- Если ночью он повиснет на высоте в
пятьдесят-шестьдесят футов, его тоже можно хорошо рассмотреть.
- Ночью они могут решить, что его послал дьявол. Дьявол предпочитает
тьму. - Арно улыбнулся. Улыбка его заставала врасплох, потому что обычно
он не показывал, что чувствует. - Вам повезло, что вы встретились с
норманнами, - продолжал он. - Если бы на нашем месте были франки,
ломбарды, бритты, саксы или даже швабы, они бы точно знали, что вы от
дьявола. Но норманны всегда готовы рискнуть.
Улыбка его стала шире.
- К тому же дьявол не дурак. Он оставляет норманнов в покое.
Некоторые говорят, что мы и без него достаточно плохи. Если он начнет к
нам приставать, мы его разрубим на части и скормим псам.
Возможно, он так шутил, но я не смеялся. Надеюсь, они не решат, что я
от дьявола.
Замок, куда он хотел отвести меня, принадлежал барону, по имени
Ролан, который заинтересовался предложением. Ролан недавно унаследовал
свой феод от отца, который был убит в сражении с речными пиратами на Орне.
Теперь, став бароном, со своими собственными рыцарями и сержантами, Ролан
искал приключений. Особенно таких, которые сделали бы его могущественнее и
богаче.
Арно был уверен, что, увидев бластер в действии и катер в полете,
Ролан поддержит наш план. И приведет с собой пять рыцарей и пять сержантов
- свой личный отряд из безземельных рыцарей. И если добавить к ним тех,
кого успел набрать Арно - их было уже шестеро, получится немало, и тогда,
по словам Арно, легко будет увеличить их число до тридцати-сорока.
Мне не хотелось ехать в замок. Нам не хватало, помимо пленной Денин,
получить еще и меня в качестве заложника в норманнском замке. Но я не мог
отказать Арно в помощи в наборе рекрутов: мы зависели от его войска, а дни
уходили.
Папа, должно быть, понял, о чем я думаю.
- Ларн, - сказал он, - я хочу сделать предложение.
- Давай, - ответил я. Помощь мне не помешает.
Папа посмотрел сначала на Арно, потом на меня.
- Если ты поедешь, я хочу организовать демонстрацию у ворот замка.
Сегодня в полдень. - Он снова повернулся к Арно. - Даже маленькая лодка
имеет оружие, которого ты еще не видел, а она не предназначена для
схваток. У нее нет того оружия нападения, которое есть на корабле. Но и
так я могу разрушить ворота замка. И это не только произведет впечатление
на Ролана, но заставит его дважды подумать, прежде чем изменить нам.
Я не представлял, как папа собирается уничтожить ворота замка. Самое
мощное оружие на борту - ружье-бластер. Оно мощнее пистолета-бластера, но
никак не справится с воротами замка. В лучшем случае проделает в них дыру.
Но папа не сказал бы того, что сказал, если бы у него не было плана и если
бы он в этом плане не был уверен.
Тем временем Арно смотрел на папу, но что он видел в своем
норманнском мозгу - готов поклясться, я знал это. Он видел себя в большом
роскошном зале в богатой одежде, и его провозглашают императором
христианского мира, а тысячи рыцарей приветствуют его криками и взмахами
мечей.
И я согласился идти с Арно. Мы предупредим барона и его людей, что
небесная лодка прилетит в полдень. Арно сказал, что если они будут ожидать
ее и если они будут заранее знать, что ею управляют люди, им не придет в
голову, что в этом деле замешан дьявол. Особенно в том случае, добавил он,
если я буду с ними. Он сказал, что каждый поймет, что я не демон.
Арно также сказал, что священник, живущий в этом замке и проводящий
религиозные церемонии, отнюдь не дурак. Верность его принадлежит барону в
такой же степени, как и Богу, и если барон поддержит план, священник не
станет возражать, конечно, если я не отращу рога и не начну дышать огнем.
Появление катера будет сигналом для барона и Арно. Когда сообщат, что
катер прилетел, мы все выйдем и будем смотреть, что происходит.
Арно привел для меня лошадь, и вскоре я уже ехал рядом с ним в
темноте. И на Фанглите и на Эвдаше мне всегда казалось, что самый тихий
час - перед самым рассветом. Не слышно ни звука, кроме мягкого топота
копыт наших коней по грязной дороге, да еще какое-то животное, наверное,
маленькое, делало "ква-ква". Это звук напомнил мне о прыгунах на прудах
Эвдаша. На северо-западе собирались тучи. Возможно, опять пойдет дождь, но
в целом небо ясное, луна светит на востоке в половину диска. Примерно
через милю мы проехали мимо деревушки, где начала лаять собака, за ней еще
две. Я увидел во тьме замок не очень далеко впереди. Я уже видел его
сверху, но тогда не обратил внимания. Он мне не казался важным.
