На последнее заявление мы с котом отреагировали оба. Оглянувшись, я увидела мужчину среднего роста, сухощавого, опрятно одетого и с таким лицом, что увидев раз, забыть его было сложно. Его физиономию пресекали два шрама поперек лба, правый глаз перевязан черной повязкой, а левый почему-то красный, то ли от злобы, то ли от рождения. Кот взвыл и полез мне за пазуху, активно пытаясь спрятаться у меня за шиворотом.
– Отдай кота, девка, – рявкнул мужик, доставая из сапога длинную измочаленную плеть, и угрожающе шагая на меня, – он мой, я ему еще покажу, как сбегать! Отдай, говорю по хорошему, а не то… – И он взмахнул плетью.
Я улыбнулась, а потом вскинула руку и шепнула всего одно слово, но мужика ударил скрученный жгут воздуха, подкинул его вверх, и, швырнув далеко назад, оставил лежать на ближайшей мусорной куче.
Обожаю свою профессию.
Я подошла ближе к копошащемуся в объедках бывшему хозяину Обормота. Мусорка как раз находилась у границы ряда. Вокруг толпился народ, ожидая эффектного конца, некоторые даже дыхание затаили.
– Это мой кот, а если еще раз к нему подойдешь, то урок можно и повторить, только жестче.
– Да! – Крикнул кот, высунувшись из-за пазухи, и радостно обозревая окрестности.
Народ удивленно зашептался, а мужик все же встал, злобно посмотрел на меня и ушел, затерявшись в толпе. Я тоже пошла своей дорогой.
– Как мы его, нет, ну как, будет знать, – возбужденно орал кот, скатываясь с моего плеча мне на руки. Я присмотрелась и увидела на нем тот самый браслет, видимо спер в суматохе.
– Обормот, ты зачем украл?
– Да ладно тебе, у него еще много, и потом по той цене, что он нам заломил, ясно же, что это самый настоящий жулик.
– Да, но…
– Кэт, если ты так хочешь, то можешь пойти и заплатить ему, я не возражаю, – и он ехидно на меня посмотрел.
Я остановилась, вспомнила, сколько этот браслетик стоит, какая масляная физиономия была у торговца, и когда мне еще можно будет хорошо заработать, и… махнула на него рукой. Кот был доволен, и тактично молчал.
В золотом ряду я нашла не только украшения, но и железо, то есть: оружие, доспехи, щиты и пики… Да и вообще, чего там только не было. Но к палаткам было не протолкнуться, так как около каждого навеса стояли мужчины, и обсуждали, взвешивали в ладони и примеряли к руке все это вооружение. Покупки были редки, но народу меньше не становилось. И, потолкавшись здесь немного, я приобрела всего один кинжал, довольно простой на вид, но в нем чувствовалась надежность, хоть я и не поняла почему. Хозяин лавки, в которой я его раскопала был очень удивлен моим выбором.
– Вы выбрали хороший кинжал, девушка, на нем нет знака, отличающего мастера, выковавшего его, но поверьте моему опыту, он не подведет.
Я поблагодарила его, уплатила за покупку, повесила свое новое приобретение на пояс и вытащила из кучи железок за хвост кота.
– Что ж остался последний ряд, магический. Пойдем. Кстати, а ты то там что забыл?
– Ничего.
– А конкретней, а то передумаю идти, все равно скоро стемнеет, да и устала я.
Кот заволновался и посмотрел мне в глаза. Понял, что не шучу и с тяжелым вздохом сознался.
– Там живет мой друг, хотел навестить.
Больше он ничего не сказал, а я и не спрашивала, завороженная видом магического ряда.
По земле здесь стлался туман, который приглушал шаги, по обеим сторонам прямого прохода, напоминавшего улицу, стояли небольшие дома, видимо лавки местных магов. Почему-то было сумрачно, хотя вечер еще не начался, на вывесках сверкали и переливались туманные надписи, постоянно меняя цвет и форму.
