Обращался в сайт Wodolei.ru
Дашка, небось, заждалась.
10
Пройдя по опустевшему коридору, Светлана заглянула в кабинет английского. Даша с книгой в руке сидела за учительским столом. Входя, Светлана полюбопытствовала:
– Что читаем?
В зеленых Дашиных глазах заплясали искорки.
– Когда входишь, принято здороваться. Тебя в школе не учили?
– Привет, – сказала Светлана.
Даша отложила американский детектив.
– Садись, Сычова, докладывай: кто прислал и с каким заданием?
Светлана улыбнулась.
– Дашка, прекрати.
Даша строго на нее посмотрела.
– Будешь пререкаться, я раздумаю тебя удочерять. И косички тебе заплетать будет некому. Кто тебя послал? Пароли, явки, шифровальные коды.
Светлана, смеясь, опустилась на стул.
– Стас меня там подменил. Велел тебя покараулить. Я говорю: «Ну ее на фиг, эту Дашку!» А он: «Поезжай, а то разведусь». Вот пришлось.
Даша кивнула.
– Тронута. Как там у вас?
Светлана расстегнула кожанку.
– Последняя квартира осталась: в двух пусто.
– Надежда, значит, есть, – вздохнула Даша. – Как Такэру? В бой, небось, рвется?
Светлана кивнула с улыбкой.
– Мировой парень. «Давайте, – говорит, – организуем мафию добрых людей». Калитин прямо отпал.
Даша хмыкнула.
– Мафия добрых людей – проект века! Сам, что ли, сочинил?
Светлана качнула головой.
– Сато, брат его, додумался.
Даша тряхнула «конским хвостом».
– Интересно живете. А я сижу – детектив мусолю: тишь да гладь, божья благодать.
Серые глаза Светланы потускнели.
– Насчет благодати вряд ли. «Мерс» Куроедова у ворот. Я проходила – не отреагировал. Тебя, гнида, поджидает.
Даша встала и прошлась по классу.
– Черт, скорей бы ты его замела!
Светлана в досаде развела руками.
– Заметешь тут! Через день-другой дело вообще на хрен прикроют! Пойду-ка его хоть подергаю…
– Сиди! – вскричала Даша. – Двинешься – придушу!
Обе они повернулись к окну, обрамлявшему клочок пасмурного неба. Дождь, который с утра собирался, но не шел, словно шантажист, давил на психику.
11
Куроедов развалился в «Мерседесе» рядом с начальником охраны, хмуро ворчавшим:
– Володь, у меня в животе революция.
Толстяк благодушно отмахнулся.
– Тебе только бы жрать. А любовь как же?
– Достал, гвоздь мне в печень! – огрызнулся Гаврилыч. – Может, ее там уже нет! Может, она дома давно!
Куроедов протянул сдобную ладонь.
– Спорим? Если туда Сычиха прошмыгнула, Дашенька точно там.
– Не факт. Может, Сычиха приперлась к своему физруку.
– Чушь. Уроки закончились, физкультурнику там делать нечего. А Дашенька, как пить дать, ждет своего французика, которого наш Юрик мурыжит на Лубянке. Вот Сычиха и примчалась морально поддержать подругу. Любовь моя там, Гаврилыч, и скоро выйдет. Куда ей деваться?
Начальник охраны испустил вздох.
– Замонал своей любовью! Чердак у тебя снесло!
Куроедов откинул волосы со лба.
– Заткнись, Гаврилыч, нельзя же только о деньгах да о бизнесе. Должно же в душе теплиться светлое безумство.
На сей раз начальник охраны от комментариев воздержался. Лишь его оттопыренные уши выражали ехидство.
– А все-таки, – сменил он тему, – не слабо я разделался с Игнатом. Без геморроя причем.
Куроедов кивнул.
– Даже не верится.
– Главное, – продолжил Гаврилыч, – мы не при делах. Дикая банда тинейджеров, лиц не разглядеть… Вот ведь какая трагедия.
Куроедов хлопнул его по плечу.
– Стратег. Наполеон.
– Хорош прикалываться. Такие банды, между прочим, поддаются дрессировке. Их можно держать в руках, подумай.
Толстяк с сомнением качнул головой.
