https://wodolei.ru/catalog/vanni/Roca/continental/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Он наклонился к пестро разукрашенной девице и сказал:— Дитя мое, это злая ночь, дитя мое, это Дикая Охота. Отче наш, три креста на воротах, благодарим Бога, что мы теперь в безопасности перед этим. Привидение не сможет больше войти к нам, теперь ложись в постель, дитя мое, и засыпай! Поверье о Дикой Охоте (разумеется, языческое) было широко распространено в средневековой Западной Европе. Встреча с проносящейся по небу кавалькадой демонических существ, сопровождаемых сворой собак, не предвещала ничего хорошего. И, заметим, как и в случае с кануном Дня Всех Святых, люди, вполне считавшие себя верующими, рядились в маски Дикой Охоты, вероятно, пытаясь таким образом изжить свой страх перед неведомым (прим. ред.)

Едва он произнес это, поднялся громкий звон колоколов. Лица обернулись к колокольне, на которой возвышалось деревянное распятие в синем ночном небе. Возглавляемая священником, который громко читал молитву «Отче наш», маленькая процессия вышла из церкви. Причетники в праздничных одеяниях раздавали благовония, другие несли распятие, подобное тому, что было на башне церкви. Процессия останавливалась у каждого дома, и священник рисовал сверкающим белым мелом три креста на входной двери. Под жалобные стоны ряженые дергались, как черви с больным животом. При этом я не сумел определить, испугались ли они молитвы, строгого вида деревянного распятия или кусающего запаха благовония, от которого заслезились и мои глаза.В это время Людовик схватил за руку свое круглолицее «дитя» и отвел к установленной на трибуне кровати, в которую улеглась майская королева. Хлипкая конструкция выдержала ее вес, и возможно, это было самое большое чудо нынешней Вальпургиевой ночи. С девушкой успокоились и демоны и ведьмы, их возня утихла.Король громко сказал собравшимся:— Волшба прошла, исчезли привидения, Господь да щедро воздаст благословением!Сопровождаемые оглушительным ликованием, звезды вспыхнули в небе. Я сжался, мое дыхание замерло. Разлетаясь искрами, остатки от взорвавшихся созвездий медленно падали на землю. Все без исключения кометы, которые указал Пьер Гренгуар в своей книге, казалось, в один миг обрушились вниз в доказательство их божественной разрушительной силы.Потом я заметил фейерверк, который устроили на другой стороне площади возле трибуны. Пиротехники поспешно подожгли фитили, которые выглядывали из нижних клапанов железных трубок.Искусно созданные птицы порхали из направленных в небо труб и с визгом взлетали вверх. Они расправляли свои крылья и парили над крышами, пока не распадались и не разбрызгивали свой сверкающий дождь, да так, что порой мне казалось, что здесь светло, как днем. Свет и пламя преодолели ночь и существ тьмы.Только потому, что было так светло, я разглядел пятерых людей, одетых как демоны в маски. Они поднялись за выступом стены и направили на трибуну металлические трубки, подобные трубкам для фейерверка То, что они держали в руках, выглядело как смесь из трубок для фейерверка и пищалей. Фитили уже горели, и, наконец — слишком поздно? — я осознал, каким коварным образом должен умереть король Людовик. Вспышки фейерверка отвлекут не только толпу, но и преданных шотландцев. Возможно, все примут это даже за несчастный случай, за неудачный фейерверк.Словно я сам был вылетевшим выстрелом из трубы, я бросился к трибуне и закричал королю изо всех своих сил, что ему нужно искать укрытие.Слышал ли он меня? Возможно, его только насторожило поведение его стражи, которая обратила на меня внимание и уставила в меня свое оружие. Каждый раз Людовик прыгал в сторону, и первый выстрел ракеты пролетел мимо, попал в кресло на трибуне. Гром взрыва заглушил весь другой шум. Кресло полностью разлетелось вдребезги, и волна разряда ударила Людовика по ногам. Там, где он как раз стоял, разорвался второй снаряд, и снова загремел оглушающий взрыв. В трибуне зияла соответствующая дыра.Отскочившая в стороны древесина полетела по воздуху в абсолютном беспорядке. Щепки вонзились мне в кожу. Других постигло то же самое, как я понял по общему крику. Короля я больше не видел. То ли он провалился через дырку на трибуне, то ли был скрыт плотным облаком дыма, которое быстро распространилось и воняло хуже, чем благовония?Когда раздался третий взрыв, толпа в дикой панике метнулась прочь от трибуны и поволокла меня с собой. Люди, которые не знали, что произошло, должно быть, приняли это за волшебство. Ад выплюнул свое смертельное дыхание, чтобы одержать победу в эту Вальпургиеву ночь над добрыми силами.На трибуне поднялась из своей постели сбитая с толку майская королева и с ужасом озиралась по сторонам. Четвертый выстрел попал прямо в ее необъятное тело и разорвал его. Если бы у людей нашлось время и желание для сбора реликвий, то явно здесь с лихвой хватило каждому что-нибудь от майского счастья — пусть это было и только фаланга пальца или кусочек кишок.И пятый выстрел нашел свою жертву: бургомистр, который слишком поздно решился поспешить своей дочери на помощь. Однако пуля разорвалась в сажени под ним, но я увидел его качающимся на ногах и падающим. Потом угол дома въехал между мной и трибуной.Чтобы быть точным — я был оттеснен бегущей массой людей, демонов и ведьм за угол большого дома в стиле фахверк Фахверк (Fachwerk, нем.) — типичное для всего периода Средневековья здание, построенное из деревянного каркаса, промежутки которого замазаны глиной или заполнены деревом или камнем и оштукатурены, а балки каркаса создают геометрический рисунок. К XVI веку здания богато украшались резьбой и орнаментом (прим. перев.)

