Он отобрал себе двести двадцать хорошо вооруженных людей и осенью вышел в море. Он поплыл на север, и на море поднялась такая сильная буря, что опасность была велика, но так как люди у Олава были отборные и ему сопутствовала удача, все обошлось благополучно. Оттар говорит так:

Два ты, ратоводец,
Корабля по бурной
Хляби вел, и злобно
Вал на вас кидался.
Верно, быть бы этим
Древам рей Древа рей – корабли.

в пучине,
Когда б не отвага
Дружин крепкодушных.

И еще так:

Вождь, бесстрашно в бурю
Вал одолевали
Ванта – кто надежней
Их в беде? – дружины.
Шла ладья сквозь шквалы
По пажитям влажным,
Стройный киль в средине
Брег рассёк норвежский.

Здесь говорится о том, что, когда Олав вернулся в свою страну, он подошел к берегу в средней Норвегии. Тот остров, где они сошли на берег, называется Сэла, и расположен он недалеко от мыса Стад. Конунг сказал тогда, что в счастливый день они приплыли в Норвегию, потому что они пристали именно к Сэле, и в этом он видит хорошее предзнаменование. Сэла (sжla) по-исландски «счастье».

Когда они сходили на берег, конунг ступил ногой на глину, поскользнулся и упал на колено. Конунг сказал:
– Я упал.
Храни тогда говорит:
– Ты не упал, конунг, ты прочно встал на землю этой страны.
Конунг усмехнулся и сказал:
– Пусть будет так, если это угодно господу.
Они сели на корабли и поплыли на юг в Ульвасунд. Там они узнали, что Хакон ярл в Согне и ждет там попутного ветра, чтобы отправиться на север. У него там был всего один корабль.

XXX

Олав конунг не поплыл со своими кораблями обычным путем, а обогнул с юга Фьялир, повернул в Саудунгссунд и поставил там свои корабли по обеим сторонам пролива, а между ними натянул толстый канат. В это самое время в пролив вошел корабль Хакона ярла сына Эйрика. Они подумали, что в проливе стоят два торговых корабля и решили пройти через пролив между ними. Тогда Олав со своими людьми подтянули канат прямо под середину киля и стали натягивать его с помощью корабельной лебедки. Когда корабль был поддет канатом, его корма поднялась вверх, а нос погрузился в воду. Вода хлынула в носовую часть корабля, затопила его, и он перевернулся. Люди Олава конунга вытянули из воды Хакона ярла и всех тех его людей, которых они смогли схватить. Некоторых они убили, а некоторые утонули. Оттар говорит так:

Ты со всей оснасткой
Хаконова коня
Мачты Конь мачты – корабль.

взял, могучий,
Да к тому ж с мужами!
В отчину, востритель
Стрел, в край, твой по праву,
Шел, и ярл не в силах
Был с тобою спорить.

Хакона ярла привели на корабль конунга. Он был красив на диво. У него были длинные волосы, красивые, как шелк. Они были перетянуты золотым обручем. Когда он сел на корме корабля, Олав сказал:
– Правду говорят, что красив ваш род, но удача ваша истощилась.
Хакон говорит:
– Нельзя сказать, что у нас совсем нет удачи. Издавна так бывало между вашими и нашими родичами, что если сначала одни и оказывались побежденными, то потом они брали верх, а мне еще не так много лет. Мы не были готовы к бою и не ожидали нападения. Может быть, в следующий раз нам больше повезет, чем сейчас.
Олав отвечает:
– Не кажется ли тебе, ярл, что похоже на то, что тебе уже больше не придется ни побеждать, ни терпеть поражения?
Ярл отвечает:
– На этот раз, конунг, все в вашей власти.
Олав говорит:
– А что ты мне обещаешь, ярл, если я отпущу тебя целым и невредимым?
Ярл спрашивает тогда, что Олав от него за это потребует. Конунг говорит:
– Ничего, кроме того, что ты должен уехать из этой страны и оставить свои владения и поклясться, что с этих пор никогда не будешь воевать против меня.
Ярл отвечает, что так тому и быть. Тут Хакон ярл дает клятву Олаву конунгу, что он никогда не будет воевать против него, не будет стараться отнять у него Норвегию и не будет выступать против него. Тогда Олав отпускает Хакона ярла и всех его людей. Ярл сел на свой корабль, и они уплыли. Сигват скальд говорит так:

Конунг дерзновенный,
Сам назначил встречу
Ты с Хаконом ярлом
Юным в Саудунгссунде.
Ярл, второй средь первых,
Не ушел он этой,
Муж, знатнейший в странах
Датской речи, встречи.


XXXI

После этого ярл как можно быстрее собирается и отправляется из Норвегии на запад в Англию к Кнуту конунгу, брату своей матери, и рассказывает ему обо всем, что у него произошло с Олавом. Кнут конунг принял его очень хорошо, взял его в свою дружину и дал ему большую власть в своих владениях. Хакон ярл долго оставался у Кнута.
Когда Свейн и Хакон правили Норвегией, они заключили мир с Эрлингом сыном Скьяльга и скрепили его тем, что Аслак сын Эрлинга взял в жены Гуннхильд, дочь Свейна ярла. Эрлинг и его сын Аслак сохранили все поместья, которые дал Эрлингу Олав сын Трюггви. Эрлинг сделался тогда большим другом ярлов, и они скрепили дружбу клятвами.

