К
нескольким из них были привязаны низкие суда, ни одно не длиннее
тридцати-сорока футов. На некоторых было по одной мачте, которую я мог
смутно рассмотреть. Течение проносило меня в двадцати футах от кораблей.
И тут я увидел своих лодочников. Они причалили к одному из кораблей,
привязались к его планширу и теперь, пока я проплывал мимо, тихо
поднимались на борт. Воры, подумал я. Не похоже, что это моряки с корабля.
Они собираются ограбить корабль.
Не помню, чтобы я решал, что сделать. Просто сделал. И как будто
следил за тем, как это делаю. Я изменил направление гребков, чтобы
приблизиться к берегу и кораблю, в то же время уверяя себя, что все
получится. Через полминуты я держался за лодку, в которой они приплыли.
Лодка, примерно десяти футов длиной, была привязана к большой
уключине, откуда я заключил, что корабль может передвигаться и на веслах.
Борт корабля всего на сорок дюймов поднимался над водой, и, подтянувшись
на веревке лодки, я дотянулся до планшира.
Я слышал негромкие голоса, почти шепот. Похоже, грабители на другом
борту и ближе к носу. Я тихо отвязал лодку и снова скользнул в воду.
Течение понесло ее вниз, я продолжал держаться за веревку. Когда они
вернутся с добычей, обнаружат пропажу лодки, но тогда меня нельзя будет ни
увидеть, ни достать. И они останутся на корабле. Так им и надо.
Когда кораблей не стало видно, я добрался до кормы и взобрался на
лодку в таком месте, чтобы она не перевернулась вместе со мной. В лодке
были весла у среднего сидения и уключины в планшире. Прекрасная
возможность добраться до моря.
Приятно было снова грести, впервые с того времени, как мы покинули
Эвдаш. Я буду продолжать грести, пока не появится папа, оставаясь вблизи
берега, чтобы выбраться, как только я его увижу.
Примерно через час, однако, грести было уже не так приятно, и я
решил, что поплыву по течению. На руках у меня появились волдыри. В лодке
было и байдарочное весло, и я сидел на корме и пользовался им как рулем.
Дождь прекратился, изредка только капало. Когда начинало клонить ко сну
или становилось холодно, я делал несколько гребков, чтобы согреться и не
уснуть.
Мне казалось опасно спать на борту, а на берег выйти я еще не хотел.
Я чувствовал себя спокойнее на реке, и если папа сегодня меня не подберет,
я хотел до рассвета миновать как можно больше городов и замков. Что я бы
вообще предпочел, если катер меня не найдет, так это добраться до моря.
Наконец небо стало сереть, стало видно немного дальше. Река
разлилась. Через несколько минут я увидел впереди каменный замок, который
заметил, когда мы впервые пролетали над Орной. Я почти добрался до моря.
Тут мне пришло в голову, что не слишком разумно пускаться в море в
такой лодчонке. К тому же я сильно устал. Поэтому я вытащил лодку на берег
в таком месте, где было не очень сыро, перевернул ее и залез под лодку.
Если спать придется на холоде, то по крайней мере не под дождем.

Не знаю, сколько я проспал, может, три или четыре часа. Разбудили
меня голоса. Не папин и мамин голос, но мужские голоса, говорившие
по-норманнски.
- Да, это наша лодка, - произнес голос. - Говорил я тебе, что узнаю
ее.
- Посмотри! - сказал другой. - Я правду сказал, что хорошо ее
привязал. Кто-то украл ее, ясно, как в аду!
Я должен был бы догадаться, что происходит, но я еще не проснулся
полностью. Прежде чем я успел взять станнер, лодку перевернули, увидели
меня, и один из подошедших прыгнул на меня. Я не сопротивлялся. Меня бы
избили, а может, и прирезали. Воспользоваться искусством рук-ног мне не
пришло в голову, да и у него есть ограничения. Особенно когда лежишь на
спине, и на тебя навалились трое мужчин.
Парень, поставивший меня на ноги, был не очень высок, но чрезвычайно
силен. Другой ухватил меня сзади. Еще один достал из ножен длинный нож и
прижал к моему горлу.
- Осторожней с этим, - сказал один из них, по-видимому, старший. -
Капитан захочет поговорить с ним. Отведите его к капитану и следите, чтобы
он хорошо вел себя, но кровь не проливайте, если он не будет драться.
Я молча поблагодарил этого человека, про себя пообещав, что не буду
драться. Я буду вести себя очень хорошо, пока не представится случая
сделать что-нибудь эффективное и по возможности безопасное. Тем временем
они не обратили внимания на мое оружие; очевидно, не поняли, что это.
Двое из них подвели меня к воде, где была маленькая круглая лодка из
кожи, натянутой на деревянную раму, с веслами. Третий стащил в воду первую
лодку.
- Мы поплывем в скифе, - сказал он, - а бретонский коракл потянем на
буксире.
