– Не совсем, но… – признался богатырь и не смог больше выдавить ни слова.– Вы, богатыри, все такие косноязыкие? Или ты какой-то особенный?Он с ужасом ощутил, как краска заливает лицо, но с ответом так и не нашелся. Только промычал что-то невнятное. Однако Велена понимающе закивала:– Да, видно, мечом ворочать оно куда легче, так ведь?– Да уж конечно! – прорвало-таки Булыгу. – Мечом это просто, чуть подучился – и ежели силенки есть, куда как просто. А ежели враг нагрянет, так, бывает, намашешься, откуда что берется. А вот говорить-то я не очень обучен.– Однако, помнится, в корчме-то ты неплохо языком чесал, – усмехнулась Велена.– Так то другое, – смутился он. – То ж просто треп был пустопорожний.– Я так и поняла. Ну ладно, что с тобой делать-то, милый? – Она вздохнула. – Ты все молчишь и молчишь… Может, мне за тебя сказать?Он не очень-то понял, что она имела в виду, но на всякий случай кивнул.– Так ты, Булыга, наверное, влюблен в меня?Он затаил дыхание. В ее голосе послышалась насмешка, богатырь было нахмурился, пытаясь сообразить, не надо ли ему все же уйти, наконец чуть ли не против воли ответил:– Ну я бы не сказал…Он вдруг со страхом сообразил, что говорит что-то не то, и торопливо выпалил:– Да! Да! Велена! Я… без тебя… Ну…Он поперхнулся, закашлялся, и Велена с удовольствием хватила кулаком по его спине:– Видимо, жить без меня не можешь?– Да! Да! Да!Велена притянула его к себе и поцеловала. И тотчас утонула в его объятиях.– Осторожнее, – заметила она, улыбаясь. – Не с драконом, чай, схватился.Лучащийся от счастья взгляд Булыги скользнул в сторону. Его переполняла невероятная энергия. Он готов был прямо сейчас и чуть ли не голыми руками сокрушить замок Кощея и, если нужно, поубивать хоть сотню самих Кощеев!Назло богатырю, окрестности пустовали. И как Булыга ни напрягал зрение, ни одного, даже самого завалящего чудовища отыскать не удалось.Уже несколько разочарованным взором Булыга оглядел своих, так, на всякий случай, и тотчас же зацепился за Берсеня. Хмурясь и кусая губы, маг выговаривал что-то Ирице, отчего девушка делалась все мрачнее и мрачнее.Бурлившей в богатыре радости могло с лихвой хватить на десятерых, так что он никак не мог вытерпеть, чтобы кто-либо из его друзей находился в столь подавленном состоянии.– Велена, глянь-ка, – шепнул он, – Берсень сам не свой, чего-то у них там не ладится. Надо бы помочь.– Да ты что! Мухоморов объелся?Велена вцепилась ему в рукав. Кипевшие в душе Булыги чувства читались на лице, но встревать в чужие дела Велена считала совершенно излишним.– Не надо им мешать. Они сами разберутся, – тихо сказала она. – Если любят.– Ты точно уверена? – вздохнул богатырь. – Друзьям ведь надо помогать.– Только не сейчас.
Укладываясь спать, Берсень напряженно размышлял. Он никак не мог выбрать момент для беседы с Ирицей, к тому же не придумал, с чего начать разговор. Да и не успел ничего придумать. За спиной послышались шаги, но поворачиваться маг не стал. Он знал, что это Ирица. В некоторой растерянности он принялся сосредоточенно разглаживать складки на одеяле.– Эй, что с тобой? – Ирица легонько коснулась его плеча. – У меня такое ощущение, будто я сделала что-то не так. Ты на меня обиделся? Но за что?– В этом нет твоей вины. Дело во мне. Его взгляд стыдливо скользнул по земле.– Поэтому ты избегаешь меня? – без обиняков спросила она.– Я? Ничего подобного!– Но ты даже посмотреть не хочешь в мою сторону! Неужели я настолько тебе противна?Берсень немедленно вскинул взгляд.