Когда мы подъехали ближе, стали видны подробности. Внешняя стена
представляла собой обычный частокол из бревен, вкопанных, должно быть,
очень глубоко. Перед частоколом большой ров, очень глубокий, со стоячей
дурно пахнущей водой. Сам частокол не менее пятнадцати футов в высоту. Из
рва доносилось множество звуков ква-ква. Через ров проходил мост, прямо к
воротам, и когда мы поехали по нему, ближайшие ква-ква смолкли.
Нас ждали два вооруженных человека. Они впустили нас в ворота, и мы
помогли им закрыть их. За частоколом оказалась большая площадка, которую я
назвал бы двором, но которую норманны называют бейли. В основном она была
открытой, но на ней располагалось и несколько зданий - сараев и амбаров -
из квадратных брусьев. Все они прислонялись к частоколу.
Главное здание находилось в середине, на вершине крутого холма, и
было окружено еще одним частоколом. Здание квадратное, с маленьким крылом,
и выглядело внушительнее, чем большинство виденных мною замков, и потому
что стояло на холме, и потому что имело два ряда узких окон, а значит два
этажа и чердак. Холм такой правильной формы, что я был уверен в его
искусственном происхождении. Вероятно, на него пошла земля из рва.
Когда мы поднялись к дому, нас встретил слуга с факелом. Он впустил
нас. Арно взял у него факел, и мы сами поднялись по узкой внутренней
лестнице на второй этаж и прошли по коридору в комнату.
Оказывается, рыцари в замке живут гораздо комфортабельнее, чем монахи
в том монастыре, где был папа. Арно предоставили отдельную комнату с
настоящей кроватью, на которой мы теперь будем спать вместе, со всем
запахом и прочим. На кровати даже был матрац, набитый чем-то мягким.
Я никогда не видел раньше, чтобы Арно снимал свою кольчугу. Под ней
оказалась одежда из мягкой кожи до колен длиной. Вероятно, она
предохраняла тело от кольчуги.
Я лежал несколько минут, думая, что вряд ли смогу уснуть. Все
настолько чуждо, а я уже проспал шесть часов. Но в следующий момент я
услышал, что Арно говорит: "Пора вставать". Когда я открыл глаза, был уже
день. Я начал чесаться.

Арно, снова надевший свою кольчугу, провел меня вниз по лестнице на
завтрак в "большой зал". В зале было сыро, плохо пахло, на полу лежали
несколько больших поджарых псов, будто ждали кормежки. Почему-то пол был
покрыт длинной жесткой травой.
За длинным столом сидели барон и его десять воинов, плюс шесть Арно,
и еще человек в одежде монаха. Я догадался, что это священник, о котором
упоминал Арно. Вместе с бароном и Арно получалось восемнадцать рыцарей и
сержантов - ужасно много смертоносных воинов в одной комнате. Всех
размеров, от низенького и плотного человека пяти футов двух дюймов до
Брислью, не менее шести футов двух дюймов. Но все выглядели свирепыми,
сильными и безрассудными, как будто готовыми к любой авантюре.
Самым младшим из них было не более пятнадцати лет, но они считались
такими же мужчинами, как и остальные. Самому старшему - не менее сорока и
не более пятидесяти. Трудно судить, так как у него не было зубов, и,
возможно, он выглядел старше своего возраста. Он, похоже, готов убить
любого по одному слову барона, и не мигнув при этом.
Арно представил меня им, и мы сели, а слуги принесли еду. Трудно
поверить, какие они были грязные! Единственное, что грязнее их одежды, -
их руки. Я радовался, что когда мы с Денин прилетели на Фанглит, мы
приняли антиинфектант широкого действия.
Пищей служила каша, сделанная из зерен какого-то растения. В кашу
клали жидкость, которую называли медом - она сладкая и очень вкусная. Было
также жареное мясо, черствый хлеб, сыр и варево из овощей. Все в целом не
так уж плохо, только приготовлено неважно. Вкуснее всего мед.
Ели при помощи пальцев и кинжалов, поэтому я поступил так же. Кинжала
у меня не было, но я использовал свой поясной нож. Еду запивали пивом,
почти таким же, как эвдашское, только здесь пиво теплое и кислое и,
похоже, менее крепкое. Папа варит гораздо лучшее.
Когда мы впервые вошли и Арно представлял меня, мужчины открыто меня
рассматривали. Похоже, у них сложилось не очень лестное представление обо
мне, может быть потому, что на мне не было кольчуги и меча. А может,
потому что я не могу ударом кулака свалить лошадь.
Священник, однако, смотрел на меня подозрительно, сжав губы и сузив
глаза. Я сразу понял, что с ним нужно быть особенно осторожным. Конечно,
он меня не ударит мечом, но если он решит, что я демон, то мне
несдобровать. Я видел, что он обратил внимание на крест аббата, висевший у
меня на шее, но это не произвело на него впечатления, как я надеялся.
