– Ну-ну, продолжай в том же духе, и посмотрим, что с тобой сделает Ник.
Сэмми через стол швырнул Уайли отчет по Дуви. Этот отчет вместе с копией видеозаписи требовалось передать в Комиссию по игорному бизнесу для дальнейшего использования в суде в качестве улики. Без видеозаписи дело будет заведомо проигрышным, так как ни одно жюри присяжных в Неваде не признает игрока виновным на основании лишь данных под присягой показаний. Казино не пользовались у местных жителей любовью и уважением, и они стремились навредить игорным заведениям чем только могли.
– По мне, выглядит довольно убедительно, – сказал Уайли, ставя на последней странице, рядом с подписью Сэмми, свою. На телефоне на столе Сэмми загорелась кнопка. Сэмми нажал ее и перевел разговор на громкую связь.
– Манн слушает.
– Сэмми, рад, что тебя еще не уволили! Это Виктор из «Миража».
– Привет, Виктор из «Миража», – Сэмми скрипнул зубами. – Что привело тебя в нашу нору?
– Да вот прослышал, что один из наших гостей выпотрошил вас на пятьдесят тысяч. Звоню принести соболезнования.
В голосе Виктора не было ни грана искренности. Когда-то босс Виктора пытался выкупить «Акрополь» и превратить его в автостоянку, и с тех пор оба заведения находились в состоянии «холодной войны».
– Вам следует повнимательней присматриваться к своим постояльцам, – ответил Сэмми. – Этот тип оказался профессионалом.
– Но мы его проверяли, – сказал Виктор. – Чист, как свежевыпавший снежок. Уже после первого раза вам не стоило снова подпускать его к столу. А он уделал вас три раза подряд! О чем вы только думали?
– Мы пытались поймать сукиного сына с поличным…
– Однако, как я слышал, он от вас все равно ушел.
– Поздравляю, Виктор, тебе все в городе известно.
И Виктор положил трубку. Сэмми только что получил сильнейший удар: он представил себе, как Виктор на том конце корчится от смеха.
– Мы должны отыскать Фонтэйна, – сказал он. – Принимаю любые предложения.
Уайли угнездил массивную задницу на стол Сэмми – стол прогнулся. Вертя в руках пресс-папье, он высказал свое предложение:
– У меня такая идея: как только Нола заплатит залог и вернется домой, мы ее навестим и хорошенечко так потолкуем.
– Имеешь в виду рукоприкладство?
– Если потребуется.
– Ты это серьезно?
– Ничего особенного, только припугнем.
– Это незаконно, – сказал Сэмми.
– Ну и что с того?
И Уайли принялся что-то соскребать с галстука. Сэмми разглядел, что именно: засохшее желтое пятнышко беарнского соуса. В «Акрополе» был лучший в городе шведский стол по четыре девяносто девять за подход, и Уайли никогда не упускал случая им воспользоваться. Наконец питбосс отскреб соус.
– И не вздумай! – с угрозой произнес Сэмми.
Теперь Уайли принялся выковыривать из зубов застрявший кусочек мяса. Справившись с задачей, он швырнул крошки в корзину.
– Другие идеи есть?
– Ты по-прежнему думаешь, что откуда-то знаешь Фонтанна? – спросил Уайли.
– Уверен.
– Ну что ж. У консультанта, ну того, которого я нанял, есть база данных на всех известных шулеров. Может, он его опознает.
Иногда Уайли высказывал поразительно здравые мысли – вот как на этот раз.
– Кстати, а кто он такой, этот консультант?
– Тони Валентайн.
Сэмми не мог сдержать улыбку. До того как обратиться к религии и стать добропорядочным гражданином, Сэмми немало покуролесил в составе шулерской шайки в Атлантик-Сити: они специализировались именно на блэкджеке. И как-то раз – дело было в канун Рождества – Валентайн прихватил его за руку. Вызвали полицейских, и пока их ждали, Валентайн вел себя как истинный джентльмен – не бил его и даже не орал. Настоящий профи.
– Ну что ж, надеюсь, у него получится, – сказал Сэмми. – Но что-то мне в этом Фонтэйне очень не нравится.
– Что именно? – спросил Уайли.
– Пытаюсь понять. – И глава службы безопасности заворочался в кресле. – Фонтэйн обставлял нас три вечера подряд. А настоящий толковый шулер никогда на такое не пойдет.
Судя по тупому взгляду Уайли, логики подобных рассуждений он не постигал.
– Такое впечатление, что он хотел, чтобы его поймали, – пояснил Сэмми.
– Но это глупо. – До Уайли по-прежнему не доходило. – Он должен был понимать, что мы прихватим либо его, либо Нолу.
– Его – нет, а вот Нолу – да.
– Так ты полагаешь, что он использовал Нолу как наживку?
Сэмми в задумчивости поскреб морщинистый подбородок.
На первый взгляд это действительно было лишено смысла, но кто знает, что именно задумал Фонтэйн?
– Он намеренно создал такую ситуацию. Это был отвлекающий маневр, а потом он смылся, оставив Нолу расхлебывать кашу.
– Ну и гад!
Сэмми кивнул. В ушах у него все еще звучал издевательский смех Фрэнка Фонтэйна. Из пятидесяти с лишним казино в городе он выбрал именно их заведение, и Сэмми понимал: не выяснив – почему, спокойно спать он не сможет.
– Он хищник, – сказал Сэмми. – И мы должны отыскать его, пока он не нанесет новый удар.

