Одет рыбак в брезентовую куртку с башлыком, на ногах - резиновые сапоги с широченными, отвернутыми вниз голенищами.
- Ах ты, елочка зеленая! - вздохнул облегченно рыбак, когда днище лодки зашуршало по песку. - Это же надо такому случиться! Буду рассказывать - не поверят, хоть справку у вас бери...
Рыбак ступил за борт, на мелкое. Ухватился за веревочку, что опоясывала лодку, проходя через специальные ушки, вытащил на берег.
Подавал мокрую руку всем по порядку:
- Добрый день! Здравствуйте! Ого, молодой человек, какая крепкая у вас рука! Приятно познакомиться! Калистрат Федорович меня звать. Дедышко фамилия!
Мы смотрели на словоохотливого дядьку: можно себе представить, какую историю он придумает о своей рыбалке, об этом случае.
- Это ж, елочка зеленая, высадили меня здесь вчера... Знакомый капитан катера-буксира попался. Партизанили вместе когда-то в этих лесах. Закурить есть?
Володя и плечами пожал, и руками развел: не курит!
- Ага... Думал, порыбачу дня три, а когда он будет идти вторым рейсом, заберет. А тут!.. - и Калистрат Федорович покачал головой, захохотал.
- Как же вы теперь на остров попадете? - улыбнулся Володя.
- Ха-ха, а бог его знает... Ах ты, елочка зеленая!.. Столько лет собирался рыбку половить на этом острове, и на тебе - лось выжил! Когда-то партизаны одного нашего отряда здесь прятались - не слыхали?
Еще бы не слыхать! Мы не только об этом слышали... Перебивая друг друга, рассказали ему, кто мы такие, спросили, не знал ли он партизан Алексея Лаврушку, Стахея Суровца. Нет, оказывается, не знал, не из одного отряда они. А может, и слыхал да забыл. Столько лет прошло!
И все равно мне было радостно: не только мы знаем историю острова! Не только нас привлекает этот клочок земли!..
Хорошо, что у Гриши был нож. Мы помогли рыбаку вырезать из той ореховой жерди шест, помогли затащить лодку повыше острова, рассказывали, как переплывали сами. Дядька учел наш опыт - причалил как раз у мыса Мокрых Штанов.
Расстались мы друзьями. Долго махали рыбаку руками, а он нам и рукой, и шляпой, нацепив ее на шест.
Веселый дядька!
Мы долго шли вдоль Немана, словно не было у нас сил расстаться с рекой. И еще раз сидели на берегу, отдыхали, смотрели на воду. Притихшие, сосредоточенные - каждый думал о чем-то своем...
- Гриша, - сказал наконец Поликаров, - ты на меня не обижайся. Пойду я от вас...
- Ко мне! - схватил я его за руку.
Витя - за другую:
- К нам!
Володя улыбнулся:
- Нет, друзья-товарищи... Не к вам. Буду у Стахея Ивановича жить. Если примет... Да и дом ему надо помочь до кондиции довести.
- Примет! - вырвалось у меня. Я сказанул бы и больше, но Гриша мгновенно зажал мне рот. Володя, кажется, этого не заметил.
Выждав, Чаратун спросил у Володи как можно спокойнее:
- Скажи, а что нового ты привез из своей поездки, о чем узнал?
- Да так... Почти ничего... В документах детского дома и слова нет, кто я такой, откуда.
- А что та тетка рассказала? - не выдержал Хмурец.
- Ничего она не могла рассказать. Умерла... Опоздал я... Вторую мать потерял...
Володя опустил голову - хотел спрятать глаза.
И показался он мне таким же мальчишкой, как и мы, только еще более беззащитным. Не хотелось больше ни о чем его спрашивать...
- Соседи тетки той рассказывали... Будто нашла она меня около машины-полуторки... На шоссе... Женщины, жены военных ехали с детьми. Всех в клочья - прямое попадание... А я был в ватное одеяльце завернут, отшвырнуло от машины - ни синяка, ни царапины. Правда, от голода и крика уже чуть дышал. Показывали мне братскую могилу у дороги... Ограда, березка растет... Цветы положил туда...
