Тем временем пальцы левой руки Куроедова впились рыжему в плечо. Чуть не вскрикнув от боли, Стас рванулся – но не тут-то было: пальцы толстяка держали его, точно гвозди.
Даша и Светлана зачарованно таращились на эту инфернальную схватку. Светлана опомнилась первой.
– Беги домой, Дашка! – Она выхватила пистолет.
– Ага, щас! – огрызнулась Даша, швырнув кирпич в сумрак, укрывающий Куроедова.
Цели кирпич не достиг. Но Куроедов, отпрянув, разжал пальцы. Стас отпрыгнул, массируя плечо.
Сражавшийся с Гаврилычем Такэру находился теперь в глухой обороне.
Держа обеими руками пистолет, Светлана гаркнула:
– Брюхом на землю, козлы! Стреляю на поражение!
В этот момент на «сцену» заявился новый персонаж. Из подъехавшего золотистого «Опеля» вышел майор Луганский. Он был в приталенном плаще с поясом, конечно же, при галстуке и единственный из присутствующих раскрыл над головой зонт.
– Капитан Сычова! – произнес он, приближаясь. – При каждой нашей встрече вы размахиваете пистолетом! У вас что, пунктик такой?
Светлана процедила сквозь зубы:
– Заткнись! А то и тебя по асфальту размажу!
Луганский поморщился.
– Реакция у вас истерическая.
Стас, массируя плечо, хмуро взглянул на жену.
– Убери пушку.
Светлана сунула пистолет в кобуру.
Куроедов и Гаврилыч между тем как бы вышли из сумрака, и глаза их, утрачивая красноту, восстанавливали нормальный цвет. Поглядывая на майора ФСБ, оба казались не в своей тарелке. Во время возникшей немой сцены никто не обратил внимания на въехавшее во двор такси.
Такси остановилось у четвертого по счету подъезда. Рядом с водителем сидел японец в спортивной куртке и бейсболке, прикрывающей шрам над бровью. Держась на почтительном расстоянии, Ямото проследовал за золотистым «Опелем» усатика из спецслужбы и с удовлетворением обнаружил во дворе «Мерседес» длинноволосого толстяка. Ямото Кае усмехнулся: пасмурная погодка с дождем была ему на руку…
Даша отряхнула ладони от мокрой кирпичной крошки.
– Вы, разумеется, здесь случайно? – обратилась она к Луганскому.
– Отчего же? – улыбнулся тот. – Я к супругу вашему. Он дома?
– Увы, нет. И когда будет, неизвестно.
– Жаль. Но не беда.
Стас исподлобья смотрел на майора ФСБ.
– Зачем он вам?
Луганский не дал себе труда ответить.
– Владимир Сергеевич, – шагнул он к Куроедову, – позвольте вас на минутку. И вас, Федор Гаврилыч, тоже.
– Только не надо меня лечить! – буркнул толстяк, семеня к «Мерседесу».
Гаврилыч угрюмо поддакнул:
– Смолчит он, как же! Командир, гвоздь мне в печень!
Пропустив их реплики мимо ушей, Луганский предупредил Дашу:
– Не уходите, пожалуйста. Я вручу вам приглашение.
– Что за приглашение? – осведомился Стас.
Луганский опять не ответил. Он отошел к «Мерседесу» с Куроедовым и начальником его охраны.
Такэру полюбопытствовал:
– Кто это такой? Может, ему тоже навалять?
Стас криво усмехнулся.
– Как тем двоим, что ли? Видел, что произошло?
Такэру кивнул.
– То, о чем мы говорили.
– И что с этим делать? – Стас обескураженно смотрел на троицу у «Мерседеса».
Даша задумчиво молчала. Глаза ее выражали тревогу.
Светлана буркнула:
– Вызвать наряд, покидать их в фургон – потом видно будет.
Стас хмуро на нее покосился.
– Только ты не возникай, ладно?
– Стас, я же…
– Знаешь, Свет, как я с тобой поступлю?
Светлана покраснела.
– Конечно, я прокололась, но… Стас, мне, правда, было нужно…
Рыжий стряхнул с волос капли дождя.
– Свет, я говорю «ластик» и больше об этом не вспомню. Только обещай, что такое не повторится.
Светлана порывисто его обняла.
Такэру и Даша обменялись улыбками.
Троица у «Мерседеса» тем временем завершала внутреннюю распрю.
– Что ты плешь проедаешь? – хорохорился Куроедов. – Ведь не было ничего.
– Ни ущерба, ни травм, – поддакнул начальник охраны.