XXXII

Конунг Олав Толстый поплыл вдоль берега Норвегии на восток и часто созывал бондов на тинги. Многие признавали его власть, но только не те, кто был друзьями или родичами Свейна ярла. Затем Олав быстро направился на восток в Вик. Он со своими кораблями входит в Вик, пристает к берегу, вытаскивает корабли на берег и отправляется вглубь страны. Когда он приехал в Вестфольд, его хорошо приняли те, кто был друзьями или знакомыми его отца. В Фольде у него было много родичей. Осенью он отправился дальше, чтобы встретиться со своим отчимом Сигурдом конунгом. Он приехал к нему рано утром. Когда Олав подъезжал к усадьбе, слуги Сигурда побежали вперед, чтобы сообщить об этом. Аста, мать Олава конунга, сидела в своей горнице, и с ней было несколько женщин. Слуги говорят ей, что приехал Олав конунг и скоро будет здесь. Аста сразу же встает и велит слугам и служанкам приготовить все наилучшим образом. Она велит четырем женщинам убрать покои, быстро покрыть стены коврами и подготовить скамьи. Двое слуг устлали пол соломой, двое поставили столик у входа и на него большой жбан, двое поставили большой стол, двое принесли угощение, а двух слуг Аста посылает за Сигурдом. Все другие слуги и служанки вышли во двор. Те слуги, которые отправились за Сигурдом, принесли ему его праздничную одежду и привели коня с седлом, отделанным золотом, и позолоченной уздечкой, украшенной драгоценными камнями. Четырех слуг Аста послала в разные стороны, чтобы они пригласили всех знатных людей на пир, который она собиралась дать в честь приезда своего сына. Всем, кто там был, Аста велела надеть праздничные одежды, если они у них были, а тем, у кого хорошей одежды не было, она ее одолжила.

XXXIII

Конунг Сигурд Свинья был в поле, когда к нему пришли посланные Астой слуги и рассказали о приезде Олава конунга и о том, что Аста велела сделать дома. С ним тогда было много работников. Кто косил хлеб, кто вязал снопы, кто отвозил их домой, а кто складывал их в скирды или в сараи. Конунг с двумя работниками то был на поле, то шел туда, где складывали снопы. Говорят, что он был одет так. На нем были синяя куртка, синие чулки, высокие сапоги, завязанные ниже колена, и широкая серая шляпа. Лицо у него было прикрыто платком. В руках у него была палка с позолоченной ручкой, в которую было вделано серебряное кольцо.
Что касается характера Сигурда, то, говорят, что он был человек очень работящий и очень хороший хозяин. Он сам вел хозяйство и следил за скотом и двором. Щегольства он не любил и был неразговорчив. Он был самый мудрый человек во всей Норвегии и очень богатый. Он был человек миролюбивый и справедливый. Его жена Аста была женщиной щедрой и властолюбивой. У них были такие дети: старшим был Гутхорм, потом шли Гуннхильд, Хальвдан, Ингрид и Харальд.
Гонцы сказали:
– Аста просила тебе передать, что, как она считает, сейчас очень важно, чтобы ты повел себя, как подобает знатному человеку, и просила, чтобы ты своим поведением сейчас больше походил на твоего родича Харальда Прекрасноволосого, чем на твоего деда Храни Остроносого или на ярла Нерейда Старого, хотя они и были большими мудрецами.
Конунг говорит:
– Важные вести вы мне принесли, только очень уж вы суетитесь. Аста хорошо принимала даже тех, кто был с ней и не в таком близком родстве, и я вижу, что нрав ее не изменился. Она берется за дело с большим усердием. Хорошо, если бы она и проводила своего сына с не меньшей роскошью, чем теперь его встречает. Если все будет так, как мне кажется, то тому, кто свяжет свою судьбу с ее сыном, придется, вероятно, проститься либо со своим имуществом, либо с жизнью. У этого человека, Олава конунга, очень сильные противники, и если он так и дальше будет продолжать, то навлечет гнев конунга датчан и конунга шведов и на себя, и на всех, кто с ним.