– Приворот, всех видов, – прочитала я на одной из них.
– Иди дальше, нечего останавливаться по пустякам.
Дальше шли надписи различных целителей, типа: «Лечу все, дорого», «все виды противоядий», «Зеленая ведьма убьет вашу болезнь», «ЛЕЧЕНИЕ ПЕПЛОМ, ТОЛЬКО ЗДЕСЬ»…
Наконец, кот остановил меня у очередного невзрачного домика, на котором вообще ничего не было написано, а на вопрос почему, он ответил, что кому надо, и так найдут. Затем спрыгнул с рук, взбежал на крыльцо и заскребся в дверь, я тоже постучала. За дверью вскоре послышались шаги, а затем она резко распахнулась, и передо мной предстал зеленый зомби с мерцающими глазами, радостно оскалившийся моему коту. Я вздрогнула и на одних рефлексах запулила в него боевым пульсаром. Зомбика мгновенно снесло к вешалкам, которые на него же и упали, послышался тоскливый вой и запахло паленым.
Кот сидел, схватившись за голову и обзывал меня бестолочью, а я удивленно смотрела на все еще шевелящиеся вешалки. Он ведь должен был сразу сгореть, или нет?
– Фулюганка! – Раздалось с лестницы, и я увидела, спускавшуюся вниз старушку, держащую в руках заряженный арбалет, направленный явно в мою сторону.
– Убила, убила Гошеньку моего, ведьма проклятая, да я тебе за Гошу!!!..
Но тут вмешался кот.
– Елисэра! Это я, – он вбежал внутрь и бросился на руки удивленной старушке, а из-под вешалки с кряхтением выбрался-таки недавний зомбик и с улыбкой вытащил оплавленный амулет размером с тарелку из подкладки обуглившейся куртки. А потом он снял маску, отцепил нашлепки гнилой плоти и оказался довольно безобидным дедулькой преклонных лет.
– Гоша, ты жив? – Обрадовано завопила старушка, прижимая к себе кота. А я сползла по косяку двери и села на ступени, ноги держали плохо.
– Конечно жив, моя прелесть.
– А раз жив, готовься, я тебя сейчас буду убивать! Я тебе сколько раз говорила…
Глаза колдуньи в розовых бигудях нехорошо засветились синим. Кот был бережно поставлен на пол и отодвинут в сторону. Старичок побледнел и оглянулся на меня. Я ему ничем помочь не могла, зато с удовольствием бы добавила.
– Пойду, чайник поставлю, – наконец нашелся он и резво убежал на кухню.
– Куда? – Возмущенно завопила ведьма и побежала следом. С кухни донесся грохот и звон разбиваемой посуды, а так же отдельные вопли. Ко мне подошел кот.
– Да ты заходи, они скоро закончат, чего на пороге сидеть. Я вздохнула и вошла, прикрыв за собой дверь.
Вскоре я сидела на кухне и пила необыкновенно вкусный чай, а старая ведьма сидела напротив и поглаживала урчащего кота.
– Ты деточка пей, мне Глотик уже все о тебе рассказал, – я подозрительно взглянула на блаженствующего кота, интересно, и чего он там успел про меня натрепать. – Девушка ты хорошая, и я чем смогу, тем тебе помогу.
– Вы поможете вернуть мне память? – Я с надеждой на нее посмотрела.
– Нет, но могу узнать твое имя. Остальное, возможно, когда-нибудь само откроется тебе.
– Пусть так, – кивнула я, – Хотя бы имя. А этот кот ваш?
– Ну что ты, этот кот, очень редкой породы, и он сам выбирает себе хозяев, на свое усмотрение.
Я вздохнула, смыть пушистика с рук не удалось.
– А где тот старичок, который…
– Гоша-то, – она нахмурилась и покачала головой, – вод ведь старый пень, ему помирать пора, а он все дурью мается. Таскает у меня волшебные вещи и пугает посетителей. Вот недавно оделся вампиром и предложил укусить молодую клиентку, пришедшую за снадобьем от хрипоты, так она так орала, удирая, что никакого снадобья уже не надо.