Луганский его игнорировал.
– Что ты мне обещал? – напомнил он Куроедову.
– Что к школе не приближусь, – хихикнул толстяк. – И не приблизился.
Луганский встряхнул над головой зонт.
– Залезай в тачку, кретин, и вали. Не то бросаю все к чертовой матери.
Несколько мгновений приятели сверлили друг друга взглядами. Затем Куроедов с усмешкой выставил ладонь.
– О'кей, Юрик, отложим нашу вечеринку. Ненадолго.
Они с Гаврилычем сели в «Мерседес», развернулись и уехали.
Таксист вопросительно посмотрел на азиата в бейсболке. Тот покачал головой, что означало: за «Мерседесом» следовать не нужно. Никакого языка, кроме русского, таксист не понимал. Но значение жестов, подкрепленных долларами разумел в совершенстве. Ямото Кае вполне это устраивало.
Майор Луганский вернулся к подъезду, под козырьком которого дожидалась Даша с друзьями.
– Собачья погодка, – посетовал он. – И как вы без зонтов?
Светлана фыркнула. Даша напомнила сухо:
– Что насчет приглашения? На Лубянку, как я понимаю?
Майор кивнул, вручая стандартный бланк.
– Вашему супругу. Тут число и время: 30 сентября, 15.00. Четверг получается, послезавтра…
– Спасибо за разъяснение, – перебила Даша. – В днях недели мы разбираемся.
– …хотя я предпочел бы сегодня, – невозмутимо продолжил Луганский. – Однако принято считать, что начальству виднее.
Даша посмотрела на него в упор.
– Вы всегда разносите повестки лично?
Майор разгладил усики.
– Поверите ли, впервые. Сейчас именно тот случай, про который говорят: «Хочешь, чтоб было сделано, сделай сам».
– Самоделкин вы наш, – скривила губы Даша. – Мне расписаться?
– Да ладно, учитывая дождь… – махнул рукой Луганский. – Надеюсь, вы до четверга увидите Грина Глеба Михайловича и передадите этот бонус. Почему-то я вам доверяю.
Даша опустила повестку в сумочку.
– Польщена. Не подведу.
– Тогда всего хорошего. – Луганский вышел из-под козырька и направился к «Опелю».
Светлана его окликнула:
– Что с вашим дружком Куроедовым?
Луганский обернулся.
– Он не дружок мне, я вам объяснял…
– Брось заливать! – отрезала Светлана. – Что за черный дым из него прет? Почему конечности удлиняются?
Луганский пожал плечами.
– От переутомления, наверное. Вообще, капитан Сычова, обществу крупно повезло, что у вас пистолет. Слава богу, МУР не выдал вам базуку. – Он двинулся к автомобилю.
Такэру сверкнул глазами ему вслед.
– Может, все-таки навалять?
– Уймись, – буркнул Стас. – Всему свой черед.
Майор покатил в золотистом «Опеле».
Взглянув на азиата в бейсболке, таксист уверенно врубил мотор. Однако Ямото Кае покачал головой. Он наблюдал за четверкой, оживленно что-то обсуждающей под козырьком подъезда. Девушку в кожаной куртке и джинсах он в расчет не принял: таких и в Токио развелось немало – куда катится молодежь? Вторая девушка тоже вряд ли имела к делу отношение. Рыжий верзила… Кто знает? Надо его запомнить, на всякий случай. А вот молодой японец, в движениях которого угадывается мастер поединка, очень заинтересовал главу клана Черная Саранча. Ямото нутром чуял, что японец здесь неспроста.
Между тем Такэру, Светлана и Стас проводили Дашу до квартиры и, не заходя, спустились в лифте.
– Калитин пасть мне порвет, – предрекла Светлана, выскакивая из подъезда.
– И будет прав! – бросил вдогонку Стас. И добавил: – Я отвезу Такэру в посольство – и домой!
Помахав им, Светлана умчалась в красном «Москвиче».
В ответ на немой вопрос таксиста Ямото Кае в очередной раз покачал головой.
Открывая дверцу машины, Стас взглянул на Такэру.
– Как тебе нравится все это?
– Очень не нравится, – ответил Такэру, забираясь внутрь.
И серая «Тойота» покатила со двора.
На сей раз Ямото протянул таксисту пятидесятидолларовую купюру. Сунув деньги в карман, таксист поехал за «Тойотой».


