Самоволин соорудил примерно такую же бочку, загрузил её и сбросил в том месте, где когда-то падала бочка с документами. Целый год бакенщик следил за рекой и по данным своего эксперимента определил примерно участок реки, где могла осесть бочка экспедиции. Но заниматься призрачной бочкой уже никто не хотел, в расчёты деда Казимира не верили. Он обижался.
Петька разжалобил старика, и тот под честное слово передал ему толстую папку.
ГЛАВА 4
Рейс «Таёжницы» продолжался. Старый капитан отмечал в судовом журнале пройденные километры и расход горючего. Чувствовалось приближение холодных широт. В глубоких скальных трещинах ещё виднелись прожилки тающего снега, а из распадков стекали в реку плоские струи мутной воды. С берегов доносило запахи первых цветов. В одном из таких мест баржа пришвартовалась на очередную ночёвку. Петька с Таней остались сторожить судно, а Федор Иванович, тётя Нина и Любка пошли за черемшой. Они знали какую-то свою тайную полянку, на которой черемша растёт не по дням, а по часам.
О пропавшей экспедиции Петька давно рассказал Тане, и сейчас, оставшись, наконец, одни, они решили прочитать записи и документы Самоволина. Петька принёс из кубрика старую картонную папку с наклеенным пожелтевшим ярлычком: «Копия пояснительной записки в Совнарком и карты, составленные К. Самоволиным». Все документы, схемы и карты были аккуратно проколоты и скреплены блестящей металлической полоской. Карты нарисованы цветными карандашами. За ними шли копии документов. Петька сел на крышку трюма рядом с Таней и стал читать.
Распоряжение по Русскому географическому обществу.
Без права снятия копии.
…Создать экспедицию для тщательного изучения северного района Восточной Сибири на предмет поиска трассы для железной дороги. Экспедиции присвоить имя «Багульник». Начальником означенной экспедиции «Багульник» назначить офицера горной службы Ельникова Петра Андреевича. Врачом и ответственным за неразглашение тайн назначить Гросса Эдуарда Ивановича, военного советника Императорской канцелярии.
Начальником группы гидрологических исследований назначить Шубина Алексея Назаровича,
…Технический состав экспедиция «Багульник» должна набрать на месте комплектации (Большереченск) в количестве 50 человек.
Экспедиция обязана работать ускоренным методом и через 21 месяц предоставить все изыскательно-топографические материалы.
…Назначение экспедиции держать в режиме особой секретности…
Дальше графитным мягким карандашом шла приписка, или, как сейчас принято называть, комментарии Самоволина.
Экспедицию «Багульник» создали ровно (день в день) за три года до начала первой мировой войны. Царскому правительству и в голову не приходило, что боевые действия развернутся уже через 780 дней. Военный пожар охватил 33 страны. Монарх дремал. И не приходило на ум, что почти во всех ведомствах давно внедрены шпионы. Они собирали военную информацию, экономическую, политическую. Интересно, что противники точно знали зерновой и продуктовый запас России на случай войны, а царское правительство о запасах своего провианта не имело никакого понятия. Германия, например, могла выдать любую точную справку о России. Количество паровозов, вагонов — пожалуйста; переправ, коней, пушек — это мог сказать любой штабной офицер Германии. Правда, у немцев был в руках важный козырь. «Бубновая дама» — агент номер один — российская царица. Она была германским резидентом, а по совместительству — женой царя и военным советником его. Все секретнейшие данные через час передавались «семейному боженьке», Григорию Распутину, а через него попадали в генеральный штаб немецкой армии.
Копия «Распоряжения по Русскому географическому обществу» со штампом «без права снятия копии» обнаружена мною в Иркутске в тайнике бывшего особняка купца Хаменова. Осуществить экспедицию «Багульник» в строгой секретности царскому правительству не удалось. Привожу текст японского письма, найденного мною в том же тайнике купца Хаменова в 1921 году.
«…Господин многоуважаемый Хаменов, фирма „Таранака“ любезно просит вашей помощи. В город Иркутск прибывает руководство экспедиции „Багульник“. Лично на вас возлагается обязанность в экспедицию включить Вогула — он работает у вас скупщиком пушнины. Его задание: после того, как экспедиция „Багульник“ закончит работу, похитить любой ценой все документы и карты. Повторить подобную экспедицию времени у России больше не будет. Ваша любезная помощь будет большим вкладом в ту операцию, которая развернётся в недалёком будущем. Для усыпления бдительности начальника экспедиции Ельникова оказывайте „Багульнику“ всяческую помощь: лошади, продукты, лодки, одежда… Ваши расходы фирма „Таранака“ оплатила вперёд, как вы были оповещены. Русско-Азиатским банком в Иркутске. Ответственность за секретность Вогула несёте лично. Если Вогул внедрится благополучно, дайте в Петербург телеграмму нашему торговому представителю: „Закупка пушнины окончена“. Подпись не ставьте…»
— Эй — раздался громовой голос — вахта, подавайте трап!