XXXIV

Когда конунг сказал это, он сел, велел разуть его и потом натянул на ноги высокие сапоги из козьей кожи и прикрепил к ним позолоченные шпоры. Потом он снял с себя плащ и куртку и надел одежды из драгоценной ткани, а сверху – алый плащ.
Он опоясался мечом, надел на голову позолоченный шлем и сел на коня. Он разослал работников по всей округе, а сам в Сопровождении тридцати мужей в хорошей одежде поехал к дому. Когда они въехали во двор и подъехали к дому, то на другом конце двора они увидели сначала стяг Олава конунга, а потом и его самого. С ним было сто человек, и все они были хорошо одеты. Весь двор был полон народу.
Конунг Сигурд, еще сидя на ноне, приветствовал своего пасынка Олава и его людей и пригласил Олава войти в дом и отведать угощенья. Аста подошла и поцеловала своего сына, пригласила его погостить и просила распоряжаться всем, что у нее было, землей и людьми. Олав конунг поблагодарил ее за эти слова. Она взяла его за руку и ввела в дом, и посадила на почетное место. Сигурд конунг приказал своим людям позаботиться об одежде тех, кто был с Олавом, и накормить их лошадей. Потом он сел на свое место, и пир был на славу.

XXXV

Пробыв там некоторое время, Олав конунг повел однажды разговор со своим отчимом Сигурдом конунгом, со своей матерью Астой и с Храни, своим воспитателем. Он так повел свою речь:
– Как вам известно, я вернулся на родину после долгого отсутствия. Все это время я и мои люди довольствовались тем, что добывали в походах, и много раз подвергали свою жизнь опасности, а многие невинные люди теряли из-за нас свое добро, а некоторые расставались и с жизнью. А теми землями, которыми владели мой отец и дед и которые переходили в нашем роду по наследству из поколения в поколение, и которыми сейчас по праву должен владеть я, правят иноземцы. Но и этого им мало. Они захватили владения всех наших родичей, которые тоже ведут свой род от Харальда Прекрасноволосого, так что некоторым из них приходится довольствоваться теперь немногим, а некоторым вообще ничего не осталось. Теперь я хочу вам сказать о том, что давно было у меня на уме: я собираюсь вернуть себе свою отчину. Но я не стану обращаться ни к конунгу датчан, ни к конунгу шведов с просьбой об этом, хотя они и считают сейчас своей собственностью то, что оставил в наследство Харальд Прекрасноволосый. По правде говоря, я решил мечом отвоевать свою отчину и приму помощь всех моих родичей и друзей и всех тех, кто захочет мне помочь в этом деле. Я буду стоять на своем, и одно из двух: или я верну себе все земли, которые они отняли у моего родича Олава сына Трюггви, или я погибну здесь, в своей отчине. Теперь я хочу, чтобы ты, Сигурд, и другие люди в этой стране, которые по законам, установленным Харальдом Прекрасноволосым, рождены конунгами, приложили все силы, чтобы смыть позор с нашего рода, и помогли тому, кто поведет вас за собой, чтобы возвысить наш род. Я не знаю, хотите вы или не хотите проявить мужество в этом деле, но я знаю нрав народа. Он хотел бы освободиться от гнета иноземных правителей, если бы представилась возможность. Я никому не говорил об этом кроме тебя, потому что знаю, что ты человек умный и хорошо понимаешь, как надо начать такое дело, – надо ли сначала обсудить это с кем-нибудь тайно, или надо сразу объявить об этом всему народу. Я уже показал нашим врагам свою силу, когда захватил Хакона ярла. Он покинул Норвегию и поклялся, что отдаст мне ту часть страны, которой сам раньше владел. Я думаю, что теперь нам будет легче справиться со Свейном ярлом, чем тогда, когда их было двое.
Сигурд конунг отвечает:
– Не малое дело ты задумал, Олав конунг, и мне кажется, что в твоем намерении больше смелости, чем предусмотрительности. Но, видимо, мы с тобой разные люди. Я человек маленький, а у тебя большие замыслы. Когда ты был еще мальчиком, ты уже тогда был решительным и смелым во всем, за что ни брался. Теперь же ты стал человеком, испытанным в сражениях, и знаком с обычаями иноземных правителей. Я знаю, раз ты решился, тебя уже не отговорить. Можно понять, что решительные люди не могут примириться с тем, что род и владения Харальда Прекрасноволосого приходят в упадок. Но я не хочу связывать себя никакими обязательствами, пока не узнаю намерений или замыслов других конунгов в Упплёнде. Ты хорошо сделал, что рассказал мне о своих замыслах, прежде чем объявить о них всем. Я обещаю, что помогу тебе договориться с конунгами, знатными людьми и с другими жителями страны. И ты, Олав конунг, можешь распоряжаться моим имуществом по своему усмотрению. Но я не хочу, чтобы ты объявил всем о твоем замысле, пока я не буду уверен в успехе и пока у нас не будет для этого достаточно сил. Ты должен понять, что берешься за большое дело, если хочешь с оружием выступить против Олава конунга шведов и Кнута конунга, который правит и Англией и Данией. Так что, если хочешь добиться успеха, надо принять все меры предосторожности. Я думаю, что у тебя не будет недостатка в людях, так как народ падок на всякие новшества. Так было и раньше, когда конунг Олав сын Трюггви пришел в страну и все были этому рады, но недолго он пользовался властью конунга.
Тут в разговор вступилась Аста:
– Что касается меня, сын мой, то я тобой очень довольна, и буду радоваться еще больше, если ты добьешься своего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117