— Тогда почему перед тобой лежит молоток? Судья уставился на нее. Его губы расплылись в улыбке.
— Это судейский молоток, — объяснил он и стукнул им по столу. — Я пользуюсь им, когда мне нужно навести порядок в суде.
— Это просто молоток! — возразила Миранда. — А ты обманщик. Я не буду с тобой разговаривать.
— Ну ладно… — судья потер подбородок, — я не порицаю тебя, вижу, что ты хорошая защитница своей мамы.
— Я ее маленькая девочка, — убежденно поправила его Миранда. — А если ты не пригвоздил ее к стене, то почему прячешь ее? — Поскольку судья не сразу нашелся, глаза Миранды налились слезами. — Я думаю, вы боитесь, что я увижу дырки от гвоздей, если она придет…
Судья обратился к служителю:
— Пожалуйста, приведите миссис Мак-Говерн на минутку.
Он еле удерживался от смеха. Зак поудобнее устроился на своем стуле. Минуту спустя Кэйт ввели в зал и подвели к скамье подсудимых. Судья подался вперед.
— Миссис Мак-Говерн, кажется, ваша дочь хочет спросить вас о том, что было на вчерашнем заседании. Она вообразила почему-то, что я прибивал вас гвоздями к стене.
Глаза Кэйт округлились. Она изумленно посмотрела на Зака. Toт усмехнулся. Миранда соскочила с его колен и, сбежав по ступеням, бросилась в объятия матери.
Пока Кэйт обнимала дочку и что-то объясняла ей, Зак видел, как судья Мак-Гилрой наблюдает за ними. Бедняга едва не плакал. Зак понимал эти чувства.
Когда Кэйт увели, Миранда вернулась на колени к Заку и сказала судье:
— Моя мама говорит, что ты не прибивал ее гвоздями нигде. Значит, я могу поговорить с тобой, даже если ты останешься в платье…
— Спасибо, Миранда. Это очень великодушно с твоей стороны. — Он поиграл своим пером. Их взгляды встретились.
— Ты знаешь, зачем тебя привели сюда?
— Потому что ты хочешь со мной говорить.
— А знаешь, о чем я хочу говорить? Миранда поежилась.
— Я думаю, ты будешь спрашивать меня… — она нервно посмотрела через плечо Зака, — про моего первого папу и про то, как моя мама нечаянно его ушибла.
Судья следил за ее взглядом.
— Тебе здесь никто ничего дурного не сделает, Миранда. Не бойся.
— Я знаю. Папа Зак никому не даст меня обидеть. Судья снова улыбнулся.
— Я уверен, что не даст… — Лицо его приняло задумчивое выражение. — Как я понимаю, ты случайно обожгла руку?
Миранда прижалась к Заку.
— Это было не случайно.
Судья внимательно посмотрел на багровый шрам, изуродовавший детские пальчики.
— А как же это произошло?
Миранда испуганно оглянулась, будто ожидала, что сзади вот-вот появится Джозеф.
— Это мне сделал мой первый папа.
— Можешь ты рассказать мне об этом?
Зак наклонился над девочкой и крепче прижал ее к себе.
— Не бойся ничего, Мэнди! Я с тобой! Вцепившись в рукав Зака с такой же силой, как утопающий хватается за соломинку, Миранда рассказала о событиях, которые привели Джозефа к смерти. Звонким, чуть дрожащим голосом она поведала о том, как ее мать ударила Джозефа по спине поленом. Судья Мак-Гилрой задумался.
— Если твой папа согнулся над тобой, держа твою руку в огне, Миранда, как же ты могла видеть, что она не ударила его по голове? — мягко спросил он. — Могла ты видеть, как она его ударила?
— Нет.
Сердце Зака оборвалось. Но ведь он сам убеждал ее говорить только правду, зная, что Кэйт не хочет ничего другого. Зак едва удержался от того, чтобы, схватив Миранду, не убежать из зала суда.
Судья потер переносицу.
