Все, это я явно зря. Его лицо превратилось в каменную маску, и он отшатнулся от меня, как от ядовитой змеи. Умею я разговаривать с мужчинами так, что уже на второй минуте разговора их явно тянет меня придушить.
– Как вам будет угодно принцесса, – он низко мне поклонился и отошел в сторону.
– Ллин, ты не обижайся, но мне кажется, что ты была не совсем права.
Я оглянулась на все еще валяющегося в луже кота, подняла его на руки, тут же измазав в грязи еще и верхнюю часть одежды, и твердо зашагала в обратном направлении, сверяясь с отобранной картой. Все, что меня сейчас волновало, это как бы не разреветься. И почему он обозвал меня высочеством?
К логову мы подошли уже вечером, я даже с картой умудрилась два раза заблудиться, а Коул хранил такое высокомерное молчание, что мы с котом решили его не трогать. Так что, когда я увидела заветную пещеру, то готова была разорвать нежить голыми руками. Пещера располагалась меж ветвистых кустов, ветки которых заслоняли вход. Позади нее было болото, на самом краю которого она и находилась, и которое я только что все-таки преодолела. А перед ней находились небольшая полянка, пара обгорелых пеньков и деревья этого леса.
Кот храпел на моих плечах, я его разбудила.
– А? Что? Мы дошли? Ура, то есть какой ужас! Так, дай-ка мне слезть.
Он тяжело сполз по моей спине на землю и с любопытством начал осматривать вход в пещеру.
– По-моему там никого нет… – но тут до нас донеслось хриплое ворчание и жуткий грохот. Кот мгновенно отскочил от входа и переместился на ветку ближайшего дерева, где и решил оставаться в дальнейшем.
– Если что, то я рядом, только свисните.
– А если я не умею свистеть, – поинтересовалась я, подкрадываясь к кустам у входа.
– А это ваши проблемы.
– Хм…
Внутри опять все затихло. Интересно что это было… Хотя, если он проснулся, то я об этом очень скоро узнаю. Я глубоко вздохнула и сделала шаг внутрь, сзади тихо крался Коул.
Ход в земле сначала шел вперед, а потом начал изгибаться к низу, оставаясь при этом очень широким. Сапоги скользили по грязи, а на стенах висели какие-то склизкие шевелящиеся нити. Они легонько покачивались, реагируя на колебания воздуха, и мягко светились бледно зеленым светом. Гадость какая. Вскоре я заметила точно такие же нити, свисающие с потолка.
– Не задевай паутинки, это предупредит грога и он проснется до срока. – Прошептала я, уворачиваясь от очередной из них, слишком низко свисавшей с потолка.
Коул молча кивнул и с тихим шелестом достал длинный двуручный меч, по лезвию которого змеились голубые линии, пересекавшиеся на подобие паутинки. Как символично.
Ход шел все глубже, а нити свисали все ниже, и их становилось чересчур много. Пришлось встать на четвереньки и опустить руки в эту жгучую кашу, которую и грязью-то уже не назовешь. В нос шибанул едкий запах слизи, усиливающийся с каждым проползенным метром. Значит, мы уже близко. Вдруг лба коснулось что-то мокрое и холодное, прошлось по волосам и шлепнулось на спину. Я похолодела, из пещеры донесся глухой раскатистый рев.
Вскочив на ноги и ощущая в ладонях все более явственно проступающую холодную сталь призрачных клинков, рукояти которых не скользили даже в моих склизких ладонях, я рванула вперед, уже не обращая внимания на колышущуюся зеленую завесу, рубя ее на ходу и пытаясь прочистить дорогу.
Неожиданно я влетела в пещеру, и, еле успев затормозить, застыла там, пораженная открывшимся зрелищем. Пола в центре не было. Твердая поверхность оставалась лишь по краям круглой пещеры, а в ее середине колыхалась бурая вонючая жидкость, над поверхностью которой клубились тяжелые испарения. Будто туман они покрывали пол, доходя мне по пояс, но и так запах был просто невыносимый. И в середине этого «пруда» поднималась гниющая голова когда-то убитого дракона.
Меня сейчас вырвет.
Он лез наверх, вздымая целые волны и пытаясь вытолкнуть свое тело наружу. Вот поднялось из жижи правое крыло, покрытое все той же склизкой массой, и ударило по поверхности, разогнав волны, которые окатили меня до колена. Он заорал, заметался, пытаясь вылезти целиком, и… увидел нас. На меня уставилась пустая, горящая алым пламенем глазница, и тварь зашипела, а потом забилась так, что чуть ли не на половину вылезла наружу.
– Не спи ведьма, оно сейчас освободиться.
Я очнулась, собралась, и прошипела сквозь зубы первое заклинание, стараясь не дышать слишком глубоко. В руке зашевелился колючий пульсар и бесшумно унесся к грогу. Он взмахнул, защищаясь, правым крылом, и пульсар с лежким чпоком врезался в него.
Секунду ничего не происходило. А потом крыло взорвалось изнутри и разлетелось сотней ошметков по сторонам. Грог взревел и рывком высвободился полностью. Ну, нет, не так быстро.