Таня вздрогнула и не сразу сообразила, откуда долетел голос. Петька вскочил на ноги. Сунул картонную папку в вещевой мешок и бросился к борту. Федор Иванович, тётя Нина и Любка стояли па берегу и улыбались. Небольшую самодельную корзину, битком, набитую черемшой, Любка держала на голове и пробовала танцевать лезгинку.
Ужинала команда «Таёжницы» в сумерках. Ели нарезанную черемшу с мелко крошеными, сваренными вкрутую яйцами.
…Летняя ночь кончилась для Петьки как-то сразу. Он только чуточку прикрыл глаза, а когда открыл, было уже светло. Солнечные лучи били из-за хребта в небо, словно прожектора сверхдальнего действия. Федор Иванович разбудил Любку и Таню:
— Проснитесь, синицы! — Девочки, по-видимому, проснулись, потому что старый капитан прошептал: — Моторной частью нынче заведовать будете, а тётя Нина и Петька спать. Они ночью несли вахту.
«Синицы» выскочили из-под тёплой шубы, поднялись вместе с капитаном на палубу.
Петька не слышал, как затарахтел мотор, и «Таёжница», оставляя за кормой буруны, ходко пошла вперёд. Слева наклонной стеной потянулся старый хребет. Петьку разбудили удары колокола и выстрелы. Он вылетел на палубу и понял — конец пути. Приехали.
Баржа обогнула остров и пошла почти поперёк течения. Петькиному взору открылся ровный, как стекло, залив. Высокие сосны отражались в его воде. В конце залива Петька заметил бревенчатый причал. На нём стояли люди. У одного высокого в руках то ли ружьё, то ли палка.
Петька вспомнил про документы Самоволина и побежал в капитанскую рубку.
— Федор Иванович, — сказал Петька, — мне Самоволин документы дал про экспедицию, которая пропала.
— Ну и хорошо, дал, значит, доверил.
— Он мне дал прочитать, а потом, говорит, отдашь
Федору Ивановичу, а мы с Таней прочитать не успели, а нам интерес…
— Не горюй, Петька, читайте на здоровье, через полмесяца, ну, в крайнем случае, через месяц, я опять тут буду, а Казимира я предупрежу…
Бревенчатая пристань, плавно покачиваясь, приближалась.
— Стоп, машина, — крикнул Федор Иванович, — всем наверх, приготовиться к швартовке.
На пристани бородатые люди тоже заволновались. У высокого оказалась в руках не палка, а ружьё. Длинноствольная двустволка. Гарновского среди геологов не было. В стороне от пристани сидел на камне мужчина без бороды, и, не обращая внимания на баржу, играл на гитаре, и пел.
…А назавтра быстрые олени.
Унесут в неведомую даль.
Уезжала ты одна по Лене,
Увозила радость и печаль…
У домика на крыльце сидела нерусская старуха. Она чинила меховую шапку и в такт песне покачивалась, словно ехала на олене.
— Играет Васька Жухов, — прошептала Любка. — А на крыльце сидит Додоевна, сторожиха. Её старик в экспедиции конюхом числится. По нации они эвенки,
— А высокий кто? — спросил Петька.
— Заместитель Гарновского, взрывник Колёсников, он поёт лучше Васьки Жухова в тыщу раз.
Разрыв между баржей и причалом стал не больше метра. Жухов вдруг положил гитару и в три прыжка был на пристани. Слёту перемахнул на палубу, схватил кормовой трос и метнулся обратно. Быстро закрутил трос вокруг сосны. Колёсников и рыжий геолог в телогрейке притянули к пристани нос баржи. Борт «Таёжницы» вплотную притёрся к настилу. Жухов, теперь не торопясь, но ловко, словно кошка, перескочил на палубу. Зыркнул глазами по Петьке, а потом по Тане. Протянул руку Федору Ивановичу.
— Здравствуй, капитан, все живы-здоровы?
— Слава богу, все благополучно, — ответил Федор Иванович, — а как тут у вас, изменений нет?
Жухов засмеялся:
— Гарновского нет, а значит и изменений нет, — и опять неприятно стрельнул глазами по Петьке,
Подошёл Колёсников, улыбнулся, подал всем руку, а Федора Ивановича обнял:
— Молодец, капитан, вовремя груз доставил. Мы шпуры под скалу пробили, а закладывать нечем, последний запас взрывчатки неделю назад израсходовали. — Колёсников вдруг выпрямился во весь рост и, шутливо приложив руку к голове, как военный, произнёс: — За отличную работу вся команда награждается торжественным ужином. — Рука метнулась в сторону домика. — Прошу проходить. Додоевна, встречай гостей?
— Хнешно, встречу, — ответила Додоевна, — ужин шибко богатый нонче, не стыдно встретить, — и зашла в избу.
Федор Иванович позвал к себе в рубку Колесникова и Жухова подписывать бумаги. Через стекло было видно, что Колёсников бросил взгляд на Таню и Петьку. Стало понятно: старый капитан рассказывает о своих младших матросах. Петька спустился в кают— кампанию, оделся и, схватив уватовский вещмешок с документами Самоволина, выскочил на палубу.