10

Невзирая на мелкий дождик, Сато Абэ прогуливался около посольства. Размышления о Ньюгартах снова и снова заводили его в тупик. Но московская осень нравилась Сато, и бродить под дождем он мог часами.
Внезапно в нескольких шагах от него остановилась серая «Тойота», из которой прозвучал голос младшего брата:
– Эй, лунатик, подожди!
Такэру и рыжий здоровяк вышли из машины.
– Вот, – обратился рыжий к Сато, – доставил в сохранности.
Хоть Сато не понимал по-русски, но смысл фразы угадал и с улыбкой поклонился. Рыжий тоже обозначил поклон, сел в «Тойоту» и уехал.
– Погуляем? – предложил Такэру. – Но недолго: есть хочется.
Они неторопливо пошли по тротуару.
Ямото Кае в поношенной куртке и бейсболке, изображая калеку, ковылял за ними на почтительном расстоянии. Японцев оказалось двое, и, судя по схожести лиц, они близкая родня. Интересно, куда приведет эта цепочка. Ямото ощущал себя охотничьей собакой, взявшей наконец след.
– Ну как, – спросил Такэру, – явился твой осведомитель?
Сато кивнул.
– Разумеется.
– Он взялся разузнать про Ньюгартов?
– Безусловно.
– Кто он вообще?
– Тебе это знать необязательно.
Такэру резко остановился.
– Сато-сан, либо мы партнеры, либо я не участвую. Сэнсэй доверяет мне больше.
Сато сохранил на лице серьезность.
– Извините мою скрытность, Такэру-сан. Я встречался с аналитиком из их разведки. Это наш человек, законсервированный двадцать лет назад. Ты удовлетворен?
Они продолжили прогулку. Помолчав, Такэру сказал:
– Не нравится мне это. И сэнсэю, думаю, не понравится.
– А я так не думаю, – возразил Сато – Глеб поймет меня правильно. Во-первых, дело житейское у них – наши люди, у нас – их люди. А во-вторых, мы просто разыскиваем английских супругов, которым грозит опасность.
Ямото хромал за ними то сзади, то сбоку, стараясь не попасться на глаза, что ему виртуозно удавалось. Из диалога соотечественников он различал лишь фрагменты реплик, из которых ничего нельзя было извлечь. Однако Ямото это мало огорчало: он с азартом следил.
– Может, ты и прав, – неохотно согласился Такэру. – Но подобные методы все равно мне как-то…
– Удачно все прошло? – перебил вопросом Сато. – Проводили леди?
Такэру улыбнулся.
– Ты говоришь «леди», потому что не способен произнести ее имя. Поупражняйся: не Да-ся, а Да-ша.
Сато покачал головой.
– Язык сломаю. Значит, все обошлось.
Улыбка на лице брата растаяла.
– Было нападение. – Он рассказал об инциденте во дворе дома, включая вмешательство офицера ФСБ.
Сато отреагировал с неприсущей ему горячностью.
– Что за мир?! Таким он быть не должен!
Такэру, напротив, с несвойственной ему трезвостью, полюбопытствовал:
– У тебя есть предложения?
Сато вздохнул.
– Надо создать мафию. То есть… мафию добрых людей.
Такэру скривил губы.
– В одну мафию ты уже угодил. Помнишь, чем это закончилось?
– Братство Змеи создал не я, – возразил Сато. – И там не было добрых людей.
Они примолкли, пересекая мелкие лужи.
Старший из двух японцев крайне заинтересовал Ямото Кае, ибо в господине этом ощущалась неведомая сила. А чужая сила, разумеется, должна вызывать подозрения. По траектории, которую выписывали гуляющие земляки, Ямото заключил, что живут они, вероятней всего, в посольстве. Пред. водителя клана Черная Саранча это открытие воодушевило: в его поисках, похоже, появилась наконец точка отсчета. Скрюченный японец в бейсболке извлек из кармана две миниатюрные фляжки и глотнул из каждой.
Братья Абэ между тем меряли шагами лужи. Такэру хмыкнул.
– Мафия добрых людей… Думаешь, сэнсэю это понравится?