Шепот.
Я рухнула на колени и, переламывая отвращение, опустила руку в озеро, шепча и шипя древние забытые руны, которые нельзя говорить, их нужно рисовать. Жижа всколыхнулась, пошла волнами, забурлила и вздыбилась, вцепившись в уже взлетающего дракона тысячью гребней поднятых волн. Я закричала. Названные руны пили энергию прямо из моего тела, не очень-то заботясь об ощущениях: мне казалось, будто с меня заживо снимают кожу. Брызнули ненужные слезы, я не могла вдохнуть, но сжав зубы держала и держала руку в бурлящем бешеном потоке, а дракон бился и рвался из тисков поднявшихся волн. Они рвали крылья, проходили сквозь гнилую плоть, дробили кости, накрывали ядовито-бурою пеной, вгрызаясь все глубже и глубже…
В глазах темнело, я… не… смо-гу.
Но тут на мои плечи легли чьи-то сильные руки, и энергия хлынула в мое тело пьянящей рекою. В глазах прояснилось, я подняла голову и посмотрела прямо в глаза умирающему монстру.
– Сдохни, тварь.
Дракон взревел, неожиданно рванулся и в последний миг сумел достать меня своею лапой. Я почувствовала, как мое тело отрывает от земли и с силой бросает в бурлящее озеро. Ребра трещали, я не могла разжать его когти, а умирающий зверь тащил меня за собой. Я с ужасом посмотрела на бурлящую поверхность озера, а в следующий момент его гнилые воды сомкнулись над моей головой.
Я закричала, в рот и в нос полезла слизь, застревая на вдохе, я пыталась ее выдохнуть, но не могла. А легкие уже жгло от недостатка воздуха. Я забарахталась изо всех сил, но драконья лапа держала крепко. Сознание начало меркнуть, наверное, это и есть смерть…
Внезапно, я почувствовала, как когтистые пальцы разжимаются, меня хватают чьи-то сильные руки и несут наверх, к воздуху. Вдруг кончается жидкость, и я ощущаю сквозь забитые нос и рот, что вокруг меня воздух, а саму меня уже затаскивают на твердую поверхность. Я кашляю, натужно, пытаясь побыстрее вдохнуть и никак не могу ни откашляться, ни надышаться. Боже, и я еще считала, что этот воздух плохо пахнет!
Я тяжело привалилась к лежащему неподалеку Коулу, дышащему так же тяжело, как и я.
– Спасибо, что прыгнул за мной.
Он промолчал. Я положила голову ему на грудь, так как он никак не хотел разнять крепко сцепленные на моей талии руки, крепко прижимая к себе. Так мы и лежали вдвоем, пока нас не нашел кот.
– Так. Я там волнуюсь, переживаю весь, а они тут лежат, отдыхают, эгоисты!
Я фыркнула и попыталась встать. Коул с неохотой меня отпустил.
– И что у вас за вид? Вы что купались в этом?! Кошмар, ну и запах.
– Мда, нам и вправду не помешало бы вымыться.
Коул поднялся плавным слитным движением и пошел по направлению к выходу, впереди него уже бежал Обормот, показывая дорогу, а я обернулась, посмотрела еще раз на место, где должен был сегодня вылупиться грог и побежала за ними, поскальзываясь и спотыкаясь на каждом шагу.
Первым делом надо было вымыться, к счастью тут неподалеку в лесу находилось озеро, это если верить карте. Вот к нему мы и направились. Кот шел на почтительном расстоянии, утверждая, что его нос не приспособлен для такой вони.
Вода в озере была теплая, и я, запустив небольшое заклинание, наподобие того, которым я недавно мыла кота, довольно быстро привела свой внешний вид в порядок. С Коулом все обстояло сложнее: магия на него не действовала, а так слизь очень плохо отмывалась. Я все же вычистила магией его одежду, и изрядно запачканный меч, а сам он отмывался водорослями, собранными им со дна озера. В итоге он слежка позеленел, но ему это даже шло, а легкий запах тины был куда лучше недавней вони. Кот, наконец, рискнул к нам подойти, и тут же привязался с вопросами. Мне было лень ему все рассказывать, гораздо приятнее было валяться на травке рядом с Коулом и смотреть на звезды, а потому я небольшим заклинанием свернула свои недавние воспоминания, скопировала их в небольшую голубую призму и отдала ее коту.
– И что я должен с ней делать?
– Раздави в лапах и увидишь, услышишь и почувствуешь все то же, что и я недавно.
Ну, он и раздавил, а потом минуты две носился по поляне с истерикой. Хм, зря я, наверное, заставила его пережить собственные ощущения, но так ведь и вправду быстрее.
– Никогда. Так. Больше. Не делай! – На котика было жалко смотреть. Глаза вытаращены, хвост трубой, а шерсть дыбом. Я прижала его к себе и погладила страдальца, он, конечно, вырывался, но недолго.
– Ну, извини, больше не буду.
Обормот немного успокоился и принялся активно вылизываться, лежа у меня на животе. Я не спорила, хотя он был очень тяжелым.
