В это время послышался шум моторов и во двор въехали один за другим три черных джипа «Чероки-Ларедо». Очень похожих на тот, который Никита видел вчера утром у подъезда дома 48 по улице Молодогвардейцев. Джипы подкатили к красивому крылечку, отделанному гранитными плитками, с двумя лесенками, с ажурными коваными перилами. На это крыльцо вышел солидный дядя в смокинге, алом жилете, с галстуком-бабочкой. Он приветливо улыбался прибывшим, хотя из машин поначалу вышли только несколько мордоворотов в кожаных куртках и плащах, среди которых Никита углядел и знакомого усача, с которым вчера утром тащили киллера. И лишь потом показалась золотистая прическа…— Так это ж Булка и есть! — опережая Никиту, вскричала Люська. — Это ж на нее охота!Никита мгновенно понял: если не помешать, то эту самую Булочку могут через пару минут изрешетить, и рухнут всякие надежды на ее поддержку и защиту.Поэтому он, скорее инстинктивно, чем по уму, принял мгновенное решение.Люська успела только завизжать, когда Ветров до отказа надавил на педаль газа и резко крутанул баранку влево. За доли секунды он, как ни странно, успел увидеть краем глаза и госпожу Фомину в распахнутом белом плаще, выходящую из джипа, и то, как в задней части «рафика» падает маскировочная заглушка, открывающая окно-амбразуру… Бу-бух! Дзанг! Дзыннь! Бампер «Волги» зверски долбанул в борт «рафика», и микроавтобус с лязгом, скрежетом и звоном выбитых стекол завалился набок. Никита от сотрясения на минуту потерял сознание.Очнулся он уже тогда, когда его, вцепившегося в брезентовые ручки рюкзачка, выдернули из кабины и проворно перетащили в джип. Правда, еще какое-то время он все видел как в тумане. Потом разобрал, что сидит на заднем сиденье. Рядом оказалась Люська, а впереди маячили усищи, черные очки верзилы-телохранителя. Было еще двое охранников, самой госпожи Булочки не наблюдалось. Еще через какое-то время Никита понял, что джип куда-то едет, замыкая колонну. Наконец стало ясно: они едут к селу Лысакову.Дорога, засыпанная гравием и окаймленная колючкой, привела к бетонному забору, в котором имелись ворота с неожиданно веселой и симпатичной вывеской «СВЕТА и Кш. Хлебобулочные изделия и пицца круглосуточно. Тел. 45-89-32». Кроме этой надписи, на вывеске белозубо улыбалось не самое близкое к оригиналу изображение блондинки, готовящейся откусить кусочек чего-то хлебобулочного.Действительно, запах какой-то выпечки витал в воздухе.Ворота отворились, джипы въехали в просторный двор, где стояло несколько контейнеровозов. Между контейнеровозми проглядывали машины с надписями «Хлеб», «Мука», «Пицца — круглосуточно!», а над контейнерами просматривалась серебристая труба с коническим колпаком, из-под которой в небо тянулся белый парок. Слышались голоса, шум каких-то механизмов — должно быть, хлебозаводик тут действительно имел место быть.Головной джип сразу от ворот покатил прямо, протиснулся между стоявшими во дворе автомобилями и по наклонному спуску съехал в подземный этаж хлебозавода, а два остальных свернули налево и очутились около чистенького двухэтажного здания из белого кирпича. Над входом висела еще одна вывеска, изображавшая блондинку с булочкой. Должно быть, это был офис АОЗТ «СВЕТА и Кш».Из того джипа, который первым подъехал к офису, выпорхнула сама госпожа Фомина. Плащ был распахнут, и из-под него просматривалась черная водолазка с каким-то кулончиком на шее, облегающие черные брюки, заправленные в сапоги.Светлана Алексеевна по-хозяйски подошла к второму джипу, на котором привезли Ветрова и Люську. Никита аж залюбовался ее походочкой — ишь, какая пружинка!«Нет, если уж суждено быть убитым, то лучше, чтоб это сделала вот такая бабенка, чем какой-либо амбал с небритой шеей», — подумал Ветров.Усатый открыл дверцу и почтительно пропустил свою госпожу в джип, освободив для нее сиденье. Госпожа Булочка приветливо улыбнулась Никите.— Здравствуйте, молодой человек! — сказала обладательница кулончика, на котором, как обнаружилось при ближайшем рассмотрении, был изображен маленький череп, крест-накрест пронзенный двумя стрелами, с багровыми рубинчиками в глазницах. — По-моему, мы с вами где-то встречались, верно? И что особенно странно, почти при аналогичных обстоятельствах… Не хотите ли вы продолжить знакомство?Никита утвердительно кивнул.— Вы себя плохо чувствуете? — спросила Светлана озабоченно. — Петрович, проводи их в медпункт, пусть Володя их осмотрит.— А где эти? — спросила Люська. — Которые в «рафике» сидели?— Пусть это вас не волнует, ладно? — хитренько улыбнулась госпожа Булочка.И тут же, повернувшись к усатому, что-то ему прошептала. Затем покинула джип и в сопровождении двух охранников зацокала каблучками в направлении офиса.