— Крайнев сразу узнал в них специалистов этого профиля. А я подумала, что он рехнулся.— Он не был в курсе.— Значит, молодец. Вик, а тренер? Он их начальник, так?Измайлов помедлил. Смущенно помедлил! Потер темя. Будто приглашал мозги посоветоваться. Потом принялся перебирать звуки:— M-м… н-да… э…— Вик, он убрал Инну с бандитского пути Паши с вашей подачи? То есть, прости меня, бедняжка Инночка, с моей? Ведь это я тебе все про нее выложила.— Поленька, шансов найти мужика у нее не было.— Был! Только я постеснялась ей об этом сказать.— Интригующе. Ну-ка…— Парик долой, приклеить ресницы, надеть черное открытое платье и двигать в богемный бар.— Поля! Если бы она была способна на такое, никто бы от нее не отказался. А тренер вовсе не начальник. Бедолага, просился на амбразуру, только бы к этой самой Инне не приближаться. Но опыт, детка, надо использовать богатый опыт старых кадров. Лишь они умеют поухаживать, влюбить и внушить, что в койку сразу неприлично.— А молодые кадры?— Может, и удалось бы в качестве суперзадания навязать им более бурный роман, но ведь разорили бы на премиях. Кто же из призванных выбирать согласится за жалованье…— Не смей. Ты Инну в глаза не видел, — взыграло во мне чувство женской солидарности.— В данном случае я полностью доверяю Крайневу, тренеру и Паше.— Крайнев-то тут причем?— Она его неустанно совращала за твоей спиной, дурочка моя. Сначала подозревали всех и во всем, так что ему пришлось детально докладывать о ее активности. Тебе эти детали не нужны.— «Ты меня не сглазишь»…— Поговори сама с собой, раз возникла потребность.И он унесся в управление, посулив вернуться рано. Надеясь, что «рано» означало сегодня, а не послезавтра, я провозилась у себя, стерилизуя комнату Севы и внушая Котьке: «Твой кошмар позади». Он не верил и таскался со мной даже в туалет.
Измайлов позвонил в шесть и пригласил меня к себе. Я долго не могла сообразить, что он дома, выглянула в окно, дабы не пропустить зрелища красного снега, потом вытребовала полчаса и оделась, как на дипломатический прием. А то он меня в приличном виде давно не лицезрел. Однако Вика мои ухищрения загнали в тину уныния:— Откуда ты знаешь о приготовлениях?— Каких?— Не прикидывайся, если уж выбрала это платье.— Перетрудился, милый? Я просто хотела тебя покорить.— А я тебя поблагодарить.Вот это да! Он ресторан в комнате сымитировал. Понатыкал в каждый угол букеты роз, и от переизбытка они напоминали веники. Зато с хрусталем вкус удержал его на краю. Еще одна салатница — и создалось бы впечатление, что хозяйка выставила на стол всю посуду с целью помыть ее и сервант. Так, готовить не готовил, но товарооборот дорогого продуктового магазина оживил заметно. Вино, как обычно, чудесное. Дано человеку, дано. И сам небрежно элегантен, будто не милицейский полковник, а аристократ, подавшийся в богему на выходные. Что ж, подобное надо поощрять.— Ты достоин оваций.Он улыбнулся, словно достоин большего. Отлично, получи.— Вик, дорогой, стол ломится от того, что я не употребляю в пищу. Но ты не тушуйся, я тронута вниманием.Вот это уже человеческая улыбка.— Поленька, спасибо тебе за помощь. Приходится присваивать твои лавры, а я не привык.Это уже лишнее, шутник.— Вик, остановись, хорошо? Я опять наворотила каких-то непотребств, но сообщать мне о них можно без сервировочной пышности.— Ты спасла репутацию Крайнева, упекла Валентина Петровича, обеспечила массу неудобств подполковнику Савельеву… Конечно, посредством наворота своих коронных непотребств, только победителей не судят.— Вик, я не имею отношения к перечисленному.— Не скромничай, детка. Может, почтишь присутствием стол? Я так старался.Отчего не почтить? После санатория деликатесами не брезгуют.— И как мне удалось сделать столько полезного, Вик?— Крайнев, кажется, сказал: «Интуитивно». Но это не умаляет твоих заслуг.И Измайлов поведал историю стечения обстоятельств в окрестностях «Березовой рощи». Когда Валентин Петрович слишком серьезно отнесся к моей импровизации об амурных и авантюрных похождениях покойного Алеши Шевелева, полковник заставил себя поверить мне. С самого начала и до ориентировочного конца. И прежде чем признал, что бред с санаторием не лишен смысла, многое обдумал и предпринял. Иное дело, что он меня в известность о своих новых увлечениях не поставил. Я не знаю, что он делал с главным редактором. Наверное, угрожал посадить здравствующую супругу, а тот, полагая, что сдает лишь умершую, закатил истерику:— Что вам нужно? Да, Елизавета была человеком деловым. Да, хотела заставить уважать нас всех. Давайте начистоту. Одна из наших журналисток сообщила ей, будто рекламодатель обещает интересную информацию. Лиза связалась с ним и получила подтверждение намерений. И немного потрепала нервы господину — я не знаю кому, она скрытничала, — который уж очень торопился. Понимаете, поддержки никакой, а прибыли подавай. Она сказала, что после готовящейся публикации мы сможем обойтись без него. Он просил, очень просил обсудить с ним этот вопрос, но она была непреклонна. Это унизительно — трудиться задарма, да еще и отчитываться перед кем-то, почему не пополняешь его казну.