Ямото Кае, сидя за рулем угнанной «Хонды», следил за происходящим. Глава клана Черная Саранча был в ярости. Ему хотелось выскочить и порвать на клочки тех и этих, чтоб неповадно было чужакам использовать «субстанцию». С огромным трудом Ямото обуздал гнев: сперва следовало добраться до Ньюгартов, а уж затем… Этих Ньюгартов он не убьет столь милосердно, как недоумка Судзи. Умирать они будут мучительно… На лице Ямото появилась мечтательная улыбка.
Глядя на растерзанного шефа, Василий встал с корточек. «Держись француза», – прозвучал в его мыслях голос Папани. И другой голос, похожий на Васин собственный, с горечью отозвался: «На кой ты ему нужен, рожа криминальная?» Шмыгнув носом, Василий осмотрелся вокруг. Что-то надо было делать. Но что именно?


7

В кабинете на Лубянке они расселись так же, как в понедельник: генерал Рюмин на хозяйском месте, майор Луганский с ним рядом, Глеб по другую сторону стола. Оба чекиста были в серых костюмах, белоснежных сорочках и в одежде различались лишь цветами галстуков. Глеб, разумеется, был в джинсах, в синей рубахе с коротким рукавом и сидел, закинув ногу на ногу.
Генерал кивнул подчиненному.
– К делу. У меня мало времени.
Кивнув в ответ, Луганский рефлекторно поправил идеальную прическу.
– В день прошлой нашей встречи, господин Грин, погиб наш сотрудник, которому было поручено следить за вами.
– Вот как? – изобразил удивление Глеб.
– Именно так, – отрезал майор. – Лейтенант Вегин убит был тем же способом, что Мак-Грегор, причем в том месте, где стояла ваша машина. Время его смерти с точностью до получаса совпадает со временем вашего отъезда.
Развалясь на стуле, Глеб покачивался на его задних ножках.
– Надо же. Значит, ваш лейтенант и присобачил мне «жучок»?
Брови майора Луганского приподнялись.
– То есть вы знали о…
– Не ломайте мебель! – гаркнул на Глеба генерал. – Сядьте, как положено!
Глеб прекратил качаться на стуле.
– Пардон, детская привычка.