5

Со времени последнего визита Валентайна в Лас-Вегас местный международный аэропорт имени Маккаррана Патрик Маккарран (1876-1954) – сенатор США от штата Невада. Прославился своим яростным антикоммунизмом. Помимо аэропорта, его имя носит бульвар в Рино.

значительно разросся. Здесь появились движущиеся пешеходные дорожки, в голосах, зачитывавших рекламные объявления, угадывались голоса знаменитостей, в зале выдачи багажа на огромных цифровых экранах крутились рекламные ролики казино. Аэропорт превратился в настоящий парк развлечений – с автоматами видеопокера и сверкающей армией «одноруких бандитов».
– Говорят, что казино всегда жульничает, играет против клиентов, – утверждала леди лет пятидесяти в майке с надписью «Обожаю Леонардо Ди Каприо» и в утягивающих живот лосинах. – Как вы считаете, это правда?
– Полная чушь, – ответил ожидавший рядом с ней багаж Валентайн. Леди прижимала к груди пластиковую сумочку, доверху забитую монетами по одному доллару. Вот публика! Еще багаж свой не получила, а уже к ставкам готова. – Властями штата Невада это запрещено. Потому что казино – единственный основательный источник доходов для всего штата. Вот власти и следят за тем, чтобы лавочку не прикрыли.
– Какую лавочку?
– Я имею в виду весь игорный бизнес.
– А-а-а… А вы игрок или сами в бизнесе?
– Нет, я не играю, – сказал он. – Я считаю, что это занятие для неудачников.
Над багажной каруселью погас красный огонек. Леди глянула на Валентайна с неприкрытой ненавистью: ну вот, испортил ей даже не начавшийся праздник. Лента транспортера двинулась, и надо ж было такому случиться, их сумки прибыли бок о бок!
Валентайн подхватил свою и вышел из здания – прямо в пекло. Солнце стояло высоко, и пустыня, казалось, скворчала от жара. Валентайн пристроился в длинную очередь на стоянке такси, и тут его кто-то окликнул. Без очков Валентайн уже не так хорошо различал лица, поэтому терпеливо ждал, пока окликнувший подойдет поближе. Человек был высоким, поджарым, с резкими индейскими чертами, а его дешевый костюм, казалось, так и вопиял: «Полиция».
– Помнишь меня? Я Билл Хиггинс. Вот уж не ожидал тебя здесь встретить!
Они пожали друг другу руки. Сколько лет прошло, а Хиггинс совсем не изменился. Будучи главой невадской Комиссии по игорному бизнесу, он открыл совершенно новые перспективы, когда объединил усилия по розыску всякого рода мошенников с Отделом по борьбе с правонарушениями в сфере игорного бизнеса штата Нью-Джерси. Этот союз оказался жизнеспособным, и с тех пор обе организации работали рука об руку.
– Ну и как жизнь? – осведомился Хиггинс.
– Не жалуюсь, – ответил Валентайн, – просто потому, что никто не слушает.
– Позволь тебя подвезти.
– Но ты же не знаешь, куда, – сказал Валентайн. Однако Хиггинс уже подхватил его сумку и уверенно направился к стоянке. – Или знаешь?
– В «Акрополь», верно?
– Ну да, – ответил Валентайн раздраженным тоном. – А ты откуда узнал?
Они подошли к белому «Вольво», нагло припаркованному возле пожарного гидранта. За рулем восседал мрачный тип с закрепленным на голове переговорным устройством. Хиггинс поставил сумку в багажник, и они с Валентайном уселись на задние сиденья. Машина влилась в плотный поток автомобилей.
– В «Акрополь», – приказал водителю Хиггинс.
– К заднему входу? – осведомился тот.
– Неплохая идея, – согласился Хиггинс и, повернувшись к Валентайну, заметил: – Машин стало тьма-тьмущая, чтобы добраться до места, иногда приходится делать крюк миль в пять.
– Так кто тебе сказал, что я приезжаю? – переспросил Валентайн.
– У меня свои источники, – ответил Хиггинс. – Забавно, потому что я и сам собирался тебе позвонить.
– Ты?
– Ну да. Мне нужна твоя помощь.
«Вольво» вырвался наконец на аллею Мэриленд. Билл был не из тех, кто просит о помощи. Значит, случилось что-то действительно серьезное – вот тебе и отдых подальше от дома! И в то же время Валентайн почувствовал прилив энтузиазма: приятно, когда кто-то в тебе нуждается.
– Ты ж знаешь, меня так и кличут – «Скорая помощь», – сказал он.