— Где эта информация? — спросил Измайлов.— Рекламодатель ее не предоставил.— Судьба «одной вашей журналистки»?— С этой девицы все как с гуся вода.— Но ваш заместитель поняла, что сенсации не будет? Или нет?— Я не знаю. Ее теперь не спросишь.— Лиза была умной?— Понял. И она все понимала. В рекламе не бывает сенсаций, разве что со знаком минус. Объясняю, она хотела повысить наш статус.— Предположим, она жива. Как бы мотивировала отсутствие бомбы на страницах газеты?— Вы будто маленький. Журналистка — не в штате, что с нее взять. Не выполнила обещание и не выполнила. При чем тут Лиза, а тем более остальные?— Но Лиза связывалась с рекламодателем после того, как с ней беседовала о его предложении журналистка?— Конечно. Она никому не доверяла.— Благодарю вас.— Вы не настаиваете даже на фамилии рекламщицы?— Нет. Но обязуюсь довести до ее сведения ваши рассуждения об участи и предназначении «журналисток не в штате». И обещаю, что она найдет способ довести их до сведения всех остальных. Договор, будьте любезны.— Какой?— С той рекламщицей.— Пожалуйста. Один экземпляр у нее… Вы что делаете? Зачем вы его порвали?— Чтобы впредь вы повышали свой статус и вызывали к себе уважение исключительно за свой счет.Из скромности воздержусь от комментариев. Но какую-то награду женщина, живущая с полковником милиции, может раз в жизни получить?Далее Вику было проще. Итак, Лиза, сославшись на меня и на Шевелева, морочила голову Валентину Петровичу. Он послал к ней ребят, скорее всего пугнуть. Надеялся или знал: прибежит за защитой и все расскажет сама. Измайлов укрепился в своем убеждении, что головорезы из иномарки в живых ее не застали. Ночью они поехали трясти Шевелева. Ничего не вытрясли, только напрасно убили. Следующей на очереди была я.— Вероятно, они не доложились про Бориса, лишнего человечка в машине, — гнал достоверщину Вик. — Иначе Валентин Петрович вряд ли отправил бы их в кафе. С другой стороны, что у него, подонков не считано? Как грязи?В общем, когда капитан завел речь о санатории, Вик уже все для себя и про меня решил. Игорь не смог выяснить, кому конкретно проданы путевки, но сопоставил двадцать три сентябрьских с сорока пятью октябрьскими и забил тревогу. Не без участия Крайнева, впрочем. Сыщики рассудили правильно: после угрозы шантажистки выгодно продать тайну Алексея Валентин Петрович поторопится.— Успей мы разузнать, что более тридцати путевок предназначены для ветеранов и инвалидов, на шесть бандитских могли бы не обратить внимания, — признался Вик. — Уж в любом случае команду спортсменов подсократили бы.Но сложилось так, как сложилось. Надо отдать должное Валерию. В том, что Паша скорее бригадир лжестроителей, чем токарь, сбежавший от жены на время размена квартиры, он за картами разобрался почти сразу. В «неровном дыхании» компании к заводу чуть погодя. И все сконцентрировались на ожидании событий за деревянным забором. Однако капитан, блестяще раскрутивший дело с санаторием, мог его и загубить межведомственной ревностью. Представления не имея о наших с Виком отношениях, он устроил его в загородный клуб присмотреть за вдруг утомившимся в родимой конторе Валентином Петровичем. Сказал, импозантен полковник, как раз для этих целей пригоден. Я могла бы поспорить, но кто меня спрашивал. В теннис и гольф играют у нас обладатели таких харь, что Измайлов рисковал вызвать только подозрения. Волкова и Юрьева Игорь определил на стажировку в охрану клуба, которая подчинялась ему же. И зачем этому парню ФСБ? Ах да, отец завещал, это святое. Сексуальных потребностей влюбленного Измайлова, разумеется, никто не учел. Сами бы не соблазнились какой-то Полиной в разгар операции, а уж полковнику вообще негоже. Но он, проведя со мной ночь, нагрянул на рассвете к Игорю и потребовал правды и подробностей об увольнении Крайнева. Для меня это называлось: «Не забивай головушку ерундой».— Во-первых, труп за санаторием не фигурировал в отчетах, о нем ты нам с Валковым сказала. Во-вторых, ты слишком чувствительно отнеслась к тому, что Крайнев на территории санатория будто сам по себе, будто без напарницы. Не будь я уверен, что речь идет именно о напарничестве, разозлился бы. Но ты, девочка, умеешь дружить с мужиками. Которые у тебя уже были. Или у которых совсем нет шансов, — топил меня в похвалах Измайлов.