и меня бы утащили дальше, если бы я не схватился обеими руками за подпирающую балку навеса и не взобрался наверх. Отсюда я видел выступ стены, который скрывал нападавших. Они исчезли, вероятно, убежали по узкой улице, которая начиналась сразу за их засадой.Женщина бежала, задрав юбку, по улице, и мое сердце забилось быстрее, когда я узнал Колетту. Со своей высокой обзорной позиции на одном из фургонов она обнаружила нападавшего и начала преследование. Но почему одна?С дикими проклятиями я пробежал по крыше и спрыгнул во внутренний двор. По дождевой бочке я взобрался на другую крышу, прыгнул снова вниз и приземлился плашмя на нужную улицу.Я поднялся на ноги и огляделся. Улица была пуста, я подоспел слишком поздно. Подгоняемый беспокойством о Колетте, я помчался в направлении, которое она и предполагаемый преступник тоже выбрали. Мое сердце стучало, словно хотело выскочить из груди, и напоминало мне о том, что я потерял Колетту, но не забыл.Едва у меня промелькнула эта мысль в голове, как я увидел в одиноком луче света вспыхнувшего окна ее засверкавшие светлые волосы. Я позвал ее по имени.Она остановилась, обернулась ко мне и указала в чащу поросшего холма.— Они там наверху, в лесу!— Я последую за ними, — тяжело переводя дыхание, сказал я. — Сообщите об этом Вийону!Колетта затрясла головой и посмотрела на деревню, откуда со многих улиц бежали на открытое место испуганные люди.— Теперь я здесь не проберусь. Я останусь с вами.— Этого я не хочу. Это слишком опасно…— Я не оставляю вам выбора, — она перебила меня с двусмысленной улыбкой и проворно побежала на возвышенность.Я сделал то, чтоделают мужчины во всевремена: побежал за девушкой. Скоро нас окружили деревья и кусты. Чем дальше мы удалялись в лес, тем тише становился шум пришедшей в волнение деревни.— В каком направлении мы теперь бежим? — спросил я, когда догнал Колетту.— Конечно, прочь от деревни! Куда же еще?Тут она оступилась. С ужасом я подумал о ловушках, которые король Людовик расставил вокруг своего замка. Теперь мне слишком хорошо припомнилась проколотая курица. Но почему смертельные ловушки были так близко с деревней?С облегчением я установил, что Колетта споткнулась всего лишь о торчащий из земли корень дерева. Я подал ей руку и поднял ее наверх. Она издала пронзительный крик и упала бы снова, если бы я не подхватил ее. Я чувствовал тепло ее разгоряченного от бега тела, и облако ее сладкого аромата обволокло меня. В союзе с тяжелым запахом леса создалась очаровательная смесь. К сожалению, у меня не было времени им наслаждаться.— У меня болит лодыжка, — застонала она. — Вы должны один продолжить преследование.Я посмотрел в направлении, в котором мы бежали, и тихо сказал:— Едва ли. К чему идти на охоту, если дичь идет к охотнику?Лишь теперь Колетта отвела взгляд от своей ноющей лодыжки и заметила то, что я увидел раньше. Люди, которым мы наступали на пятки, перевернули копье и заманили нас в ловушку. Они выступили из-за высоких вязов и окружили нас. Двое были еще в демонических масках. Теперь лунный свет скудно падал через кроны деревьев, но достаточно, чтобы засверкать на кинжалах в их руках.— Бегите! — крикнула Колетта мне. — Спасайтесь, Арман. Вам это еще удастся!— Без Вас, Колетта? Никогда!— Очень трогательно, — с ухмылкой сказал неотесанный мужик, чьи окладистые усы почти закрывали рот. С обнаженным кинжалом он пошел на нас. — Абеляр Пьер Абеляр (1079-1142) — ученый и поэт, против воли каноника Фулберта тайно женился на его племяннице Элоизе и за что был оскоплен в наказание по приказу Фулберта (прим. автора).