В восьмидесяти футах от берега я разглядел корабль. Как будто этот
тот самый, с которого я увел лодку.
- Минутку! - сказал я, глядя на него. - А он как сюда попал? - Я
говорил больше с самим собой, чем с ними.
- "Жанна Луиза"? - спросил предводитель. - На веслах. Как иначе
экипаж может двигать судно по реке?
Экипаж! И эти люди - часть его. На борту виднелось еще
десять-двенадцать человек, и внизу могут быть еще. Мне пришло в голову,
что ночью я совершил серьезную ошибку.
- Подождите, - сказал я. - Ночью я видел, как несколько человек
поднялось на борт этого корабля из скифа. Это были вы?
- Да, двое из нас, Шарль и я.
- А почему вы шептались?
- А кто хочет получить в морду от проснувшегося капитана? А почему ты
спрашиваешь?
- Вы мне все равно не поверите, - сказал я. Да, я все испортил,
сказал я себе. Слишком поторопился с выводом и попал в трудное положение.
Человек сзади сжал мне руки, а второй спустил скиф в воду. Двое выровняли
его, а третий ввел меня на борт и заставил встать на колени. Двое
оттолкнули лодку от берега. Один из них взялся за весла. С маленького
корабля теперь за нами следили не менее тридцати человек.
Интересно, зачем столько людей на таком маленьком корабле - не
длиннее тридцати футов. А может, это все-таки не обычный мирный торговец?
На корабле мы были через минуту. Двое перегнулись через планшир и за
руки втащили меня и бросили на палубу. Но еще не время было браться за
станнер, потому что как только я приземлился, еще двое подхватили меня и
рывком поставили на ноги. Потом развернули, и я увидел перед собой
капитана. Я был уверен, что это капитан, потому что на нем была более
богатая, ярко окрашенная одежда.
- Вор! - сказал он, улыбаясь мне, и потер руки. - Хочешь знать, как
мы обращаемся с такими, как ты?
- Сэр, - ответил я, - даже если проживете сто лет, лучшего
новобранца, чем я, не найдете. Не у многих хватит храбрости украсть скиф с
такого корабля.
Брови его поднялись.
- Да? - он осмотрел меня с ног до головы. - Новобранец? Откуда у тебя
эта одежда?
- Я взял ее вчера у человека, которому она больше не нужна.
Он поджал губы, обхватил подбородок рукой, продолжая разглядывать
меня своим холодным взглядом. Я ответил ему тем же.
- А как ты смог это сделать У тебя нет оружия.
- Тогда было.
- А что с ним случилось?
- Отобрали стражники.
- Стражники. Гмм. А теперь расскажи, как ушел от стражников.
К этому времени весь экипаж стоял вокруг, улыбаясь. Они не
воспринимали меня серьезно. С их точки зрения я блефовал, пытаясь
спастись. Человек, державший меня сзади, слегка ослабил хватку. Тот, что
прижимал к моему горлу нож, сейчас как раз поднимался на борт.
Я ударил стоявшего сзади "рукой-копьем", наступил ему на ногу и
одновременно "рукой-топором" сбил его с ног. Станнер был у меня в руке,
прежде чем кто-нибудь пошевелился, и я развернулся, нажимая на курок.
Несколько человек упали, включая капитана, несколько пошатнулись,
остальные просто стояли, пораженные. Я сразу понял, в чем дело: кончился
заряд.
Я не стал им ничего объяснять. Другого заряда у меня не было, даже
если бы было время перезарядить станнер. Я сделал два быстрых шага,
оттолкнулся от планшира и нырнул в воду. Какое-то время я плыл под водой,
но не столько, сколько нужно было, потом вынырнул и поплыл к берегу. Сзади
я услышал крики, рядом со мной ударилась в воду стрела. Я снова нырнул и
на этот раз не выныривал, пока ноги мои не коснулись дна у берега.
Разбрызгивая воду и хватая ртом воздух, я по узкому берегу устремился к
лесу. За первым же большим деревом я остановился, весь дрожа, и оглянулся.
Я не мог поверить, что ушел, не получив стрелу в спину. Должно быть,
на палубе не было луков, и прошло не менее минуты, прежде чем кто-то
догадался принести их. Теперь в скифе сидело несколько человек, один изо
всех сил греб в середине, другой на корме.
Я знал, как задержать их: выстрелом из бластера в нос лодки. Если это
их не остановит, придется подстрелить одного. Я поднял пистолет,
нацелился, нажал курок. Ничего!
Единственное объяснение, которое я мог придумать: он пропустил воду.
Бластеры делаются водонепроницаемыми, но этот каким-то образом протек.
Я повернулся и побежал меж деревьями. Дыхание у меня еще не
восстановилось после подводного плаванья, и с того времени, как мы
покинули Эвдаш, я почти не бегал. Но мне шестнадцать лет, и, вероятно, я
все равно бегаю лучше этих парней, у которых для передвижений всего лишь
тридцатифутовая палуба. В гребле они легко побьют меня, но в беге...