– Нет, ну что ты. Ты очень красивая, Ирица. И ты мне очень… Ну, очень нравишься… Но… Я устал сегодня, да, я очень устал…– Нравишься? Это все, что ты можешь сказать?– Нет, почему же. – Юноша замялся. – Я бы мог многое сказать, но просто сейчас не время, Ирица, пойми! Сейчас не время для этого!– Для чего – этого?Ирица подалась вперед, их уста сомкнулись и не размыкались довольно долго. Наконец Берсень чуть ли не силой вырвался из ее объятий.– Нет! Ирица! Нет! Я так не могу! – В его голосе прозвучало отчаяние. – Мне нельзя так! Даже если я люблю тебя, это ничего не изменит.– Любишь? Это правда? – Ирица расцвела прямо на глазах.– Да, это правда. – Берсень вздохнул. – Я люблю тебя. Но я… Я не имею права любить.– Это ничего, Берсень, это все ерунда. Это пройдет. Зачарованная волшебными словами, она потянулась к нему, но Берсень чуть ли не оттолкнул ее.– Ты не слышишь меня, Ирица! – воскликнул он.– Я услышала главное, любимый, остальное не имеет значения.– Для тебя – возможно. А для меня имеет, и весьма значительное.На ее сияющее лицо упала тень.– Что случилось, Берсень? Если мы любим друг друга, что может помешать нам?.. Или… Или ты дал какой-то обет?.. Другой женщине? – В глазах Ирицы появился ужас.– Обет? Да, можно сказать и так. – Юноша вздохнул. – Но женщины тут ни при чем.– Ни при чем? – Ирица улыбнулась. – Но тогда что?Берсень ответил не сразу. Долго вглядывался куда-то в пространство, наконец перевел взгляд на нее.– Помнишь, я говорил, что мечтал стать воином. Так вот, я сказал неправду. Я не хотел этого говорить никому.– Ничего страшного, думаю, нам всем есть что скрывать, – торопливо вставила она.– Но тебе скажу, – продолжил маг, не обратив на ее слова внимания. – Тебе я просто обязан сказать. Я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо. Я всегда хотел стать магом. И я усердно учился. Наш дом стоял на окраине деревни. Жители обеспечивали нас едой, а отец врачевал их время от времени. А потом… Потом была она. Ее звали Нежана. Она жила в этой деревне, и мы иногда встречались. Всегда тайком, потому что ни ее родители, ни мой отец не одобряли этого. А потом пришли они. Я не знаю, какая связь была между набегом разбойников на деревню и атакой мага на отца, да и была ли она вообще… Но эти события совпали.Он замолчал, кривя лицо.– Может быть не надо рассказывать, есть вещи, которые…– Надо, Ирица. Юноша подарил ей взгляд, полный боли и тоски.– Ты знаешь, я ведь верил в собственное всемогущество. Я верил в силу магии и власть ее над миром. Но эти разбойники доказали обратное. Магия не быстрее меча. Я не сумел защитить ее. Да, я убил одного разбойника. Сжег по всем правилам, как учил отец. Но затем меня оглушили. Ударили клинком плашмя по голове. Они не хотели меня убивать. Даже несмотря на то, что я убил их товарища. Они презирали меня, колдуна-недоучку. А потом заставили смотреть на то, что они делали с Нежаной.Он снова замолчал, в глазах его застыла ненависть.– Они ушли, оставив меня в живых. Тогда же я поклялся, что найду и убью их. А еще, что научусь владеть клинком. Ну а потом уже, вернувшись домой, я нашел своего отца.Они долго молчали, прежде чем девушка решилась задать вопрос:– Ты нашел обидчиков?– Нет. Спустя пару лет я даже не мог вспомнить их лиц. Возможно, та шайка, в которую я попал, состояла именно из них. А может, и нет. Я уже ничего не помнил!..– Я понимаю твои чувства, мои родители тоже погибли рано. Прости, Берсень, но я не понимаю, почему ты избегаешь меня. Неужели ты зарекся встречаться с женщинами?