не хотел отставлять Элоизу, и за это простофиля должен жестоко поплатиться!Он продемонстрировал свои знания о страданиях бедного Пьера Абеляра, при этом он поднял колено и ударил меня в пах. Я закричал, скорчился и непроизвольно схватился за болящее место. Что-то твердое, пожалуй, рукоять его кинжала, задело мой затылок и свалило на землю.Обжигающая боль боролась с глухим обмороком за первенство в моем черепе. Почти в бессознательном состоянии я лежал на ароматной лесной земле и пришел в себя, лишь когда услышал крики Колетты.Она прижалась спиной к дереву. Ее платье было по бедра разодрано. Четверо мужчин обступили девушку и таращились на нагую плоть ее груди. На лице Колетты не было ни страха, ни стыда или отвращения. Абсолютно неподвижно она стояла под вязом и не сопротивлялась, когда человек в маске сорвал до конца ее изодранное платье и обнажил теперь ее чресла. Только широко раскрытые глаза Колетты и крик, который я услышал, красноречиво говорили о том, что происходило у нее в душе.Я хотел поспешить ей на помощь, хотел вскочить, но только с трудом поднялся на качающихся ногах. Тут тень упала на меня, и костлявый кулак вмазался мне в живот. Я, пошатнувшись, отступил назад и упал снова на землю. Надо мной стоял бородач, который один раз уже отправлял меня на землю.— Не можешь допустить, не так ли? — угрожая, он продемонстрировал мне свой кинжал. — Оставайся-ка лучше здесь валяться и наслаждайся спектаклем, это полезнее для тебя.Один из людей в масках спустил свои штаны и втиснулся между ног Колетты.— Нет! — закричал я. — Не… это!— Если бы птичка не щебетала, ее бы теперь не поймали, — захихикал мужлан с кинжалом. — Или ты хочешь пропеть нам песенку?Мужчина с оголенным задом повернул голову, сдвинул на затылок дьявольскую рожу и обнажил едва ли более достойное лицо.— Рохля может все еще петь, Ландри. Теперь мы хотим повеселиться! — с этими словами он повернулся к Колетте, которую крепко держали трое других.— Ты прав, Огиер, — пробурчал он. — После работы по праву полагается удовольствие…Остаток фразы потонул в глухом стоне, когда моя быстро выкинутая вперед нога ударила его по бедру. Такой удар я часто применял, когда парни из Сабле в большом количестве валили меня на землю. И теперь он оказал свое действие — резкая боль отклонила Ландри. Я снова вскочил на ноги и схватил обеими руками его руку с оружием. Он хотел воспользоваться кинжалом и вырваться. На один миг я притворился, будто сдаюсь, но убаюкал его ложной уверенностью, только чтобы потом жестоко ударить. Я вонзил Ландри в грудь его собственный клинок. Тяжело дыша, он упал и выплюнул кровь.Четверо остальных оставили Колетту, чтобы наброситься на меня. Огиер уже совсем забыл о своих штанах, в которых он запутался и упал. Я достал мой собственный кинжал и уже знал, что я буду повержен тремя противниками.— Беги прочь, Колетта! Беги-и-и!С этим криком на губах я бросился на первого врага, который скрестил со мной свой клинок. Я не мог отпустить его от себя, не обезоружив. Но двое других убийц могли беспрепятственно наброситься на меня.Уже клинок веснушчатого противника направился на меня, как из темноты, из ничего просвистела стрела — и тут же пронзила его сердце. С невероятным выражением лица пораженный неловко развернулся, прежде чем он упал рядом со своим приятелем Ландри.Последний ряженый сорвал свою размалеванную ядовитыми цветами личину из папье-маше и оглядывался по сторонам, ища невидимого стрелка, пока не получил стрелу в шею и не прекратил всякие поиски.Огиер, который, между тем, натянул свои штаны, и мой противник были сыты по горло. Как загнанная дичь, они убежали в темноту. Я заметил, что стрелы были с голубым опереньем. Это не удивило меня.В застывшие глаза Колетты вернулась жизнь. Она отделилась от вяза, и я подхватил ее. Ее спину исцарапала кора дерева. Я ожидал, что ее страх и напряжение перейдут в судорожный плач, но ошибся. Она просто лежала в моих руках и тяжело дышала. Через ее плечо я увидел выходящего из леса стрелка.Это был высокий статный мужчина, перешагнувший уже за тридцать лет, но еще не дошедший до сорока. Он двигался с ловкостью юноши и в то же время — с раскованностью зрелого мужчины. Аккуратно подстриженная борода обрамляла его лицо, на котором даже в темноте светились голубые глаза. Он был одет в кожаный камзол охотника и штаны фламандского покроя. Полусапоги из мягкой оленьей кожи дополняли лесной облик. На спине висел кожаный колчан, на набедренном поясе — большой охотничий нож. В левой руке он свободно держал лук, обладание которым требовало как силы, так и ловкости. Он подошел к погибшим нападавшим и посмотрел на них сверху вниз.— Моя охота прошла успешно, как раз вовремя, — сказал он приятным голосом, и с резким иностранным акцентом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72


А-П

П-Я