11

Дождь усилился, темнело. Во дворе дома было безлюдно. Припарковавшись у подъезда, Глеб запер «жигуленок» и ринулся под крышу. Даша встретила его в прихожей с прижатым к уху телефоном. На ней были шорты, маечка, и волосы ее убраны в «конский хвост».
– Все, Гольдберг, я тебя целую, – проговорила она в трубку. – Шеф явился, нахлобучку мне устроит.
Глеб повесил куртку на крючок.
– Про Сашкины стихи рассказала?
Даша кивнула.
– Уже обсудили.
– Скажи Илье, что его идея о связи «людей в сумраке» с названием клана «Черная Саранча» обретает плоть. Передай, что он гений.
Даша произнесла в трубку:
– Гольдберг, шеф тебя гением обзывает. Но на самом деле ты просто еврейский мальчик из математического класса… Ша! Что за крики? Жди моей личной похвалы… Ладно, Илюша, пока. Пойду зарабатывать милость шефа мелким подхалимажем. – Дав отбой, она встала перед Глебом. – Колесниковы тебя накормили, да? Значит, ты добрый.
Глеб улыбнулся.
– Откуда ведомо?
Даша хмыкнула.
– А то я не вижу, сытый ты или голодный.
Глеб нахмурился.
– И что с того? Кто ожидает нахлобучки, тому ее не миновать. Давай, кайся.
– Даша потянула его в комнату.
– Сядь, сбалансируй центр тяжести.
Глеб сел на диван.
– Ну?
Даша прошлась по комнате.
– Сперва скажи, как там Сашка.
– Как я и опасался, – ответил Глеб. – Описал в стихах, что видел. Я наплел там про эпидемию гриппа, велел из дома не выходить.
– Послушаются?
– Обижаешь. Зубы-то не заговаривай: что случилось?
Сев к нему на колени, Даша объяснила:
– Вхожу в клинч, чтоб связать руки сопернику.
Глеб прыснул.
– Не тяни, морда.
– В общем, дело было так. – Даша рассказала, что они со Светкой уехали из школы, не дождавшись Стаса и Такэру, у подъезда сцепились с Куроедовым – и поведала о развитии событий вплоть до вмешательства красавчика Луганского. – Повестка на Лубянку у меня в сумке, – подвела черту Даша, уткнувшись Глебу в ключицу.
– Дура, – сказал Глеб.
Даша кивнула.
– Ага. Беспросветная и бесперспективная.
Глеб прыснул.
– Дашка, иди на фиг. Я в душ хочу.
Отстранившись, Даша посмотрела ему в глаза.
– Вызов на Лубянку, похоже, впечатления на тебя не произвел?
Глеб объяснил:
– Тебя опередил Оксфорд. Вызвал меня с урока и… – Он рассказал о визите генерала Рюмина в школу.
Зеленые Дашины глаза излучали тревогу.

– Весело живем.
– Нормально, – успокоил Глеб. – На Лубянку я и сам рвусь: пора бы развязаться. Не спрашивай, как – буду импровизировать.
– Ладно. Тогда вопрос другой. Дай-ка припомню. – И Даша процитировала последнюю строфу Сашиного стихотворения:

Как будто с небесной кручи,
с природой шутя нелепо,
на город спустились тучи,
и люди в них тонут слепо.

– Молодец, что заучила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41