– Нет. Не так. Попробуй понять, я ведь все-таки маг, а значит – я должен сохранять холодный и ясный ум, не отягощенный страстями.– Холодный, ясный… Может, лучше сказать – трусливый ум? – Ирица подскочила, закусив губу.– Прости, Ирица. – Берсень вновь уткнулся взглядом в землю. – Я просто боюсь. Боюсь за тебя. Боюсь, что не смогу тебя защитить.Девушка мигом подсела к нему, гнев стремительно перерос в жалость.– Всего-то? Ну, это уж точно ерунда. Я могу защитить нас обоих.Он выдавил из себя улыбку:– Это неправильно. Я так не могу. Я должен…– Ничего ты не должен. – Она придвинулась ближе. – Но если ты думаешь, что из-за твоих заумных мудростей я позволю разрушить наши чувства, ты ошибаешься.Она говорила что-то еще, но маг почти не слушал. Он просто любовался ею, наслаждался каждым ее движением, жестом.– Чему ты улыбаешься? – она нахмурилась. – Ты меня слышишь вообще? Берс…Юноша больше не мог сдерживаться. Притянул ее к себе и прервал слова поцелуем.– Да, Ирица, наверное, я все-таки люблю тебя.– Наверное?Она лукаво улыбнулась, сделала движение, словно хотела вырваться из его объятий, но маг, хотя и видел, что это не всерьез, удержал ее.– Люблю, Ирица, – он вздохнул, – и ничего не могу с собой поделать.
Покончив с ужином, Воисвет огляделся и не сдержал усмешки. Велена и Булыга, Берсень и Ирица расположились в сторонке и тихонько ворковали, не сводя друг с друга глаз. Удалился и Горяй, правда пока в гордом одиночестве, однако, судя по его ожидающему взгляду, это должно было длиться недолго – солнце уже скребло брюхом по горному кряжу.Рядом с князем остался только Дежень.– И на что они теперь годятся? – с горечью спросил князь.– Завидуешь?Князь поморщился:– Что за бред?! Где-нибудь в другом месте, может, и позавидовал бы, но здесь, в двух шагах от логова… – Он покачал головой. – Все это очень некстати.– Не думаю. – Дежень улыбнулся. – Может статься, это окажется их лучшей добычей.– Всему свое время! – резко отозвался князь. – Ты хоть понимаешь, что караулить придется только нам?Дежень кивнул.– Три-четыре часа для отдыха мне более чем достаточно, так что тревожиться не о чем. Завтра мы все будем в хорошей форме.– Если оно будет, это завтра, – проворчал князь, укладываясь спать. – Ты будешь первый на страже.– И все-таки ты завидуешь, – сказал Дежень едва слышно.Но князь услышал.– Дурень! Чему я должен завидовать? Чему? Я три раза был женат! У меня с десяток наложниц! Трое сыновей стали воинами! Чему я должен завидовать?– Не знаю. Но что-то мне подсказывает, что ты отправился сюда не за деньгами и не за славой.Воисвет долго буравил лучника разъяренным взглядом, но потом вдруг успокоился:– Думай что хочешь. Я не собираюсь спорить или что-либо объяснять первому встречному. И вообще, не мешай мне спать.– Ладно, спи. Только вот не думал, что, проведя с тобой несколько недель, останусь первым встречным. Впрочем, чего еще от князя ждать. Не удивлюсь, если после этого дела ты же меня и повяжешь. А потом вздернешь на какой-нибудь сосенке.– Заткнешься ты или нет?! – прорычал Воисвет. – По-моему, это ты завидуешь этим придуркам!Дежень рассмеялся:– Да, я завидую. Немного. Самую малую малость. Но в отличие от тебя, раздувшегося от самомнения и ощущения собственной непогрешимости, я не стыжусь это признать.Воисвет выхватил меч.– Ты умоешься кровью, вор! – процедил он. Но Дежень даже не коснулся оружия.– Прошу прощения, я не хотел тебя оскорбить, – спокойно сказал он. – Я погорячился. Зато теперь я вижу, что ты все-таки человек, а не ходячий истукан.