Майор с нажимом повторил:
– То есть вы знали…
– Избавляйтесь от идиотских привычек! – не унимался генерал. – Какой пример вы подаете ученикам?!
Глеб мысленно его похвалил.
Луганский покосился на шефа с досадой.
– Борис Викторович, может, мы все-таки…
Гневный взор генерала переместился на него.
– Юрий Васильевич, вы собираетесь меня одернуть?
– Нет, товарищ генерал. Просто подозреваемый делает тут любопытные откровения…
– Какие бы откровения он ни делал, я не стану терпеть его выходки! И к тому же этот, извините за выражение, его прикид: потертые джинсы, рубаха расстегнута… Глеб Михайлович, у вас есть нормальный костюм или, может быть, нам организовать благотворительный музыкальный концерт в вашу пользу?
Оксфорд был великолепен.
Луганский закусил губу, собираясь с мыслями.
Глеб обронил:
– Есть.
– Что значит «есть»?! – проревел генерал. – Вы не в армии, отвечайте развернуто!
– У меня есть костюм.
– Почему не носите?! Впрочем, не мое это дело… Продолжайте, Юрий Васильевич.
С опаской глянув на шефа, майор Луганский завел по третьему разу:
– То есть вы знали, что в вашем автомобиле работало подслушивающее устройство?
– Разумеется, – кивнул Глеб.
– Любопытно, как вы это определили? У вас имеется соответствующая аппаратура?
– Секрет фирмы.
– Дело ваше, Грин. Но теперь вам не отвертеться.
– А вам?
– Мне, Грин, вертеться незачем.
– А мне, майор, зачем?
– А затем, что убитый лейтенант Вегин в руке сжимал обнаруженное вами устройство. И здесь выстраивается прямая логическая цепочка. Улавливаете ее смысл?
Глеб усмехнулся.
– Чего проще. Я обнаружил «жучка» и выбросил в окно. Ваш лейтенант, сидевший, видимо, в одной из соседних машин, вышел, как салага, и подобрал средство прослушки. Тут я выскочил, укокошил его и умчался, довольный собой. Такая, примерно, картина.
Генерал Рюмин нахмурил брови.
– Уверен, так и было.
Луганский зыркнул на него с подозрением, но, заметив на лице начальства лишь глубокомысленную мину, перевел дух.
– Имеются возражения? – обратился он к Глебу.
– Нет, – ответил Глеб, – только два вопроса. Первый: почему я не изъял у трупа такую очевидную улику, как «жучок»?
Майор разгладил усики.
– Допустим на минуту, что лейтенанта Вегина убили не вы, а некто. Почему этот «некто» оставил улику в руке покойника? Вопрос, как видите, остается тот же.
Глеб покачал головой.
– Близко не стояло. За этим «некто» ФСБ не шпионит, и «жучок» для него не улика. А вот зачем было мне оставлять такую привязку между собой и трупом?
Генерал посмотрел на майора.
Майор отмахнулся.
– Вы спешили, Грин. Место людное, невзирая на дождь… Вы очень спешили.
Глеб похлопал в ладоши.
– Браво, Луганский. Это покруче обоснования убийства Мак-Грегора моей страстью к французской актрисе. Но позвольте второй вопрос…
– И все же, – перебил генерал Рюмин, глядя на подчиненного, – какой вообще смысл ему было избавляться от лейтенанта Вегина? Убил, допустим, одного безнаказанно – мы приставим других, да еще с большим рвением. В чем, как говорится, фишка?
После напряженного молчания усики майора приподнялись в усмешке.
– Ах, Борис Викторович! Если б действия преступников всегда поддавались мотивации…
Глеб хлопнул себя по колену.
– Ну все, я пошел! Не могу слушать эту белиберду!
Генерал посмотрел на него в упор.
– Сиди, иначе…
– Посадите? – скаламбурил Глеб.
Оксфорд ударил по столу кулаком.
– Не посажу, мерзавец, а подвешу!
Тут Глеб вместе со стулом оторвался вдруг от пола и, покружив по кабинету, повис под потолком.
У майора отвисла челюсть.
– Товарищ генерал, – выдохнул он, – Борис Викторович…
– Заткнись! – Оксфорд монументально поднялся из-за стола. – Слушайте оба. Я кое-что объясню, и не дай вам бог не врубиться. – Генерал выдержал паузу.
Висящий под потолком Глеб демонстрировал испуг. Майор Луганский, казалось, и вправду был близок к обмороку. В кабинете воцарилась, что называется, гробовая тишина.