– Я вот одного не понимаю.
– Чего? – Поинтересовался Коул, сонно потягиваясь.
Я залюбовалась этим обалденным мужчиной, он, кажется, это заметил и насмешливо улыбнулся. Ну и пусть.
– Я не понимаю, где обещанные богатства.
– А нигде, – Коул принялся задумчиво наматывать прядь моих волос на палец, я почти мурлыкала, размышляя, куда бы временно телепортировать кота.
– Как нигде? – Котику надо себя беречь, у него такой вид, будто его только что сильно обделили. Интересно, а если его телепортировать на верхушку во-он той сосны, он скоро оттуда слезет? – Но ведь староста говорил про сокровища, которые дракон принес из своего старого логова. – Возмущался, не подозревающий о моих коварных замыслах Обормот.
– Он соврал. И его можно понять, никто ж не знал, что мы выживем. Он поэтому-то почти и не торговался со мной.
Кот сник, а Коул вдруг встал, взглянул на луну и… сказал, что пора возвращаться. Что ж, телепортация отменяется, но я кота на себе обратно по болотам не попру!
В итоге его нес на руках Коул, а я шла следом и дико завидовала.
До деревни мы добрались к утру. Коул очень хорошо запомнил дорогу и вывел нас самой короткой и сухой тропой. Я решила отложить истерику на потом и молча шла следом, с возмущением вспоминая, как мы плутали по топи жуткими зигзагами, ища дорогу к пещере, а этот гад молча шел следом, изредка вытаскивая меня из очередного затопленного бочага. Моя одежда после всех испытании представляла из себя довольно плачевное зрелище, приобретя облезло пятнистый вид и красуясь рваными дырками в самых неожиданных местах. Правый сапог я потеряла, а потому отобрала сапоги у Коула. Ему полезно, а мне не так мокро. Ну, а левый доживал последние дни, уже не реагируя на скрепляющие заклинания, да и сил у меня на колдовство почти не осталось.
Когда мы подошли к воротам и громко в них постучали, то нас сначала не узнали. А потом долго не хотели пускать, утверждая, что отныне мы нежить, а потому должны сказать спасибо, что нас не убивают серебром, а пока отпускают. Я правда не хотела колдовать, но когда на воротах появился важный староста и объявил нам, что нежити деньги и лошадь ни к чему, то вспылила. В итоге мы получили: выломанные и изувеченные ворота, насмерть перепуганную стражу, двух лошадей и провиант на дальнейшую дорогу, двадцать одну золотую монету (больше собрать не смогли), обоюдную ненависть всех поселян и мой обморок от сильного магического истощения. К счастью обморок случился, когда мы выехали далеко за пределы деревни, и нас успели скрыть деревья, а то боюсь, так просто уехать бы нам не дали. Я рухнула с лошади на землю и мудро решила, что на сегодня с меня достаточно приключений.
Очнулась я на поляне уже в сумерках. Моя светлость лежала на охапке еловых веток, завернутая в свое одеяло и плащ Коула, который, кстати, оказался очень теплым. Неподалеку трещал хворостом небольшой костер, около него сидел сам Коул и жарил над огнем какую-то птицу, а кот сидел рядом, и, постоянно косясь на умопомрачительно пахнущее мясо, о чем-то тихо с ним беседовал. О чем – я отсюда не слышала.
– Эй, кто-нибудь накормит голодающую ведьму?
Меня заметили. Кот радостно ко мне подбежал и зачем-то потрогал лоб, а потом нос.
– Нос холодный, ты вполне здорова.
– Нет, – запротестовала я, – я очень больной человек, мне нужен уход, забота и…
Мне под нос сунули горячее крылышко, и я временно замолкла, вгрызаясь в сочную ароматную плоть. Ммм, вкусно. Силы тут же начали прибывать, горячее мясо согрело живот, и я даже рискнула выбраться из импровизированной постели.
– Ты куда? – Котик явно волновался, даже оторвался от крылышка.
– В кусты. Можно, или меня будет сопровождать эскорт?
Они промолчали, и я гордо удалилась, выходя за пределы освещенной полянки. Лес тут же напомнил о себе шорохами и шелестом среди сумрака ночи, вокруг возвышались исполинские стволы деревьев, и было полно кустов. Но все они меня не устраивали: то были слишком редкие, то слишком колючие. Я продвигалась все глубже, постоянно спотыкаясь о выступающие корни и шепотом чертыхаясь. Наконец, нужные кусты были найдены, и я, углубившись в них, облегченно присела. Сделав все дела, я встала, и начала было выбираться наружу, как вдруг услышала тихое хрипение справа от меня. Я замерла. Хрипение перешло в озлобленное рычание, засветились две багровые точки, на уровне моего лба! Я начала медленно отступать, кляня себя за то, что совершенно забыла в каком лесу нахожусь. Слева донеслись похожие звуки, и вот меня уже окружает целая стая этих существ. Руки кололи колючие ветви, ноги увязали в прелой листве, а лицо холодил легкий прохладный ветерок. Я попыталась определить класс нежити. И определила, что он не определяем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48