Мы сидели тихо-тихо, слышен был шелест каждого листочка.
- Трудно было той женщине меня растить. Сначала ходила в соседнее село к роженице, просила молока. Потом коровьим поила... На сердце, оказывается, та тетка часто жаловалась... Соседи рассказывали... Поэтому и в детский дом меня отдала, боялась, что умрет при мне, напугает...
Мы молчим. Молчит лес, молчит река...
Володя тяжело вздыхает и встает.
- Идем, а то что-то не того... - он взялся за грудь.
Встали и мы.
- Володя, ты только не волнуйся... - решился наконец Гриша. - Может, ты даже к своему родному деду идешь жить. У его Миколы-летчика, мы тебе рассказывали, перед самой войной сын родился. Так у малыша была как раз такая примета на ноге. Ну, ты же знаешь, какая...
- Палец?!
- Ага... Только дед говорит - на правой ноге...
Володя смотрел на нас такими глазами, что казалось, будто он хотел припомнить - кто здесь с ним. И вдруг сник, устало опустил плечи:
- А почему ты об этом мне раньше не сказал? Эх, верхолаз, верхолаз...
- Мы и теперь не хотели говорить, - вступился я за Гришу. - Эта примета еще ничего не доказывает.
- Ух, какие вы стали умники... Ничего не доказывает! - и уже повторил в раздумье: - И правда, ничего не доказывает. Абсолютно ничего не доказывает... Хоть бывает и так: по крови родня, а люди чужие друг другу...
Гриша вздрогнул, будто его ударили по щеке. Повернулся, пошел от нас.
Мы с упреком посмотрели на Поликарова. Володя хлопнул себя по лбу: "Ох, и дурак!" Быстро догнал Гришу, обнял его за плечи...
Мы с Витей шли за ними, не спуская глаз, Хмурец нес и мою, и свою кошелку - уверял, что для противовеса так лучше: тяжести второй кошелки не чувствуешь.
С полдороги возьму я. Сколько того весу - это же не ведра с водой.
Вместо эпилога
Как-то у Мелянки мы видели большую стаю аистов. Паслись, набираясь сил перед отлетом в теплые страны. Где-то в этой стае были и наши аисты. Но разве теперь их узнаешь? Это у каждого человека свои приметы и особенности, своя судьба...
Мы опять ходим в школу - уже в шестой класс. А в пятый "Б" пришла Люда из Студенца, вместе с ней - еще несколько мальчишек и девчонок.
У нас теперь новая пионервожатая. Значит, работа пойдет лучше, не так, как в прошлом году.
Где-то через неделю после начала занятий переизбрали совет отряда. Присутствовали на нашем сборе новая пионервожатая и классный - Вадим Никанорович. Неожиданно для нас председателем избрали Гришу Чаратуна.
- Ну что ж - организатор он хороший, хлопец боевой, - сказал Вадим Никанорович и вроде хотел улыбнуться, да раздумал. - Правда, горяч не в меру... Ну, ничего, если будут заскоки, вместе его будем поправлять.
Да, если что - мы остудим Чаратуна. Целый класс - это не мы вдвоем с Витей. А чтобы в совете был какой-то противовес Грише, предложил я ввести туда и Хмурца. Воздержался при голосовании один бывший председатель.
- Я имею право? Я же имею право! - доказывал он неизвестно кому. Но уже назавтра спохватился и повел себя так, будто сам предложил Гришину и Витину кандидатуры.
- Послушайте, ребята! - взобрался он на парту. - Я такую песню выучил в пионерском лагере! Когда в поход ходили, пели ее, дурачились:
Каменный век...
Э! Э!
Пещера среди гор,
И человек...
Э! Э!
Идет, несет топор.
Обросший весь...
Э! Э!
Как волк умеет выть,
И даже мамонт от него,
Э! Э!
Поджавши хвост бежит!
Зазвенели стекла от хохота...
- Здорово, правда? Давайте сделаем ее отрядной песней!
Петя весь сиял, взмахивал руками, чтоб устоять, не свалиться с парты.