8

Красный «Москвич» стоял возле шестнадцатиэтажной башни. Дом этот не был уже новостройкой и находился в обжитом престижном районе. Квартира Куроедова, на сей раз трехкомнатная, располагалась опять же на седьмом этаже.
– Специально, что ли, он семерку выбирает? – недоумевал майор Калитин, уплетая за рулем гамбургер. – Может, с каким-то мистическим смыслом?
Сидящая рядом Светлана, также занятая гамбургером, отмахнулась.
– Не один ли хрен? Семерку он там выбирает или даму пик – не ускользнет, сволочь.
Такэру за их спинами пил кефир с булочкой.
– «Сволочь» – интересное слово, – сказал он. – Редкое.
Алексей и Светлана прыснули.
Спонтанный обеденный перерыв образовался по двум причинам. Первое: с данной куроедовской квартирой разобрались буквально за пять минут. В ней производился евроремонт, и во всех трех комнатах шуровали маляры. Само собой, английскими биохимиками там и не пахло. А причина вторая, по которой трио в «Москвиче» позволило себе перекусон, – они ожидали Стаса. Рыжий, позвонив жене на мобильник, выразил неуемное желание принять участие в поисках. Уроки у него, видите ли, закончились. «Но, Стас, – запротестовала Светлана, – осталась лишь последняя квартира». – «То-то и оно, – пробасил ее супруг. – На этой квартире сосредоточен главный огневой удар, и мы с самураем прикроем твоего Калитина». – «Стас, – расплылась в улыбке Светлана, – я и сама способна…» – «А ты, – распорядился Стас, – поедешь в школу и покараулишь Дарью, пока Глеб на Лубянке. Короче, говори адрес: я выезжаю». Майор Калитин, проинформированный об изменении в личном составе, лишь вздохнул: «Кто только мною не командует». А Такэру, конечно же, обрадовался: «О, рыжий с нами? Ништяк!»
И вот Светлана, приканчивая гамбургер, ему заметила:
– Слово «сволочь», может, и редкое, но таких людей почему-то до хрена.
Калитин стряхнул с коленей крошки.
– Сычова, не развращай японскую молодежь.
– Японская молодежь, – Такэру смял кефирный пакет, – сама развратит кого угодно.
Стас подъехал на серой «Тойоте» минут через десять. Вышел он в свитере и брюках, фигурой своей источая богатырскую силу. Рыжие кудри его, словно язычки пламени, трепетали под пасмурным небом, а веснушки возле носа разбегались в улыбку. Он заглянул в приоткрытое окно майора Калитина.
– Давайте ко мне, мужики. А Светка пусть уматывает в «Москвиче».
Светлана смущенно пробормотала:

– Раскомандовался тут.
Косясь на нее, Калитин хмыкнул.
– Сколько счастья на лице. Езжай уже. – Он вышел из «Москвича» и направился к «Тойоте». – Что я вообще с вами делаю?
Стас смотрел в окно на Такэру.
– Тебе, самурай, особое приглашение?
Такэру кивнул.
– Да, рыжий. С японским поклоном.
Оба рассмеялись, и Такэру вышел.
Светлана пересела на место водителя.
– Тогда, Стас, до вечера.
Стас посмотрел жене в глаза.
– Только, Свет… как договорились, ладно? Чтоб ни синяка на тебе, ни царапины.
– Так точно! – Светлана козырнула и отъехала.
Когда Стас открыл дверцу «Тойоты», Такэру сидел сзади, а майор Калитин на водительском месте.
– Командую здесь я, – уточнил он. – И я же за рулем.
Стас уселся рядом.
– Нет вопросов. Справедливо.
Алексей вздохнул с облегчением.
– Тогда разберемся, где тут у тебя какие кнопки.


9

Паря на стуле под потолком, Глеб изображал панику. Получалось так себе, но что делать, если актерского таланта ни на грош.
– Товарищ генерал! – вопил он, как ошпаренный кот. – Опустите меня на пол! Я высоты боюсь!
Благо, ошеломленному майору было не до системы Станиславского. Он лихорадочно ловил ускользающую реальность. Тем временем Оксфорд, задрав голову, проорал Глебу:
– Ты ведь что-то знаешь! Колись!
– Знаю, верней – догадываюсь, – отозвался Глеб, – кто убил Мак-Грегора. Это японский гангстер Ямото Кае. Я найду его и передам вам, годится?
Оксфорд так удивился, что едва не вышел из роли.
– Вы не говорили мне, Глеб Михайлович, что… – Он закашлялся, нахмурился и рявкнул: – Найди мне японского гангстера! А не найдешь – пеняй на себя: зарою!
Парящий в воздухе стул резко дернулся, и голова Глеба по самые плечи утонула в потолке, торчала лишь нижняя часть тела. Генерал Рюмин и сам обомлел, но взгляд майора, по счастью, устремлен был не на него. Голова Глеба меж тем «выбралась» из потолка и закричала:
– Не убивал я вашего лейтенанта!
Оксфорд взял себя в руки.
– Уверен в этом. – Он пронзил взором майора Луганского. – Тут Юрий Васильевич усердствует. Дровишек подкинет, кочергой пошурует… Не важно, что пальцем в небо. Лишь бы усердие заметили.
Этот выпад помог Луганскому прийти в себя. В подобных пикировках он был, что называется, на своем поле.
– Странные инсинуации, Борис Викторович, – произнес он с достоинством.
Оксфорд сверлил его взглядом.
– Не инсинуации, Юрий Васильевич, а факты. У меня этих фактов папка целая. На мое место метите? Что ж, дело житейское. Правда, вы пока лишь майор – ну да с вашими связями…
– Борис Викторович! – Луганский гордо поднялся. – Простите, я не желаю поддерживать подобный нелепый разговор! – Он направился к двери.
– Торопитесь отчиму пожаловаться? – произнес вдогонку генерал. – Зря, друг мой. К тому ж небезопасно.
Майор с прищуром обернулся.
– Пугаете?.. Ну-ну. Так ему и передам. – Он рванул дверь – и отпрянул в испуге.
В кабинет ступил еще один генерал Рюмин, точная копия первого, и прикрыл за собой дверь.
– Передай, друг мой, передай, – произнес он ласково. – Смотри только, чтоб тебя в психушку не упекли.
Тут майор Луганский оторвался от пола, закружился и повис под потолком по соседству с Глебом.