Я оглянулся. Лодка причалила, потому что среди деревьев я увидел
двоих бегущих за мной. Я побежал быстрее. Может, среди них все же есть
хорошие бегуны. И теперь я вспомнил, что гребцы упираются ногами при
каждом гребке. Это не мой вид спорта, но теперь я понял, что их ноги и
легкие могут быть в очень хорошей форме.
Впереди я увидел за деревьями открытое место. Я побежал еще быстрее.
Если у этих парней за мной есть луки, надо перебраться через поляну
раньше, чем они выйдут из леса.
Оказавшись на поляне, я побежал изо всех сил и не оглядывался, пока
не добежал до леса на противоположной стороне. Они продолжали бежать за
мной, но луков у них не было. В руках у них короткие мечи - опасное
оружие, но не на расстоянии в сто футов.
Начался подъем, но я продолжал бежать. Потом перестал их видеть.
Тяжело дыша, обливаясь потом, на подгибающихся ногах, я продолжал бежать,
хотя и не так быстро, но в то же время и не останавливаясь. Местами
становилось совсем круто, и мне приходилось подниматься на четвереньках. Я
не знал, гонятся ли они еще за мной, но мне казалось, что нужно двигаться,
пока я не в состоянии буду сделать шаг.
Я так и поступил. Кажется, они отказались от преследования, когда
перестали меня видеть. Может, не смогли отыскать мой след.
Упав без сил на землю, я скоро сел и осмотрелся. Я находился на
вершине плато, на крошечном открытом месте, где скала подходила к самой
поверхности и практически не было почвы, за которую могли бы уцепиться
корни. Деревья вокруг были маленькие, и под ними ничего не росло, кроме
тощей травы.
Это то самое плато, утесы которого обрываются к морю. Со своего места
сквозь деревья я видел серое море, протянувшееся до горизонта. Снова пошел
дождь, прохладный дождь, который приятно охлаждал мое пылающее тело. Небо
выглядело так, будто дождь мог усилиться.
Мозг мой начал снова работать. При таком небе папа может лететь и
днем. А к этому времени Бабба уже несомненно добрался до катера. Сейчас
меня ищут. Надо найти достаточно большую поляну, чтобы они смогли
приземлиться.
Через минуту я встал и пошел. Не знал, в каком направлении идти, но
вспомнил, что у края утесов почва становится тоньше. Поэтому я шел вдоль
края. Немного погодя увидел узкое ущелье, закрытое холмами, всего лишь
расщелину. Глядя вниз, я увидел на дне ущелья ручеек, вероятно, следствие
дождливого лета.
Я повернул и пошел по краю ущелья, пока не пришел к его началу. Тут
было круто, но не так, как в том ущелье, где я нашел возможное укрытие для
катера, поэтому я начал спускаться. Через какое-то время я был на краю
чистого пруда. Встал на четвереньки и начал пить. Я почти выпил его: во
время бега я потерял много жидкости.
Несколько минут спустя я добрался до берега, но не вышел на него.
Наоборот, остался у входа в ущелье под укрытием нескольких низкорослых
деревьев. Я знал, что если лягу, немедленно усну, и помнил, что случилось
со мной, когда я последний раз лег спать. Но потом сказал себе, что глупо
так думать. Если я один раз попал в трудное положение, это не значит, что
теперь мне вообще нельзя спать.
Поэтому я лег и закрыл глаза. А когда открыл их, передо мной,
улыбаясь, стоял Бабба.

ПЯТНАДЦАТЬ
Катер ждал нас на берегу с опущенным трапом прямо у входа в ущелье.
Как здорово снова оказаться на борту! Я нисколько не устал! Был грязен,
мокр, весь в синяках и ссадинах, но нисколько не устал. Мама крепко обняла
меня, папа стоял за ней и улыбался во все лицо. Потом он переместил катер
в то укрытие, которое я отыскал в первый день. Следующие несколько часов я
рассказывал им, что произошло со мной, и слушал их рассказ.
И, конечно, ел. Мама попросила Арно, когда он приезжал на встречи,
привозить с собой местную пищу. Поэтому я ел жареную свинину с яйцами,
грубый хлеб, изготовленный из местного зерна, с местным маслом. Откровенно
говоря, я не отличил бы эти яйца от тех, что мы ели на Эвдаше, не очень
отличалось и масло, и хлеб. А вот свинина - это нечто особое! Похоже на
поцелуй, но еще вкуснее.
Их задержала группа охотящихся норманнских рыцарей. Бабба был на
полпути к катеру, когда собаки взяли его след и погнались за ним. Они чуть
не поймали его. Охотничьи собаки действовали вместе с рыцарями очень
согласованно и прекрасно знали местность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23