решить, что же ему теперь делать: отомстить человеку, который погубил его дочь, и подвергнуть опасности самого себя или согласиться с требованием янки?
Августовская жара, обрушившись на город, стала причиной того, что большую часть дня жители проводили в своих домах, дожидаясь вечера, когда становилось чуть прохладнее. В один из таких послезакатных часов Элайна сидела в одиночестве на веранде дома Крэгхью и задумчиво смотрела в усыпанное звездами небо.
Внезапно за спиной скрипнула дверь. Обернувшись; девушка увидела, что на веранду вышел Энгус. Он приблизился к качалке, на которой она сидела, и опустился на стоящий рядом стул. Судя по всему, старика что-то беспокоило, но прошло немало времени, прежде чем он решился заговорить:
— Я написал Коулу Латимеру и попросил его помочь избавить тебя от домогательств Жака Дюбонне. — Энгус сглотнул. — А также напомнил ему, что при этом необходимо подумать о твоей репутации. В качестве решения я предложил брак. Он согласился с моим условием, но…
Элайна молча слушала — ее ничуть не обрадовала эта новость.
— Мистер Латимер согласился при условии, что брак будет временным и фиктивным. Его предстоит расторгнуть, как только в твоей жизни все уладится. По-моему, ни у тебя, ни у меня нет другого выхода. Жак Дюбонне представляет для нас слишком серьезную угрозу. Если он узнает, что ты и есть Элайна Макгарен, — все пропало. Зато став женой офицера в отставке, да к тому же героя, ты окажешься в безопасности. Мистер Латимер обеспечит тебе защиту, и ты сможешь покинуть город, ни у кого не вызвав подозрений. В этом случае даже Дюбонне не посмеет вмешаться.
— Благодарю вас за заботу, дядя, но я предпочла бы не обременять майора своими проблемами. Город я могу покинуть и без его покровительства.
— Как же! — Энгус усмехнулся. — Стоит тебе только выйти за ворота, как люди Жака будут следить за тобой — он же знает, что ты умеешь притворяться мальчишкой, и потому наверняка велел своим шпионам быть настороже. Пока ты живешь здесь с нами, он, вероятно, еще сохраняет надежду, что ему удастся уладить дело мирным путем и мы в конце концов отдадим тебя ему…
— Мирным? — Элайна поморщилась. — Значит, вот как это называется?
— Француз не зря кичится своей силой. Если он решит действовать, то явится сюда со всей своей сворой. Пока он выжидает, считая, что сумеет запугать нас и заставит сдаться. Кроме того, как я полагаю, он боится властей не меньше, чем мы.
— Все это меня мало интересует. Я не собираюсь ни для кого становиться обузой и не приму подачку майора Латимера, — процедила Элайна..
— Если ты не думаешь о себе, тогда подумай хотя бы о своих родственниках…
— Если вы настаиваете, я покину дом немедленно!
— И куда же ты денешься? Отправишься к миссис Хоторн или к доктору Бруксу, чтобы подвергнуть и их опасности?
Девушка попыталась что-то возразить, но Энгус взмахом руки прервал ее:
— Подумай как следует. Вспомни, скольким ты мне обязана.
Элайна бросилась в дом, ощущая острую боль при одной мысли о том, что ее отверг единственный мужчина, о котором она мечтала. Энгус еще долго стоял в задумчивости. Теперь, приняв решение, он был намерен осуществить его. Несмотря на все нежелание, ему придется просить помощи у Толли Хоторн и доктора Брукса, чтобы убедить Элайну выйти замуж за Коула и таким образом остаться в живых, зато благодаря ловко поданной им информации к тому времени, как его племянница прибудет в Миннесоту, она наверняка возненавидит Латимера и превратит его жизнь в ад.
На следующий день, ближе к вечеру, Элайну снова вызвали в кабинет доктора Брукса. Обычно такие встречи приносили ей лишь печальные известия, и она принялась гадать, какая трагедия обрушится на нее в этот раз. Поприветствовав Элайну, Брукс встал, и только тогда она заметила, что в углу на стуле чопорно восседает миссис Хоторн. В своей широкополой шляпе с густой вуалью, подвязанной под подбородком, она держалась как королева.
Пожилая дама любезно улыбнулась и кивнула седой головой.
Остановившись у двери, Элайна молча ждала. Доктор Брукс снова сел за стол и, повертев в руках скальпель, взглянул на нее поверх очков.
— Я сделала что-то не так? — робко осведомилась девушка, не выдержав гнетущего молчания.
Миссис Хоторн вздохнула:
— Ты попросту сглупила.
Элайну так расстроил упрек, что она никак не могла собраться с мыслями. Опустившись на стул, она сложила руки на коленях.
— Я… не понимаю, в чем дело.
Миссис Хоторн переглянулась с доктором Бруксом и негромко начала:
— Мы с мистером Бруксом решили предпринять все усилия, чтобы дать тебе возможность покинуть Луизиану — по крайней мере до тех пор, пока не забудется самое худшее, и чуть ли не силой добились от твоего дяди согласия помочь нам. А теперь мы узнали, что ты отвергла предложенный нами план.