– И что вы с ним сделали?
– Ничего, сидит вон наверху в комнате, ждет, пока я отойду. Да ты не думай, я не злыдня какая-нибудь, вот ты уйдешь, я его и освобожу. Посуду помоет, да поест за одно.
Я поняла намек и попыталась откланяться, но пришлось задержаться еще ненадолго, пока старушка искала нужное снадобье. Она долго рылась в каком-то пыльном сундуке, а потом достала оттуда довольно старую колбу, в которой кто-то плавал в мутной жиже.
– На.
Я брезгливо приняла подарок, с ужасом понимая, что это придется пить. Разглядев содержимое колбы на свет, я поняла, что меня сейчас вырвет. Старушка полюбовалась переливами моего лица, а потом объяснила.
– Это корень особого дерева, пить нужно один глоток в полнолуние, то есть сегодня. Только обязательно на тебя должен падать лунный свет.
Мне полегчало, я кивнула.
– Все поняла? Ну тогда иди, некогда мне с тобою болтать, у меня еще мужик не кормлен.
Я тут же откланялась, сунув склянку в карман, а кота под мышку.
– Ну как она тебе, – поинтересовался Обормот, в отличии от меня в волю наевшийся халявной сметанки, до сих пор усы белые.
– Хм, хм, ну, она…
– Можешь не продолжать. – Махнул он лапкой.
Я задумчиво покусала нижнюю губу.
– Давно вы знакомы, я так поняла, она была своей первой хозяйкой, – кот тяжелел все больше и больше, а может, просто я устала.
– Пять лет, но она не моя первая хозяйка, и вообще не хозяйка, хотя очень бы хотела ей стать.
Я брякнула кота на мостовую.
– Эй, ты чего, – обиделся этот поросенок.
– Ничего, уже вечер, народу мало, походишь так, не вечно же мне тебя таскать.
И я довольно пошла дальше. Кот поплелся следом, всем своим видом символизируя страдания.
– Иди, иди, тебе полезно растрясти жирок.
– Я не жирный, – возмутился он, – я сильный, а мышцы много весят.
– Вит и иди, раз такой сильный, а то привык кататься за чужой счет.
Кот закипел, сообразив, что допустил промашку.
Вскоре впереди показалась вывеска трактира, и мы обрадовано вошли в ее теплое и яркое нутро. Я уселась за ближайший столик и заказала рыбку, кот взгромоздился на стол и придвинул к себе мой заказ, как только его доставили. Пришлось заказать еще. Поужинали мы довольно плотно, и я, не став дожидаться, когда трактир наполнится до отказа, поднялась к себе в комнату. Котик не отставал. В номере я рухнула на постель, блаженно потянулась, и уже сквозь сон попросила кота разбудить меня ночью, когда взойдет луна.
Проснулась я от того, что кто-то сопел мне в ухо. Повернувшись, я наткнулась на спящего Обормота, посмотрела в окно и увидела, как на пол льется свет полной луны. Шепотом обругав кота, я осторожно встала и подошла к подоконнику, захватив по пути оставленную на подоконнике куртку. Высунув из кармана пузырек, выковырнула зубами упругую пробку, стараясь не разлить содержимое, и села на подоконник, подставив лицо лучам лунного света. Ночь будто замерла, в ожидании… чего? Даже крики и ругань веселящихся на первом этаже людей будто притихли, пробиваясь сквозь вязкую, так нежно окутавшую меня тишину… мотнув головой, осторожно поднесла ко рту бутылочку.
– Я узнаю свое имя, – шепот сорвался с губ и я, зажмурившись, сделала первый большой глоток.
По горлу скользнул холодный липкий комок и рухнул в желудок. Я осторожно поставила пузырек рядом, вновь закрыв его крышкой, и прислушалась к внутренним ощущениям.