Меня, Вик, топи не топи… В чем угодно топи…— Я дружу с мужиками. И они принимают мою дружбу потому, что я не делаю вид, будто путаю их с бабами. И потому, что сразу предупреждаю, что сплю не с мужиками, а с одним мужчиной.— И многие после этого отказываются дружить?По мне Измайлов, по мне.— Многие, Вик.— Ну и хрен с ними.Капитан весьма неохотно расстался с информацией. Крайнев когда-то говорил мне, что настоял перед начальством: крупная партия наркотиков должна найти покупателя в определенный день, в определенном месте. Знали об этом разговоре Валерий, его друг, тот, которого потом сбросили с электрички, подполковник Самойлов и непосредственный начальник, из ИВОВ, значит, надежный дедок. Я не забыла, как тащила Валерия, чтобы не было стыдно перед чаевничающими в санатории бабульками… Так вот, покупателем был один из бизнесменов, а срок совпадал с совещанием в тогдашней «Дубраве», нынешней «Березовой роще». Валерий с напарником, не чета мне, прибыли туда загодя и поджидали в лесу свою группу. Началась пальба. Пока два милиционера в потемках пробирались к зданию, она стихла. Уложили-то народ в столовой из автоматов — споро, ловко, быстро. Крайнев же нашел «гораздо левее» сосны парня, сбегавшего навстречу пулям кордона убийц вокруг санатория. Они с коллегой успели обыскать комнату наркоторговца и его соседей. Безрезультатно. Прибытие специалистов по разборкам со смертельным исходом заставило их очистить помещение. Правда, подполковник Самойлов изволил подтвердить по телефону, что они его сотрудники. Но когда ребята уже в городе принялись выяснять, где застряла обещанная группа борцов с незаконным оборотом, вразумительного ответа не получили. А через полгода, когда они наскребли кое-что от Самойлова на магнитофонные пленки, начались их мытарства. Но наркотики в санатории не обнаружились и нигде больше не всплыли. Это сработало уже против одного Валерия Крайнева.— Зачем вам это, Виктор Николаевич? — недоумевал Игорь.— Для равновесия, — пояснил Измайлов. — Вам ни на секунду не померещилось, что Валентин Петрович имел основания думать, будто Шевелев наткнулся на наркотики при обследовании родника?— Через столько лет? Поверьте, я сочувствую вашему стремлению выяснить причину поведения Валентина Петровича. Но скорее всего Крайнев действительно ошибся в расчетах. Среди трупов не было курьера, только воротилы и их то ли пресс-секретари, то ли доверенные телохранители. Гостей в «Дубраву» не наезжало. А после банкета все собирались восвояси. Наверное, по дороге и могла состояться передача товара.Вик, упрекающий меня в упрямстве, дает мне иногда сто очков вперед. У них с Игорем были совершенно различные представления об убийстве как роде преступления. Капитан ФСБ полагал, что при наличии глобального делового интереса человеческие помехи устраняют пачками, не смущаясь случайными жертвами. Полковник МВД придерживался старинных представлений: никто никого просто так не убивает. А заказчики вообще боятся киллеров-исполнителей и обращаются к ним за услугой в крайнем случае. Кроме того, расследование гибели Шевелева «висело» на Вике, а не на Игоре. В общем, по дороге в клуб Измайлов пораскинул мозгами, и его осенило. У Валентина Петровича была наводка на родник в окрестностях санатория. Но на тот ли? Мои восхищенные вопли по поводу избушки и возмущение оттяпыванием территории у госучреждения возымели действие. А если подручный бизнесмена, провозглашающего тост, получил наркотики, рассчитался за них, спрятал, чтобы перед отъездом забрать без помех, убедившись в том, что их транспортировка в город безопасна, и направлялся к санаторию? К санаторию, а не из него. Выставленные снаружи бандиты не спросили: «Стой, кто идет». Пристрелили, и дело с концом.— Вик, даже знай я о наркотиках, не додумалась бы. Уж очень фантастично.— Это потому, что ты, Поленька, рисуешь себе крупную партию дурмана как громадный мешок, ларь, сундук.— А ты?А он после разминки на корте пошел к роднику. Да, метрах в двадцати-тридцати от него была проезжая асфальтированная дорога, разделявшая прежде угодья центров взрослого и детского отдыха. Мне дед туда соваться не советовал, поэтому я до нее не добралась. Вик внимательно осмотрел бревенчатый домик, потыкал вокруг железным прутом, поковырял им в подозрительном месте и без особых мук извлек металлический чемоданчик, набитый ампулами. Я бы немедленно трофеем завладела. Измайлов же закопал, как было, землю утрамбовал, присыпал листвой и поспешил к Юрьеву и Волкову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30