– Разовая акция. Из-под контроля выйдут.
– За «бульон» маму продадут, – возразил Гаврилыч.
Оба призадумались.
– О'кей, посмотрим, – сказал Куроедов.
После некоторого молчания Гаврилыч кивнул на заднее окошко.
– «Хонду» видишь? Возле мусоровоза. Еще на Садовом ее засек.
Обернувшись, Куроедов буркнул:
– Не вижу, черт с ней. Сычихины штучки.
– Во всяком случае, – заметил начальник охраны, – это не братва Игната, железно. Как действовать будем?
– Кладем с прибором, – постановил Куроедов. – Попрет за нами в Голицыно, придавим. Недолго Сычихе куражиться.
Из «Хонды» тем временем Ямото Кае взирал на «Мерседес». Чем дольше наблюдал японец за длинноволосым толстяком, тем меньше понимал его действия. Гоняет по городу, суетится. В чем цель? В чем смысл? Ньюгарты явно работают на него. Но почему такое сокровище, как субстанция, утекает сквозь его пальцы на уличную шантрапу?.. Ямото извлек из кармана две миниатюрные фляжки и отпил из каждой по глотку. План действий был предельно ясен: улучив момент, похитить толстяка, заставить сотрудничать и убить. После того, разумеется, как толстяк приведет к Ньюгартам. Ошибку, допущенную с недоумком Мак-Грегром, повторить нельзя. Если б он, Ямото, в тот раз не погорячился, его миссия была бы завершена.
И глава клана Черная Саранча из угнанной «Хонды» терпеливо наблюдал за «Мерседесом» чокнутого толстяка.
12
Светлана потрогала под мышкой кобуру.
– Долго я должна сидеть? – проворчала она.
– Сколько надо, – отрезала Даша. – Пока Глеб не приедет.
Светлана подошла и положила руку ей на плечо.
– А если его до ночи там продержат?
Даша посмотрела на нее в упор.
– Значит, буду сидеть здесь до ночи. Я обещала, понимаешь?
– Само собой, – кивнула Светлана. – Ты посидишь, а я его шугану.
Даша показала ей кукиш.
– Ты тоже посидишь, дождешься Глеба. Без фокусов.
Светлана покачала головой.
– Я должна вмазать этому жирдяю. Как в анекдоте про петуха и курицу: «Не догоню, так хоть согреюсь».
Даша ухватила ее за лацканы кожанки.
– Щас я тебя согрею, дура!
В глазах Светланы появился стальной блеск.
– Не удочерила пока. – Она стряхнула Дашины руки. – Дело прикрывают, а этот козел имеет нас во все дырки. – Светлана пошла к двери. – Жди здесь, я в темпе.
Взяв сумочку, Даша ринулась за ней.
– Сычиха, в разведку с тобой не пойду! Ты провалишь любое задание!
Светлана скривила губы.
– Да ну?! Мне задание дали, а потом – бац и отменили! Обознатушки, мол, отстань от хорошего парня! На хрен такое задание!
Они шагали по пустому коридору, и глаза у обеих сверкали.
– Ты в команде, идиотка! – напомнила Даша.
Светлана сердито на нее покосилась.
– Команду я не подведу, поняла! Никогда еще не подводила!
– Мы разберемся с ним, Свет! Тебе что, шлея под хвост попала?!
– Угу, шлея! Почему эта гнида ничего не боится и внаглую преследует тебя средь бела дня?! Мы должны это терпеть?!
Спустившись по лестнице, они оказались в вестибюле. Даша притопнула каблучком.
– Стой! Я надену плащ!
Светлана показала ей кулак.
– Еще чего?! Я на минуту!
Даша огляделась в панике.
– Где охранник, черт его дери?!
Светлана пожала плечами.
– Может, пописать пошел. Имеет право, когда такая тишь да гладь.
Даша метнулась к раздевалке.
– Подожди, Сычиха!
Светлана приоткрыла дверь.
– Стой здесь! Я по-шустрому! – Она вышла.
«Мерседес» Куроедова чернел у черных ворот. Сойдя с крыльца, Светлана зашагала к нему. Дверца «Мерседеса» отворилась, и Куроедов вылез наружу. Скрестив руки на груди, он поджидал Светлану.