- Слушай, ты! Доисторический человек! - оборвал его Чаратун. - Можешь распевать ее в одиночку. А песню для отряда мы сами сочиним... Правда, ребята?
- Правда!!! - закричали мы.
...Володя живет у деда Стахея - решил, к радости Фомы Изотовича, к нашей радости, остаться в колхозе. Он согласился уже прийти на наш сбор. Но не подвиги свои расписывать, а поговорить о выборе профессии...
Договорились мы об этом с Володей в красном уголке фермы. Там Поликаров как раз устанавливал телевизор, а мы вешали лозунг: "К борьбе за дело Коммунистической партии - будьте готовы!" Мы взяли шефство над телятами, над дедом Стахеем, и этот лозунг - наш первый практический шаг.
Не обошлось, конечно, без конфуза. Фома Изотович, когда прочитал этот призыв к животноводам, фыркнул в короткие усы. А потом сказал:
- Ладно, пусть висит... По существу - это очень правильный лозунг!
Деревня уже успокоилась, приутихла. А разговоров сколько было! Это же такая новость, такая новость... Нашелся внук деда Стахея!
Что ж, будем и мы так считать. И пусть никто никогда не узнает о наших сомнениях...
Конечно, было бы здорово, если б тот летчик, которого нашли на стройке, не остался неизвестным. И пусть бы оказалось, что он отец Володи Поликарова, сын деда Стахея. Но таких совпадений, наверное, даже в книжках не бывает.
Едва только настлали в доме Стахея пол, вставили окна, сложили печку, как дед справил новоселье. Пир был горой, на восемь столов! Гостями были все наши семьи, и строители, и Фома Изотович, и еще чуть ли не полдеревни. А дед говорил, что он одинок, что нет у него родни!
Не на последнем месте сидели я, Витя и Гриша. Был и дед Адам из Студенца с сыном Юрием и внучкой Людой. Адам был навеселе и все обнимался с дедом Стахеем, Володей, вспоминал партизанщину, поздравлял с новосельем, поздравлял с внуком, желал дождаться и правнуков...
Моя мать намекала Стахею Ивановичу, что не мешало бы, как говорится, за одним скрипом, справить и свадьбу Володи. "Это же такая девчина у Хмурцовых, такая девчина... Как тихое лето!"
Что пахнет свадьбой, понимали даже мы. Не было того вечера, чтоб Володя не встречался с сестрой Хмурца. Даже здесь, на новоселье, они сидели рядышком и ворковала о чем-то своем...
Давал нам председатель колхоза машину. Ездили мы всем классом с Вадимом Никаноровичем в лес, накопали молоденьких березок и отвезли на химкомбинат, высадили аллею.
Потом дали для строителей и рабочих комбината свой концерт. Витя Хмурец исполнил "Орленок, орленок, взлети выше солнца...". Никогда я не думал, что у него такой голос! Рабочие обещали приехать к нам с ответным визитом. У них самодеятельность - ого-го! Где вот только будут выступать - Дворец культуры у нас только еще начали строить...
Ехали мы назад и все оглядывались на высоченную трубу. Из нее тянулся по ветру большой "лисий хвост". Такой рыжий дым валит, когда производят азотные удобрения.
Председатель совета отряда Гриша Чаратун всю дорогу бережно держал в руках целлофановый пакет-мешочек с первой аммиачной селитрой.
Как пшено, только белое. Подарок рабочих...
...К нашей деревне начал ходить автобус из города. Такого удобства дождались! Гриша первым воспользовался автобусом - ездил в город, на химкомбинат. Зачем - никому не говорил. Может, наводил справки об отце? А потом рассказал, что случайно в материном сундуке обнаружил он грамоту. Выдана отцу в Кустанайской области. "Заслужил!" - пояснила мать. За лето с бригадой в пять человек построил два коровника.
Вот и пойми после этого дядьку Ивана... Это же как надо работать, чтобы столько сделать! Все в жизни, оказывается, не просто устроено, и что ни человек, то загадка.
...Писем из архивов и музеев пока нет. Ждем и надеемся на лучшее.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19