— Иногда нам рассказывают одно и то же так часто, что нам начинает казаться, будто мы сами это видели. Может, твоя мама столько раз убеждала тебя, будто ударила твоего папу по спине, что ты поверила в это?
Миранда сморщила нос.
— Моя мама никогда ни в чем не убеждала меня. Мы не говорили об этом.
— Никогда?
— Никогда.
Судья устало вздохнул.
— Подозреваю, что ты все же не видела, как твоя мать ударила отца. Это так?
— Ага, — Миранда шмыгнула носом, — я не могла видеть. Ведь она стояла сзади меня.
— Но ведь твоя мама могла ударить его по голове, и ты этого не увидела бы.
Миранда еще крепче прижалась к Заку.
— Нет. Не видела бы. Но я знаю, что она его не ударила по голове.
Судья Мак-Гилрой печально улыбнулся.
— Я понимаю, что ты очень любишь маму. Обещаю тебе, что мы не забудем об этом, когда станем принимать решение.
Зак замер от ужаса и закрыл глаза. Миранда вдруг выпалила:
— Я сказала, что мама не ударяла его по голове, и я не лгу. Я не могла видеть, но я знаю, потому что она меня не ударила.
Эти слова вызвали у судьи живой интерес. Его глаза вдруг заблестели. Чуть помолчав, он спросил:
— Что ты имеешь в виду, Миранда?
— Моя голова была совсем рядом с его головой. — Она приподнялась и коснулась щеки Зака. — Вот так же, как моя голова и голова папы Зака. Она бы и меня ударила по голове, а она не ударила.
— Да, ты права, — сказал Мак-Гилрой.
Миранда выпрямилась. Ее огромные карие глаза смотрели прямо на судью.
— Нельзя ведь наказывать людей за то, что они сделали нечаянно?
— Нельзя, — согласился судья. — Вот почему ты сегодня отвечаешь на наши вопросы. Мы хотим точно установить, была ли смерть твоего отца случайной.
— Моя мама уже сказала вам это? Моя мама никогда не лжет, и я тоже не лгу. — Она бросила укоризненный взгляд на жюри. — Только дураки могут держать ее в тюрьме за то, что она и не думала делать. А моя мама говорит, что вы не дураки.
Судья снова улыбнулся ей.
— Во всяком случае, мы стараемся не делать глупостей. Спасибо за то, что ты пришла, Миранда.
Зак видел, что он поверил показаниям ребенка. У судьи были основания для этого, хотя бы потому, что девочка восприняла все буквально, а это показывало, что она слишком мала и незрела, чтобы сочинять сложную ложь. Зак чуть не завопил от радости и облегчения. Сделав над собой огромное усилие, он все же усидел на месте и не двигался, пока судья резюмировал ответы Миранды.
После этого Зак сошел вместе с девочкой вниз и отдал Миранду на попечение Маркуса. Сам же он вернулся в зал, уже заполнившийся публикой. Кэйт тоже привели и усадили на скамью подсудимых.
Сверившись со своими записями, судья окинул строгим взглядом присяжных.
— Как я полагаю, показания, которые мы выслушали вчера и сегодня, достаточны для того, чтобы вы могли вынести свой вердикт. Памятуя о вчерашнем досадном скандале, считаю нелишним напомнить вам, что цель нашего заседания — вынесение справедливого и честного решения. Помните, что чудовищное обвинение, с которым выступил здесь мистер Блейкли, не должно повлиять на ваше решение. Если вы не готовы к этому, ваш долг немедленно заявить об этом. Тогда ваше место займут другие члены жюри.
Судья сделал паузу, выжидая. Присяжные молчали. После нескольких томительных секунд он объявил перерыв, и присяжные удалились в комнату для совещаний.
Полагая, что присяжные вынесут вердикт не раньше, чем через несколько часов, Зак и Чарльз Дефлер вышли на улицу, чтобы перекусить. Было как раз время для ленча. Не успели подать еду, как к ним подбежал помощник Дефлера и возбужденно воскликнул:
— Скорее! Они уже вынесли вердикт!