– Какие люди! – ухмыльнулся он. – Сама Сычиха! Мозговая извилина МУРа!
Светлана остановилась в трех шагах от него.
– Давай один на один. Если я тебя сделаю, прокукарекаешь петухом. Идет?
Куроедов осклабился.
– А если я тебя?
– Закрываю дело.
– Дело, Сычиха, ты по-любому закроешь. А кувыркаться с тобой… извини, предпочитаю с Дашенькой. Где она, кстати?
Серые глаза Светланы блеснули, как два клинка.
– Дерьмом от тебя воняет, Вова. Бульон небось хлещешь?
Ухмылка сползла с лица толстяка, глаза его стали багроветь.
– И про бульон разнюхала, сука! – Вокруг Куроедова начал густеть сумрак – О'кей, давай с этим покончим!
– Петухом не забудь прокукарекать! – Светлана технично заехала ногой ему в подбородок.
Удар получился на славу. Толстяк опрокинулся, мгновение полежал и вскочил, точно резиновый. Из сумрака ухнула его удлинившаяся нога, но Светлана успела отпрыгнуть.
Сидящий в «Хонде» Ямото Кае с изумлением наблюдал происходящее. Что замыслил этот чокнутый? Зачем он дерется с девчонкой? Но Ямото понял главное: толстяк тоже потребляет субстанцию, и решать с ним надо быстрее.
Светлана между тем, изловчившись, вновь сшибла Куроедова ударом ноги. Куроедов упал и остался недвижим. Из «Мерседеса» высунулся начальник охраны.
– Ну, паскуда! – произнес он в бешенстве.
Из сумрака, окутывающего Куроедова, послышался вдруг хохот. Затем оттуда выпросталась невероятной длины рука и схватила Светлану за горло. Девушка дернулась изо всех сил, однако вырваться не смогла. Толстяк поднялся с земли, не разжимая пальцев. Рука его при этом извивалась, словно анаконда.
– Розыгрыш, Гаврилыч! Шутка! – хохотал он. – Куда ей до меня! Закрываем дело!
Лицо вырывающейся Светланы начало синеть.
Из школы выскочила Даша, сбежала с крыльца и невзирая на высокие шпильки понеслась к воротам. По дороге, как назло, ей не попалось ни кирпича, ни булыжника. В Дашиной руке была лишь сумочка – чем не оружие на худой конец?
Увидав бегущую Дашу, толстяк замер, но пальцы его продолжали сжимать горло Светланы. Размахивая сумочкой, Даша молча двинулась на Куроедова, и ее зеленые глаза сверкали, будто у бесовки. Куроедов попятился и разжал пальцы. Светлана рухнула, словно тряпичная кукла. Даша бросилась к ней.
Сумрак вокруг Куроедова потускнел.
– Я не хотел, Дашенька. Она первая начала.
Даша приложила ухо к груди подруги – дыхание не прослушивалось. Даша сунула руку Светлане под куртку. Куроедов приблизился на шаг.
– Хотите, отвезем ее в больницу? Хотите, Дашенька? Врачи ее осмотрят, а мы посидим где-нибудь, вина хорошего попьем…
Перед школой было пустынно – ни души.
Куроедов приблизился еще на шаг.
– В конце концов, Дашенька, работа у нее такая. Вот вы пошли бы работать в уголовку?
Даша вытащила пистолет Светланы, сняла с предохранителя и выстрелила. Пуля ушла в никуда.
Толстяк обомлел. К нему подскочил начальник охраны.
– Сдвинутая, гвоздь мне в печень! Сваливаем, Володь!
Куроедов уперся, как в ступоре.
Даша молча выстрелила снова. Пуля просвистела у Куроедова над ухом.
Толстяк встрепенулся, ожил и позволил увести себя в машину. И черный «Мерседес» умчался без промедления.
Ямото Кае, конечно же, рванул следом. Но «Хонда» его вскоре заглохла: в ней иссякло горючее. Покинув угнанную машину, Ямото не слишком огорчился. Теперь он узнал еще кое-что важное: чокнутый толстяк положил глаз на стрелявшую в него девушку. Это интересное наблюдение можно было использовать.