Тётя Нина, Любка и Таня сидели уже на крылечке дома. Как только Петька подошёл к ним, из-под крыльца вылезла собака — серая, похожая на старого волка. Она сразу направилась к Петьке, неторопливо обнюхала вещмешок и слегка вильнула толстым хвостом.
— Линда, Линда, — позвала Любка, но та на неё не взглянула и прижалась тёплым боком к Петькиным ногам.
Геологи приступили к разгрузке баржи. Колёсников спустился в трюм и подавал оттуда ящики с красной полосой на боку. Люди подходили по одному. Осторожно принимали ящик двумя руками, и, крепко прижав к животу опасный груз, сходили на берег, и исчезали в густом ельнике, в распадке.
— Склад у них там, под скалой, и проволока колючая, и надпись: «Стой! Опасная зона», — сказала Любка.
— А сторож у них есть? — спросила Таня.
— Есть, есть, хнешно есть, — раздалось в сенях.
Таня оглянулась. На неё с улыбкой смотрела Додоевна. Теперь она была в сапогах-ичигах, в новой телогрейке. На поясе узкий нож, за голенищем длинная курительная трубка,
— Кушать, почему не заходите. Шибко вкусно нонче, сам Васька Жухов варил.
— Федора Ивановича ждём, — ответила тётя Нина.
— Чего ждать? Сам придёт — мужик, как волк, сам должен нюхать, где вкусно пахнет. — Старуха прислонилась к косяку двери. — Это вон Васька Жухов неделю назад приехал и спрашивает: «Это, вкусного у тебя, Додоевна, нет чего-нибудь?» У меня, говорю, нету, а в тайге вкусного много есть. Сохатых, говорю, много. Разрешение, говорю, Сидоров дал, сам начальник экспедиции, а вы зверя убить не можете. Васька на меня шибко обиделся. А сам этот Васька хитрый, ой хитрый. Он, это, как неважный шаман: говорит, говорит, мушхару в глаза пускает, краски всякие в разговоре употребляет, а сам шибко хитрый, но порядочный человек. Уговорил меня на охоту сходить, а сам вместо меня склад караулил. Сохатку я подстрелила, а он уже тут сразу оказался. Сохатка был немного старый, но жирный, сейчас сами посмотрите. Пойдёмте кушать.
Стол стоял посередине кухни. На нём лежали пучки свежей черемши и тарелки с мясом. Посередине, на берестяном блюде, рыба и горка картошки в мундирах. Не успели сесть, как появился Васька Жухов с Фёдором Ивановичем. Капитан обнял Додоевну, увёл её и тётю Нину в комнату, и там они стали шептаться. Васька Жухов подошёл к Петьке:
— Ну, чего же ты стоишь? Садись, ешь. — Он снял у Петьки с плеча вещмешок. — С собой вещи не таскай, не бойся, воров у нас нету. — Он открыл дверь в сени и бросил вещмешок на кучу шуб возле бачка с водой. — Садись вот сюда, ешь, не стесняйся и за сестрёнкой своей ухаживай. — Он взял Таню за руку и посадил рядом с Петькой. Осмотрел стол: — Додоевна, куда ты спрятала вкуснятинку?
— В печке стоит.
Васька открыл дверцу печки и, обжигая руки, выхватил оттуда тарелку с куском сохатины.
Он потрепал по голове Любку и вышел в сени. Загремел там кружкой и как-будто чем-то зашуршал. Потом, наверное, выпил воду, потому что крякнул и поставил кружку на бак. Проходя под окном в кухне, сказал собаке: «Глупая ты, Линда, хоть и бывшая овчарка». Линда проворчала ему вслед. -
Через час «Таёжница», освобождённая от опасного груза, всплыла. Стала теперь высокой и походила на стремительный корабль старинных мореходов. Команда её прощалась с Петькой и Таней. Уже в который раз они уговаривали их остаться на барже младшими матросами. Таня и Петька, смущаясь, отказывались. Они видели, что команда сама едва-едва сводит концы с концами.
Уходящая баржа превратилась в серую точку. Донёсся удар колокола. Бывшие младшие матросы замахали уходящей «Таёжнице». Она ответила перезвоном. Его подхватили угрюмые скалы и превратили в гулкое эхо.
Додоевна взяла под руки Таню и Петьку:
— В избу пойдём, там ждут вас, документы напишут, работать примут.
В домике было уже прибрано. На скамейках сидели геологи. За столом — седой мужчина в очках. Перед ним два чистых листочка бумаги. Он сразу встал, поправил очки:
— Все свободны, идите на склад, загружайтесь, а я сейчас приду.
Геологи, тепло улыбаясь вошедшим, поднялись из-за стола и повалили на улицу. Человек в очках серьёзно посмотрел на ребят:
— Я начальник кадров по совместительству и я же секретарь партийной организации. Звать меня Иван Иванович Букырин, ваше желание работать в экспедиции я поддерживаю. Сейчас садитесь и пишите заявление на работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26