– Ну и как там, в отставке? Нормально? – спросил Хиггинс, когда впереди показались помпезные здания Стрипа.
– Зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «нормально», – ответил Валентайн. – Девять месяцев назад умерла Лоис, мы с сыном не общаемся, и, по-моему, работать мне теперь приходится не меньше, чем когда был полицейским, а то и больше. А в остальном все не так плохо.
– Мои соболезнования, – помолчав, сказал Хиггинс. – По крайней мере, ты хоть чувство юмора не потерял.
– Говорят, это последнее, что человек теряет.
Водитель въехал наконец на Стрип. Он разросся, превратился в настоящий город в городе. Старая гвардия вроде «Дворца Цезаря» или «Тропиканы» казалась карликами рядом с идиотскими новомодными пирамидами или средневековыми замками, к которым были пристегнуты популярные отели: новое поколение явно наступало на стариков. Город Греха постепенно превращался в подобие Диснейленда.
– А как получилось, что ты стал консультантом? – спросил Хиггинс.
– После смерти Лоис я маялся от безделья. Однажды мне позвонил начальник охраны из казино «Трамп» в Атлантик-Сити и спросил, не соглашусь ли я посмотреть кое-какие видеозаписи. Я пытался объяснить этому господину, что ушел в отставку и больше не на службе. Но вышеупомянутый господин предложил мне сто долларов в час при минимальной занятости в тридцать часов в месяц – так у меня появился собственный бизнес.
Хиггинс присвистнул:
– Они платят тебе три тысячи в месяц только за то, что ты просматриваешь пленки видеонаблюдения?
– Вот именно.
– А на другие казино ты тоже работаешь?
Валентайн кивнул. Его невероятная способность чуять шулеров за версту уберегала казино Атлантик-Сити от миллионных потерь, и неудивительно, что к его помощи прибегали часто. Доход от этого бизнеса плюс пенсия и страховка позволяли ему вести такой образ жизни, какой ему никогда раньше и не снился. Если бы только рядом была Лоис… Уж она-то научила бы его, как тратить все эти деньги.
– А у тебя как дела? – осведомился Валентайн в свою очередь.
– Настоящий дурдом, – ответил Хиггинс. – Я всегда завидовал вам, парням из Атлантик-Сити. Надзирать над дюжиной казино совсем не то, что здесь, где их шестьдесят два.
– А штат осведомителей, конечно, ничем тебе помочь не может.
Водитель хихикнул, но Хиггинс предпочел слегка обидеться и скривился. В том, что касалось азартных игр, Лас-Вегас превосходил Атлантик-Сити по всем статьям – за исключением контролирующих организаций. В Комиссии Хиггинса числились едва ли три сотни сотрудников, в чьи обязанности входило все на свете – от сбора налогов до ловли жулья, а в Атлантик-Сити аналогичная организация насчитывала тысячу двести служащих. По сравнению с бюро Садового штата Садовым штатом называют Нью-Джерси.

контора Хиггинса выглядела откровенно убогой.
– Что за черт тебя укусил? – осведомился Хиггинс.
– Ты мне так и не сказал, кто стукнул тебе о моем приезде.
– Я же говорил: платный осведомитель, – в голосе Хиггинса все еще слышалась обида.
– Кто-то, кого я знаю?
– Вряд ли.
Впереди заплескались легендарные фонтаны «Акрополя». Гарем пышногрудых жен Ника Никокрополиса показался Валентайну таким же несимпатичным, как и прежде. Когда совершаешь одну ошибку в жизни – это еще куда ни шло, но шесть ошибок – это уже преступление.
– Хочу тебя предупредить, – сказал Хиггинс. – Дела у Ника Никокрополиса идут неважно. Он перестал представлять отчеты о крупных игроках для налоговой службы, а это означает, что он утаивает доходы, чтобы удержаться на плаву. Если мы решим его прижать, я тебе намекну, чтобы ты успел уехать из города.
– Большое спасибо, Билл. Я это действительно ценю.
– Нет проблем. А теперь позволь задать тебе вопрос. Я уверен, ты видел записи с тем парнем, который их надул. Есть какие-либо мысли?
– Либо он ухитряется угадывать по движениям и мимике дилера, и в этом случае она ни при чем, либо девушка действительно подавала ему сигналы.
– А тебе не кажется, что он мог использовать другие приемы?
– Это какие же?
– Не знаю. Может, придумал новый способ, как обыграть казино. Например, считает карты.
Валентайн не думал, что Ловкач изобрел что-то новенькое. Неудивительно, что Билл так нервничает. Треть всех, кто садился в Лас-Вегасе за столы с блэкджеком, пытались считать карты. Но если Ловкач изобрел какой-то верный способ накалывать казино, тогда такая игра, как блэкджек, изменится бесповоротно или того хуже – совсем исчезнет из оборота.
– Не думаю. Изобрети он какой-то новый способ, нипочем не заявлялся бы в одно и то же казино три раза подряд.
– Полагаешь, они с дилером работали на пару?
– Такое мне в голову тоже приходило.
Его друг издал вздох облегчения и глянул ему прямо в лицо. Хиггинс был наполовину индейцем навахо и редко глядел в глаза собеседнику.
– Ну что ж, это позволяет по-новому оценить ситуацию.
– Почему? Разве вы не собирались снять с девушки обвинения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37