Между тем Даша, склонясь над Светланой, тщетно пыталась обнаружить в ней признаки жизни. Ни дыхания, ни пульса. В полнейшем ужасе Даша собралась бежать к школьному телефону. В этот момент рядом затормозил родной «жигуленок». Выскочивший Глеб присел на корточки перед Светланой и приложил палец к ее сонной артерии.
Даша взмолилась:
– Есть хоть что-то?!
– Что у нее с горлом?
– Куроедов.
– Ясно. – Приподняв Светлану, Глеб положил ее голову себе на плечо и обнял, как ребенка.
В таком положении они застыли. Даша замерла рядом.
– Прошедшие полторы минуты казались часами. Светлана шевельнулась, закашлялась и принялась тереть горло. Вскоре кашель прекратился, и щеки Светланы порозовели. Она посмотрела Глебу в глаза.
– Вот так я упала в обморок тогда возле бара?
– Примерно, – обессиленно кивнул Глеб.
Светлана пружинисто распрямилась.
– Куда на хрен ты дела табельное оружие? А, Даш?
Даша беззвучно смотрела на нее изумрудными глазами.
Пошатываясь, Глеб добрел до «жигуленка» и плюхнулся на сиденье. Даша кинулась к нему.
– Как ты, любовь моя? – прошептала она едва слышно.
– Двенадцать секунд, – слабо улыбнулся Глеб. – Или пятнадцать, в крайнем случае.
Даша прижала его голову к груди.
– Лучше двадцать. Возьмем с запасом.
Светлана медленно стала краснеть.
– Где мой «макаров»? Ах, вот он! – она подняла пистолет с тротуара. – Даш, молодец: не растерялась.
Даша в ее сторону и бровью не повела.
Глеб встревожился:
– Стреляла, что ли?
– Как в боевике, – вздохнула Даша. – Только с нулевым эффектом.
Светлана убрала пистолет в кобуру.
– Забыла сказать, Даш… Раз уж Глеб здесь – вам обоим сразу. Сегодня Калитин звонил своим соседям насчет сынка «из сумрака». Тот не буянит больше – в дистрофии вроде и в апатии. Но бульон пьет. Нормальный то есть, куриный.
Восстановивший силы Глеб щелкнул пальцами.
– Отлично! Такова, значит, картина реабилитации. Свет, попроси Калитина каждый день наводить справки. Ладно?
Светлана бодро пообещала:
– Без проблем. – И, помявшись, пробормотала: – Даш, ты со мной не разговариваешь?
Глеб удивленно посмотрел на жену.
– С чего бы, Свет, ей с тобой не разговаривать?
Даша сухо заметила:
– Этот маменькин сынок пил «субстанцию» всего три дня. Неизвестно, как проявится ломка у тех, кто потреблял эту дрянь, к примеру, месяц.
Глеб развел руками.
– Кому-то, естественно, придется хуже. Кто им виноват, копченым?
Светлана робко приблизилась к Даше сзади.
– Хоть Стасу не говори. Пожалуйста.
Обернувшись, Даша хлестнула ее по щеке.
– Мерзавка!
Светлана сглотнула ком.
– Но зато… зато и я ему неслабо врезала.
Даша всхлипнула.
– Думаешь, я на это куплюсь, дура?!
Они обнялись.
Втянув ноги в машину, Глеб прокричал:
– Птички мои! Если вы уже закончили бои без правил, неплохо бы поесть!
Даша отстранилась от Светланы.
– Видеть тебя не могу! Поедешь к нам?
Вытирая слезы, Светлана мотнула головой.
– Лягу отосплюсь. Не бросайте меня, ладно?
Сверкая влажными глазами, Даша поводила пальцем перед ее носом.
– Никогда не смей такое говорить, поняла! Не то придушу, как Дездемону чертову! – Она шагнула к «жигуленку».
Возле красного «Москвича» Светлана обернулась.
– Как прошло на Лубянке?
– Нормально, – отозвался Глеб. – Миляга Луганский нейтрализован.
Светлана сделала торжествующий жест:
– Йес! – И забралась в «Москвич».
Их машины разъехались.