Петрович — это был тот самый усатый в черных очках — вежливо произнес:— Давайте пройдем к врачу.Улыбчивый доктор Володя сначала провел в кабинет Люську, а потом, когда выяснилось, что новых повреждений в дополнение к полученным вчера она не приобрела, занялся Никитой. У Ветрова тоже все было цело.В общем, уже через полчаса, не больше, Никита с Люськой оказались в офисе фирмы «СВЕТА и Кш» и уселись на диванчик в приемной перед темной полированной дверью с солидной медной табличкой «Генеральный директор». При этом они хорошо понимали, что уехать отсюда будет намного труднее, чем приехать.Петрович, приведя их сюда, сказал:— Сейчас Светлана Алексеевна по телефону разговаривает. Может, вы мне что-нибудь объясните? Предварительно…— Предварительно? — задумался Никита, а потом вынул паспорт Юрика. — Знаете, вы лучше покажите этот документ Светлане Алексеевне. Может быть, это кое-что прояснит.Петрович взял паспорт, поглядел на него, перелистал и, не задавая никаких лишних вопросов, вошел в директорский кабинет. Никита и Люська остались в приемной и молча разглядывали интерьер.Приемная была самой обычной, молоденькая секретарша вытюкивала что-то на клавишах не самого нового компьютера, в аквариуме плавали золотистые вуалехвосты и меченосцы, на глянцевом календаре, отпечатанном в местной типографии, лучезарно улыбался пышноволосый Киркоров. На полочках стояли чайный и кофейный сервизы, золотистый самовар с хохломскими узорами на боках. Какие-то цветочки в горшочках и подвесных кашпо. Мирный уют, чувствуется, что Фомина Светлана Алексеевна — именно такие Ф.И.О. значились на двери — любит природу, порядок и чистоту. Наверняка у нее на хлебобулочном производстве все ходят в чистеньком, принимают душ, стригут ногти и не имеют грибковых заболеваний. И уж конечно, ни крыс, ни тараканов тут днем с огнем не сыщешь. Никите отчего-то представлялось, что госпожа Фомина должна быть пухленькой, румяненькой и сдобненькой, как булочка. Уж не напутал ли Газпром с этим делом? Или, может быть, всеми делами ворочает вовсе не Булка, а некто стоящий за ее спиной? Муж, например, или любовник. А сама она очень удивится, когда ей покажут паспорт Юрика, и скажет: «Нет, я этого человека впервые вижу… Извините, у меня нет времени, видите, мы без выходных работаем». Или что-то в этом роде.Ждать им пришлось еще минут двадцать. Затем в сопровождении дяди в темных очках появилась Света.— Прошу! — пригласила она.Дядя вошел вместе с ней и сел за журнальный столик у двери. А Света уселась за директорский стол с компьютером, факсом, кучей телефонов и прочими, очень современными предметами оргтехники. За спиной у Светы была черная офисная стенка с толстыми папками, книжками по технологии хлебобулочного производства.В кабинете тоже был аквариум и цветочки. На стенах висели цветные картинки с караваями, булками, бубликами, баранками и калачами.Люся и Никита уселись за длинный стол для заседаний, приставленный к директорскому, как ножка буквы Т.— Итак, — приятно улыбнулась Света, — вы хотели мне что-то сообщить.— Вы видели паспорт, который мы передавали вашему сотруднику? — спросил Никита. Он порядочно волновался. Судя по тону, Света могла запросто сказать, что паспорт ее не интересует, но ее долг — задержать подозрительных граждан, похожих на шантажистов, и передать их милиции. Следующая фраза Светы тоже на оптимизм не настраивала:— Да. Я видела этот паспорт. Но могу сразу сказать, что я его нигде не теряла, и господин, который на нем изображен, не является работником нашей фирмы. И вообще мне бы хотелось, чтоб вы представились. Для начала скажите: кто вас сюда направил?— Никто нас не направлял, мы сами… — пробубнила Люська.— Странно. Если бы я нашла чей-то паспорт, то понесла бы его в милицию. Вы не ошиблись адресом? А?— Допустим, — немного нетвердым голосом произнес Никита, — что нам подсказали, кого может заинтересовать этот паспорт. Во всяком случае, раз вы не приказали нас выставить, а приняли у себя в кабинете, то это тому подтверждение.— Почему же? Может быть, мне просто интересно было узнать что за чудаки приносят неизвестно чей паспорт на хлебозавод?— Вам прекрасно известно, чей это паспорт, — Никита сам удивился, что у него прорезался такой твердый голос.— Вы не из угрозыска, случайно? — лукаво прищурилась Света. — Может быть, вы новый оперативник, которого я еще не знаю, а?— Нет, — смутился Никита. — Я частное лицо.— Ага, значит, вы, наверно, молодой и плохо обученный шантажист?