Некоторое время ничего не происходило… А потом меня скрутило.
Я рухнула на пол, скорчившись, и хватая воздух горящими легкими. В животе ворочались горящие угли, а голова раскалывалась от боли! Боль то нарастала, то стихала, пульсируя, и перекатываясь в черепе, но вскоре она изменилась и в сводящих с ума вспышках я стала различать слова, нет слово, постоянно повторяющееся слово, въедавшееся в плоть и кровь, пробивающееся наружу. Имя.
– Шшкразощщезхозщщ, – невнятно прохрипела я.
И все прошло.
Я попыталась встать на трясущиеся ноги, и, стерев пот со лба рукавом, огляделась. Все как прежде. Все так же спит на кровати кот, снизу раздаются приглушенные звуки пирующих за полночь посетителей таверны, а луна все еще льет свой свет сквозь оконный проем, освещая хрупкую девичью фигурку, замершую в центре комнаты. Все так же, и не так.
Нейллин – мое имя, часть моего прошлого. Я тихонько рассмеялась, а потом встала на подоконник, высунулась наружу и одним легким слитным движением перебралась на крышу.
Вокруг была пустота, и темнота, изредка пересеченная лунными лучами. Я улыбнулась. Вязь заклинаний ложилась сама собой, заставляя обостряться зрение и слух, внося легкость и плавность в движения и накрепко связывая меня с нитями этого мира, этой ночи, этого города. Я бездумно скользила по крышам, не думая ни о чем, ловила губами ветер, улыбалась луне и бежала, бежала…
Стоп.
Я огляделась, не понимая, что заставило меня остановиться. Слух тут же уловил звон стали, доносящийся снизу. Подойдя к краю крыши, я увидела тени. Там был человек, и он сражался один против пятерых. Я хищно втянула носом воздух. Нежить. Это ее запах, который она не в силах перебить до конца. Его хорошо чуют псы, а теперь и я. Ненависть плеснула густой волной, стекла по рукам и превратилась в три хрустальных шара, которые рванули с моих ладоней в сторону противников уже слабеющего воина и с тихим чмоком врезались в их тела. Все замерли, а потом эти трое взорвались изнутри, забрызгивая все вокруг гнилой кровью.
Ненавижу.
С остальными двумя неизвестный справился довольно быстро, расчленив еще шевелящиеся тела умертвий. Все правильно, утром здесь их найдет солнце и выжжет заразу огнем. Внезапно я поняла, что уже смотрю в глаза воину. Он стоял там, в темном переулке забрызганном зеленой кровью, и смотрел на меня.
Я на краткий миг встретилась с его глазами, замерла, впитывая его взгляд, а потом резко отвернулась и побежала обратно, стремясь вернуться до наступления рассвета. Пока не нарушены чары. Пока я еще всесильна. И только один вопрос волновал меня. Мое зрение сейчас черно-белое, так откуда же я знаю, что у него голубые, как лед глаза?…
В номер я влезла очень тихо, переоделась в пижаму и залезла под одеяло в кровать, прижимаясь к теплому коту. Мне так ничего и не приснилось, до самого утра.
– Подъем!
Меня снесло с кровати, и я забарахталась на полу, запутавшись в одеяле. Кот бежал по комнате, и громко орал, что пора вставать. Увидев меня на полу, он радостно запрыгнул на кровать и начал прыгать уже по ней, подпрыгивая с каждым разом все выше и выше.
Я, наконец, освободилась и запустила в него подушкой, обеспечив себе немного тишины.
– Ты что орешь?
– Как это чего, мы же все проспали, – возмутился он, вылезая из-под подушки, и глядя на меня как всегда очень обижено. Я улыбнулась.
– Кто проспал, а кто и нет.
– Ты узнала?! – Обормот подлетел ко мне и с надеждой заглянул в глаза.
Я потянула эффектную паузу, но потом все же ответила.
– Да
– И?
– И меня зовут Нейллин!
– О-о-о. Это что-то эльфийское?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48