В «жигуленке», пристроив голову Глебу на плечо, Даша потребовала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
10
Пройдя по опустевшему коридору, Светлана заглянула в кабинет английского. Даша с книгой в руке сидела за учительским столом. Входя, Светлана полюбопытствовала:
– Что читаем?
В зеленых Дашиных глазах заплясали искорки.
– Когда входишь, принято здороваться. Тебя в школе не учили?
– Привет, – сказала Светлана.
Даша отложила американский детектив.
– Садись, Сычова, докладывай: кто прислал и с каким заданием?
Светлана улыбнулась.
– Дашка, прекрати.
Даша строго на нее посмотрела.
– Будешь пререкаться, я раздумаю тебя удочерять. И косички тебе заплетать будет некому. Кто тебя послал? Пароли, явки, шифровальные коды.
Светлана, смеясь, опустилась на стул.
– Стас меня там подменил. Велел тебя покараулить. Я говорю: «Ну ее на фиг, эту Дашку!» А он: «Поезжай, а то разведусь». Вот пришлось.
Даша кивнула.
– Тронута. Как там у вас?
Светлана расстегнула кожанку.
– Последняя квартира осталась: в двух пусто.
– Надежда, значит, есть, – вздохнула Даша. – Как Такэру? В бой, небось, рвется?
Светлана кивнула с улыбкой.
– Мировой парень. «Давайте, – говорит, – организуем мафию добрых людей». Калитин прямо отпал.
Даша хмыкнула.
– Мафия добрых людей – проект века! Сам, что ли, сочинил?
Светлана качнула головой.
– Сато, брат его, додумался.
Даша тряхнула «конским хвостом».
– Интересно живете. А я сижу – детектив мусолю: тишь да гладь, божья благодать.
Серые глаза Светланы потускнели.
– Насчет благодати вряд ли. «Мерс» Куроедова у ворот. Я проходила – не отреагировал. Тебя, гнида, поджидает.
Даша встала и прошлась по классу.
– Черт, скорей бы ты его замела!
Светлана в досаде развела руками.
– Заметешь тут! Через день-другой дело вообще на хрен прикроют! Пойду-ка его хоть подергаю…
– Сиди! – вскричала Даша. – Двинешься – придушу!
Обе они повернулись к окну, обрамлявшему клочок пасмурного неба. Дождь, который с утра собирался, но не шел, словно шантажист, давил на психику.
11
Куроедов развалился в «Мерседесе» рядом с начальником охраны, хмуро ворчавшим:
– Володь, у меня в животе революция.
Толстяк благодушно отмахнулся.
– Тебе только бы жрать. А любовь как же?
– Достал, гвоздь мне в печень! – огрызнулся Гаврилыч. – Может, ее там уже нет! Может, она дома давно!
Куроедов протянул сдобную ладонь.
– Спорим? Если туда Сычиха прошмыгнула, Дашенька точно там.
– Не факт. Может, Сычиха приперлась к своему физруку.
– Чушь. Уроки закончились, физкультурнику там делать нечего. А Дашенька, как пить дать, ждет своего французика, которого наш Юрик мурыжит на Лубянке. Вот Сычиха и примчалась морально поддержать подругу. Любовь моя там, Гаврилыч, и скоро выйдет. Куда ей деваться?
Начальник охраны испустил вздох.
– Замонал своей любовью! Чердак у тебя снесло!
Куроедов откинул волосы со лба.
– Заткнись, Гаврилыч, нельзя же только о деньгах да о бизнесе. Должно же в душе теплиться светлое безумство.
На сей раз начальник охраны от комментариев воздержался. Лишь его оттопыренные уши выражали ехидство.
– А все-таки, – сменил он тему, – не слабо я разделался с Игнатом. Без геморроя причем.
Куроедов кивнул.
– Даже не верится.
– Главное, – продолжил Гаврилыч, – мы не при делах. Дикая банда тинейджеров, лиц не разглядеть… Вот ведь какая трагедия.
Куроедов хлопнул его по плечу.
– Стратег. Наполеон.
– Хорош прикалываться. Такие банды, между прочим, поддаются дрессировке. Их можно держать в руках, подумай.
Толстяк с сомнением качнул головой.