— Нет, я не шантажист. Я просто дурак стоеросовый! — прорычал Никита. — Мне в эти два дня — жутко не везет во всем! И еще раз не повезло, выходит…— Погодите, погодите! — смягчившимся тоном произнесла Света. — Наверно, вам не везло из-за того, что вы не хотели быть откровенным. Вот вы даже не назвали себя хотя бы по имени, я уж не говорю о том, чтоб документ предъявить, а хотите, чтоб я с вами откровенничала…— Меня зовут Никита, а мою спутницу — Люся.— Очень приятно. Вашу спутницу я припоминаю. По-моему, вы работали в АОЗТ «Прибой» у господина Балясина? Выездной секретаршей, кажется?— Да… — немного робея, произнесла Люська.— И вы проживаете в Ново-Сосновке, на даче, которую он вам купил. Верно?— Ага…— Вы не волнуйтесь, Люсенька. Я понимаю, что вы только что пережили большое горе. Что делать, жизнь теперь такая непредсказуемая… Между мной и господином Балясиным существовали очень теплые, дружеские и деловые отношения.Поэтому я вам очень сочувствую и приношу глубокие соболезнования. Три дня назад, кстати сказать, мы подписали одно очень серьезное соглашение, которое, я не боюсь этого слова, могло подтолкнуть некоторые силы на применение такого ужасного, последнего «довода».Люська горестно всхлипнула.Фомина налила Люське стакан боржоми. Пока разволновавшаяся Люська глотала минералку, Света обратилась к Никите:— А вас, господин Никита, я вообще-то совсем не знаю. Только догадываюсь, что вы из Москвы приехали. По говору. Но кто вы — для меня загадка. Хотя и очень счастливая. Два раза меня спасли от покушений. И так удачно, что просто диву даешься: дважды оказались именно в том месте и в то время, когда на меня засады устраивали… Вы уж раскройте карты, пожалуйста, кто вы такой: ангел-хранитель, что ли?! Или профессиональный антикиллер? Или все-таки оперативник, а?Никите понял: Булочка подозревает его в том, что все эти покушения были организованы с одной целью — завоевать ее доверие и внедрить его, допустим, в ее заведение.— Я студент, — отчего-то покраснев, произнес Ветров. — На втором курсе учусь, пишу курсовую по отечественной истории. Для того чтоб собрать материал по курсовой, мне надо было встретиться с пенсионером Ермолаевым, сыном здешнего председателя губревкома, погибшего в 1919 году…После этого Никита начал пересказывать все как было, даже то, чего Люське с Фаридом рассказывать не стал: и про первую, и про вторую части дневника Евстратова, и про клад Федьки Бузуна… Говорил, словно бы сваливал с души тяжкий груз. Хотя прекрасно понимал, что если эта самая Света-Булочка — на самом деле совсем не похожая на булочку — действительно очень крутая, которой даже здешний Хрестный не указ, то шансов уйти отсюда живым у него остается все меньше.— Интересно, очень интересно… — задумчиво произнесла Света. — А бумажки эти вы с собой принесли?— Да, — ответил он, выкладывая на стол рюкзачок. — Здесь у меня все, и бумаги, и вещественные доказательства против меня самого…— Настоящая явка с повинной… — хмыкнула Света, когда на столе появились четыре пистолета. — Вот что, Никита. Оставьте на столе бумаги, а остальное, пожалуйста, спрячьте обратно. Сами, своими руками. И отдайте его, будьте добры, Дмитрию Петровичу — это мой заместитель по режиму.Дядька в черных очках подошел к Никите и почтительно принял у него рюкзачок.— Теперь вот что, — сказала Света очень серьезно и без улыбки. — Возвращаться на дачу в Ново-Сосновку вам нельзя. Могу сообщить, что сегодня утром моя служба безопасности задержала две группы, которым очень крупная фигура заказала ваше похищение или даже убийство. Так что они туда могут и еще разок наведаться. Эта «Волга», которую вы разбили сегодня у магазина, тоже достаточно приметная, а я не хочу никаких неприятностей. Поэтому некоторое время вам придется провести у меня. Потом мы подумаем, чем вам можно помочь.Конечно, особого комфорта тут нет, и вам, наверно, покажется немного скучновато взаперти, но зато вы будете в полной безопасности.— Надо надеяться… — пробормотал Никита.— Не волнуйтесь, все будет в порядке, — сказала Света. — Дмитрий Петрович, проводите, пожалуйста, Люсю, а мне нужно еще кое-что уточнить с Никитой… ПРИВЕТ С ТОГО СВЕТА! — Идемте, Люсенька, — произнес Дмитрий Петрович как можно нежнее и взял даму за локоток. Когда они вышли из кабинета, Светлана вышла из-за стола и подсела к Никите.— Вы сказали, что просмотрели не все документы так?— Да. Я дочитал только дневник Евстратова, да еще видел черновик какой-то записки.— Не возражаете, если мы посмотрим дальше вместе?— Наверно, я не принес бы вам все это, если б возражал. У меня был последний шанс — идти к вам.Света посмотрела на него, чуть прищурившись.— А почему вы так подумали? Вам это кто-то подсказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48