Воззрившись на своего двойника, Оксфорд опять едва не испортил обедню, однако вспомнил об управляемых голограммах, которые Глеб демонстрировал ему летом. И оба генерала, встав плечом к плечу, уставились на висящую под потолком парочку.
Майор Луганский был в шоке.
– Господи… – только и смог пролепетать он.
Генерал-голограмма вздохнул.
– Что с ним делать? Надоели оба.
Натуральный генерал Рюмин распорядился:
– Учитель пусть проваливает. Найдет убийцу Мак-Грегора – будем квиты.
– Ничего себе «квиты»! – огрызнулся сверху Глеб.
– Только вякни у меня! – осадил его генерал-голограмма. И обратился к «двойнику»: – А с интриганом как?
Оксфорд чуть подумал.
– Пусть расследует убийство Коли Вегина. Без подтасовок.
– Под нашим жестким контролем, – уточнил генерал-голограмма.
Оксфорд кивнул.
– Безусловно. Юрий Васильевич не идиот: понимает теперь, что отчим не выручит.
– Лады, – согласился генерал-голограмма, – так и решим.
Глеб с майором Луганским плавно опустились на пол, причем у последнего подкосились колени. Генерал Рюмин, вновь обретя манеры Оксфорда, негромко произнес:
– Юрий Васильевич, будьте добры, проведите Глеба Михайловича мимо наших церберов.
Луганский млел в оцепенении. И генерал-голограмма рявкнул:
– Ты че, мужик, не врубился?!
Майор аж подпрыгнул.
– Конечно, Борис Викторович… э-э… Борисы Викторовичи… О боже! Конечно, я провожу.
Они с Глебом вышли из кабинета, и оба генерала пронзительно смотрели им вслед. Майор Луганский и Глеб молча прошли по коридору и так же молча сели в лифт: говорить друг с другом им было не о чем. Майор нажал кнопку, лифт поехал вниз, но вдруг застрял между этажами. Луганский забарабанил по кнопке.
Тут в кабине лифта, буквально из воздуха, материализовался генерал Рюмин.
– Забыл предупредить, Юрий Васильевич, – отечески произнес он. – Осторожней с Куроедовым и с так называемым «бульоном». Бросайте вообще эту бодягу.
Привалясь к стене лифта, майор едва не сполз на пол.
– Господи, Борис Викторович, я честью клянусь…
Генерал погрозил ему пальцем.
– Знайте, я все вижу! Помните, как в сказке: «Не садись на пенек, не ешь пирожок!» – С этими словами генерал растаял.
Майор то ли застонал, то ли всхлипнул. И лифт поехал вниз. Выйдя из здания ФСБ, Глеб ринулся к «жигуленку». Он старался не хохотать, ибо знал, что, начав, не скоро остановится. Ему следовало пулей нестись в школу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41