– Разовая акция. Из-под контроля выйдут.
– За «бульон» маму продадут, – возразил Гаврилыч.
Оба призадумались.
– О'кей, посмотрим, – сказал Куроедов.
После некоторого молчания Гаврилыч кивнул на заднее окошко.
– «Хонду» видишь? Возле мусоровоза. Еще на Садовом ее засек.
Обернувшись, Куроедов буркнул:
– Не вижу, черт с ней. Сычихины штучки.
– Во всяком случае, – заметил начальник охраны, – это не братва Игната, железно. Как действовать будем?
– Кладем с прибором, – постановил Куроедов. – Попрет за нами в Голицыно, придавим. Недолго Сычихе куражиться.
Из «Хонды» тем временем Ямото Кае взирал на «Мерседес». Чем дольше наблюдал японец за длинноволосым толстяком, тем меньше понимал его действия. Гоняет по городу, суетится. В чем цель? В чем смысл? Ньюгарты явно работают на него. Но почему такое сокровище, как субстанция, утекает сквозь его пальцы на уличную шантрапу?.. Ямото извлек из кармана две миниатюрные фляжки и отпил из каждой по глотку. План действий был предельно ясен: улучив момент, похитить толстяка, заставить сотрудничать и убить. После того, разумеется, как толстяк приведет к Ньюгартам. Ошибку, допущенную с недоумком Мак-Грегром, повторить нельзя. Если б он, Ямото, в тот раз не погорячился, его миссия была бы завершена.
И глава клана Черная Саранча из угнанной «Хонды» терпеливо наблюдал за «Мерседесом» чокнутого толстяка.
12
Светлана потрогала под мышкой кобуру.
– Долго я должна сидеть? – проворчала она.
– Сколько надо, – отрезала Даша. – Пока Глеб не приедет.
Светлана подошла и положила руку ей на плечо.
– А если его до ночи там продержат?
Даша посмотрела на нее в упор.
– Значит, буду сидеть здесь до ночи. Я обещала, понимаешь?
– Само собой, – кивнула Светлана. – Ты посидишь, а я его шугану.
Даша показала ей кукиш.
– Ты тоже посидишь, дождешься Глеба. Без фокусов.
Светлана покачала головой.
– Я должна вмазать этому жирдяю. Как в анекдоте про петуха и курицу: «Не догоню, так хоть согреюсь».
Даша ухватила ее за лацканы кожанки.
– Щас я тебя согрею, дура!
В глазах Светланы появился стальной блеск.
– Не удочерила пока. – Она стряхнула Дашины руки. – Дело прикрывают, а этот козел имеет нас во все дырки. – Светлана пошла к двери. – Жди здесь, я в темпе.
Взяв сумочку, Даша ринулась за ней.
– Сычиха, в разведку с тобой не пойду! Ты провалишь любое задание!
Светлана скривила губы.
– Да ну?! Мне задание дали, а потом – бац и отменили! Обознатушки, мол, отстань от хорошего парня! На хрен такое задание!
Они шагали по пустому коридору, и глаза у обеих сверкали.
– Ты в команде, идиотка! – напомнила Даша.
Светлана сердито на нее покосилась.
– Команду я не подведу, поняла! Никогда еще не подводила!
– Мы разберемся с ним, Свет! Тебе что, шлея под хвост попала?!
– Угу, шлея! Почему эта гнида ничего не боится и внаглую преследует тебя средь бела дня?! Мы должны это терпеть?!
Спустившись по лестнице, они оказались в вестибюле. Даша притопнула каблучком.
– Стой! Я надену плащ!
Светлана показала ей кулак.
– Еще чего?! Я на минуту!
Даша огляделась в панике.
– Где охранник, черт его дери?!
Светлана пожала плечами.
– Может, пописать пошел. Имеет право, когда такая тишь да гладь.
Даша метнулась к раздевалке.
– Подожди, Сычиха!
Светлана приоткрыла дверь.
– Стой здесь! Я по-шустрому! – Она вышла.
«Мерседес» Куроедова чернел у черных ворот. Сойдя с крыльца, Светлана зашагала к нему. Дверца «Мерседеса» отворилась, и Куроедов вылез наружу. Скрестив руки на груди, он поджидал Светлану.