Все занялись едой и молчали. Только когда поели, барон взглянул на
Арно.
- Значит это один из небесных людей? - сказал он. - А что он может?
- Он вам покажет, - ответил Арно. - Позови слугу.
Барон взглянул на него, будто хотел угадать, что он задумал.
- Отис! - взревел барон, и к нам бегом бросился толстый краснолицый
слуга.
Арно повернулся ко мне.
- Сэр Ларн, - сказал он. - Будь так добр, продемонстрируй действие
своего амулета на этом виллане.
Будь так добр! Я взглянул на бедного Отиса. Он не согласится с тем,
что я добр. Он мне ничего плохого не сделал и, вероятно, не сделает, а я
ему? Мысленно я попросил у него прощения; то, что я собираюсь сделать, не
смертельно и в целом не опасно.
Выйдя из-за стола, я сказал:
- Отис, отойди на пять шагов и встань на колени.
Я решил, что демонстрация будет эффективней, если он будет дальше от
меня.
Я чувствовал на себе удивленный взгляд барона. Отис попятился и с
обеспокоенным видом встал на колени. Я объяснил барону:
- Не хочу, чтобы он поранился, падая.
Потом я снял станнер с пояса, поставил его на среднюю мощность и
уложил бедного Отиса. Отис упал. Все, кроме Арно и меня, смотрели на него.
- Он мертв? - спросил барон.
Я все время боялся сказать что-нибудь не так. Надо удовлетворить
барона, не оскорбив священника. Надо помнить все, что я слышал от Арно и
монахов, и надеяться на лучшее. Я решил, что лучше всего мне сейчас
успокоиться и постараться ускорить развитие событий.
- Нет, он не мертв, - ответил я. - Я мог его убить. Я могу убить
человека, лишить сознания или просто парализовать. Отис спустя некоторое
время придет в себя с головной болью. Я не хотел убивать честного слугу и
христианина.
Несколько секунд он смотрел на меня, его густые брови сошлись на
переносице.
- Пошли со мной, - сказал он, вставая. - Все пошли со мной. - Мы
вслед за ним вышли во двор и пошли к конюшне, конюх встретил нас у входа в
нее.
- Приведи Буйного! - приказал барон.
Конюх, вероятно, был старым рыцарем. Он не кланялся, как слуги,
держался прямо, на поясе у него был кинжал; в нем чувствовалось
достоинство. Он помолчал всего секунду и кивнул.
- Да, господин, - сказал он и, хромая, пошел в конюшню. Кто такой
Буйный? Конюх вывел свирепую лошадь. Судя по всему, она не была даже
боевой. Я бы назвал ее охотничьей.
- Отойди, Ранульф, - сказал барон, и конюх отошел от лошади. Барон
повернулся ко мне. - Сделай с лошадью так, как ты сделал с Отисом.
Я не знал, справится ли станнер с таким большим животным, поэтому
настроил его на полную мощность и на узкий луч. Потом с расстояния
примерно в пятнадцать футов нацелился в голову Буйного и нажал курок.
Лошадь упала, будто ее ударили гигантским молотом. Ранульф, пораженный,
посмотрел на нее, потом наклонился и открыл один лошадиный глаз. Потом
потрогал горло, будто нащупывая пульс.
- Лошадь мертва, - сказал он. Голос его звучал угнетенно.
Барон поджал губы, потом кивнул.
- Никто так и не смог оседлать его, - сказал он. - Не надо было быть
таким норовистым. - Резко повернулся и ушел обратно в дом, все пошли за
ним и снова сели за стол.
Все молчали, но я почти слышал, как работают их мозги. Арно выглядел
как кот, получивший блюдце сметаны. Барон пустил кувшин с пивом вдоль
стола, и все, кроме меня, отпили из него. Меня мучили угрызения совести,
особенно из-за лошади. Я не возражаю против выстрелов по полицейским, но
Отис и Буйный тут ни при чем.
В первый раз с того момента, как позвали Отиса, я взглянул на
священника, да и то мельком. Он больше не смотрел на меня подозрительно.
Да и враждебность в нем больше не чувствовалась.
Барон выпил теплого пива, вытер рот обратной стороной ладони и громко
рыгнул. Потом, повернувшись к священнику, сказал:
- Отец Дрого, покажи небесному лорду замок. Пусть посмотрит, как
тренируются ребята, и вообще что хочет. - Он рассмеялся. Можешь заодно
проверить, как он знает катехизис.
Он взглянул на рыцарей.
- Остальные займитесь чем-нибудь. Я должен поговорить с Арно наедине.
Они кивнули, все выглядели очень серьезными. Если они и чувствовали
раньше ко мне презрение, то бедный Отис его устранил, а судьба Буйного
заставила их даже уважать меня. Я понял, что эти парни считают важным. Но
напомнил себе, что они единственные люди, которые могут помочь нам
освободить Денин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23