Элайна изумленно посмотрела на своих покровителей.
— Вы хотите сказать, что вы с доктором Бруксом… Но дядя Энгус говорил, что это он… — Она окончательно растерялась.
Миссис Хоторн усмехнулась:
— Энгус Крэгхью неглуп, но когда речь заходит о деликатных вопросах, он превращается в обыкновенного болвана.
Доктор Брукс сдержанно кашлянул и взглянул в ее сторону.
— Полно, Толли, вы несправедливы к нему. — Он снова перевел взгляд на Элайну: — Энгус известил нас, что он написал Коулу несколько писем и получил от него ответ. По-моему, ты отвергла его, поддавшись чувствам, и хотя твой поступок вполне понятен, мы просим тебя хорошенько подумать, прежде чем принять окончательное решение.
— Ни за что! — воскликнула девушка, чувствуя себя оскорбленной до глубины души. — Я выслушала все доводы дяди и отказалась тащиться чуть ли не через всю страну, лишь бы не доставлять ему лишних хлопот.
Доктор Брукс сосредоточенно водил скальпелем по листу бумаги.
— Не знаю, сознаешь ли ты до конца, каково сейчас твое положение. Жак Дюбонне пользуется достаточным влиянием в городе, и мы знаем, насколько он настойчив. Этот человек так просто не оставит тебя в покое. Он выждет удобную минуту, и тогда тебе несдобровать. Боюсь, об этом Энгус забыл упомянуть. Если тебя разоблачат, твои родственники тоже пострадают: укрывательство преступницы, которую ищут и южане, и северяне, не сулит им ничего хорошего. Твоих родных лишат всего, что они имеют, и скорее всего бросят в тюрьму. Та же участь ждет и нас с Толли. Но стоит Элайне Макгарен исчезнуть, и никто уже не сумеет доказать, что когда-то она жила здесь. Если ты уедешь, мы выиграем время, которое нужно нам для того, чтобы снять с тебя ложные обвинения. Уехать надо немедленно, но куда? Обратно домой, чтобы прятаться на болотах, пока соседи не выследят тебя? А если мы отправим тебя еще дальше, неизвестно, выдержишь ли ты такой путь. И потом, как ты будешь там жить? Тебе следует на время забыть о том, кто ты на самом деле. Каждый капитан парохода, каждый шериф заподозрит неладное, увидев молодую женщину, путешествующую в одиночестве. Если же ты станешь невестой уважаемого врача, раненого героя, кто посмеет приставать к тебе с расспросами? Миссис Латимер никто не заподозрит в каких бы то ни было преступлениях. Поселившись в отдаленном месте, ты забудешь и о Жаке Дюбонне, и о бдительных стражах закона. Там ты наконец-то сможешь наслаждаться покоем.
Доктор Брукс сделал паузу, во время которой Элайна пыталась подыскать убедительный ответ. Но тут эстафету приняла миссис Хоторн.
— Ты дорога нам всем, Элайна, — не спеша начала она, — и мы не допустим, чтобы ты пострадала. Но тебе необходимо понять, что ты для нас вовсе не обуза, от которой мы будем рады отделаться. Если ты окажешься вдали отсюда и в безопасности, мы сможем защитить самих себя, а если понадобится, и тебя. Майор Латимер в письме заверил нас, что он все понимает и даже всерьез сомневается в том, что ты дашь согласие на его предложение. Как это он выразился… — Толли сунула руку в сумочку, вынула письмо и быстро просмотрела его. — Ах да… «Мне давно известно, насколько Элайна опрометчива и напрочь лишена здравого смысла. Отчетливо представляю себе, как сложится разговор, но все же желаю вам удачи, хотя и не уверен, что вас ждет успех. С нетерпением жду ответа».
Аккуратно свернув листок, миссис Хоторн не спеша убрала его обратно в сумочку, обменялась взглядами с доктором Бруксом и снова посмотрела на девушку.
Однако Элайна молчала. В ее голове царил полный хаос. «Напрочь лишена здравого смысла!» Синебрюхий негодяй! Она отчетливо видела усмешку, которая была на его лице, когда он писал эти слова. Этот человек с радостью взялся за роль спасителя, вовсе не желая видеть ее своей женой!
Наконец мысли Элайны обрели некоторую стройность. Выпрямившись, она негромко произнесла:
— Хорошо, я уеду отсюда. Я выйду за него замуж и останусь в Миннесоте на какое-то время, но не более того.
Доктор Брукс и миссис Хоторн сразу заулыбались — первый этап плана им все же удалось осуществить. Обоих слегка смущало лишь то, что когда их подопечная окажется вдали от них, убеждать ее придется совсем другим людям.
Глава 25
Иногда Жак Дюбонне давал в долг деньги под высокие проценты. Он почти ничем не рисковал, так как действовал осторожно и заботился о своем состоянии, вкладывая его в ценные бумаги и недвижимость.
Однажды солнечным сентябрьским утром он вошел в лавку, расположенную напротив той, что принадлежала Энгусу Крэгхью.
— Вы запоздали с выплатами, месье, — заявил он хозяину. — В денежных делах Жак Дюбонне всегда точен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69