– Какие люди! – ухмыльнулся он. – Сама Сычиха! Мозговая извилина МУРа!
Светлана остановилась в трех шагах от него.
– Давай один на один. Если я тебя сделаю, прокукарекаешь петухом. Идет?
Куроедов осклабился.
– А если я тебя?
– Закрываю дело.
– Дело, Сычиха, ты по-любому закроешь. А кувыркаться с тобой… извини, предпочитаю с Дашенькой. Где она, кстати?
Серые глаза Светланы блеснули, как два клинка.
– Дерьмом от тебя воняет, Вова. Бульон небось хлещешь?
Ухмылка сползла с лица толстяка, глаза его стали багроветь.
– И про бульон разнюхала, сука! – Вокруг Куроедова начал густеть сумрак – О'кей, давай с этим покончим!
– Петухом не забудь прокукарекать! – Светлана технично заехала ногой ему в подбородок.
Удар получился на славу. Толстяк опрокинулся, мгновение полежал и вскочил, точно резиновый. Из сумрака ухнула его удлинившаяся нога, но Светлана успела отпрыгнуть.
Сидящий в «Хонде» Ямото Кае с изумлением наблюдал происходящее. Что замыслил этот чокнутый? Зачем он дерется с девчонкой? Но Ямото понял главное: толстяк тоже потребляет субстанцию, и решать с ним надо быстрее.
Светлана между тем, изловчившись, вновь сшибла Куроедова ударом ноги. Куроедов упал и остался недвижим. Из «Мерседеса» высунулся начальник охраны.
– Ну, паскуда! – произнес он в бешенстве.
Из сумрака, окутывающего Куроедова, послышался вдруг хохот. Затем оттуда выпросталась невероятной длины рука и схватила Светлану за горло. Девушка дернулась изо всех сил, однако вырваться не смогла. Толстяк поднялся с земли, не разжимая пальцев. Рука его при этом извивалась, словно анаконда.
– Розыгрыш, Гаврилыч! Шутка! – хохотал он. – Куда ей до меня! Закрываем дело!
Лицо вырывающейся Светланы начало синеть.
Из школы выскочила Даша, сбежала с крыльца и невзирая на высокие шпильки понеслась к воротам. По дороге, как назло, ей не попалось ни кирпича, ни булыжника. В Дашиной руке была лишь сумочка – чем не оружие на худой конец?
Увидав бегущую Дашу, толстяк замер, но пальцы его продолжали сжимать горло Светланы. Размахивая сумочкой, Даша молча двинулась на Куроедова, и ее зеленые глаза сверкали, будто у бесовки. Куроедов попятился и разжал пальцы. Светлана рухнула, словно тряпичная кукла. Даша бросилась к ней.
Сумрак вокруг Куроедова потускнел.
– Я не хотел, Дашенька. Она первая начала.
Даша приложила ухо к груди подруги – дыхание не прослушивалось. Даша сунула руку Светлане под куртку. Куроедов приблизился на шаг.
– Хотите, отвезем ее в больницу? Хотите, Дашенька? Врачи ее осмотрят, а мы посидим где-нибудь, вина хорошего попьем…
Перед школой было пустынно – ни души.
Куроедов приблизился еще на шаг.
– В конце концов, Дашенька, работа у нее такая. Вот вы пошли бы работать в уголовку?
Даша вытащила пистолет Светланы, сняла с предохранителя и выстрелила. Пуля ушла в никуда.
Толстяк обомлел. К нему подскочил начальник охраны.
– Сдвинутая, гвоздь мне в печень! Сваливаем, Володь!
Куроедов уперся, как в ступоре.
Даша молча выстрелила снова. Пуля просвистела у Куроедова над ухом.
Толстяк встрепенулся, ожил и позволил увести себя в машину. И черный «Мерседес» умчался без промедления.
Ямото Кае, конечно же, рванул следом. Но «Хонда» его вскоре заглохла: в ней иссякло горючее. Покинув угнанную машину, Ямото не слишком огорчился. Теперь он узнал еще кое-что важное: чокнутый толстяк положил глаз на стрелявшую в него девушку. Это интересное наблюдение можно было использовать.