Зак и адвокат немедленно выскочили из-за стола. По пути в суд Зак спросил:
— Такое быстрое решение означает хорошие новости или плохие?
Дефлер важно посмотрел на него.
— Бывало и так, и этак. Пока могу сказать одно: у жюри уже сложилось общее мнение. Они взвесили все обстоятельства и без споров приняли решение.
Зака это не успокоило.
— А что говорит ваша интуиция, ведь вы вели много дел? К чему, по-вашему, они пришли? За нее они или против?
Дефлер поджал губы.
— Ну, я не могу вот так с ходу сказать вам. Зак стиснул кулаки.
— Неужели вы думаете, что они могли признать ее виновной?
Дефлер надвинул шляпу на лоб и ускорил шаги.
— Надеюсь, что нет, мистер Мак-Говерн. Но учтите: погиб человек, а в пользу вашей жены свидетельствуют только ее собственные показания и показания ее дочери.
Показания Миранды были душераздирающими, но она — ребенок, и ее рассказ о том, что произошло той ночью, вызывает некоторые сомнения.
Зак едва удержался, чтобы не выругаться.
— Вы говорили, что у Кэйт хорошие шансы, когда взялись за это дело.
— Это было до того, как Блейкли ворвался со своими обвинениями! — Адвокат глубоко, с усилием вздохнул. — Нечего бояться, впрочем. Если произойдет самое худшее, я воспользуюсь этим неприятным инцидентом и подам петицию с просьбой отменить это решение и назначить новое слушание. Кэйт не пойдет на каторгу, это я обещаю вам.
— Другой суд? Но ведь петиция и все прочее займут много времени!
— Не так уж много, если сравнить с пожизненным заключением или смертной казнью.
Зак чуть не упал. Пожизненное заключение или казнь? То, что это имело отношение к Кэйт, казалось ему кощунством. Кэйт, такая милая и добрая, сама так долго была жертвой жестокости, и теперь ее снова будут терзать?
— Как долго? Месяц, два? Если это случится, сколько времени ее продержат взаперти?
Дефлер пригладил рукава и поправил манжеты.
— Полагаю, не больше шести месяцев.
«Шесть месяцев!» Эти слова, звучали в ушах Зака, пока он пробирался к своему месту через битком набитый судебный зал. Когда дверь в судейскую комнату открылась, Зак покрылся холодным потом. «Это не для Кэйт! Шесть месяцев заключения убьют ее».
Когда ее ввели в зал, Зак уже не спускал с нее глаз. Ее окаменевшее бледное лицо сказало ему, как она напугана. И, тем не менее, с гордостью отметил он, она шла ровным шагом, высоко вскинув голову, глядя прямо перед собой. Хотя Зак и сам был на краю отчаяния, он нашел в себе силы улыбнуться ей.
Призвав зал к порядку, судья объявил о начале заседания.
— Обвиняемая, встаньте и повернитесь лицом к жюри. Кэйт казалось, что ноги не держат ее. Но она все же встала, обратив тревожный взгляд на судью и присяжных. Только глаза казались живыми на ее мертвенно-бледном лице.
Старейшина присяжных выступил вперед и развернул лист бумаги. Подержав его перед собой, он посмотрел на Кэйт. Зак затаил дыхание. Ни за кого он никогда так не боялся, как за эту маленькую женщину, стоящую перед судьей и присяжными. Он с ужасом подумал, что сейчас ее приговорят к пожизненному заключению или, того хуже, к повешению. И тут Зак понял: он сделает все, чтобы помешать этому, даже если придется преступить закон. «Она невиновна, будьте вы прокляты! Если судья, да и все люди в этом Богом забытом городишке не видят этого, пусть идут к дьяволу в ад!»
Старейшина присяжных прокашлялся.