– Если ты думаешь, что меня можно оскорбить и отделаться извинениями, ты ошибаешься! И если ты не возьмешь оружия, я заколю тебя как свинью!Он шагнул вперед, но на его плечи легли тяжелые ладони Булыги. Рядом выросли Берсень и Ирица.– Что с вами? Воисвет? Дежень? – Берсень заглянул в лицо каждому. – Что стряслось?– Возможно, это магия Кощея? – заметила Ирица, ловко выдернув меч из рук Воисвета, безуспешно пытавшегося разомкнуть объятия Булыги.– Очень может быть. – Берсень задумался.– Какая, к демону, магия! – заорал Воисвет. – Что, Кощей тянул за язык этого придурка?.. И отпустите меня, наконец! Не стану я об него руки марать.Дежень отошел в сторону. Невдалеке, облитые лунным светом, молчали каменные воины. Лучник усмехнулся. Вот уж кто идеальные собеседники, Вот уж у кого стальные нервы, кто не хватается за меч при каждом удобном случае!Задумка Деженя в общем-то удалась. Теперь, после удачно разыгранной ссоры, наедине с князем его не оставят. И хотя бы на сегодняшнюю ночь их бдительность не будет притуплена любовными утехами.Так что Воисвет был прав. Сейчас не самое удачное время для чувств. Завтра их ждал очень тяжелый день, а значит, встретить его надлежало во всеоружии.Несмотря на удавшийся замысел, радости он не испытывал. Это его не удивило. Уже давно его не посещали какие-либо сильные чувства. Ни страх, ни ненависть, ни уж, тем более, любовь. И жизнь, и смерть в равной степени перестали его волновать.Он не мог с точностью сказать, когда это произошло. Но сильно подозревал, что все началось с того памятного случая в храме много лет назад. Тот день выдался тяжелым: он едва не потерял сестру, узрел живого бога – впрочем, а бывают ли они мертвые? – и получил от него кое-что в дар. Возможно, именно с этого все и началось. Возможно, именно тогда он стал терять ощущение жизни.Но было еще что-то. Дежень вдруг ясно понял, что ссору с князем он затеял не только чтобы поднять их бдительность. Было что-то еще, что-то внутри него. Какое-то странное чувство. Он настолько забыл о том, как это – чувствовать, что никак не мог осознать, что именно его беспокоит.Он понимал только, что это как-то связано с сестрой, с Ирицей, забота о которой, пожалуй, и составляла смысл его жизни последние годы.Это было как-то связано с Ирицей и Берсенем. Их отношения почему-то раздражали его. И это было странно. Маг, конечно, не был подходящей парой сестре, однако Дежень не собирался вмешиваться в ее жизнь. Если Ирица счастлива с этим магом-недоучкой, совет им да любовь.Так почему же и что грызло его изнутри? Что наполняло его сердце странным, полузабытым чувством? Чувством, имени которому все еще не мог подобрать.Дежень обвел взглядом каменные фигуры и улыбнулся. У них, пожалуй, много общего с ним. Холодные и равнодушные, они почти такие же, как и он.А затем улыбка медленно сползла с его лица. Ему показалось, что положение каменных истуканов несколько изменилось. Он двинулся вперед, вглядываясь в сумерки, и остолбенел. Фигуры и впрямь шевелились! Каменная плоть таяла, и сквозь нее все отчетливей проступали человеческие черты. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ – К оружию! – закричал Дежень. Рука по привычке нырнула за спину, но верного лука, с которым он обычно не расставался и ночью, на месте не оказалось. Дежень чертыхнулся – если уже лук забывает, похоже, в голове у него и впрямь начались серьезные неполадки. Он метнулся к вещам.Кладбище окаменелых воинов стремительно превращалось в огромную армию. Армию героев, ибо здесь не было простых воинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45