Между тем Даша, склонясь над Светланой, тщетно пыталась обнаружить в ней признаки жизни. Ни дыхания, ни пульса. В полнейшем ужасе Даша собралась бежать к школьному телефону. В этот момент рядом затормозил родной «жигуленок». Выскочивший Глеб присел на корточки перед Светланой и приложил палец к ее сонной артерии.
Даша взмолилась:
– Есть хоть что-то?!
– Что у нее с горлом?
– Куроедов.
– Ясно. – Приподняв Светлану, Глеб положил ее голову себе на плечо и обнял, как ребенка.
В таком положении они застыли. Даша замерла рядом.
– Прошедшие полторы минуты казались часами. Светлана шевельнулась, закашлялась и принялась тереть горло. Вскоре кашель прекратился, и щеки Светланы порозовели. Она посмотрела Глебу в глаза.
– Вот так я упала в обморок тогда возле бара?
– Примерно, – обессиленно кивнул Глеб.
Светлана пружинисто распрямилась.
– Куда на хрен ты дела табельное оружие? А, Даш?
Даша беззвучно смотрела на нее изумрудными глазами.
Пошатываясь, Глеб добрел до «жигуленка» и плюхнулся на сиденье. Даша кинулась к нему.
– Как ты, любовь моя? – прошептала она едва слышно.
– Двенадцать секунд, – слабо улыбнулся Глеб. – Или пятнадцать, в крайнем случае.
Даша прижала его голову к груди.
– Лучше двадцать. Возьмем с запасом.
Светлана медленно стала краснеть.
– Где мой «макаров»? Ах, вот он! – она подняла пистолет с тротуара. – Даш, молодец: не растерялась.
Даша в ее сторону и бровью не повела.
Глеб встревожился:
– Стреляла, что ли?
– Как в боевике, – вздохнула Даша. – Только с нулевым эффектом.
Светлана убрала пистолет в кобуру.
– Забыла сказать, Даш… Раз уж Глеб здесь – вам обоим сразу. Сегодня Калитин звонил своим соседям насчет сынка «из сумрака». Тот не буянит больше – в дистрофии вроде и в апатии. Но бульон пьет. Нормальный то есть, куриный.
Восстановивший силы Глеб щелкнул пальцами.
– Отлично! Такова, значит, картина реабилитации. Свет, попроси Калитина каждый день наводить справки. Ладно?
Светлана бодро пообещала:
– Без проблем. – И, помявшись, пробормотала: – Даш, ты со мной не разговариваешь?
Глеб удивленно посмотрел на жену.
– С чего бы, Свет, ей с тобой не разговаривать?
Даша сухо заметила:
– Этот маменькин сынок пил «субстанцию» всего три дня. Неизвестно, как проявится ломка у тех, кто потреблял эту дрянь, к примеру, месяц.
Глеб развел руками.
– Кому-то, естественно, придется хуже. Кто им виноват, копченым?
Светлана робко приблизилась к Даше сзади.
– Хоть Стасу не говори. Пожалуйста.
Обернувшись, Даша хлестнула ее по щеке.
– Мерзавка!
Светлана сглотнула ком.
– Но зато… зато и я ему неслабо врезала.
Даша всхлипнула.
– Думаешь, я на это куплюсь, дура?!
Они обнялись.
Втянув ноги в машину, Глеб прокричал:
– Птички мои! Если вы уже закончили бои без правил, неплохо бы поесть!
Даша отстранилась от Светланы.
– Видеть тебя не могу! Поедешь к нам?
Вытирая слезы, Светлана мотнула головой.
– Лягу отосплюсь. Не бросайте меня, ладно?
Сверкая влажными глазами, Даша поводила пальцем перед ее носом.
– Никогда не смей такое говорить, поняла! Не то придушу, как Дездемону чертову! – Она шагнула к «жигуленку».
Возле красного «Москвича» Светлана обернулась.
– Как прошло на Лубянке?
– Нормально, – отозвался Глеб. – Миляга Луганский нейтрализован.
Светлана сделала торжествующий жест:
– Йес! – И забралась в «Москвич».
Их машины разъехались.
В «жигуленке», пристроив голову Глебу на плечо, Даша потребовала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41