— Мы, жюри присяжных, находим, что обвиняемая Кэтрин Мак-Говерн… — Он сознательно сделал продолжительную паузу. Зак готов был придушить его за это. Неужели напыщенный осел не понимает, что она сейчас чувствует! Старейшина присяжных растянул губы в улыбке и снова прокашлялся. — Невиновна!
Зак не чувствовал под собой ног. Он вскочил, ухватившись за спинку стула, стоящего перед ним. Невиновна! Безумная радость охватила его. Слезы брызнули из глаз. Невиновна! Он бросился в проход между рядами, задевая за стулья. Невиновна!
Судья призвал зал к порядку, затем обратился к Заку.
— Пожалуйста, мистер Мак-Говерн, не спешите! Зак замер. Какая-то толстуха преграждала ему путь.
«Не спешить? Но ведь все кончено, не так ли? Вердикт „невиновна“. Значит, Кэйт свободна и может идти?»
Он остановился, пытаясь прийти в себя.
Судья Мак-Гилрой сложил ладони и окинул публику суровым взглядом.
— Вчера Райан Блейкли сообщил нам кое-что, имеющее отношение к прошлому Закарии Мак-Говерна. Мы выяснили, что мистер Мак-Говерн не имеет ни малейшего отношения к случившемуся. Я упоминаю об этом лишь потому, что некоторые люди слышали вчера эти беспочвенные обвинения. Надеюсь, они поняли, что все это — бред неуравновешенного человека.
Стон облегчения готов был вырваться из груди Зака. Между тем судья продолжал:
— Для меня и, как надеюсь, для всех присутствующих здесь, ясно, что Кэйт и Миранда Мак-Говерн достаточно пострадали не только от рук Джозефа Блейкли, да упокоит Бог его душу, но и от всего нашего общества… — Он снова сурово посмотрел в зал. — Нет здесь, в этом зале, никого, кто мог бы сказать о себе, что не судачил хоть раз о том, что происходило в семье Блейкли? От своего имени и от имени нашего общества я приношу извинения миссис Мак-Говерн, ибо почти все так или иначе препятствовали ей и ее дочери обрести свободу и безопасность. Получив этот горький урок, мы можем только надеяться, что будем лучше понимать друг друга, ибо не все таково, каким кажется.
Худенькие плечи Кэйт содрогались от рыданий. Пренебрегая установленным в суде порядком, Зак пробивался к ней через толпу, заполнявшую центральный проход. Он хотел лишь одного — прикоснуться к ней.
Судья Мак-Гилрой, увидев Зака, поманил его.
— Идите, идите, мистер Мак-Говерн. Сейчас самое время забрать жену и отправиться с ней домой.
С этими словами он трижды стукнул молотком по столу и поднялся на ноги.
— Вы слышали вердикт, леди и джентльмены. Заседание окончено. Вы можете разойтись. Дайте возможность этим людям уйти с миром. Убежден, теперь мы общими усилиями поможем им обрести радость и покой, счастливую жизнь без бурь и препятствий.
Заку только казалось, что он идет, на самом же деле, пробиваясь сквозь толпу, он мчался к барьеру, отгораживающему скамью подсудимых. С криком радости он схватил в объятия Кэйт и закружился вместе с нею.
Судья фыркнул и постучал молотком.
— Если это возможно, я бы хотел снять это «платье» и угостить мисс Миранду самым лучшим шипучим напитком, какой только найдется в этом городе. Как вы думаете, согласится ли она установить дружеские отношения с эксцентричным пожилым человеком, если увидит, что он носит брюки, как все мужчины?
Зак перестал кружить Кэйт, и она со смехом приняла любезное предложение судьи. Потом Зак спрятал лицо у нее на груди, не обращая никакого внимания на то, что его видят посторонние. Откуда-то с улицы доносились крики:
— Невиновна! Они признали ее невиновной!
Эти слова наполняли его душу такой радостью, что он чуть не плакал.
Вокруг них уже начали собираться люди. Дефлер с помощником, шериф со своей дородной женой;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41